Время перемен 3

Режем попавшуюся леску у растяжки, забирая сигнальную ракету, где-то с боков должны быть еще такие же установлены, расставленные в шахматном, а может в ином, чисто «моджахедском» порядке. Ползем один за одним, лишь изредка меняясь друг с другом, при этом предварительно осматривая место обгона.

– Справа, примерно в 200 метрах, вижу пятно. Похоже, что второй «секрет», но надо подползти поближе и разобраться.

– Обползем их и проверим еще засады впереди, ближе к крепости. Может, это первая линия наблюдения, а за ней будет еще одна. Пока будем тут ползать и с первой возиться, попадемся на глаза наблюдателям со второй.

Ползем дальше – тишина. Возвращаемся к обнаруженному нами первому блиндажу с «секретом». Вот как его брать без шума? Срезаю ножом раскидистую ветку какого-то кустарника, растущего по пути, и ползу к секрету, таща ее за собой.

«Чего задумал, командир?» – показывает на нее глазами Топтыгин.

Я показываю быть готовыми, подползаю сбоку к наблюдательной щели и кладу на нее хоть и голую, но ветвистую палку.

Слышится ругань и попытки откинуть ветвь. Я держу ее сбоку, чтобы рука не была видна в амбразуру, не давая ее оттолкнуть. Снова слышится афганский мат и открывается замаскированная дверка, откуда появляется афганец. Выстрел из «Вула», затем второй и вот уже два трупа в «секрете».

– Так ты на психологию часового рассчитывал?

– Точно, не выдержит его душа, когда посторонний предмет мешает или демаскирует его.

Вперед ползет еще пятерка бойцов с ТНТ во главе, а остальные, заняв позиции, обеспечивают прикрытие при нашем отступлении. Один спецназовец из туркменов, владеющим местным наречием, садится в «секрет» на рацию слушать переговоры и, если придется, то отозваться на запрос.

Десятка бойцов вполне хватит, чтобы нанести визит вежливости, а если не получится, то и тридцати будет мало. Здорово выручает тепловизор. Без него все было бы гораздо печальнее и сложнее. Мы подобрались к горе, в которой множество дырок. Какие-то из них глухие, а какие-то ведут в ее сердце. Наводя тепловизор, определяем наличие часовых – в этой дырке нет, осматриваем на предмет растяжек на входе – нет, значит, идем. Идем полусогнутыми, но проход потихоньку расширяется. Порядок следования: вначале осматриваем тепловизором на предмет засады, потом я и Шубов с фонариками визуально на предмет растяжек. Медленно идем, еле продвигаемся, но спешить нельзя. Все устали от ожидания взрыва, но больше от неизвестности. Несмотря на холод, пот течет градом, вся спина и лоб мокрые. Но идем долго, видно, что глубоко зашли, только куда дальше-то?

Проход стал шире и выше и, даже я шел, выпрямившись, надо же, как спина затекла идти в полусогнутом состоянии.

– Есть клиент, он один.

Шубов, одетый, как и мы все, в афганскую одежду, двинулся вперед. Через несколько минут он появился снова, таща оглушенного басурманина.

Постучав тому по щекам и, видя, что клиент очнулся, Шмель прислонил тому к шее нож, а я спросил на пушту: «Где командиры сидят?»

Афганец огляделся и начал что-то лопотать.

– Чего говорит?

– Ни хрена не понял, тарахтит, как «калаш», да еще и заикается. Говори медленнее, останешься жив.

Тот успокоился и стал говорить, а я показал, что пусть рисует, направив фонарик на пол. Он нарисовал свою позицию и где находятся рядовые бойцы, где ближайший часовой, а где начальство.

«Все?» – спросил Шубов.

Я кивнул и тот сломал афганцу шею. Мы двинулись дальше по мрачным пещерным проходам Торы-Боры. «Убрали» еще часового, оставив там Бугая и двоих парней со слишком уж славянской внешностью, а сами пошли наверх, в построенную крепостную часть, где располагалось начальство. Тут уже были лестницы, цивильные переходы, и вот где нам очень помогла афганская одежда. Здорово мы здесь смотрелись бы в советском камуфляже.

– Куда идете?

– Ас-салам алейкум, правоверные, прибыли только что из Кабула с важными известиями о шурави, показаться начальству надо.

– Валейкум ас-салам, как там Кабул, что нужно нашим братьям?

– Оружие нужно и деньги.

– Хох, они всем нужны, вам туда, не спешите, командиры ужинают.

Так я и перекрикивался через зал с какими-то бородатыми дядьками. Хвала Аллаху, что Ахмед-шах и Саид ставили мне гератский, а не русский, акцент.

Мы поднимались по лестнице, а дух запоздало крикнул: «Оружие сдайте».

Шубов кивнул ТНТ, после чего остался в коридоре для прикрытия, а основная группа спецназовцев двинулась туда, где трапезничало моджахедское начальство. У входа в залу стояло два охранника, но два выстрела и два контрольных из «Вула» успокоили их.

Совещание, начавшееся днем, недавно закончилось, и можно было отдать должное еде. Смеркалось часов в шесть, сейчас было начало десятого вечера и уже завтра вновь подготовленные боевые отряды двинуться в Кабул и Джелалабад, где устроят шурави веселую жизнь. Халес восседал во главе стола, разглагольствуя о прелестях жизни и борьбе с неверными.

Открылась дверь и в комнату, склонив голову в благочинном приветствии, вошло пятеро афганских воинов.

«Рослые, крепкие, вот настоящие воины, эти не дрогнут против русских», – отметил про себя Халес, благодушно взирая на вошедших.

«Ас-салам алейкум – мир вам, уважаемые, мы из Кабула!» – раздался голос одного из вошедших, а потом полетела граната, упавшая на стол поверх кушаний и, взорвавшись, вмиг ослепила всех сидящих. Затем захлопали тихие выстрелы «Вулов» и «Беретты», и ужинающие стали валиться на стол или на пол, сраженные пулями. Топтыгин сфотографировал итоговый результат на фотоаппарат.

Ослепленный Халес сразу свалился под стол, что и спасло его от смерти. Произведя с полсотни выстрелов, бойцы так же вышли из комнаты, а Хохол быстро закинул в помещение из коридора два трупа часовых. Перед уходом я наклонился и махнул ножом возле головы одного из убитых, после чего все мы направились вниз. В пиршественном зале после нас осталось пара десятков убитых командиров отрядов моджахедов.

Помахав рукой на обратном пути любопытному афганцу, с которым пять минут назад мы разговаривали, мы наткнулись на появившийся из перехода десяток «духов». Я поприветствовал их, быстро прижав к сердцу пальцы правой руки, что является у мусульман знаком внимания и глубокого уважения, они ответили, а мы, не задерживаясь на разговоры, быстро уходили вниз.

Генерал Халес молча лежал под столом, не зная, ушли или нет шурави. Его зрение восстановилось, но он решил не рисковать – никуда эти наглецы не уйдут, и полежать еще минут десять.

«Все, теперь точно ушли», – решил афганец и, достав пистолет, выглянул из-под стола. Все его соратники лежали мертвыми или тяжелоранеными.

«Шайта-а-ан! – завыл афганец, оглядев комнату, затем подойдя к двери, где его взгляд упал на голову охранника без уха, которое валялась у него под ногой. – Шайта-а-а-ан, найду и убью!»

Он открыл дверь, держа пистолет в руке и, убедившись, что там никого нет, заорал: «Шурави в крепости, все на поиски, задержать, уничтожить! Кто их пропустил, дети осла и овцы, убью!»

Мы же уже вошли в естественную карстовую пещеру. Оставленная тройка бойцов уничтожила обходящий волчье логово патруль из троих афганцев, расстреляв их из бесшумных пистолетов и спрятав в тоннеле. А дальше мы бежали, подсвечивая себе фонарями, согнувшись в три погибели, натыкаясь в темноте на спину, а иногда и на задницу впереди бегущего бойца, больно стукаясь головой или плечами о сужающиеся стены и нещадно матерясь про себя.

Впереди потянуло холодом, значит, выход уже близко. Мы выскакивали из тоннеля на улицу и бежали, плюнув на маскировку, ведь скоро тут будет «глобальный кипиш». Пробежав с полтора километра, мы добежали до наших засадников, и все вместе «дернули» дальше в горы. А Тора-Бора засветилась огоньками выстрелов, вылетающих из стволов стальных пчел, несущих смерть каждому, кто окажется на их пути. Радовало одно, мы перебили главных командиров, то есть задание выполнили.

Зия проснулся от шума, раздающегося в коридоре и стука в дверь, и сразу схватил автомат.

– Что случилось?

Забежал его подчиненный: «Командир, шурави в крепости, убиты почти все полевые командиры, хвала Аллаху, генерал Халес остался жив!»

– Как в крепости?! Срочно собирай наших.

– Все собраны.

Зия побежал в комнату, где проходил ужин. Он очень устал за сегодня и ушел отдохнуть, да не дали, зато усталость спасла его жизнь. Комната представляла собой плачевное зрелище. Появился бородатый афганец.

– Господин Мохаммед, вас срочно вызывает господин Халес. Он в зале, где вы утром совещались.

Быстро войдя в курс дела, Зия организовал отряды преследования, которые возглавили его «черные аисты» и он сам.

– Ну что, ухорез Калина, скоро я найду тебя и посчитаюсь!