Второй сезон моих сочинений

Неруси было хотели шугануться обратно, но на их пути в дверях встал мент, появившийся откуда-то снаружи. Он и говорит:

– А я ещё на улице заприметил, что тут проблемы у кого-то.

Короче, дело здесь закончилось тем, что двоих бандитов заперли в обезьянник, а мы с Саней написали заявления о том, что нас хотели ограбить. Думали, на этом дело и завершится вовсе. Ан нет, сотрудники органов попросили нас подождать и потом поехать в отделение милиции, где необходимо поговорить уже со следователем, который этим сверхсерьёзным делом займётся. Скоро, мол, придет машина и нас всех туда отвезут.

Минут через пятнадцать подъехал УАЗ (козелок), в задок которого затолкали чурок, а нас усадили на заднее сидение. Я тогда ещё обратил внимание, что в «козелке» у стражей порядка играл мой любимый «Сектор Газа»[8 - «Сектор Газа» – советская и российская рок-группа из Воронежа, основанная в конце 1987 года музыкантом, вокалистом и автором песен Юрием Клинских (более известным под псевдонимом Юра Хой). – Википедия.] с песней «Мент». Во, думаю, какая ирония судьбы!

В отделении с нами в кабинете действительно трещал следак. Он нам с деловым видом объяснил, что ребята, которые пытались нас обчистить, – матросы, родом из Махачкалы, уже второй год служат в Кронштадте, в какой-то там морской части. Они были сегодня отпущены в увольнение, и видимо так решили подзаработать себе деньжат. Дело же сие очень важное – разбой как-никак, поэтому разбойниками будет заниматься военная комендатура, сотрудники которой уже к нам выехали. Нам – потерпевшим обязательно нужно будет ехать с ними, и дать показания уже там.

С дагами[9 - Дагестанцами. – Прим. автора.] они, судя по всему, тоже разговаривали, так как, когда мы с дружбаном шли в туалет мимо камер предварительного заключения, из-за решетки в нашу сторону неслось уже жалобное:

– Слишь, пацаны, а на хрен ви это всё замутыли то? Давайтэ дагаворымся! Заберыте заявы…

И это мы-то замутили?! Мы ещё утреннюю хрень размутить никак не можем, куда уж нам ещё-то одну мутить!

Я не помню даже адреса той комендатуры, куда мы поехали на подошедшем только через два (!!!) часа УАЗе (воронке), но тоже где-то в центре города – ехали не долго. Час с лишним провели в комендатуре, где какой-то капитан какого-то ранга нас с другом расспрашивал. Составив протокол, он нас отпустил. Уходя, мы спросили у капитана, что ждёт этих двух моряков? На что капитан строго ответил:

– Тюрьма!

Спустя две недели мне домой звонили из Кронштадта, сказали, что из Махачкалы приехали родители бандитов и хотят переговорить с потерпевшими, т.е. с нами. Нас просили приехать. Ездил Саня один (я работал), мы договорились, что он заберёт заявление, потому что даги и так были достаточно напуганы, просидев две недели на гауптвахте с перспективой на зону. Для них на этот раз всё обошлось. Но наши с друганом приключения продолжались.

ГЛАВА IV. Тайная операция

К 9 утра следующего дня мы снова были на работе. На этот раз нам предстояло провернуть тайную операцию, а если всё пройдёт благополучно, то и продолжать в том же духе до конца отработки. Но изначально нужно было переговорить с продавцом азеровского ларька, куда мы возили товар, в том числе фасованные сахарный песок и сухое молоко. Задумка же была следующая.

Когда мы фасовали, например, сахар, то мы совочком брали его из открытого 50-ти килограммового мешка и рассыпали по приготовленным 1—2 килограммовым целлофановым пакетам, предварительно взвешивая на весах. Затем мы укладывали пакеты в освободившийся пустой мешок из-под сахара так, чтобы в нём тоже получилось ровно 50 кг. Так велели азера. С сухим молоком мы поступали точно так же, только мешки с молоком были не по 50, а по 30 кг.

Потом, после обеда, когда уже всё расфасовано, мы складывали укомплектованные мешки сахара и молока на телегу, и вместе с другими продуктами везли в ларёк. Там продавец ларька всё это реализовывал. Самыми популярными у покупателей всегда были именно сахарный песок и сухое молоко.

Мы же с Саней решили во время фасовки укладывать в мешки не по 50 и 30 кг фасованного сахара и молока, а по 60 и 40 соответственно, благо мешки это позволяли. С продавцом ларька мы хотели договориться, чтобы излишек от продажи делился на троих. За день обычно уходило почти по мешку и того и другого, поэтому дело стоило свеч. А поскольку азера всегда затаривали склад под завязку, то недостача вскрылась бы ещё не скоро. К этому времени мы бы успели отработать это грёбанное кофе и свалить.

Как я уже писал, продавец ларька – это 20-ти летняя русская девчонка по имени Света, работала одна, почти без выходных (Шафа подменял её иногда, когда той нужно было отдохнуть денёк-другой). Деньги ей по-любому не помешают, лишь бы не струсила. Поговорить с ней – значит рискнуть, так как может и заложить, но риск, как говорится, дело благородное.

Данный день мы решили посвятить именно этому разговору, и… Света с радостью согласилась! Не было ни минуты раздумья. А ещё она добавила:

– Ну, наконец-то! Сколько у Шафы с Мишей работаю, ни с одними грузчиками не удалось ни на что договориться. Все какие-то ссыкливые. Я и вам-то уже не собиралась предлагать. На другой точке, до этого, мы с ребятами мутили – неплохо выходило… пока не попались.

– А когда попались?

– А когда попались, то разбежались в разные стороны. Пацаны на Звёздную, а я – сюда, к этим лохам чернож@пым. Мне сюда ближе из дома ездить.

И тогда мы поняли, что с продавцом у нас проблем не будет. Свою тоже весьма лоховскую историю с кофе мы ей рассказывать не стали. Договорились, что завтра привезём первую партию товара.

На следующий день с утра мы нафасовали себе приличной «халтуры». Чтобы нам лучше пахалось, азера поставили в нашу рабочую комнату небольшой мафон[10 - Магнитофон. – Прим. автора.], куда мы заряжали свои кассеты и работали под крутой музон. В свой первый день миссии «кинь хача» мы, помню, крутили альбом M.C. Hammer[11 - Стэнли Кёрк Бёрел, известный как MC Hammer – американский рэпер, позже – проповедник и телеведущий. Мировую известность получил в 1990 году после выхода его самого знаменитого альбома «Please Hammer, Don’t Hurt «Em», включавший сингл «U Can’t Touch This». – Википедия.] «Please Hammer Don’t Hurt «Em» – любимую вещь Сани.

Во второй половине дня мы отвезли товар Свете, и к 6 часам вечера Света нам уже отсыпала нехило денег.

У нас пошло-поехало!

Однако скоро нам стало этого мало. Мы начали таскать сахар, молоко и некоторые другие продукты и домой, где совершенно успешно втюхивали их соседям, соседям соседей, соседям друзей и друзьям этих соседей. Бизнес процветал. Теперь мы могли себе позволить по дороге домой, недалеко от Апрашки, купить новый (один или два) денди-картридж, и рубиться в приставку целыми вечерами, под крутой музон новой же аудиокассеты! Кроме того, мы перестали кушать дома скудную родительскую еду – отныне наше питание было примерно таким: кура гриль, копченая колбаса, соус Uncle Ben’s с белым вином и ананасами, а также вкусные немецкие сосиски в консервных банках (название не помню). Курили мы теперь не Союз-Аполлон с Беломором, а Camel с Marlboro, пили водку Absolut и запивали её Zuko (краденным у азеров)[12 - «Союз-Аполлон», «Беломор», «Camel», «Marlboro» – российские и американские марки сигарет; «Absolut» – водка производства Швеции; «Zuko» – растворимый безалкогольный напиток, популярный в 90-е. – Прим. автора.].

На работе в обед, однако, мы имитировали приём пищи – разогревали на сковороде просроченную гречку с мясом, накладывали в тарелки и… смывали всё в унитаз. Всё было, как по правде, чтобы азера не заподозрили нас ни в чём – пусть думают, что мы всё ещё нищие.

ГЛАВА V. Большая афера

Две недели спустя Света нам с утра говорит:

– Ребята, нужно 6 мешков сахара и 4 мешка молока. Есть люди, которые возьмут это сразу и бабло на руки.

Мы с Саней призадумались. В принципе это можно было провернуть, поскольку как раз на днях мы с Шафой хорошо затарили склад мешками – азера взяли сразу 70 и 50 мешков сахара и молока соответственно по дешевке. Удачный момент – склад снова забит так, что пропажи не заметят. Но как вынести, ведь если Шафа целыми днями где-то ходит, то Миша, сцука, почти всегда сидит дома, видимо с документами что-то не так, или прячется от мусоров.

Об этом мы поговорили со Светой. Она день думала, потом выдала:

– Есть идея, но тогда придется поделиться наживой. У меня есть две подруги, я с ними трещала, они согласны потолкаться у ларька пару дней. Шафа заметит, они захотят познакомиться, он поведёт их на квартиру к Мише. Дальше договорятся погулять на ночь в каком-нибудь баре. Вам за это время нужно будет вытащить мешки в подошедшую машину.

Заманчиво и складно. Мы с Саней осмотрели окна на складе. Из полуподвального помещения вытащить через окно мешки – проще пареной репы. Главное оставить окно не закрытым на шпингалет в эту ночь.

Следующие несколько дней мы работали как обычно, ничем не привлекая к себе внимания. Дня через три после разговора со Светой у ларька стали ошиваться две симпатичные девчонки лет по 20—25. Мы с корешем – люди приходящие-уходящие, и как там всё развивалось – не видели. Потом эти же девчонки стали днём наведываться к азерам на квартиру. И в один прекрасный момент Света сказала:

– Ребята, этой ночью надо делать.

Очко затрепетало, конечно, но дело есть дело. В шесть вечера мы закончили работу, и пошли шляться по округе, не забыв при этом оставить открытым окно. Темнело долго – так всегда, когда чего-то очень ждёшь и на нервах. Будто бы само провидение тебе даёт больше времени на то, чтобы всё ещё раз хорошенько обдумать, перепроверить и… отказаться. Но отказываться от такого шанса, в такое тяжелое время – было бы слишком глупо.

Когда, наконец, небо стало чёрным, а улицы окрасились в жёлтый, мы подошли к складу – в окнах ещё горел свет, и из комнаты азеров доносились «Два кусочека колбаски…» группы «Комбинация»[13 - «Комбинация» – советская, а затем и российская женская поп-группа, основанная в 1988 году в Саратове и ставшая очень известной в начале 1990-х. – Википедия.]. Забравшись в парадную напротив, откуда были видны окна азеров, я и Саня стали высиживать время, дымя крутыми цигарками и смачно потягивая пивко.

Где-то немного за полночь свет погас. Долго никто не выходил. Мы уж было с кентом решили, что что-то пошло не так. Но минут через двадцать из дома вышли Шафа, Миша и две девчонки. Что-то варкуя и хихикая, они пошли по улице Плеханова в направлении Казанского собора.

Мы выскочили из парадной и встали на Плеханова так, чтобы было видно, если к арке подъедет машина, и через некоторое время подъехал фургон «ГАЗ-53»[14 - «ГАЗ-53» – Советский и российский среднетоннажный грузовой автомобиль. – Прим. автора.]. Мы подошли к водиле:

– От Светы?

– Да.

– Хорошо, заезжайте в этот дворик и задом налево.

Всё, операция началась. Водила сказал, что можно грузить больше, насколько мы сможем – он заплатит за всё.

За полчаса мы погрузили 12 мешков сахара и столько же молока. Водила с нами рассчитался и уехал. Мы прикрыли окно и быстро ретировались. Вот уж где ценно людское равнодушие – никто из жильцов дома даже не выглянул, не спросил, что происходит. Хотя, времена были такие, что лучше ничего ни у кого и не спрашивать.

Деньжат мы срубили о-го-го! Я специально не озвучиваю тут суммы, поскольку многим, кто будет читать этот текст сейчас, такие цифры не скажут ни о чём – инфляция съедает миллионы. Но для нас тогда эта афера принесла хорошие деньги – мы даже смогли несколько приодеться и весьма порадовать предков. Стоит учесть – был 1994 год!

Заранее оговоренную сумму мы с Саней передали Свете, и она уже там сама рассчитывалась с девками. Кстати, по её словам, эти девахи кинули азеров в ту же ночь под утро, выпорхнув из бара и исчезнув из их жизни навсегда.

Домой мы пошли с корешем пешком, перекантовались у него, а утром поехали на работу. Конечно, не выспались, опоздали на целый час, весь день ходили как сонные мухи, но честно отработали, и на следующий день взяли по выходному, придумав уважительные причины.

Для тех читателей, которые сейчас спросят: «А куда смотрели ваши родители? Дети воруют, не ночуют дома…», я отвечу – родители наши тоже крутились, как могли. Например, мои, потеряв рабочие места в связи с сокращением на заводе, начиная с мая по октябрь, проводили на даче, где занимались выращиванием овощей. По крайней мере, в холодное время года у нас дома были свои картошка, помидоры, огурцы, морковь, лук и прочее, что очень облегчало жизнь. У Сани отца не было, он жил с матерью, и она тоже как-то пыталась заработать денег, выбиваясь из сил. Поэтому детям, тем более уже более-менее взрослым, время уделялось мало. И если вдруг сын переночует у друга, или на ночку-другую куда-то пропадёт, то в этом ничего страшного не видели, главное в итоге – жив и здоров. В крайнем случае – пожурят чуток, погрозят пальцем и всё. А если деньги домой принёс – большая радость! Откуда – это уже неважно, ведь время голодное!

Поэтому, люди добрые, не судите строго – всё было под взором Бога!