Ваймир

Краем глаза заметив мечущуюся по квартире мать, Гала сняла наушники и тут же поняла, случилось что-то плохое. Она тоже прибежала на кухню и теперь испуганно смотрела то на лежащего на полу брата, то на побледневшую маму не зная, что делать.

К счастью, беда миновала, Антошка открыл глаза.

– Я же тебя просила смотреть за братом! – сердито сказала мама. – Он мог задохнуться! Ты это понимаешь?

Девочка стояла, молча опустив голову.

– Но всё обошлось…

– Знаешь, – горько проговорила мама, – я тебя никогда не наказывала. Но на этот раз придется.

– Я не виновата, – пробормотала Гала.

– На месяц забираю твой смартфон, – вынесла свой вердикт мама.

– Что? – Гала подняла голову, у нее брызнули слезы. – Ты не можешь этого сделать! Мне его бабушка подарила!

Но мама была непреклонна, и Гала, оставив мобильник на столе, выбежала из кухни. Едва переступив порог своей комнаты, она почувствовала, что пол уходит из-под ног, перед глазами всё завертелось, и Гала упала в обморок.

****

Мама шла по длинным больничным коридорам с обшарпанными свежевымытыми полами и стойким запахом фенола и хлорки.

– Подскажите, пожалуйста, как пройти в отделение неврологии? – спросила она у встретившегося ей врача.

– Сейчас прямо, потом налево, а дальше спросите, – пробурчал тот.

Спустя десять минут блужданий она оказалась у двери искомой палаты. В отличие от других палат, где слышался гам и шум, здесь была полная тишина: все девочки лежали в наушниках, уткнувшись в смартфоны, и даже не повернули головы, когда женщина вошла.

Гала неподвижно лежала на кровати у окна, безучастно глядя в потолок.

– Ну, слава Богу, нашла тебя! – выдохнула мама и поставила пакет с фруктами и сладостями на прикроватную тумбочку. – Мне только сегодня сказали, что тебя вчера перевели в другое отделение. Как ты себя чувствуешь?

– Привет, мам! Спасибо, уже лучше, – слабо улыбнувшись, ответила Гала.

– Вот принесла тебе то, что ты любишь: бананы, яблоки, сок и твои любимые шоколадные конфеты.

– Как Антошка? – робко спросила девочка.

– В порядке. Соскучился по тебе, всё спрашивает, где ты и когда вернешься, – улыбнулась мама.

– Прости меня, что с ним так получилось…

– Уже простила, – мама вздохнула и погладила дочь по голове. – Вы уже познакомилась? – сказала мама, оглядывая лежащих вокруг девочек.

– Да, они добавили меня в «друзья», а я их нет.

– А ты что же?

– Ты же забрала мой смартфон. Все люди как люди, общаются, а я одна здесь как в пустыне.

– Как у вас сложно всё. Почему бы вам просто не поболтать?

– Просто так неинтересно…

Мама вздохнула:

– Врач сказал, тебе пока нельзя пользоваться гаджетами.

– Им тоже нельзя, – Гала кивнула на соседок по палате и вдруг перешла на шепот: – А знаешь, мам, все девочки из моей палаты тоже получили приглашение в Ваймир.

– А что это такое – Ваймир? – удивилась мама.

– Точно не знаю, но в него приглашают только избранных.

Мама лишь головой покачала:

– Давай-ка, дочь, завязывай ты с этими ваймирами! Лучше поправляйся быстрей. Ну всё, мне пора.

Она поцеловала дочь и, выйдя из палаты, отправилась к заведующему отделением.

– Здравствуйте Юрий Николаевич! Я мама Галы Крушиной. Скажите, что с ней?

– Крушина Гала? – задумчиво повторил заведующий. – А, вспомнил… Проходите, присаживайтесь. Видите ли, – он постучал ручкой по стопке медицинских карт, – мы пока не можем поставить точный диагноз. Загвоздка в том, что за последние два дня к нам поступило больше десяти девочек с похожими симптомами: нервные срывы и обмороки на фоне запрета пользоваться гаджетами.

****

Вечером в ординаторской неврологии привычно пахло свежим кофе. Дежурный врач Васильев распекал интерна за отсутствие элементарных знаний анатомии, когда вбежала испуганная медсестра:

– У Крушиной из четвертой палаты упало давление, пульс не прощупывается.

– Срочно в реанимацию! – скомандовал Васильев.

Галу переложили на каталку, и быстро повезли по коридору. В реанимационной над ней склонились врач и медсестра.

– Дефибриллятор, – раздался громкий голос Васильева. – Разряд четыре тысячи.

Галу сильно тряхнуло, но ничего не изменилось.

– Увеличиваем напряжение до пять пятьсот! – прокричал Васильев. – Разряд! Ещё разряд!

Кардиомонитор все так же пищал, показывая остановку сердца.

– Сестра, адреналин! – крикнул доктор и замер в изумлении: тело Галы начало меняться, прямо на глазах, становясь прозрачным и словно собираясь раствориться в воздухе. Когда сквозь неё блеснул металлом штатив для капельницы, медсестра сдавленно вскрикнула и, выронив шприц, выбежала из реанимационной.

Стряхнув оцепенение, Васильев поднял лежащий на столе шприц и вонзил его в сердце исчезающей пациентки.

Когда медсестра вбежала в реанимацию вместе с заведующим отделением, Васильев, весь бледный, в поту, сидел на стуле. А Гала, как ни в чём ни бывало, лежала на кушетке. Девочка была без сознания, на кардиомониторе отображалась ровное биение её сердца.