Легенда о Горностае

Упираясь задними лапами в лежанку, а передними в стол, полосатый хищник лакомился мукой из разодранного мешка. Рядом – горшок для риса, уже опустошенный.

Тигр был здоровенный, взрослый. Но двигался деликатно, как это делают самки. Чавканье и ворчание наполняли хижину.

Зверь заметил, что дверь открылась, но вида не подал. Только уши чуть дернулись и лапа со здоровенными, как гвозди, когтями шлепнула по столу.

Старику вспомнилась одна из историй про Кун-цзы. Когда-то Учитель странствовал в глуши и повстречал на кладбище женщину, чьих родных постоянно убивали тигры. Она горько оплакивала судьбу своей семьи, но отказывалась уехать из тех мест. Ведь в том уезде не было жестоких властей.

А жестокая власть страшнее свирепого тигра…

От властей отшельник укрылся. Теперь предстояло разобраться с животным.

Старик отступил на шаг, крепко сжимая посох. Начал концентрировать ци в груди и одновременно потянулся за ножом, спрятанным под крышей у входа. Потрясение от гибели клана не прошло даром. Теперь старик не рисковал драться голыми руками и больше не рассчитывал прожить восемьсот лет.

Он никогда не охотился на тигров. Но ему случалось охотиться на людей – а люди куда умнее и опаснее.

Тигрица подняла из мешка морду, белую от муки, и посмотрела удивительно понимающими зелеными глазами.

Теперь он смог точно определить, что это самка.

– Простите, хозяин, – вдруг сказала тигрица, – от голода я обезумела.

Это было уже слишком. Старик не ожидал увидеть у себя тигра – и тем более говорящего.

В груди словно лопнул мешок с холодной водой. И в каждую точку тела, куда попала капля, расцвела боль. Зловещая акупунктура смерти рвала потоки ци в старых жилах, и старик осознал, что волнений на сегодня оказалось слишком много. Нельзя в его возрасте переживать столько неожиданностей за один день.

Он успел напомнить себе, что в оборотнях нет ничего странного. Хитрые и соблазнительные лисы встречались и в этой провинции – и они так и норовили обольстить какого-нибудь студента или младшего чиновника… А в следующее мгновение сухая рука соскользнула с бамбукового посоха и старик рухнул на порог собственной хижины.

Он лежал на земле, придавленный жуткой болью. Пытался собрать энергию, но она словно куда-то пропала. Он не мог даже толком понять, что именно с ним случилось. Казалось, вместе с ци вытекли и все мысли, уступив место боли и ужасу.

Одно было ясно – старику уже никогда не будут угрожать обольстительницы. Да и городские власти уже не смогут ничего ему сделать. И бессмертным ему не стать по очевидной причине.

Тигрица подошла ближе. Ее умная морда заглянула ему в лицо.

– Скажите, где мне искать ваших близких? – спросила она.– Я приведу вам помощь.

Было заметно, как тяжело дается этой зубастой пасти каждое слово.

– Все хорошо, – прошептал старик, шаря руками по земле, – можешь съесть меня, как закончится.

Старейшина клана Туманной Горы замолчал, уткнув лицо в пол. И через какое-то время он отправился в следующее перерождение.

5. Медный Лис объясняет

Маленький Парчовый Барс протянул расписку и получил три красных мешочка, плотно набитых деньгами.

У столиков было оживленно. Те из зрителей, кто был настолько беспечен, что ставил на варвара Горностая, собирали сейчас большой урожай.

Ян Бао взвесил мешок в руке и подумал, что еще ни разу в жизни не держал в руках столько денег. У него было огромное состояние. На эти связки можно купить здоровенную телегу всяких сладостей, и еще останется на новую одежду, рисовую бумагу и целый ящик туши из области Чжу.

А заработал он их благодаря Горностаю, безвестному варвару. Маленький Парчовый Барс поймал себя на мысли, что не все варвары бесполезны. На одних, как на голую тигрицу-оборотня, можно смотреть. На других, вроде Горностая, зарабатывать.

Но недолго. Когда случится следующий бой, все будут ставить на Горностая, это очевидно. И тот, кто захочет сорвать банк, должен будет опять ждать своего шанса.

А может, выступить самому? Маленький Парчовый Барс был уверен, что нескольких месяцев тренировок у дядюшки Гу будет достаточно, чтобы устроить представление не хуже того, что он только что видел.

Деньги приятно оттягивали пояс. Теперь ему было ясно, зачем на ипподроме столько охранников с копьями. Те, кто поставил на любимого бойца и проиграл, могли попытаться вернуть свои деньги за счет уже своих боевых навыков.

Но даже в присутствии стражи на ипподроме было небезопасно. Люди с дубинками смотрели на Барса хмуро, особенно с татуированными черными драконами. Видимо, они тоже сделали ставки – и только что проиграли.

Ян Бао поспешно вышел на улицу. Там как ни в чем не бывало продолжался праздник. Мелодичные звуки и вкусные запахи сливались в ошеломляющую симфонию.

Но сейчас, когда денег стало больше, тратить их просто так уже не хотелось. Видимо, в нем проснулось то самое чувство, которое отвечает за легендарную купеческую бережливость.

Нужно срочно узнать, как добраться до Храма Алых Лотосов. Там будет безопасней и для него, и для выигрыша. А фейерверки и сладости подождут. Никуда они не денутся с городских улиц.

Клан Черного Дракона сейчас в ярости – ведь они лишились не только лучшего бойца, но и всех ставок. В таком состоянии озлобленный человек бросается на всех и способен на любую глупость. Маленький Парчовый Барс сам только что видел, как натренированный, опытный боец одной ошибкой разрушил свое будущее. А ведь в клане Черного Дракона, по его прикидке, было не меньше шести десятков бойцов.

Сам Ян Бао был, само собой, уверен, что уж он-то такой ошибки не допустит никогда. Даже если будет пьян или влюблен (пока еще неопытный в жизни, он думал, что это почти одно и то же).

Но у кого спросить дорогу к Храму Алых Лотосов? Маленький Парчовый Барс подумал хорошенько и решил, что лучше всего спрашивать у кого-то из братьев по клану. Он не замечал таких в толпе, но был уверен, что они тут есть. Такой прославленный мастер, как дядюшка Гу, не остался бы без преданных учеников.

И он оказался прав, соратник по клану Храма Алых Лотосов нашелся почти сразу.

Долговязый парень лет двадцати пяти в щегольски-праздничном халате стоял возле опорного столба и с легкой рассеянностью разглядывал расходящуюся толпу. На его поясе были вышиты алые лотосы, которые, казалось, плывут по поясу словно по реке.

Маленький Парчовый Барс не успел даже представиться.

– Ого, ты тоже из наших? – осведомился парень, едва заметив четырнадцатилетнего пришельца.– А знаешь, я тебя уже видел! Но не узнал. И поэтому так и не понял, кто это из нашего клана маскируется.

– Я не маскируюсь. Я приехал в город только сегодня. Мое имя – Ян Бао, а еще меня называют Маленький Парчовый Барс.

– Понятно. Я и удивился, почему не встречал тебя в зале для тренировок. Я зовусь Медный Лис, а мое официальное имя… да какая разница, какие у кого имена, когда мы в одном клане? Ну ладно, так и быть, не надо так на меня смотреть, словно я привидение. Зовусь я Ли Чжицао, и это ничего не значит. Ли из Клана Туманной Горы мне не родственники.

– Похоже, наш клан сегодня празднует победу, – заметил Маленький Парчовый Барс. Он решил, что спросить про клан Туманной Горы можно и потом.

– Все празднуют! Каждый! Праздник, не видишь? Полное торжество. Наконец-то нашелся смельчак, который показал этим одуревшим из клана Черного Дракона, где их место! Я не ставил – жалко, конечно. Потому что даже я не верил. Поддался на их уловки! Думал, никто этого Северо-Восточного Урагана не побьет. Значит, я не ставил… Но зато-о-о – зато! – раньше всех начал праздновать. Как видишь. Вот.

– Разве рисовое вино подают не только победителю? – спросил Маленький Парчовый Барс.

– А ты догадливый, хех! – Медный Лис мотнул головой, пытаясь стряхнуть опьянение.– Только победителю, да. Остальные приносят с собой. Вот, оцени, – он достал из-за пояса плоскую фляжку, плетенную из коры, и протянул Барсу.– Глотай смело, мне для брата по клану ничего не жалко.

– Разве это не запрещено?

– Если подумать, запрещено. Внутри ипподрома вино не продают. Но тут почти вся стража из Черных Драконов, а им не до вина. Сейчас, когда побили лучшего их бойца, они нас не станут обыскивать. Они нас даже не заметят.

Маленький Парчовый Барс в этом сомневался, но все-таки сделал глоток из пахучего горлышка.

Пойло оказалось жутким. Наполовину – жгучий сок, а другая половина шибала мерзким вкусом незрелого соевого соуса. А пахло все вместе гниющими апельсинами.