Богатство мага

– Какая-то часть ее души. Часть светового тела.

– И его возможно вернуть, соединить эти части?

– Я про такое читал. И про расщепление, и про соединение. Есть один древнеегипетский ритуал. Не самый надежный источник, но можно попробовать.

– Вы для этого нам сегодня рассказали про пульсацию и про переход в другие измерения?

– Интересно, только ты это понял? – усмехнулся Маг.

– Вы нас за дураков-то не держите, – послышался голос Олега.

В дверях стояла вся команда.

– Когда вы уходите?

– Сегодня, – сказал Маг.

– Сегодня?

– Если точнее – сейчас.

– Когда вернетесь?

Маг пожал плечами.

– А что будет с нами?

– Вы хотите, чтобы я остался?

Мы не сразу поняли, что он имеет в виду. А когда поняли, все опустили глаза. Остался – и не попытался спасти Анну? Нет, мы этого не хотели.

– Что нам делать?

– Ждите учителя, – сказал Маг, – когда вы будете готовы, он придет.

– Прощайте, – сказал я.

– Прощайте, – сказал Олег.

– Прощайте, – сказал Михаил.

– Прощайте, – сказала Марина.

– Прощайте, – сказал Ефим.

– Прощайте, – сказала Нина.

– Прощайте, – сказал Маг.

Он поднял руку и улыбнулся нам.

И исчез.

4

Прошло четыре месяца. Мы все понимали, что больше мы никогда не увидим Мага. Платиновой группой занимался Ефим. Поначалу участники ворчали, что, дескать, они заплатили за Мага, а не за Ефима, но он очень быстро нащупал формат мастермайнда, при котором все участники по очереди делились в остальными своими успехами, фишками и лайфхаками. И это оказался очень востребованным формат, поскольку все предприниматели были людьми честолюбивыми и жадными до внимания коллег. И в то же время очень открытыми и быстро усваивающими новую информацию. Участников из конкурирующих бизнесов не было, так что все могли делиться фишками щедро и открыто, а то, что хорошо работало в одном бизнесе, зачастую так же хорошо, или даже лучше, работало в другом бизнесе.

Мир менялся стремительно. За неделю, которая проходила от одной встречи до другой, могло поменяться вообще все – и наша платиновая группа была тем островком стабильности, который помогал предпринимателям держаться. Бывало так, что одна внедренная фишка превращала вчерашнего миллионера в миллиардера. А бывало и так, что одно неверное решение приводило к потере десятков, сотен миллионов. Предприниматели не унывали, посмеивались над собой и рассказывали о своих факапах и поражениях.

– Этот урок обошелся мне в двести миллионов долларов, давайте вместе подумаем, какую ценность можно из него извлечь.

И думали. И извлекали. И возвращали потерянные деньги за считанные недели.

Но главное, что держало нас вместе – это Анна. Пока она была с нами, пока она оставалась в беспомощном состоянии – никому и в голову не могло прийти покинуть наш дебаркадер.

Мы строго следили за соблюдением графика дежурства. И собирались каждое утро для того, чтобы совместно делать те упражнения, которые дал нам маг. И вести совместные исследования. Тогда появилось огромное количество книг по психологии, эзотерике, нейрофизиологии и мы покупали и прочитывали их все. Дебаркадер был весь завален книгами, и мы шутили, что рано или поздно критическая масса будет превышена и он пойдет ко дну.

Нина, как и положено новенькой, старалась особо не привлекать к себе внимания и влилась в команду так же тихо и незаметно, как будто всегда тут и была. О своем прошлом не распространялась, только сказала однажды как-то вскользь, что она на самом деле из города и два года проходила обучение деревенской магии. О том, что ее учительница на самом деле сестра нашего Мага, она не знала. Не знала, из-за чего они поссорились.

В конце апреля резко похолодало. Отопление уже отключили и в домах было холодно. Я спал под двумя одеялами. И вот в одну из таких холодных ночей мне приснился очень подробный и реалистичный сон, который, проснувшись, я сразу постарался максимально точно записать.

Мне приснился Учитель – тот самый лысый мужчина в синем костюме, который спас нас от бандитов. На этот раз он был в обычном сером костюме. И мы сидели вместе с ним в студии Первого канала. Студия была оформлена как кинокафе, вокруг были афиши, а прямо на стене за нами был нарисован человек-паук, прыгающий с одного небоскреба на другой.

Мы сидели за круглым столом, передо мной стояла чашка кофе.

А мой собеседник попросил принести ему воды. Перед ним поставили на блюдце высокий стакан с водой, в котором были три кубика льда. Учитель сердито крякнул и сказал:

– Пить воду со льдом – это извращение.

И прямо рукой зачерпнул лед из стакана и выбросил его на блюдце.

В этом сне я был телеведущим и брал у Учителя интервью. Но больше всего меня удивило то, что мы разговаривали на ты.

Разговор у нас шел как бы о психологии, но, как всегда бывает во сне, логика постепенно искажалась и очень скоро мне стало понятно, что мы говорим о магии. И еще странный момент – в процессе интервью мой возраст постоянно менялся. Я то становился двадцатилетним начинающим провинциальным журналистом, то мне вдруг было хорошо за семьдесят, я прямо на глазах седел, лысел и меня начинали интересовать вопросы не захвата и изменения мира, а как бы погреться на солнышке и чтобы меня никто не трогал. Большую часть нашего разговора я забыл сразу же после пробуждения, но один свой вопрос и его ответ я запомнил

Я говорил о том, что, скажем, бухгалтер может быть эффективным, классным бухгалтером и в двадцать лет и в шестьдесят, а способность творческого человека выдавать классные тексты или классную музыку, она у разных людей очень по-разному меняется в течение жизни. Есть авторы, например, Лермонтов, Джим Моррисон, которые появились, за 3—4 года выдали всё, что им надо было выдать и сгорели: умерли или убили себя каким-то наиболее подходящим для себя способом. А есть авторы, например, Лев Толстой, Гёте, какой-нибудь Сибелиус, которые совершенно спокойно жили длинную жизнь, причем Сибелиус в шестьдесят лет сказал себе: стоп, больше я симфоний не пишу. И после этого спокойно жил себе еще тридцать лет, сохраняя творческое молчание

И мне интересно, что современная психология говорит о том, как творческому человеку сохранять творческую продуктивность в течение своей жизни. Притом, мы понимаем, что биологически человек меняется – 10 лет, 20 лет, 30 лет, 50 лет, 90 лет – это всё разные люди. Как сохранить творческое долголетие? Грубо говоря, как стать старым мудрецом, но не стать старым мудаком?

– Ты задал вопрос, который может растянуться не на один час, – усмехнулся Учитель.

– Хорошо.

– Есть творцы, есть ремесленники. Ремесленник может жить в любое время, творец может жить в любое время до определённого момента. Что это за момент? Это момент, когда он выходит за рамки мировоззренческой структуры мира, присутствующего сейчас. То есть, если ты подходишь к тем истинам, которые мир воспринять не готов, то мир тебя закрывает. Тот же Сибелиус мог совершенно спокойно понять, что он подошёл к такому моменту и тогда он осознанно сказал себе: «Стоп, я больше ноты не напишу в эту сторону и буду жить счастливо, играя их для себя в голове». А можно действовать, как Лермонтов, как Пушкин, которые вместо того, чтобы творить, они вкладывали душу в творчество. Это очень опасная штука. Мы можем творить из любви, а можем, вкладывая душу. Это не красное словцо, это не метафора, мы действительно начинаем вкладывать душу в то, что делаем. И если мы вложились в несколько серьёзных произведений, и у нас своей души не осталось, мы на этом закрываемся, просто умираем. Ибо всё сказал.

– Вот как стать старым мудрецом, а не стать старым мудаком?

– Писать то, что тебя волнует, развиваясь с каждым сюжетом. Чем хорошо литературное творчество? Ты можешь прожить жизнь героя виртуально. И если ты живёшь, получая оттуда то, что делает тебя выше. Грубо говоря, сотворяя больше любви каждым действием, и давая герою, пройдя, сквозь все тернии, стать более развитым человеком, не скатиться. То ты в итоге проживаешь этот духовный опыт сам. Делай литературу духовной, она будет востребована, она будет тебя развивать.