Письма внучке Соне

Но вот послушай, как я пришёл к музыке. Этих шагов было несколько.

Первый шаг.

Я был таким же как ты. Наша семья тогда жила в большом северном городе Ленинграде. Мой папа был офицером и учился в военной академии связи. Летом их всех отправляли в лагеря огромными и мощными американскими грузовиками «студебеккерами».

Это было в самом начале лета. У колонны грузовиков собралась большая толпа людей, женщин и детей, машины тронулись – и зазвучал марш «Прощании славянки». Это такая пронзительная, печальная и очень красивая мелодия. У меня слёзы навернулись на глаза от жалости к нашим отцам и от того, какая прекрасная была музыка. Послушай её:

https://www.youtube.com/watch?v=5tPSyXe5rd4 (https://www.youtube.com/watch?v=5tPSyXe5rd4)

Машины давно уехали, а во мне всё звучала эта песня. Ночью я встал, потому что во сне сочинились стихи. Я их до сих пор, оказывается, помню:

бей, барабан, бой,
песню мою пой!

Второй шаг. Я учился в школе и был такой же как Ваня или чуть старше. Ну, да, я учился в четвертом классе, но я ведь пошёл в школу, когда мне было шесть лет, а не как Ване семь – мы с ним оба родились в сентябре.

У меня был в школе товарищ, его звали Вовка Сойфер, и у него была младшая сестра Настька, которую мы считали очень глупой и в свои игры не принимали. А ещё у Вовки был отец, его звали точно также как меня, Александром, хотя официально его звали Соломоном. Он был инвалидом войны и не вставал со своей постели, завешанной пестрой занавеской.

Он всё время слушал пластинки с музыкой, с лучшей оперной классикой в исполнении самых лучших оперных певцов и певиц, а также хоров. И я легко запоминал эти голоса, эти мелодии и эти слова.

Потом Соломон-Александр умер, и музыка в их доме замолчала.

Но у меня был дедушка, которого также звали Александром. И на Пасху он водил меня в Елоховскую церковь, тогда самую большую и главную московскую церковь. А там пели: замечательный тенор Иван Козловский, бас Дормидонт Михайлов, сопрано Елизавета Шумская и Валерия Барсова. Они пели церковные псалмы – и это были хорошо знакомые голоса с пластинок Вовкиного отца, но живые и чистые, а не как на пластинках, с шипением и скрипом. И от их пения слёзы текли сами собой.

Потом умер и мой дедушка Саша, мой любимый дедушка.

Но остались музыка, голоса и сладкие-сладкие слёзы.

Третий шаг.

Я уже кончал школу. Это было очень трудное и тревожное время для меня. Наверно, это бывает со всеми, но мне невыносимо тяжело жилось. И я заработал немного денег летом перед последним классом (тогда учились только десять лет) и купил себе маленький зелёный проигрыватель «Волна», а к нему десятка два пластинок. Я и сейчас многие из них помню и даже смогу немного воспроизвести, хотя у меня никакого слуха. Вот моя коллекция:

Лист – грёзы любви

Шопен – вторая соль-минорная соната с похоронным маршем

Бетховен – Лунная и Крейцерова соната, аппасионата, к Элизе

Сен-Санс – интродукция и рондо-каприччиозо

Рахманинов – три фортепьянных концерта

Григ – первый фортепьянный концерт

Скрябин – поэма Экстаза и Прометей (поэма огня)

Гуно – Вальпургиева ночь

Вагнер – опера «Лоэнгрин» (полностью), траурный марш из «Гибели богов» и «Полёт Валькирий»

Мендельсон – первый фортепьянный концерт

Дюка – Ученик чародея

Всё это легко найти в компьютере в самых разных исполнениях.

Я мог слушать эту музыку часами, ночь напролет. Иногда я выпивал при этом стакан вина.

Сейчас я иногда слушаю музыку, ничего не делая – глухой, глухой ночью, когда все спят. Мне важно, чтобы при этом никого не было и ничто не мешало – я просто растворяюсь в музыке и меня нет со мной, хотя бы несколько часов или мгновений.

Как готовить еду

Я знаю, что все Житеневы любят и умеют готовить и готовят очень вкусно. И бабушка Галя очень хорошо готовит, и все другие твои бабушки – большие мастерицы по этой части.

Но послушай-ка как это делаю я. Не потому что я лучше всех готовлю, а потому что я готовлю иначе, чем все остальные.

Может, тебе что-нибудь из моих правил пригодится.

Во-первых, я готовлю быстро…

Неправильно.

Во-первых, я готовлю с любовью – и к тому, что готовлю, и к тем, кому готовлю, и к самому процессу готовки.

Вот так правильно.

А во-вторых, я готовлю быстро. Я, например, мясо только слегка обжариваю, а не жарю и тем более не прожариваю – мясо любит быть сыроватым или даже сырым. Я могу приготовить борщ менее, чем за час, хотя его положено варить три часа. Кстати, я и ем быстро, потому что in der grosse Familie nicht Kluven klatz-klatz, а нас в семье было пять человек детей. Если обед длится десять минут, то его приготовление должно занимать 20 минут, если застолье длится час, то готовить надо… правильно: тоже 20 минут.

В-третьих, я готовлю просто и не выпендриваюсь, как ресторанные повара.

В-четвёртых, я никогда не придерживаюсь никаких рецептов и каждый раз готовлю хоть чуть-чуть не так, необычно. Конечно, это рискованно, но так интересней.

В-пятых, я никогда не пробую, пока готовлю – чтоб не расстраиваться и так интересней.

В-шестых, готовить надо одному, самому и не слушать ничьих советов.

В-седьмых и последних, я всегда готовлю больше, чем надо. Никогда так не делай и не повторяй мою постоянную ошибку.

Зачем девочки играют в куклы

Когда-то семьи были большими: 10-15-20 детей в одной семье считалось нормальным. И, начиная лет с 3-4-5, младенец или малыш перестаёт быть младенцем и малышом и становится ребёнком, то есть работает и помогает дома по хозяйству: нянчит маленьких детей, занимается уборкой, помогает на кухне готовить и мыть посуду, в деревне ухаживает за скотиной, кормит и поит её, чистит, на грядках пропалывает сорняки или собирает урожай. Ты всё это давно уже умеешь делать. Всё, кроме одного: ты не нянчишь детей, потому что ты – самая маленькая в семье.

В наше время семьи уже не такие большие, как раньше: один-два ребёнка – и всё. Но детям, особенно девочкам очень надо кормить, одевать-обувать, лечить, воспитывать маленьких детей, ведь они вырастут и станут мамами для настоящих маленьких детей.

Вот, для этого и придумали кукол.

Много кукол теперь не надо, но зато эти куклы должны жить почти совсем настоящей жизнью: уметь спать и что-то говорить, жить в своем домике или квартире, иметь много всякой одежды и обуви, уметь есть за столом, умываться и делать макияж.

Мы с тобой часто играли в компьютерные куклы: и лечили их, и наряжали, и готовили всякие пироги и торты для них, в общем, у них была почти настоящая и красивая жизнь.