Западня. Охота на военкора. Книга вторая

В ходе громкой пирушки Артём поделился впечатлениями от пуска реактивных ракет с ракетного крейсера «Москва», стрелявшего из акватории Средиземного моря по базам боевиков на территории Сирии. Для него это был первый опыт освещения боевой операции Черноморского флота ВМФ России. Журналисты поднялись на борт корабля почти в Севастополе две недели назад, преодолев вместе с экипажем крейсера сотни морских миль сначала по Черному морю, потом через Босфор в пролив Дарданеллы, соединяющий бирюзовые воды мраморного и Эгейского морей, на полном ходу вырвавшись в темно-синие Средиземноморские просторы. Спустя ещё три дня «Москва» наконец вышла в заданный квадрат, готовясь произвести залп новейшими российскими крылатыми ракетами «Калибр». С такой же миссией затаилась в толще воды и новая подводная лодка «Старый Оскол», совсем недавно принятая на вооружение российским ВМФ. Она, по замыслу боевых стрельб, должна была нанести удар по базам боевиком из-под воды, выпустив всего две ракеты. Для репортера, задача которого показать операцию военных во всей красе – задача невероятно сложная: точное местоположение лодки, находящейся под водой, неизвестно. Единственное, что удалось выяснить у офицеров обеспечивающих работу журналистов на борту ракетного крейсера, это примерное направление подлодки. Рассказ Артёма о подготовке к залпу коллеги слушали с особым интересом:

– Где, блин, этот «Оскол» прячется? – спрашиваю я у нашего капитана, – оживленно размахивал руками он, – а этот чудик глазами хлопает и мычит, типа, я не зна-а-аю… Где-то там… И машет рукой в сторону горизонта… А нам ведь надо и выход ракеты из-под воды снять, и стендап успеть записать на фоне уходящей ракеты… Я ему говорю: «А поточнее ты не можешь указать место старта?» Тот вообще потух, насупился, и вывез мне, типа, скажи спасибо, что вообще на правильный борт корабля выставил, а то бегали бы сейчас по всему крейсеру, гадали, где выйдут ракеты…

– То есть с бортом угадали? – смеялись коллеги.

– Да-а, тут наш капитан оказался на высоте: сказал, что лодка находится слева по борту, как отрезал, – Артём подал знак своему оператору, чтобы тот разлил спиртное по стаканам, – и ещё внес не менее важное уточнение, что «Оскол» находится на минимальной глубине, милях в пятнадцати от «Москвы»…

– А рукой показал, на какой именно минимальной глубине? – веселились коллеги.

– Да он там с утра руками махал, направление удара угадывал…

– А вы что, на каждый его взмах камеру выставляли?..

– Какую камеру? – улыбался оператор Андрей. – Мне в конторе всего две GoPro выдали. Одну я на носу корабля закрепил, другую на капитанской рубке… Хорошо, время старта было известно точно, и далеко уезжать от камер не нужно. Сами знаете, как на космодроме обычно бывает: включишь камеры за полтора часа до старта ракеты и сидишь потом волосы на всех интимных местах рвёшь, гадаешь, хватит заряда или нет…

– В общем, выставились примерно по указанному божественной рукой капитана направлению, ждем старта, – подхватил Артём, – а этот чудик всё бегает, коррективы вносит: – ракеты очень шумные, – говорит, – как только из воды выйдут, сразу услышите… А мне так лупануть ему хочется, прямо в очи его ясные… Говорю: «Хорош, бегать уже, работать мешаешь!» Я ведь текст стендапа проговариваю, параллельно с Андрюхой прорабатываем возможные варианты выхода ракет.

– Я одним глазом на Тёму смотрю, другим горизонт обозреваю, – поясняет оператор.

– А этот чудо-военный никак не унимается, – задорно продолжает репортёр, – каждые пятнадцать секунд сообщает, сколько времени осталось до старта… Я уже кричу ему, чтобы помолчал и не мешал работать, и вижу, как у него глаза округляются… Я сам в шоке, думаю ракеты пошли, оборачиваюсь назад, а там тишина… И Андрюха молчит, никаких ракет не видит… Я кричу капитану: «Где ракеты?» А тот лишь молча руками разводит. Ну, думаю, всё, отстрелялись умники… Хорошо, Андрюха камеру не выключил… Машет мне рукой, что ракеты пошли и объективом повел с отъездом от них. Я сразу давай стендап наговаривать, и слышу через несколько секунд нарастающий гул… Короче говоря, записал офигенный стендап, даже с точкой выхода ракет угадали.

– Я на камеру широкоугольник повесил, захватил весь старт от начала до конца: обе ракеты в объективе, потом отъезд на Тёму и проводил их по удаляющему шлейфу дыма в небе, – гордо добавил оператор.

– А GoPro записали что-нибудь? – улыбался Виктор.

– Только шлейф дыма вдалеке… Не оправдали доверие, короче говоря, – резюмировал Андрей.

– Но главное – стендап с ярким пламенем от ракет получился, остальную картинку пусков мы с крейсера получили, – продолжал Артём, – «Москва» через час после подлодки стреляла «Калибрами». Тут наши GoPro отработали на полную катушку: очень сочная картинка получилась…

– Тогда за журналистскую удачу! – предложил тост Илья.

– И за характер! – поддержал Виктор.

– И за яркую картинку! – дружно подхватили коллеги…

Очередной день безмятежной неги в гостинице «Афамия», омываемой с трёх сторон теплыми водами Средиземного моря близился к закату, когда в номер Ильи тихонько постучали.

– Сейчас! – крикнул он, соскочив с кровати.

На пороге стоял Геннадий.

– Там коллеги уезжают, ты идешь провожать?

– Да, Гена, спасибо, что разбудил… Все в холле уже? – надевая на ходу футболку, суетился Илья.

В фойе гостиницы, действительно, было очень шумно и многолюдно: провожать коллег-журналистов вышли все, не было только акыда. Ребята то и дело громко по-дружески обнимались друг с другом и фотографировались на память.

– Парни. У меня идея! – ворвался в самую гущу Илья. – Я в Алеппо у садыков сирийский флаг купил, давайте каждый на нём распишется… В Москве потом соберёмся, будет что вспомнить…

– А что писать? – обступили Илью коллеги.

– Что хотите, то и пишите… Только дату и подписи свои ставьте…

– Прекрасная идея, Илюха! Ты потом с нашими подписями в местном банке кредит оформишь и квартирку где-нибудь на побережье прикупишь, – веселились журналисты.

– И не только на побережье, но и в Алеппо… Зря что ли мы с вами там под бородачами сидели? Вернусь, сразу в банк с этим знаменем, – парировал Илья.

– А что, всем расписываться или только убывающим? – суетились вновь прибывшие репортёры.

– Не спеши, братан, ты ещё успеешь! – Алексей выводил дату на ярком триколоре с двумя зелеными звездами. – Это мы своё отвоевали, а вам с Илюхой ещё пахать и пахать. Успеешь закорючку свою оставить…

– Дайте ручку, парни! – суетился Клим. – Мысль, как всегда умная, в голову пришла… Вадик, я тут для тебя место оставил, черкани парням что-нибудь пафосное, чтобы вспоминали нас в перерывах между бомбежками, – передал он ручку своему немногословному оператору…

– С любовью из раненого Алеппо! – философски произнёс Вадим и расписался ниже…

– А мне когда расписываться? – подмигнул Илье Виктор.

– Ты можешь хоть каждый день автографы выводить, я для тебя отдельное знамя куплю, метра три в длину… Чтобы от души, как говорится, – веселился в ответ репортёр.

– Убывающие в «Химки», внимание! – в фойе вошёл младший офицер, получивший, с лёгкой руки Ильи, прозвище «бейби-акыд». – Автобус подъехал. Сначала грузим свои вещи, а потом размещаемся на свободных креслах… Если такие останутся…

– Что-то мелковат ваш автобус, – негодовали журналисты, увидев пред входом тронутый ржавчиной ПАЗ времен СССР. – У нас только сумок на два таких, а ты нас в один хочешь утрамбовать…

– Не переживайте, вторая машина на подходе – оправдывался молодой офицер, торопя убывающих. – Загружайте пока в этот, там видно будет. И даваёте побыстрей, у меня приказ доставить вас на аэродром за час. Иначе останетесь в «Химках» на сутки…

– В смысле, на сутки в «Химках»? Мы с удовольствие здесь ещё денёк-другой проведём, – возмущались журналисты…

– Парни! Я-то здесь причем? – взмолился офицер. – Мне приказали, я исполняю… Если мы за час не успеем на аэродром приехать, меня вздрючат, а вас на аэродроме оставят ждать следующий борт. Так что, думаю, в наших общих интересах поторопиться с погрузкой… Товарищ полковник уже там рвет и мечет…

– Раз «полковник Кайф» рвёт и мечет, значит, дело серьёзное, – смеялись журналисты, набивая своими сумками салон автобуса. Вскоре подъехал ещё один ПАЗик, и дело пошло гораздо быстрей.

– Парни! С вами было чертовски приятно работать! – Алексей обнимал поочередно Илью и Виктора прежде, чем зайти в салон автобуса. – Вы настоящие мужики! И в этом нет никакого пафоса. В Москве всем буду рассказывать о ваших подвигах…Берегите себя, парни! Это не ваша война, и на рожон лезть не стоит… Мы ждем вас дома…

– Да, парни, берегите себя! – поочередно прощаясь, напутствовали ребят уезжающие коллеги…

– Может, пойдем поедим где-нибудь? – обратился к Илье высокий и худой репортёр, сменивший Леонида, едва автобусы выехали за территорию гостиницы. – Заодно и расскажете нам, что здесь к чему… О том, что здесь задница, мы знаем, но насколько она объёмная, никто не говорит. Может вы введёте в курс дела?..

– Тебя как зовут-то? – протянул ему руку Виктор.

– Николай… Я вместо Лёнчика, – серьёзно ответил тот.

– А я Виктор… Это Илья, мы с ним в паре бородатых гоняем: я снимаю, он говорит…

– Я видел ваши материалы, – улыбнулся Николай.

– А ты, Коля, в курсе, что в Алеппо будешь работать без оператора? – снисходительно улыбался Виктор.

– Да, Лёня говорил, что из-за экономии сил, берут только двоих операторов, которые потом пишут стендапы всем корреспондентам…