Сориентировавшись на местности, поняли, что до места, где находится их цель, было всего ничего – три километра. И почти весь путь лежал через лес, что не могло не радовать разведчиков. Без особых усилий они через час были на месте, и Михаил начал в бинокль осматривать дома в деревне, пытаясь понять, в котором из них находится их майор.
Единственное, что бросилось в глаза бывалому разведчику, отсутствие часовых. Нигде их не было – ни возле пушек, ни возле большой палатки с боеприпасами. Словно все солдаты по приказу покинули свои посты и пошли спать.
– Ох, не к добру это, не к добру, – прошептал Михаил. – Как бы нам самим на засаду не напороться.
– А что не так? – спросил Сергей у командира.
– Да все не так. Первый раз вижу такое: ни боевого охранения, ни часовых… Вообще – никого…
– А, может, скрытно охраняют или ждут чего? – предположил Иван.
– Ждут, ждут. Не нас ли? Вот вопрос! – не успел подытожить Михаил, как вдруг из самого крайнего дома на улицу вышел немецкий офицер. – Так-так… Поглядим, кто тут у нас…
Офицер прохаживался вдоль забора с папиросой, даже не оглядываясь по сторонам, и, как только ее выкурил, демонстративно бросил в сторону разведчиков – будто он их видел.
– Ты Это же наш майор! – прерывисто дыша, сказал Михаил. – Ничего не понимаю, что происходит…
– Да валить его надо, и все дела! – ответил Сергей.
– Давай я ближе к дому подползу и забросаю его гранатами, а вы меня прикроете, – предложил Иван.
– Нет, поступим так. Я один войду в дом, положу цель без лишнего шума. Ты, Сергей, прикрывай путь к отступлению, а ты, Иван, жди меня возле вон того сарая. Старайтесь не шуметь! Делаем дело и уходим, – сказал Михаил и, пригнувшись, пошел к дому с майором.
Глава 8
Все ближе и ближе подбираясь к дому, Сергей двигался так тихо, что не было слышно ни единого звука, только его тень скользила вдоль высокой травы.
В одном окне дома тускло горела керосиновая лампа. Над столом склонилась фигура в черном: доставая какие-то документы из чемодана, человек раскладывал их по папкам.
Сергей тихонько подкрался к двери и, придерживая ее одной рукой, чтобы не заскрипела, приоткрыл. Из-за сарая за всеми действиями командира наблюдал его друг, готовый в любой момент прийти на помощь. Но Сергей подал знак, что все хорошо, и, достав из ножен финку, осторожно шагнул за дверь.
Раздался глухой удар по голове, и Сергей потерял сознание, так и не поняв, что же произошло.
Очнувшись, он почувствовал, что руки и ноги его крепко связаны, а сам он сидит на стуле с кляпом во рту. Рядом, возле стены, связанными лежали Сергей и Иван. Оба в крови.
– Жаль, жаль, что мы с ними так и не смогли договориться, – сказал вслух на ломаном русском языке тот самый майор, которого он видел в бинокль. – Я думать, ты не можешь понять, что происходить на самом деле? Это за гранью наука, за гранью человеческий разум.
– Михаил начал внимательно разглядывать своего собеседника и увидел, что тот, хоть и был одет в форму майора, не принадлежал к строевым военным. Перстень с непонятной символикой на руке! Какая-то неизвестная служба!
– Так и есть, – словно читая мысли разведчика, закивал головой майор. – Я немного могу рассказать, кто я, так как ты все равно скоро умереть. Но я иметь один вопрос. Что это?
И он показал на лежащий на столе узелок бабы Ганны.
– Я чувствовать, что это что-то удивительное, – продолжил майор. – И, если это есть то, что я думать, ты мне сказать, как оно работать. Может быть, может быть, ты не умирать сейчас.
Михаил, немного подумав и кивнув головой, сказал:
– Хорошо, я покажу тебе, что это. Только развяжи мне руки. Я вижу, ты умеешь предугадывать мои действия и действия противника. Теперь я понимаю, как ты одерживаешь победы.
– Так и есть! Я немного смотреть вперед, и глупый русский солдат просто идет туда, где его будет ждать капут! – произнес майор и развязал Михаилу одну руку.
Глава 9
Майор внимательно следил за каждым движением Михаила. Тот покрутил затекшей рукой и, развязав один конец узелка, засунул в него руку. Немного подождал и достал свежий кусок хлеба.
– О-ля-ля! – воскликнул немец, увидев, что буханка еще дымилась, словно парень достал ее не из узелка, а из печи. – А что этот вещь может ещё?
– Все, что пожелаете, – ответил парень. – Нужно только его развязать.
– И что будет? – ухмыльнулся майор.
– Я и говорю – что пожелаете, – не моргнув глазом сказал Михаил.
Немец наставил пистолет на парня и, развязав вторую руку, отошел в сторону.
– Дафай, покажи, что может это вещь! – хитро прищуривая глаз и, на всякий случай, стоя на некотором расстоянии, произнес немец.
Михаил вздохнул и начал развязывать узелок полностью. Как только все концы его упали на стол, раздался страшный треск. Из узелка, словно из трубы, хлынул картофель! Отборный сырой картофель, словно его только что выкопали из земли. Напор был таким сильным, что за считанные секунды картошкой по пояс засыпало и Михаила, и немецкого офицера. Тот в ужасе выстрелил в парня, но пуля не пробилась через толщу картофеля. А еще через пару секунд офицера накрыло с головой.
Михаил из последних сил схватил раскрытый узел и сжал его в кулак. И все, как по команде, сразу прекратилось.
В углу, возле печи, под толстым слоем картошки, стонал немец, а парень дополз до своих товарищей и развязал им веревки.
– Что это было? – спросил Сергей, разглядывая гору картошки в углу дома.
– Сам не знаю, но мама предупреждала, чтобы я не раскрывал никогда узелок полностью, – ответил Михаил.
– Иван, ты как?
– Да живой, живой я. Что делать-то будем? И с этим немцем?
– Я знаю, что, – разгребая картофель, сказал Михаил и добрался до головы офицера. – Ну? Как тебе узелок от бабы Ганны? Не все, значит, ты предугадывать можешь!
Но офицер не успел ответить, так как получил сильнейший удар кулаком в лоб и потерял сознание.
Эпилог
– Бросай в кружку орден! Бросай, я сказал! – обратился к Михаилу Сергей. – Этот закон не я придумал: боевые награды нужно обмыть.
– Так ведь совестно: мне – орден, а вам – медали, – ответил командир разведчиков. – Жизнью рисковали одинаково…
– Ишь, что придумал! – поддержал Сергея Иван. – Если бы не ты, не сидели мы с Сергеем за этим столом. Пей! Не задерживай!
Михаил, выпив свои сто грамм, достал из кружки орден и повесил его себе на грудь.
– Если бы не этот узелок, то и я ничем помочь вам не смог.
Друзья посмотрели на небольшой узелок, который лежал у них на столе, и каждый подумал о чем-то своем.