Бирюзовый Глаз

Раздался характерный шум, а за иллюминатором тем временем стали смещаться звезды. Такие яркие и немигающие. Первый в истории международный пилотируемый космический корабль «Mars» производил плавную коррекцию траектории полета…

Хм… а, пожалуй – ничего так, годный рассказик. Можно будет и другие почитать. Как раз под настроение подходит.

13. Оксана

Я спал и видел сон. Необыкновенно яркий и реалистичный. Тот самый, что стал мне чем-то вроде нематериального талисмана. Он возвращался регулярно, но не так часто, как хотелось бы. Снилось, что иду по длинному-предлинному проспекту, конца которому не видно. Справа какие-то дома, что лучше назвать небоскребами. Их вершины тают где-то в небе, а само небо… по-моему, его тут просто нет. В этом сне, так похожем на явь, я откуда-то все уже знал, что в этих небоскребах нет последнего этажа – вместо него первый, и поднявшись на самый верх, можно выйти на тот же самый проспект… что этот проспект прям и бесконечен, хотя имеет ограниченную длину… что здесь есть улицы, выполняющие желания прохожих, а хрустальные водопады поют свои звенящие мелодии играя каплями на ветру. Это мой Город! Я знаю и люблю его, по-моему, еще с детства. Его сумасшедшие улицы, где на прозрачных столбах сверкают волшебные фонарики никогда не прекращающие свои колдовские игры; улицы, где дороги устланы чарующими картинами из замороженного пламени; улицы из металла и кремния, в небоскребах которых безостановочно работают гениальные суперкомпьютеры – вместилища искусственных интеллектов. Город с обворожительными парками и садами, где благоденствуют растения давно уже вымершие под моим родным небом и те, чужие, что растут в мирах, куда людям путь заказан навсегда и вовеки. Город с пещерными галереями из мрака и умерших теней, где посреди старинной подземной площади горит Живой огонь. Город, сквозь который протекает величественным потоком Темная река, спадающая с высокого обрыва широким медленным водопадом прямо в бескрайний океан. Город, который давно и совсем приворожил меня своим безумным очарованием. Город, где сейчас теплая ночь. Чернота пятнами лежит в свете многочисленных уличных фонарей. Тихие темные улицы с ненавязчиво пьянящей музыкой. Город, колоссальные библиотеки которого способны свести с ума любого искушенного библиофила. Это мой Город, я знаю и люблю его, и еще почему-то не сомневаюсь, что никогда не смогу остаться тут навсегда. Даже просто надолго. Время от времени я обязательно буду вынужден возвращаться в свой мир, что отсюда кажется тяжелым, серым и скучным.

Некоторое время после пробуждения меня не оставляла уверенность, что я действительно был в этом городе, ходил по его мостовым и ездил в лифтах его небоскребов. Как я туда попадаю? Каким образом?

У Андрэ Моруа есть небольшая новелла – «Дом с привидением». Главная героиня рассказывала о назойливом сне про какой-то прелестный загородный дом из белого камня. Все началось во время ее болезни пару лет назад. Сон был настолько яркий, что наяву она многократно старалась отыскать то место. Но что она помнит? Лишь дом снаружи и парк около него, и просыпаясь, не могла знать, откуда ей знаком этот дом. Путь, по которому она попадала сюда ночью, остался абсолютной тайной неосознанной памяти. В конце концов, она наткнулась на этот дом вблизи Парижа и сразу поняла, что нашла предмет своих сновидений. Пожилой слуга, открывший дверь, сразу узнает в гостье то самое привидение. Оказывается, хозяева выставили дом на продажу и не хотят больше здесь жить. Почти еженощно в парке у дома появляется привидение, заставившее владельцев съехать. Героиня удивляется, что еще есть люди, верящие в подобные предрассудки. «Над этой историей, мадам, – с укоризной произнес старый слуга, – вам по крайней мере не пристало смеяться; ведь привидение, о котором идет речь, – это вы сами».

Обычно такие сны приносят удачу, и после них случается нечто хорошее. Всего лишь личная примета, ни на что конкретное не претендующая. Но сам-то я не приведение. Или? Нет, бред какой-то… вот что значит, плохие фильмы смотреть.

Чуть позже мои сонные воспоминания стали какими-то схематичными мыслями, прозрачными и бесцветными. А потом я опять заснул, только Города больше не видел – никогда нельзя предугадать, когда будут показывать город, а когда бессвязную галиматью. Постоянно просыпался после какой-нибудь новой невнятной бессмыслицы, что снились все утро. Окончательно продрал глаза только к часу дня: разбудил домофон.

У ворот кто-то долго и упорно домогался отклика. За окном светило низкое зимнее солнце, бледно голубело небо, весело сверкал снег, и жизнь вдруг показалась совсем не такой мрачной и пугающей, как минувшей ночью.

На экране домофона маячила симпатичная рыжая девушка в горнолыжном костюме и с цветными лыжами в руках. Судя по другим видеокамерам, в округе не наблюдалось никого и ничего подозрительного.

– Э, привет. Слуш, пусти, наконец!

Помня наставления своего нанимателя, я накинул синтепоновую куртку, вдел босые ноги в зимние ботинки, и прям так, не зашнуровываясь, отправился к воротам.

– Теперь ты что ли здесь живешь? – обескуражено спросила гостья, разглядывая меня в маленькое окошечко. – А где Абдель?

«Что еще за Абдель такая?» – подумал я, а вслух сказал:

– Абдель? В Москве видимо. А что?

– Скоро вернется? Ты кто?

– Сторож, на хозяина работаю. Он весной, наверное, приедет. Не раньше. Когда снег стает.

– Вот сволочь!

– Это почему же это? – заинтересованно произнес я. Девушка мне явно нравилась. – Я вроде бы ничего плохого не сделал.

– Да не ты. Абдель. Че-то не канаешь ты на сторожа! – выдала свое мнение девушка. – Слуш, дай погреться, посушиться? А? Замерзла я, промокла, заболею, наверное, теперь. Когда каталась, в ручей ухнула.

– Щас, – сказал я и выбрал на мобильнике номер Леонида. – Тебя как зовут? – спросил я, повнимательнее посмотрев в лицо девушки. У нее были удивленные карие глаза, слегка вздернутый носик и всегда улыбающийся рот. Девушка была крепенькая, сильненькая, похожая на ту самую куклу, что стояла в шкафу в гостиной.

– Оксана, а что?

– Ничего, надо же нам как-то разговаривать. Сейчас спросим… Привет! – ответил я, когда на том конце канала связи кто-то взял трубку. – Это я. Тут у ворот стоит рыжая девушка Оксана. Говорит – промокла, продрогла, просит просушиться и прогреться.

– Она меня слышит?

– Нет, – кратко пояснил я.

– Молодая такая, жизнерадостная? С широким ртом? Значит, та самая. Ну, раз так просит, пусти, что ж теперь, – неожиданно легко согласился Леонид, – только изнутри ее не очень прогревай. Нельзя ей этого.

– Почему?

– Алкоголь ей нельзя, – уточнил Леонд. – Особенности внутренней биохимии. Впадает в буйство. И к желтым сокам у нее аллергия, может развиться анафилактический шок. А вообще – чем быстрее ты ее выпроводишь, тем лучше.

– Кому?

– Тебе в первую очередь. Очень прилипчивая особа… как пиявка. Впрочем, я приеду на уикенд.

– Хозяин разрешил впустить и обогреть. Проходи, – скучным голосом профессионального охранника сказал я, пропуская девушку на территорию коттеджа.

* * *

Часа через четыре Оксана лежала в обнимку со мной на полу гостиной под и на кусках искусственного меха, которыми мой работодатель накрывал диваны. В камине потрескивали догорающие березовые поленья, а за окном наступала ранняя зимняя ночь.

– Ну, ты прям ваще! – сделал комплимент я.

– О тож! – с гордостью согласилась Оксана, явно желая поговорить еще. Ее мягкая, но упругая согнутая в колене нога покоилась поверх моего туловища. Девушка хорошо понимала свои способности и большие возможности.

– Это реально круто, – признался я, разглядывая ее лицо. – Хочу еще.

– А получится? – с каким-то неприятным сомнением спросила девушка. Губы у нее были той самой формы, что французы называют «лук Амура». Что-то в ней, очевидно, было. Нечто неестественное, страшащее, что-то действующее лучше алкоголя.

– Постараюсь. Надо только немного перекусить. Ты не против?

Когда оделись и что-то съели, она вдруг спросила:

– Слуш, а ты чего все время молчишь?

– Я? Разве молчу? Значит, так просто. Пережевываю и осмысливаю с нами случившееся.

– И как? Осмыслил? Больше всего ненавижу, когда человек молчит. Сиди вот так и думай: обиделся он, пофиг ему или просто времени для слов жалко?

– Да нет, не жалко. Задумался просто, извини. Мне сейчас с тобой не до разговоров – хорошо и приятно.

– Это радует. Услышала тут недавно фразу: «есть женщины, с которыми приятно, но без которых еще приятнее, а есть те, с которыми плохо, но без которых совсем отвратительно». Если не придираться к стилю и словам, то фраза очень даже жизненна.

– Может быть и так. Но ты заметила, что многие дамы называют себя женщинами, написанными с заглавной буквы? Чуть ли не с буквицы? «Я не баба, я – Женщина!» Звучит это примерно так: «я – практически принцесса Диана, только живая до сих пор». А вот чем отличается женщина от настоящей бабы, мне так никто и не объяснил. Опрашивая свидетелей и соучастников, пришел к выводу, что женщина никогда не будет работать на вредной или тяжелой работе. Причем рядом с ней обязан находиться только «настоящий мужчина», что любит ее больше жизни, причем – своей; отдает зарплату, причем всю; каждый день дарит цветы и всегда, постоянно носит на руках. Кроме того, она уверена, что неотразимо красива и чертовски умна. Но парадокс: настоящих мужчин в природе практически не существует, зато почти каждая женщина – это «женщина с большой буквы». А когда говорю, какие именно женщины мне нравятся, обычно возражают: какие же это, мол, женщины? Это – бабы. Ну, допустим, бабы. Но объясни мне, кто же тогда женщины?

– Слуш, а я кто, по-твоему? – недовольно спросила рыжая. – Женщина или баба?

– Ты – очень красивая умная девушка, – на всякий случай лживо польстил я.

– Есть такой закон жизни: не суди по себе о людях, ибо они не способны на то, на что ты готов ради них. При этом никогда не верь отговоркам – если есть возможности и желание, человек сделает что угодно при любых обстоятельствах. Не нужно верить словам – в наше время они ничего не стоят.

«Интересно, – подумал я, – откуда она берет эти свои фразочки и шуточки? Небось, из социальных сетей выковыривает, а потом заучивает наизусть».

– Это ты к чему? – изобразив заинтересованность, спросил я. – И много у тебя подобных законов?