Душман. Последний выстрел

– Тамара! Я много думал после нашей последней встречи. Я не знаю, что со мной случилось, но в какой-то миг я понял, что не могу жить без тебя.

– Да, брось ты, Павел. Это бывает с мужчинами, когда они неожиданно для себя понимают, что нуждаются в женском тепле и внимании. Они готовы писать и звонить кому угодно, лишь бы получить все это. Поэтому ты извини меня, но я сейчас не готова к такому разговору. Ты еще раз подумай над этими словами. Может, они для тебя ничего и не значат, а для меня, многое.

– Тамара, на той неделе меня здесь уже не будет, я буду там, откуда можно не вернуться. И я бы хотел услышать от тебя всего несколько важных слов. А если быть точнее, что ты будешь ждать меня.

В трубке снова повисла тягучая тишина, разрываемая шумом и треском эфира. Наконец он услышал глубокий вздох.

– Павел! Ты слышишь меня? Я хочу, чтобы ты вернулся оттуда живым. Я буду ждать тебя.

Он хотел еще что-то сказать, но она положила трубку.

– Все на пол! – услышал он мужской голос, сорвавшийся на фальцет. – Лежать или я застрелю любого, кто не выполнит команду!

Павел слегка приоткрыл дверь кабины и увидел двух вооруженных автоматами мужчин, одетых в милицейскую форму. Один из мужчин стоял у двери и держал под прицелом человек пять или шесть, лежавших на полу мужчин и женщин. Второй мужчина, направив автомат на женщину, сидевшую за рабочим столом, требовал у нее ключи от сейфа.

– Что вы делаете? Какие ключи? Какие деньги? – шептала она побелевшими от страха губами.

– Тебе, что, дважды повторять? Гони ключи или я сделаю из тебя решето! Что вылупилась, дура! Ты думаешь, я не знаю, что сегодня к вам с утра поступили пенсионные деньги? Я все знаю! – подытожил он и передернул затвор автомата. В этой мертвой тишине, что повисла в помещении почты, это клацанье металла было столь зловеще, что многие из лежавших на полу граждан втянули голову в плечи.

– Ключи! – снова сорвавшись на фальцет, выкрикнул мужчина.

Женщина открыла створку стола и протянула ему связку ключей. Мужчина схватил ключи и ринулся к сейфу, опрокидывая мешавшие ему стулья. Сейф стоял недалеко от кабинки, где находился Павел, и их разделяла фанерная перегородка высотой чуть более метра. Когда мужчина повернулся к нему спиной, Павел одним рывком преодолел это символическое для него препятствие и нанес сильный удар кулаком в основание черепа. Голова мужчины безвольно ударилась в дверцу сейфа и откинулась назад. Он рухнул на пол, словно мешок с картошкой. Павел вовремя успел вырвать из его рук автомат, так как стоявший у дверей преступник выпустил в него очередь. Пули, словно шило, пробили перегородку и грязными кляксами растеклись по окрашенной зеленой краской стене. Женщина, сидевшая за столом, вскочила на ноги, и это отвлекло мужчину от Павла. Он повернул автомат в ее сторону, но нажать на спусковой крючок не успел. Павел выстрелил быстрее и точнее, чем он. Короткая автоматная очередь в два-три патрона пробила грудь преступника и опрокинула его на входную дверь. Не раздумывая, Павел перескочил перегородку и, едва не споткнувшись о лежащего на полу мужчину, выскочил из здания почты.

Пуля ударила в косяк двери в пяти сантиметрах выше его головы. Это стрелял третий преступник, укрывшись за кузовом милицейской автомашины. Павел успел перекатиться с одного бока на другой, и пули с визгом ударились в то место, где еще секунду назад лежало его тело.

«А он неплохо стреляет, – отметил Лавров. – Сейчас у него осталось только пять патронов».

Приподнявшись, Павел короткой очередью из автомата прижал преступника к земле, заставив того инстинктивно произвести еще два выстрела в его сторону. Теперь их разделяло всего метров около тридцати и сейчас все зависело от того, у кого окажутся крепче нервы.

– Сдавайся или я убью тебя! – крикнул ему Павел. – Что ты сделаешь с пистолетом против автомата!

Укрывшись за колесом, мужчина громко и грязно выругался. Он понимал, что обречен и шансов на спасение у него практически нет.

– А ты возьми меня, солдатик, вот мы и посмотрим, кто кого!

Павел прицелился и выстрелил. Пуля пробила колесо автомашины и угодила мужчине в бедро. Он взвыл от боли и снова грязно выругался. Следующая пуля угодила ему в другое бедро.

– Не стреляй! Я сдаюсь! – успел выкрикнуть он, прежде чем потерял сознание.

Павел поднялся с земли и, взяв автомат наизготовку, медленно направился к телу мужчины.

***

Павел подписал протокол допроса и, сев в машину полковника, поехал в часть. Он ехал и думал о том, что ожидает его там. Согласно инструкции, ему категорически запрещалось вступать в контакт с посторонними лицами до выполнения задания. То, что он совершил полтора часа назад, можно было считать воинским преступлением, а за любое преступление нужно нести ответственность.

«Лавров! Может не стоит возвращаться на базу? – спросил он себя. – Ты же знаешь, что тебе грозит военный трибунал, срок. Может, проще плюнуть на все это и податься в бега. Россия большая, всегда найдется место, где можно надежно спрятаться».

Однако, вспомнив слова полковника ФСК Пышного, что за это поплатится Тамара, он сразу же отбросил эти мысли в сторону. Рисковать благополучием единственно любимого человека, тем более, после ее слов, услышанных сегодня, ему не хотелось.

«Да будь, что будет, – решил он и увеличил скорость машины. – Как говорят, меньше роты не дадут, дальше фронта не пошлют».

Остановившись около ворот базы, он дождался, когда они откроются, и сразу же поехал в ангар. Передав машину водителю полковника, он направился к Авдееву.

– Разрешите, товарищ полковник. Хотел бы доложить по факту моей стычки с бандитами, которые напали на почтовое отделение.

– Не нужно, капитан. Я все уже знаю. Мне буквально минут пять назад позвонил представитель ФСБ по району и все доложил. Он считает, что ты поступил, как герой. Я наоборот, считаю, что ты поступил довольно опрометчиво. На тебя, «Душман», поставлено слишком много, чтобы ты вот так легко подставлял свою голову под бандитские пули. А, если бы с тобой что-то произошло? Ты обо мне подумал, Лавров? Мне до пенсии осталось совсем немного, а ты по мне танком?

– Простите меня, товарищ полковник. Я просто не мог сдержать себя, когда один из преступников направил на женщину автомат.

– Глупо, «Душман». Единственно, что я могу тебе сказать сейчас, глупо. Ты меня извини, но я вынужден буду об этом доложить генералу Медведеву. Как он решит, так я и поступлю с тобой. А, сейчас, до решения генерала, займись делами. Что ты запланировал на сегодня? Если мне не изменяет память, марш-бросок?

Павел невольно удивился. Об этом его решении знали всего несколько человек. Сам он об этом полковнику не докладывал, а это говорило, что есть люди, которые регулярно сообщают полковнику, что творится внутри его группы.

«Интересно, кто этот человек? – подумал он. – Морозов или еще кто-то?».

– Чего стоишь? Иди, занимайся, – произнес, хмуря брови, полковник. – У меня и без тебя забот полон рот.

Полковник взял в руки документ, лежавший у него на столе, и углубился в его изучение, давая понять Павлу, что он больше не намерен с ним разговаривать. Лавров вышел из кабинета и направился в свой корпус. Проходя мимо спортивного зала, он услышал мужские голоса. Он приоткрыл дверь и увидел Морозова, который проводил занятия по физической подготовке. Заметив Лаврова, он подал команду, и солдаты быстро встали в строй.

– Товарищ капитан! Группа проводит занятия по физической подготовке. Командир группы, старший лейтенант Морозов.

Павел прошел вдоль строя и, повернувшись к строю лицом, произнес:

– Бойцы! На следующей неделе группа отправится на задание. Нам придется действовать в глубоком тылу. Запомните одно, там нет наших друзей, а значит ждать помощи от местного населения не стоит. Как вы только что убедились, наш враг достаточно опытен в ведении боевых действий в горных районах. Ждать, что в случае пленения, враг вас пощадит, полная утопия. Поэтому я еще раз прошу, а не приказываю, пока есть возможность, нужно тренироваться и тренироваться. Слабые физически и духовно солдаты первыми погибнут в этом рейде. А, теперь, делайте сами вывод, стоит вам стараться на тренировках или по-прежнему сачковать, как это делали раньше.

Строй стоял молча. В этот раз Павел не услышал шуток и смеха. Постояв с минуту, он развернулся и вышел из спортивного зала.

***

Через три дня на базу прибыл представитель центрального аппарата ФСК полковник Морозенко.

– Ну, как дела, «Душман»? Группа к рейду готова? – поинтересовался он у Павла.

– Как вам сказать, Анастасий Гаврилович. Если коротко, то, одним словом не скажешь. Я бы еще их потаскал с месяц, прежде чем идти с ними в рейд.

Морозенко улыбнулся и посмотрел на молчавшего до сих пор полковника Авдеева.

– А вы что скажете, Геннадий Алексеевич?

Тот поднялся со стула и, взглянув на Павла, произнес:

– Я согласен с капитаном. Группа на данный момент еще не совсем готова. Я бы отвел на подготовку еще недели две, как минимум.

– Все ясно. Могу сказать лишь одно, что времени на подготовку у нас практически нет. Как докладывает наш источник, сепаратисты предпринимают все меры к розыску исчезнувших ценностей и валюты. Для этого они создали специальное подразделение, общей численностью около восьмидесяти человек. Командует этим подразделением Дату Вахаев. Это бывший десантник, капитан, прошедший афганскую войну. Он имеет большой опыт партизанской войны. Насколько я знаю, у него недавно погибла вся семья. Он человек жесткий и беспощадный.

Полковник замолчал и внимательно посмотрел на сидевшего напротив него Лаврова.

«Неужели он уже знает о том, что буквально неделю назад я встречался с этим человеком в Чечне и мог свободно его ликвидировать? – подумал Павел. – Но, судя по всему, он не знает этого, а иначе бы так не вел себя со мной».