Красный закат в конце июня

А на окраине – изделия свойские. Расторопные мужики из ближних деревень приволокли на лошадках, а то и на чунках, да могли и на загорбках, лапти, горшки, муку, шерсть, лён.

Оглобли у саней задраны вверх, чтобы не мешали движению народа. На концах оглобель – образцы товара (реклама!), далеко видать.

15

Место для себя Геласий высмотрел подле кожевников. Оставалось заплатить «явленое», получить ярлык и перетащить товар на торжище. У мытного двора он расспросил хмельных мужиков, где найти Мишку – «не беру лишку».

– Известно где. В корчме, – пояснили мужики и принялись дальше толковать про убытки. Дескать, чем так торговать, так лучше воровать!..

Пришлось ломать порядок – с питейного дома Геласий никогда дело не начинал.

В большой избе стоял полумрак и холодный, кислый пар.

Мишка – «не беру лишка» сидел среди купцов – кудлатый мужик в драном кафтане и с повязанным на шее ярким шёлковым платком. Этот род шарфа и сапоги выдавали в нём человека своеобычного. И не земледелец, и не купец. Нравом скоморох. Однако без дудки и бубенца.

Шут базарный.

Отбился он от свиты какого-то боярина, скорее всего, изгнан был за лукавство или корысть.

С тёмными денежками ещё совсем молодым объявился Мишка в Важском городке. Домик купил. Женился. Здесь супругу схоронил. Постарел. Когда-то учил грамоте воеводских детей.

А теперь кулачил[78 - Кулак – до середины XIX века – посредник в торговле на ярмарках.] на базаре.

– Хоть в нитку избожись, – не поверю! – перечил Мишке дородный купец и стучал по столу тяжёлой ладонью.

– При колокольном звоне под присягу пойду! – крестился Мишка.

– В напраске побожиться – чёрта лизнуть!

– Лопни моя утроба. Чтобы мне не пить винца до смертного конца!

Геласий приближался к нему со спины, по полшага, с покашливанием.

16

Знакомство с Мишкой свёл Геласий год назад.

Выручил за крашенину и решил купить атласу за три полтины для приманки баб на льнища.

Подвернулся этот Мишка, соблазнил скидкой на двадцать гривен, подвёл к нужному человеку. По цене выходило атласу четыре аршина. А когда Геласий дома раскатал, перемерил – едва три натянул.

Вот как ловко прибаутками своими, махами рук, поцелуями да объятиями умел Мишка ослепить и лишить рассудка.

Теперь, думал Геласий, за мзду этот бывалый человек подсобит и ему выгодно отторговаться.

– Поклон вам, Михаил Евграфыч!

– А! Князь Пуйский опять к нам пожаловал!

– С вами, Михаил Евграфович, словом бы перемолвиться.

– На моих словах что на санях. Давай, покатили.

Они уединились в сенях. Геласий изложил свой замысел.

Сошлись на десяти гривнах в пользу Мишки.

С той минуты «князь Пуйский» горя не знал.

В первый же день с Мишкиной подачи было продано семь аршин червлёного полотна (крашено в отваре сушёных ягод черемухи) и пять коричневого (в коре сосны).

На ночь тюки перенесли к Мишке домой.

Тут под окнами и Серко стал ночевать.

17

Дом у Мишки был в три окошка.

Дочка его хозяйничала и жила за печкой в шомуше, как старая бабка.

Соседи готовы были пожалеть сироту.

Гордячка избегала внимания.

Тогда начали бабы пристальнее всматриваться в её обличье.

Вскоре сошлись на том, что «у нас таких нет». Лицом не бела. И «глазишша обоянь» – в приблуду отца.

…Статная девушка на выданье этими глазищами смело глянула на Геласия, и его словно тёплым ветерком опахнуло. Сияние вокруг неё увиделось и ночью не угасло.

Зажмуривал Геласий глаза, и девушка как бы опять клонилась к нему и потчевала квасом.

Каждый вечер теперь Геласий нёс ей подарок с базара. Чуманчик мёду, зёрнышко речного жемчуга, оловянную дробницу, ленточку позумента. Она не отказывалась. Звали её Степанида.

18

По торжищу разнеслось: Мишка – «не беру лишка» мёртвый лежит под городской стеной.

– Опился брагой, наведённой в медном нелужёном ведре, – возвестил судебный дьяк на следствии.

Народ твёрдо стоял на том, что отравили знатного кулака за долги и обманы.

Одной из хитростей Мишки было умение «удержать деньгу на повод», то есть в момент расчёта, передачи монет, удержать несколько, не доплатить, как бы продолжить торг даже и после того, когда ударили по рукам.

А купец уже товар учёл и размягчён продажей и не вступает в спор, прощает…

Или не прощает!