Венхра. Книга первая. О плохих людях и странных обстоятельствах

– Иди, иди. Я всё Тихону пока объясню.

– Скотобаза, – сказал старик.

Немного поворчав, старик пошёл домой за очками.

Тогда-то Захар и поведал Тихону про ценность здешних руин и могил, и про строгость выполнения обязательств. Рассказал он, что график работы – сутки через трое. И за это время можно открывать ворота на кладбище лишь в определённые часы, и постоянно следить за тем, чтобы посетители не лазили на руины церкви и не оскверняли старые, да и новые могилы. Сторож должен держать в чистоте местное хозяйство – зимой чистить снег у входа и у центральной аллеи, выбрасывать мусор и старые, пришедшие в негодность, венки. Ещё бывает калым в виде копания могил, установки памятников и оград. На случай ЧП с собой всегда должен быть под рукой служебный мобильный телефон, с его помощью можно было экстренно вызвать Захара, либо Клима, а так же оповестить остальных коллег по дежурствам. Ближайший опорный пункт полиции находился достаточно далеко отсюда, поэтому в любой ситуации нужно было рассчитывать только на свои силы. На данный момент, помимо Сан Саныча, самого Захара и Клима, штатным сторожем тут был ещё и Витя, который работает меньше других, буквально пару лет. Были ещё два человека, которые могли выйти на подработку в случае невозможности выхода на работу основного сторожа. Это Корягины, отец и сын. Ещё Захар уточнил, что пить алкоголь здесь никому не разрешено и правило это следует строго чтить. Помимо мобильного телефона, в пользование сторожа давался мощный фонарь. Эти два предмета следовало всегда носить с собой. Оружие было только у тех, у кого имелось разрешение на него – у Саныча и Клима. Впрочем, уточнил Захар, чрезвычайных происшествий здесь было мало, но службу свою следовало нести бдительно, иначе административная ответственность, большие штрафы и увольнение. Перед началом каждого месяца, все штатные сотрудники подписывали акт о коллективной ответственности. Ну а в целом работа была вполне выполнимой.

Тихон согласился на все условия. После того, как Саныч вернулся с очками, мужчины вышли из сторожки, и обошли всю территорию кладбища. После тщательного обхода все разошлись – Саныч вернулся в сторожку разгадывать кроссворды, Захар ушёл к семье, а Тихон поспешил в свою мрачную берлогу, где, растопив печь, лёг на неё не раздевшись, сняв только обувь. Наконец-то жизнь налаживается – думалось ему перед сном.

* * * *

В понедельник Максим вышел на работу здоровым и энергичным. В воскресенье он даже успел посетить спортивный зал, и приятная ломота в мышцах говорила о том, что занятия прошли успешно. Он старался не пропускать тренировок, и держал себя в тонусе. А что касается увлечения алкоголем, то он утешал себя тем, что не так уж и часто напивался до такого состояния, когда на утро сильно болела голова.

После случая с бомжом он, на некоторое время, решил прекратить излишние возлияния. В глубине души он свой поступок оправдывал, ведь в очередной раз он смыл с лица Земли небольшой комок грязи, которых осталось ещё много, но уже хорошо, что на одну смердящую единицу меньше. Вполне возможно, в ближайшем будущем, придётся устранить ещё какую-нибудь опухоль на теле планеты, но всё зависело от спроса, а спроса пока не было. Но в осведомлённых кругах ходили разговоры о том, что компания переживает не лучшие времена, поэтому затишье было вынужденным, дабы не привлекать лишнего внимания к вышестоящим заинтересованным лицам. Но эти проблемы Максима пока не касались.

Несмотря на общее бодрое настроение, Чижов не знал чем занять себя на работе. Компьютерные игры ему ужасно надоели, а ничего нового в убийстве времени он придумать не мог. Поэтому он просто сидел и разбирал дорогую, ещё исправную ручку на детали. Её ему подарили коллеги на День рождения. Он думал о том, чем бы заняться сегодня на работе и вечером дома. Причём заняться тем, что в итоге не привело бы к распитию спиртных напитков. С планомерным течением времени, тяжкие думы завели Максима в область неприятных размышлений не только о ближайшем будущем, а о будущем вообще. Он вспомнил вчерашний телефонный разговор с матерью, с её требованием продолжения рода и прочей стариковской ерундой. Обычно, весельчака и балагура, коим Максим по своей сути являлся в лучшие времена своей жизни, не задевали такие еженедельные разговоры, но на эту осень видно что-то в мужчине сломалось, и он перестал отшучиваться, а стал прислушиваться к словам мамы. Да, к сожалению, не редко его стало настигать понимание того, что внутри него действительно что-то сломалось, так же, как только что сломалась хорошая перьевая ручка в его неумелых руках. Он пытался её собрать заново в рабочее состояние, но у него ничего не получалось. За этим занятием его застала Лена.

– Привет, как себя чувствуешь?

– Привет. Не всего, – Макс продолжал внешне выглядеть хмуро, но как же его радовало внимание начальницы!

– Что значит не всего?

– Не всего себя чувствую.

– Ты не вылечился? Выглядишь, вроде бы, бодренько, но с настроением что? Осенняя хандра?

– Знаешь, Лена, у тебя было когда-нибудь такое состояние, когда кажется, что счастье это то, чего на самом деле не существует? Как бога или деда мороза, например. Его можно выдумать, поверить в него, внушить его себе, но на самом деле его ведь нет. Не было и не будет. Ведь что такое счастье? Это отсутствие проблем и полная удовлетворённость всем тем, что тебя окружает. В результате человек счастлив эпизодически в раннем детстве, когда искренне чему-то радуется, даже сам не понимая чему. И в глубокой старости, когда окончательно добьёт слабоумие. Значит, получается, что счастье это расстройство психики, её неполноценное функционирование?

Лену данная тема чем-то задела, или, по крайней мере, показалась забавной. Она выслушала слова Максима с полным вниманием и участием. Она это умела. После чего спросила:

– В понедельник с утра тебя потянуло на философию? – сарказм не покидал её.

– Дело не в том, что сейчас утро понедельника. А в том, что у каждого человека, рано или поздно, жизнь переходит из состояния радостных надежд в состояние горестных разочарований.

– Горестный ты наш, у нас скоро предстоит много работы. Я тебе на электронку пришлю документы, распечатаешь их, подошьёшь аккуратно в папочку, и лично передашь Леониду Павловичу.

– Ну, я чего тебе, секретарша что ли? – Максим негодовал. – Почему ты её не можешь попросить это сделать? Это разве работа для меня?

Лена встала с кресла. Довольная собой она направилась к выходу из кабинета, не скрывая лёгкую улыбку.

– Вот, зато путём правильной расстановки нумерации страниц в документе, к тебе, возможно, придёт понимание того, что в жизни всё последовательно. Так же и ощущение счастья, возможно, когда-нибудь, посетит твою нелёгкую жизнь, и что лишний раз не следует ничего усложнять, – сказала она, а Максим в этот момент окончательно и бесповоротно доломал ручку.

– Пошли в кино сходим? – сказал он, выбрасывая письменную принадлежность в мусорное ведро. Спросил без надежды, но девушка остановилась у двери, обернулась, и сказала:

– А пошли. Только знаешь, хочется чего-нибудь такого бабского, слезливого. Какую-нибудь мелодраму. Ты не против?

– Нет, – Максим обрадовался. – Я тогда посмотрю, что идёт в кинотеатрах, и скину тебе на электронку. В конце дня загляну к тебе в кабинет.

– Не забудь про документы, – улыбнулась Лена и вышла, а Максим полез в интернет выбирать интересные фильмы.

За тридцать минут до окончания рабочего дня Максим уже сидел на краю стола в чуть более просторном кабинете Елены. Девушка не долго смотрела киноафишу, предложив на месте выбрать кино по душе, всё так же настаивая на жанре мелодрамы. Макс был не против, и терпеливо ждал, когда Лена закончит что-то печатать на компьютере. Со своей работой на сегодня он с блеском справился, теперь оставалось дождаться, когда трудоголик Елена исполнит обещание составить компанию при просмотре фильма в кинотеатре.

– Лен, пошли, Лен,– терпение мужчины подошло к концу, когда официальный рабочий день уже был окончен, а девушка всё так же торопливо работала с информацией.

– Сейчас, сейчас, – она привыкла задерживаться на работе, и ей было немного неловко, что её ждут. Макс, помимо того, что стоял над душой, взял со стола жёлтый карандаш с розовым ластиком, стал тыкать этим самым ластиком в ухо начальницы. Та посмотрела на него как на дурака:

– Этого было делать совсем не обязательно.

Но вскоре она оставила работу, и они вместе вышли из кабинета. Несмотря на хорошую должность, Елена ещё не успела обзавестись водительским удостоверением и личным автомобилем, поэтому в кино они поехали на машине Максима. «Кадиллак АТС» чёрного цвета являлся предметом гордости и трепетной любви Макса. На нём они благополучно и с комфортом доехали до кинотеатра, что находился в центре города.

Что же касается самого фильма, то парню выбор Лены очень не понравился, но он всё равно просмотрел картину от начала и до конца, пытаясь вникнуть в логику сюжета. Экранизированное повествование его не зацепило, и по окончании фильма в его памяти не осталось каких-либо моментов из американской мелодрамы. Он даже не помнил точного названия – то ли «С любовью, Роззи», то ли «С любовью, Лиззи». В общем, даже имени главной героини он не запомнил.

Разумеется, молодой человек проводил девушку после киносеанса домой. Небольшое расстояние они решили преодолеть пешком, тем самым, немного прогуляться, несмотря на то, что поздняя осень не лучшее время для прогулок. Девушка заметила, что парню фильм не понравился, и она предложила в следующий раз выбрать картину на его вкус. Такое развитие событий было приятно Максиму. Они шли, много шутили и громко смеялись. Им было легко и хорошо. Во время прощания Лена даже лёгким прикосновение губ поцеловала парня в щёку и поблагодарила за приятный вечер.

Домой Макс возвращался в хорошем настроении и по пути прикупил несколько бутылок пива. Дома он поел пельменей, потом долго сидел на краю ванны. Курил оставшуюся с какого-то праздника сигариллу, пил пиво и смотрел на себя в зеркало. Дома был полумрак и тишина, а Макс пристально пялился на своё отражение и ему становилось жутко. Учитывая то, что жутко ему было не часто, но такие приступы всё-таки бывали, парень легко с ними справлялся и не доводил себя до паники. На этот раз ему казалось, что души тех, кого он когда-либо убил, смотрят на него из зеркала, как из окна потустороннего мира, и молчаливо ждут, когда он окажется на их стороне, там, в зазеркалье. Но он совсем не торопился к ним, и искренне надеялся на то, что в реальной жизни никак его эти демоны не тронут. Иногда он слышал чьи-то голоса в своей пустой квартире, когда ложился спать. Разумеется, сон как рукой снимало, после таких мороков. Он лежал и прислушивался к любому шороху, но, в конечном итоге, приходил к выводу, что это всего лишь игра воображения.

Максим нередко забывал о том, что он наёмный убийца. И старался никогда не вспоминать о том, как он им оказался. Но сегодня он проверил свою память на наличие белых пятен и убедился в том, что их снова нет.

Он вспомнил, как несколько лет служил в спецназе, но из-за проблем с дисциплиной карьера у него там не сложилась. Как только его выперли оттуда, он пошёл работать охранником в магазин, стал много пить дешёвого пойла, и вести разгульный образ жизни, насколько позволяла невысокая зарплата. Но душа требовала красивой жизни. И вот однажды он дошёл до того, что проиграл в карты одному местному криминальному авторитету. Проиграл желание. Тот пожелал убить своего конкурента.

Макс всё исполнил, ведь на кону стояла его честь, его жизнь и жизнь его близких. Здесь уже было не до шуток. И с тех пор парень больше не играет в азартные игры, но играет в двойную жизнь.

Один из влиятельных людей, владельцев той фирмы, в которой молодой человек работает (да и заодно хозяин ещё нескольких предприятий), и в целом уважаемый во многих кругах человек, узнал о профессионально выполненном заказе. И сделал Максиму предложение, от которого тот не смог отказаться по тем же причинам, что и в случае с карточным долгом.

Молодой человек уже несколько лет выполнял заказы по устранению неугодных чужому бизнесу и чужим жизненным взглядам людей. В основном это криминальные деятели местного масштаба, поэтому Максим не очень переживал в плане нравственности в данном вопросе и подходил к делу весьма серьёзно. Да и не настолько часто выпадали подобные заказы. Ну а для прикрытия своей незаконной трудовой деятельности он каждый день ходил на работу в центральный офис, где занимал хорошую, но не заметную должность.

Так и шла своим чередом его жизнь, в которой всё меньше оставалось места для романтики. Правда, сегодняшний вечер вселил в него приятный оптимизм и, одновременно, страх перед возможными проблемами в будущем. Но он научился жить одним днём, и этот день удался на славу! И, чёрт возьми, его отражение в зеркале ему очень даже нравилось!

Глава 2

Молодой организм, не привыкший к физическим нагрузкам, давал существенные сбои при колке дров во дворе – после двадцати минут работы парень весь заливался потом, дыхание было тяжёлым, сердце бешено колотилось, то и дело сбиваясь с ритма. Костя, больше привыкший быть Ваней, остановился, сел на пень, с которого он раскидывал в разные стороны поленья ударами топора, накинул на плечи куртку. Закурил, успокоился.

В глазах немного темнело, но вскоре всё нормализовалось. Чем только себя не займёшь, лишь бы не оставаться долго наедине со стариком. Сейчас дед слушал радио, и находиться рядом с ним было не обязательно. В доме был проведён газ, и были созданы все удобства, но дрова колоть парень любил, несмотря на то, что давалось ему это занятие достаточно тяжело. Но таким образом он, стиснув зубы, вымещал свою злость на всё. Да и дедушка его за это дело хвалил.

Старику нравилось, когда парень топил печь. В этом так же не было нужды, как и в колке дров, благодаря газовому котлу. Печь в доме была скорее для атмосферы, чем для реального обогрева помещения. Да и ещё эта лампочка… В единственной жилой комнате, ближней к кухне, висела лампочка, одна единственная, такая же тусклая, как и в том коридоре, в котором каждое утро и каждый вечер любил находиться этот грустный и одинокий паренёк. Её тусклый свет создавал настроение специально для него, ведь яркий свет раздражал – казалось, он обнажал все несовершенства этой жизни. А полумрак слабенькой лампочки успокаивал, как бы шептал ему на ухо – всё привычно, всё вполне ещё нормально.

Ну а деду было всё равно на освещение, он же был слепой. Но, иногда он смотрел на лампочку своими слепыми глазами, и, казалось, что-то видел в ней.

Когда у него было настроение к разговору, он говорил такие вещи – заслушаешься. В чём-то дед был таким современным, что ли… несмотря на нестабильное понимание всего происходящего вокруг ввиду старческого слабоумия, он понимал всю суть человеческих взаимоотношений, хоть в последние несколько лет ни с кем, кроме этого парня и врача не вёл диалога. Односельчане к нему не заходили – шибко умный.

Когда Фёдор Сергеевич переехал из города в деревню, то был местным председателем. Никто его особо не любил, но колхоз его процветал. Сам он был очень состоятельным человеком, но жадным, имел склонность к накопительству. Правда, до сих пор было неизвестно, где его накопленные средства хранятся. Мужики не пили с ним, а он не пил с мужиками. И вообще, всячески боролся с пьянством. Такое ощущение, что и сейчас в деревне никто особо не злоупотребляет. Вымирает деревня и без этого.

А деду сейчас на это плевать. Он больше увлекался международной политикой и сетовал на то, что так никогда и не был за границей. Они часто читали всякие книги, а потом обсуждали повествование, прочитанное вслух молодым человеком. Вполне себе идиллия.

Стабильно, раз в неделю, а то и чаще, к деду заходил врач – симпатичная девушка, на пару лет постарше его опекуна. Длинные, волнистые, рыжие волосы, веснушки, задорная улыбка – она была в самом расцвете сил. Они с мужем переехали сюда жить года полтора назад. И профессию свою она любила больше предыдущего, сильно пьющего, и редко навещающего старика фельдшера. Но, ещё и от скуки она так часто ходила по домам живущих здесь стариков, пока её муж в очередной командировке.

В этот холодный осенний полдень она пришла немного раньше обычного времени. Парень встретил её на самом пороге: