Идеальность

Мама смущенно замолчала. Лера чувствовала эту смущение даже через расстояние. Чтобы как-то сгладить, она сказала.

– Я заеду, хорошо? Вот прямо в следующие свои выходные. Смену закончу, и пулей к тебе.

? Пирожков нажарю, ? подхватила мама. – Всё равно бессонница, делать нечего. Папа целыми днями в городе… Разве что Вика приезжает, умница моя, не забывает. У Наты постоянная работа, тебя вообще не дождешься. Знаешь, чем я занимаюсь последнюю неделю? Ремонт затеяла в ваших комнатах. Помнишь, у тебя кровать была старая, скрипучая? Выкинула к чертовой матери. Зачем она?

Лера помнила. На той же кровати она в последний раз ночевала с полугодовалой дочерью. Это были воспоминания, которые психолог настоятельно советовал изолировать. Настя умерла на рассвете, а скорая помощь ехала в загородный поселок почти два часа. Всё это время Лера сидела у кровати, смотрела на сверток из простыней и пила чай с дешевым коньяком. Стакан за стаканом. Запах чая с коньяком въелся в подсознание так, что не выветрить никакими психологическими упражнениями.

?…доченьки мои, такие милые, ? бормотала мама. – Никак я вас не соберу вместе. Выросли и разлетелись. Совсем одна тут, никому не нужная. И Настенька иногда приходит, заглядывает. Смотрю на неё, на красавицу, и тебя вспоминаю.

Лера села на кровати, отпихнув одеяло. Бессмысленно прошла по квартире: из кухни в комнату, потом в ванную, в коридор, обратно в кухню.

– Не заводи себя. Позвони папе, пусть приедет, перевезет тебя обратно в город. Ну её, эту дачу, одни дурные воспоминания.

? В такую рань папа ещё спит. Все спят. Одни мы с тобой, жаворонки. Ты всегда рано просыпалась. В шесть утра – тебя уже нет. Умотала в лес, приключения искать.

Мама бормотала что-то еще, погрузившись в воспоминания с головой. Лера щелкнула кнопку чайника, и тот в ответ зашумел почти мгновенно, разодрав скопившуюся в квартире утреннюю тишину.

Вернувшееся ощущение неприятно пекло в груди. Лера взяла с подоконника сонник. Страница так и была загнута на букве «О». Надо бы поискать к чему снится «Отчаяние».

? Смерть забирает лучших, ? внезапно сказала мама. Лера вздрогнула. Её мысли крутились вокруг Дениса. – Не буду больше докучать. Надоела, наверное, совсем. Пирожков напеку. Позвоню папе. Всё, как ты сказала. Хорошего дня. Не забывай.

Связь прервалась. Выговорившись, мама почти наверняка ляжет спать и проспит до обеда. Про пирожки она, конечно же, забудет. Да и про папу тоже. Старость делает дыры в памяти не хуже, чем пули в головах. Быстро и надежно.

Впрочем, не только старость. Еще наркотики, алкоголь и клиническая депрессия, верно? Например, две тысячи девятый Лера помнила лишь эпизодическими лохматыми лоскутками. Тот год походил на решето – память заполнилась черными дырами, сквозь которые навечно слились воспоминания. Пропажа Насти – самая большая дыра («Зачем Валерия Одинцова раскопала могилу собственной дочери? Куда она спрятала тело? А главное – вспомнит ли она, что произошло и по каким причинам?»). Ни на один из этих вопросов, блуждающих по интернету, не было найдено ответов. После двух лет в клинике, а потом еще трех лет реабилитации черные дыры не стали меньше. Они просто отошли на второй план. Таблетки и упорные тренинги позволили думать, что прошлое осталось в прошлом…

Пузырька «Ревинола» в аптечке не оказалось, хотя Лера помнила, что покупала его две недели назад, после планового посещения психотерапевта. В тумбочке в ванной тоже не было. На кухне, за банками с крупами, Лера нашла старый пузырек, на дне которого лежали две фиолетовые капсулы. Кто вообще придумал разукрашивать успокоительные таблетки в фиолетовый цвет?

«Ревинол» помогал от целого букета «проблем с головой». Он входил в обязательный и постоянный перечень принимаемых лекарств, прописанных Лере. «Таблетка от всего». Почти как «Арбидол», только дороже.

Капсула уплыла по пищеводу, вместе с выпитым стаканом холодной воды. Лера накинула на обнаженное тело махровый халат, надела кроссовки и выскользнула на улицу, купить сигарет. Прошлая пачка испарилась за сутки.

В воздухе стоял туман, мелкими каплями оседающий на щеках и губах. Серое утро пузырилось пятнами фонарного света. Улица оказалась забита машинами. Лера вспомнила, что сегодня понедельник, рабочий день, а значит жители Митино с утра пораньше в едином порыве отправились на любимые работы.

? Отлично выглядите, ? сказал старый таджик, протянув пачку сигарет из недр киоска.

Будто всё остальное время она выглядела неважно.

? Спасибо, ? ответила Лера, тут же достала сигарету и быстро закурила. – Вы тоже ничего.

? О, я как раз плохо, ? сказал таджик. – Неделю назад, это самое, инфаркт перенес. Внук меня в больницу отвез, иначе бы так и умер, на кухне. Сказали, не волноваться и не кушать жирного. Я, видишь, не кушаю. Один чай с молоком пью. Помогает, говорят.

Таджик расцвел в улыбке. Видимо, он был бесконечно рад, что не умер на кухне, а продолжает продавать сигареты девушкам в халатах.

? И всё равно, вы в хорошей форме! Чай, конечно, помогает, но лучше еще раз к врачу загляните. Чтобы наверняка.

? Так и сделаю. Так и сделаю! – кивнул таджик.

Понятно было, что ни к какому врачу он не заглянет. Люди вообще беспечные существа. Находят миллион причин, пока проблема не возьмет за горло. Лера знала не понаслышке.

Сколько раз её уговаривали обратиться к специалистам? Тысячу. Сколько раз она прислушалась? Правильный ответ – ни одного. Нужен человек, который поступит против твоей воли, но для твоего же блага. У Леры такой человек нашелся – Пашка. У таджика – нет… А у Дениса?

Она медленно пошла вдоль дороги, не чувствуя холода, облизывающего обнаженные ноги. Короткий и очевидный вопрос вдруг всплыл в голове, напомнил о себе.

Почему Денис ни разу не говорил ей о проблемах с сердцем?

Он был откровенен во многих вещах. Господи, да он делился подробностями о том, какая Ната в постели! Про её «правила секса», подчерпнутые из какого-то онлайн тренинга. Он много говорил про бизнес, милых секретарш в офисе, про общение с их отцом. А про собственное сердце ни упомянул ни разу. Пробежки, физические нагрузки, вредная пища – всё это не прекращалось, хотя, казалось бы…

Знал ли он вообще, что болен?

? Чушь какая-то, ? буркнула Лера. Промелькнула мысль, что надо бы поискать кое-какую информацию в интернете. Всё, что связано с сердечными заболеваниями. Противопоказания, диагностика, консультации. Сохранить на флешку. Спрятать. Чтобы не забыть.

Одним из побочных эффектов её нервного срыва в две тысячи десятом стало эпизодическое обссесивно-компульсивное расстройство. Лера боялась пропустить или забыть информацию. Она сама не знала, какая именно информация была ей нужна, но тревога возникала каждый раз, когда Лера оставалась без интернета. Ей казалось, что что-то нужное только что проскочило мимо неё в виде заметки на каком-нибудь сайте, в ролике на ютубе, в твите неизвестного человека. Леру тянуло зайти в интернет и сохранить что-то… неважно что… сохранить, скопировать на флешку, а флешку спрятать, чтобы никто не добрался до информации, которой она теперь обладала. Как яйцо Кащея, без которого Лера бы умерла.

Тревога вылилась в полную коробку флешек, где осели гигабайты сохраненных страниц, скриншотов, ссылок, скачанных видео и картинок, никак не связанных между собой. Заполнив флешку, Лера тут же переставала интересоваться её содержимым. Тревога унималась, когда на флешку нельзя было больше ничего сбросить, но через месяц-два возвращалась вместе с бессонными ночами, литрами кофе, сигаретами и бесконечным «серфингом» по сайтам.

Лера так и не поняла до конца, как же ей удалось справиться с расстройством – при помощи таблеток или из-за Пашки, который устроил недельное путешествие без интернета. О, это была сложная и прекрасная неделя, необходимая им обоим…

До квартиры она добралась, испытывая нарастающее возбуждение. Не сопротивлялась ему. Пашки не было рядом. Он не удержал. Тут же уселась за ноутбук, принялась «гуглить», искать ссылки и страницы. Оторвалась для того, чтобы заварить кофе. Взяла кубик рафинада, раскрошила ногтями. Болели глаза, а еще ужасно хотелось покопаться в шкафчике в туалете и среди разного старого хлама разыскать картонную коробку из-под новогодних гирлянд. Ту самую коробку с кошмарами, которую Лера должна была выбросить несколько лет назад в рамках курса психотерапии (избавление от прошлого), но не смогла и спрятала.

Правильно говорят: психические болезни невозможно вылечить навсегда. Мозг, хитрый засранец, оставляет запасные пути, по которым можно вернуться обратно. Черные дыры в сознании не затягиваются. Вскрыть их – плёвое дело. Нужно только захотеть.

Лера сдержалась, но пришлось выпить две чашки кофе. В затылке болело. Это Лера из прошлого, обсессия воспоминаний, напомнила о себе.

К часу дня количество закладок в браузере было столь велико, что новые открытые страницы стали подтормаживать. Крошки сахара прилипали к запястьям. Лера чувствовала, что на верном пути. Иначе ведь и быть не могло.

Откинувшись на спинке стула, она читала статью о сердечно-сосудистых заболеваниях. Отличная статья. Надо сохранить. Очередную из десятка сохраненных за последний час.

Денис мог бы выжить, если бы вовремя прочитал вот это вот всё.

Но почему он не интересовался? Умный, любознательный, заботящийся о собственном здоровье – и ни разу не упомянул про болезнь сердца? Как такое может быть?

Скверная мысль крутилась и крутилась в голове. Вытряхнуть бы её.

Запахло дымом, и Лера обнаружила, что курит предпоследнюю сигарету из купленной пачки. Часы показывали половину четвертого. За окном бесшумно лил осенний дождь. День проскользнул мимо сознания и клонился к вечеру. Осенью темнело рано.

На коленях лежала коробка с кошмарами. На картонной крышке блестела надпись, сделанная красным маркером: «Не открывай!». Напоминание для Леры из прошлого, которая не успела забыть, что происходило с её сознанием много лет назад.

Нынешняя Лера уже почти забыла.

«Не открывай!» – раньше эта надпись обжигала взгляд, а сейчас казалась чем-то наивным. Буковка «Й» завалилась набок. Восклицательный знак жирно обведен несколько раз. Кто-то (Лера из прошлого) сильно нервничал, приклеивая бумажку на крышку коробки. Верил, что надпись обладает некой магической силой и остановит всякого, сюда сующегося.

Лера из настоящего сбросила крышку на пол и обнаружила под ней флешки. Память подсказала: ровно сорок две штуки. Гигабайты информации. Её собственный «Эльдорадо».

? Но ведь сейчас я не больна, ? сказала Лера, стряхивая пепел на стол возле ноутбука. Прозвучало не очень уверенно. – Я вылечилась, правда?

ОСР не повторялось с десятого года, после недельной поездки в лес. Но, как говорится, ни один псих не бывает бывшим.

Она прислушалась к звукам в квартире. Казалось, что где-то за стеной слишком громко бубнит телевизор. Капли дождя разбиваются о металлический козырек. Похрустывает жесткий диск. Ему требуется передышка.