Варяг. Мечи франков

Пусть. Лишь бы руками не трогала.

Глаза открылись. Рот тоже. Похоже, понравился ей Сергей. Ну да ее проблемы.

– Молодой господин…

Голос изменился. Стал заметно ниже. Слегка запрокинула голову. Облизнулась. Вожделение налицо. Одностороннее.

– Возьми меня, молодой господин!

Сергей хмыкнул. Не отреагировал.

Но когда цепкая лапка потянулась к его штанам, дозированным толчком отбросил девку на лавку у стены. Даже не ойкнула.

Пожирала его взглядом. Облизывалась. Кошка и сметана. Чужая сметана.

Похоже, и «кошка» осознала: не про нее сметанка. И решила обойтись без посредников.

Уселась поудобнее, раздвинула ноги, запихнула пальцы внутрь…

Сергей повернулся к Избору. Ну и на фига…

– Гляди! – велел Избор. – Гляди, как я учил!

Сергей скривил губы. По его мнению, глядеть было не на что.

Вторая голая девка мнения Сергея не разделяла: не сводила с подружки глаз. При этом шевелила губами. Молилась, что ли? Кстати, у нее над лобком – такой же червячок.

Ведун больно ткнул локтем в ребра, прошипел:

– Смотри, несмысл! Упустишь!

И то верно. С самоудовлетворяющейся девкой происходило необычное. Во-первых, она нагрелась. Причем не согрелась, а именно нагрелась. Пупырышки пропали практически сразу, а потом кожа начала стремительно краснеть. Вроде бы. Потому что в красноватом свете факела точный цвет определить было затруднительно. И вообще, трудно было понять, что Сергей видит обычным зрением, а что… специальным. Вот показалось, например, что от девки парит. Как облитый водой горячий камень. А чуть позже Сергей и огонь разглядел. Внизу живота девки, внутри, мерцало-пульсировало пламя.

– Ты видишь, – удовлетворенно констатировал Избор.

– Что-то вижу, – согласился Сергей. – И что это?

– Вот такая у них сила. Огненный змей.

– И что?

Видений всяких Сергей в обеих своих жизнях видел немало и научился подходить к ним практически. Опасно или нет? Можно ли извлечь пользу, и если да, то какую?

– А то, что это дар их бога. Своим.

– Ну я-то ему не свой, – справедливо заметил Сергей.

– И что с того? – недовольно проворчал ведун. – Поросенку, которого ты съел, ты тоже не свой.

– И в чем же дар поросенка?

Сергей догадывался, к чему клонит Избор, но предпочитал точные формулировки.

– Его дар – вкусным быть, голод утолять. Но чтобы это получить, потрудиться надо. Например, постараться, чтоб вепрь тебя не запорол.

Логично.

– С этим даром – так же, – продолжал ведун. – Слабого сожжет, сильного укрепит. А подчинишь себе, ни одна болезнь не прицепится, раны будут заживать как на волке.

– А бог ихний вроде того кабана? – уточнил Сергей.

– В корень зришь, – хохотнул ведун. – Придет время, и ты его – как кабана… Ух! Глянь, как наяривает!

Глаза девки закатились. Пламя уже не мерцало и полыхало вовсю.

– Вот сейчас, гляди, не упусти свой урок!

Девка выдохнула со свистом, пламя вздулось шаром, накрыв ее полностью, но тотчас сжалось, cвернулось в жгут, вырвалось из девкиного нутра вверх и ушло в продух. Девка обмякла и повалилась на засыпанный соломой пол.

– Бог ушел…

Это сказала вторая девка. Вернее, вздохнула.

– Видел? – поинтересовался Избор. – Оценил?

– Вроде, – не слишком уверенно проговорил Сергей. – И в чем урок?

С тем, что он видел, что-то происходило. Точнее, с ним, Сергеем, происходило. С его памятью. Нет, он помнил то, что только что видел, но как-то… смутно. Будто сон. Яркий, но… сон.

– Не «вроде», а запоминай, – строго произнес ведун. – Повтори мысленно, укрепи в уме. Кромешное – оно такое. Ни вещи оттуда, ни память о них у нас не держатся. Рассвет придет, и все, что не удержишь, истает. Потому запоминай. И то запоминай, что незримое не зрят не потому, что его нет, а потому, что оно как след на снегу, что сам себя заметает. Миг – и уже не спознаешь. А там и вовсе время заровняет, как метель снегом. Что видел, забыл. Будто и не было.

Ну надо же. Сергей только сегодня о том же думал. И немедленно получил очень зримое доказательство. Или это ему ведун специально устроил?

Сергей покосился на Избора. Ведун поймал его взгляд, подмигнул. С таким выражением, что Сергея аж передернуло. Прям как у полуволка, когда тот кишки кабаньи, давясь, глотал. Показалось даже, что рот и борода ведуна в крови перемазаны.

Вот что за пакость!

Свалившаяся с лавки девка пришла в себя, охнула, заворочала головой, попыталась подняться…

– Помоги сестре, – велел Избор второй. – А потом сюда иди.

Подошла. Мелкая. Ниже Сергея сантиметров на десять, а Избору и вовсе по плечо. Замерла, не поднимая головы. Дышит часто, сосочки напряглись, пахнет… возбуждающе. Гормоны все-таки проснулись.

– Хочешь ее? – спросил Избор.

– Хочу, но не буду. Лучше скажи, я тебя правильно понял? То, что мы видели, это все люди видят, только забывают потом?

– Видят не все. Я. Ты. Ререх. Прорвич, которого ты Костяному подарил. Немногие зрят, но еще меньше – ведают. Ты мог бы. Но не будешь.