Современный копирайтинг. Как создавать тексты для литературы, кино, рекламы, СМИ, деловых коммуникаций, PR и SEO

5. Такса. Таксы виртуозно манипулируют эмоциями. Они запросто находят общего врага и начинают вместе с читателем дружить против него. Они легко создают образы и картины, в которых читатель узнает себя…»[50 - Собаки продаж в копирайтинге. URL: http://shard-copywriting.ru/copywriting-secrets/sales-dogs (дата обращения – 25.01.2015)].

Очевидно, свои стили-«породы» есть и у литераторов, и у журналистов. Безусловно, стиль во многом определяется личностью копирайтера. Как пишет Е. Прохоров, «творческих индивидуальностей, в которых более или менее сбалансированно проявляется вся совокупность необходимых качеств, может быть множество типов, в каждой отдельной творческой личности эта гармония нова и своеобразна. Но в любом случае какие-то отдельные черты и свойства проявляются ярче, чем другие. Так, одни больше опираются на рациональное, другие – на образное мышление; одни – на строгое доказательство, другие – на изложение деталей и подробностей; кто-то мобилизует свои преимущества в прогностической сфере, а кто-то – в исторических аналогиях и т. д. и т. п…

Каждый журналист должен уметь работать оперативно, но при этом один может и хочет работать “с колес”, максимально быстро готовить материалы “в номер”, другой предпочитает основательную работу над крупными, развернутыми материалами и потому выступает реже»[51 - Прохоров Е. П. Введение в теорию журналистики. – М. 2003. – С. 333–334.].

Стиль вырабатывается обучением и практикой. Очень многие проходят через подражание мастерам. Об этом пишет В. Вересаев:

«Сильно мешает начинающему писателю быть самим собою еще влияние великих образцов. Часто ему даже нравится, что у него выходит совсем так, как у любимого его писателя. Помню, лет тридцать назад, когда у нас в большой моде был Надсон, один студент прочел мне стихотворение и спрашивает:

– Угадайте, чье это стихотворение?

– Конечно, Надсона.

Студент вспыхнул от удовольствия, с скромною гордостью потупил глаза и сказал:

– Это – мое.

Он был очень горд, что его стихотворение можно было принять за надсоновское. Но гордиться тут было решительно нечем. Вовсе не трудно подделаться под чужую, уже готовую форму, – для этого достаточно быть способным попугаем или скворцом. Гордость поэта как раз в том, что его нельзя смешать ни с каким другим. Самые крупные художники начинают с подражания. Многие в течение всей своей жизни не в состоянии бывают выбиться из-под влияния очаровавшего их образца»[52 - Вересаев В. В. Что нужно для того, чтобы быть писателем? URL: http://az.lib.ru/w/weresaew_w_w/text_0140.shtml (дата обращения – 4.10.2015)].

Подтверждением мыслям В. Вересаева может служить признание Генри Миллера:

«Поначалу я старательно изучал стилистику и приемы тех, кого почитал, кем восхищался, – Ницше, Достоевского, Гамсуна, даже Томаса Манна, на которого теперь смотрю просто как на уверенного ремесленника, этакого поднаторевшего в своем деле каменщика, ломовую лошадь, а может, и осла, тянущего повозку с неистовым старанием. Я подражал самым разным манерам в надежде отыскать ключ к изводившей меня тайне – как писать. И кончилось тем, что я уперся в тупик, пережив надрыв и отчаяние, какое дано испытать не столь многим; а вся суть в том, что не мог я отделить в себе писателя от человека, и провал в творчестве значил для меня провал судьбы. А был провал. Я понял, что представляю собой ничто, хуже того, отрицательную величину. И вот, достигнув этой точки, очутившись как бы среди мертвого Саргассова моря, я начал писать по-настоящему. Начал с нуля, выбросив за борт все свои накопления, даже те, которыми особенно дорожил. Как только я услышал собственный голос, пришел восторг: меня восхищало, что голос этот особенный, ни с чьим другим не схожий, уникальный. Мне было все равно, как оценят написанное мною. “Хорошо”, “плохо” – эти слова я исключил из своего лексикона. Я безраздельно ушел в область художественного, в царство искусства, которое с моралью, этикой, утилитарностью ничего общего не имеет. Сама моя жизнь сделалась творением искусства. Я обрел голос, снова став цельным существом»[53 - Миллер Г. Размышление о писательстве URL: http://www.millergenry.org.ru/tip-al-elkniga-441/ (дата обращения – 2.10.2015)].

Стивен Кинг «добавляет»:

«Одно дело – имитация стиля. Это вполне почтенный способ для начинающего (и неизбежный, какая-то имитация отличает все степени развития писателя), но невозможно имитировать подход писателя к конкретному жанру, как бы проста ни казалась работа автора. Иными словами, книгу нельзя нацелить, как крылатую ракету. Люди, пытающиеся работать под Джона Гришема или Тома Клэнси, чтобы загрести побольше денег, выдают всего лишь бледные имитации, потому что словарь не чувство, а сюжет на световые годы отстоит от правды, ощущаемой умом и сердцем. Когда вам попадается роман с надписью на обложке “В традиции такого-то (Джона Гришема/Патриции Корнуэлл/Мэри Хиггинс Кларк/Дина Кунца)”, сразу понятно, что вы глядите на подобную расчетливую (и наверняка скучную) имитацию»[54 - Кинг С. Как писать книги URL: http://danshorin.com/liter/king1.html (дата обращения – 25.08.2015)].

После периода обучения, подражания, каждый настоящий копирайтер вырабатывает свой стиль. У настоящих мастеров стиль уникален и легко узнаваем. В. Вересаев писал также и об этом:

«Почему среди многих сотен тысяч напечатанных у нас стихов, среди миллионов листов печатной прозы вы по нескольким стихам или строкам сразу и легко узнаете названных авторов? Потому, что у каждого из них есть свое характерное духовное лицо, раз увидев которое, вы его уже не смешаете ни с каким другим. Особенность художника сказывается в характере его мыслей, настроений, переживаний, в его слоге, в самом тембре и ритме речи…

Мюссе говорит: “я пью из маленького стакана, но этот стакан мой”. Главное, чтоб был свой стакан. Если он есть у вас, если есть хоть маленькая своя рюмочка, то вы – художник, вы вправе сидеть за тем столом, где с огромными своими чашами восседают Гомер, Эсхил, Данте, Шекспир, Гете, Пушкин, Толстой, Ибсен…

Быть самим собою – это значит развить в себе те возможности, которые заложены в тебе и которые придушены, изуродованы в тебе средою, воспитанием, влиянием окружающих тебя людей, собственною твоею боязнью перед душевною своею самостоятельностью.

Художник, если не хочет остаться дилетантом-самоучкой, должен знать достижения всех предшествующих мастеров, прочно усвоить их, претворить их в свою плоть и кровь, – и тогда забыть о них и свободно идти дальше, не оглядываясь на учителей. Как говорит Флобер: “нужно поглотить океан книг и извергнуть его обратно”»[55 - Вересаев В. В. Что нужно для того, чтобы быть писателем? URL: http://az.lib.ru/w/weresaew_w_w/text_0140.shtml (дата обращения – 4.10.2015)].

Настоящие мастера слова настолько выделяются среди своих собратьев по цеху, что их узнают даже тогда, когда они этого не желают. Редактор «Красной звезды» Д. Ортенберг вспоминал подобный случай:

«Иногда авторами передовиц были писатели. Чаще других – Петр Павленко. А вот Эренбурга привлечь не удалось. Единственная такая попытка не увенчалась успехом. Было это, помнится, осенью сорок первого года, когда почти все работники редакции выехали на фронт. Получилось так, что некому было написать передовую в очередной номер газеты. Попросил я сделать это Илью Григорьевича. Он согласился безоговорочно и через час принес статью…

Редактор прочитал его передовую, рассмеялся и сказал:

– Илья Григорьевич! Передовая – статья редакционная, безымянная. А всякий, кто прочитает вашу передовую, сразу же скажет: это ведь Эренбург писал!

Словом, как свидетельствует Эренбург, редактор поставил под статьей его имя и фамилию и сказал, чтобы ее переместили на третью полосу.

Больше Илье Григорьевичу писать передовые не поручалось…»[56 - Ортенберг Д. Июнь-декабрь сорок первого. URL: http://modernlib.ru/books/ortenberg_david/iyundekabr_sorok_pervogo/read/ (дата обращения – 11.04.2015)]

Особенности стиля хорошо видны, например, при сопоставлении репортажей того же И. Эренбурга «Ночью на дороге»[57 - Эренбург И. Испанские репортажи. – М., 1986. – С. 94.] и М. Кольцова «Под скалами Алькасара»[58 - Кольцов М. Избранное. – М., 1985. – С. 532.]. В некоторых деталях эти газетные материалы Кольцова и Эренбурга близки. Оба автора видят происходящее собственными глазами, пишут «я вижу», «мы едем». Однако, если можно говорить об эффекте присутствия у Эренбурга, то у Кольцова это эффект непосредственного участия: «Мы хватаем лесенки, сейчас мы переберемся через стену… Вдруг что-то ударило по ушам и глазам. Я упал навзничь на людей…»

В репортаже Эренбурга воспоминания, ассоциации, цитирование – редкость. Кольцов же довольно-таки часто обращается к воспоминаниям, говорит о вызываемых ассоциациях; «Зеленый откос совсем как на Владимирской горке в Киеве. Вот так я лежал школьником…»

Эренбург в репортаже постоянно использует короткое предложение, Кольцов более гибок: описывая затишье, он пользуется длинными предложениями, когда убыстряется действие и каждая секунда становится значимой – предложения укорачиваются, эмоционально насыщаются.

Кольцов пишет с каким-то юношеским задором, лезет в самое пекло боя. Эренбург более рассудителен, став свидетелем какого-то смешного случая, он не может найти место для улыбки среди жестокости, среди слез войны. Пользуясь, как и Эренбург, элементами сатиры, памфлета, Кольцов зачастую прибегает к мягкому, «подтрунивающему» юмору: «А мы несемся вниз, как мальчишки, что позвонили у парадной двери и удирают по лестнице».

Кольцов также более лиричен в описании пейзажа. Эренбург чаще использует диалог. Кольцов «обычно» делится своими ощущениями, размышлениями. Эренбург как бы подсказывает, какой вывод должен сделать читатель. Кольцов на этот вывод указывает, предлагает его готовым.

Репортаж Кольцова захватывает читателя сюжетом, репортаж Эренбурга – страстностью слова.

Есть «медленные» и «быстрые» копирайтеры, повестователи и аналитики, «лаконисты» и «растекающиеся мыслью по древу». Все они разные, и все они востребованы. Вместе с тем, копирайтеру важно помнить слова Аристотеля: «Достоинство стиля заключается в ясности». Стиль не должен быть самоцелью.

Коммуникабельность

Копирайтер пишет, в первую очередь, для людей (хотя в аудиторию СЕО-копирайтеров входят и роботы поисковых машин) и общается с людьми. Поэтому ему нужно уметь находить общий язык с аудиторией, заказчиками, партнерами, редакторами, коллегами. Особо важным умение слушать, поддержать разговор становится во время сбора информации

Подчас копирайтеру приходится «трудиться» психологом, стимулирующим работу различных творческих людей. Необходимо быть готовым к встрече с людьми, имеющими сложные характеры, к необоснованной критике, к ложным обвинениям. Все это – часть работы. Да, сидеть за клавиатурой компьютера в домашнем кресле-«гнездышке» с чашечкой кофе или чая – уютно, но это только «вершина трудового айсберга». Копирайтеру также приходится общаться с людьми, которые связаны с создаваемым текстом.

Нужно уметь не только переносить «неудобных» людей, но и общаться с ними, отделять зерна от плевел. Даже отъявленный критикан может отметить что-то очень полезное в тексте, то, над чем действительно стоит поработать.

Легко «послать» не самого культурного заказчика, несложно разругаться с придирающимся редактором, поскандалить с непонимающим твою позицию партнером. Но если отгородишься от этих людей, то с кем и для кого ты будешь работать? Никто не захочет с тобой связываться. Наполненные желчью тексты оттолкнут даже читателя…

Порой издатели, заказчики рекламных текстов спорят, не замечая, что выступают против собственных интересов. Копирайтеру приходится находить подходящие аргументы, поведение, которые, если уж не позволят принять верное решение, то, по крайней мере, приведут к компромиссу.

Копирайтер должен уметь слушать. Это помогает получать информацию, связанную с текстом, и общаться. Умение слушать присуще многим великим копирайтерам. Интересно, что когда спрашивали людей, контактировавших со Львом Толстым, о чем тот говорил, то люди задумывались и обычно отвечали: «Да он мало что говорил, он больше любил слушать…»

Общению и наполнению текста человечностью способствует эмпатия – умение понимать и сопереживать, неравнодушие, заинтересованность и увлеченность предметом речи и собеседником.

Терпимость, выдержка работают на выстраивание продуктивных отношений с людьми.

Любознательность

Очень важное качество копирайтера – любознательность. Без него невозможно познавать жизнь, мир, людей, которые, собственно, и являются героями всех текстов. «Подготовка к тому, чтобы стать великим копирайтером, – это образ жизни. Это – жажда знаний, любопытство и тяга к тому, чтобы испытать жизнь во всех ее проявлениях и прожить ее со всей страстностью»[59 - Шугерман Дж. Искусство создания рекламных посланий. – М. 2010. – С. 33.], – говорит американский копирайтер Джозеф Шугерман. Можно процитировать и другие его слова: «Лучшие копирайтеры в мире – люди любознательные и много читающие, имеющие множество увлечений и разнообразных интересов, любящие путешествовать, совершенствовать свои способности в различного рода занятиях, а порой, когда эти занятия им надоедают, увлеченно начинающие осваивать новые рубежи и добиваться в них совершенства. Они жадны до новых знаний и опыта, им интересны другие люди»[60 - Шугерман Дж. Искусство создания рекламных посланий. – М., 2010. – С. 29.].

Чтобы писать о разных продуктах и услугах, нужно постоянно расширять свой кругозор: читать разные книги, дружить с разными людьми, заниматься разными видами спорта, ходить на концерты, спектакли, выставки, спортивные соревнования и т. д.

Любовь к чтению

Копирайтер не может не любить читать. Книга не просто – источник знаний, очень часто она – основной источник знаний. В книгах сконцентрирован огромный запас информации о человеческой деятельности в самых различных сферах: в науке, культуре, спорте, экономике, политике и т. д. Известный автор романов Стивен Кинг писал: «Лучше всего обучаешься, чего не надо делать, когда читаешь плохую прозу… А хорошее письмо учит читающего писателя стилю, изяществу повествования, развитию сюжета, созданию правдоподобных персонажей и умению говорить правду…

У меня в голове не укладывается, когда люди, которые читают мало (а бывает, и совсем ничего), считают себя писателями и ждут, что публике понравится ими написанное, но я знаю: такое бывает. Если бы я брал по десять центов с каждого, от кого слышал, что он/она хочет быть писателем, но “времени нет на чтение”, мне бы хватило на очень приличный обед. Можно мне сказать прямо? Если у вас нет времени читать, то нет времени (или инструментов), чтобы писать…

Я читаю медленно, но обычно прочитываю в год книжек семьдесят, в основном беллетристики. Читаю я не для того, чтобы учиться ремеслу, я просто люблю читать. Именно этим я занят по вечерам, откинувшись в своем синем кресле. И я читаю беллетристику не для того, чтобы изучать искусство беллетристики, – я просто люблю разные истории. И все же при этом происходит процесс обучения. Каждая взятая вами в руки книга дает свой урок или уроки, и очень часто плохая книга может научить большему, чем хорошая…»[61 - Кинг С. Как писать книги URL: http://danshorin.com/liter/king1.html (дата обращения – 25.08.2015)].

О том, что чтение обучает, говорили многие авторы. Так, М. Горький признавался:

«Я очень многим обязан иностранной литературе, особенно – французской… Плохих книг я прочитал бесчисленное количество, но и они были полезны мне. Плохое в жизни надо знать так же хорошо и точно, как хорошее. Знать надо как можно больше. Чем разнообразнее опыт, тем выше он поднимает человека, тем шире становится поле зрения.