Основы этнополитики

синокавказская (в нее объединяются северокавказская, енисейская и тибето-китайская семьи;

палеоазиатская (юкагирский и нивхские языки, их иногда теперь признают дальними родственниками ностратического).

Согласно изысканиям группы Сергея Старостина (1953—2005, лингвист, глава Московской школы компаративистики), все эти семьи восходят к одной, «бореальной» суперсемье языков.

Однако, обратим сугубое внимание: все три африканские большие субрасы (не считая пигмеев) говорят, соответственно, на языках одной из трех лингвистических макросемей: койсанской, нило-сахарской (вариант: конго-сахарской) и нигер-конго. Все названные не имеют прямой связи ни с бореальной, ни, тем более, с ностратической макросемьей. Равно как и австроазиатская и австронезийская семьи, объединяющие языки Тихого океана и часть языков Юго-Восточной Азии.

Все это означает, как я и предполагал, две вещи.

Во-первых, с самого начала своего происхождения европеоиды и негроиды не имели между собой ничего общего, а не то что единого предка. Это две асболютно самостоятельно, в разных центрах расогенеза и от разных производителей, зародившиеся расы. Языковая отдельность европеоидов от австралоидов, имеющих с негроидами общего предка, также удобно ложится в изложенную выше гипотезу.

Во-вторых, можно смело предположить, что примерно 15 тыс. лет до н.э. кроманьонец уже не только зачистил и занял всю Европу и север Евразии, но и господствовал в Северной Африке, задвинув неандертальца в неудобья Сахары либо еще дальше – за Атласские горы. И этот грандиозный этноцивилизационный подвиг тогда же сопровождался этнической – и, соответственно, лингвистической – дивергенцией, которая в итоге дала не только у каждой из рас свои языковые макросемьи, но и отдельные семьи внутри макросемей. Что в итоге дало те шесть тысяч языков, что сегодня в наличии на Земле.

Рискну предположить также, что в афразийской и дравидийской семьях рано или поздно будут найдены лексемы, соотносимые с речью неандертальцев (негроидов). Недаром у лингвистов уже есть аналогичные сомнения относительно чистоты конго-сахарской макросемьи, на языках которой говорят негроиды, географически расположенные на северной части африканского континента: не просматриваются ли у нее некоторые лингвистические связи с афразийской семьей? Понятно, откуда возникают подобные сомнения: близость к зоне наиболее активной кроманьонско-неандертальской метисации не могла пройти даром для языка. А вот койсанская семья, на языках которой говорят негроиды, расположенные дальше от «опасной» зоны, и которая имеет резкие совпадения с гипотетической речью неандертальца, расчисленной Либерманом, таких сомнений, естественно, не вызывает, ибо формировалась на дальнем Юге Африки изолированно, вне всякого влияния европеоидов.

Точно так же следует предполагать, что более пристальное изучение алтайской и уральской семьи вскроет подмес языка протомонголоидов. Собственно, уже сегодня идет речь о существовании «синокавказской» языковой семьи, которая, якобы, родилась в лоне европеоидной расы, а затем каким-то образом отчасти привилась монголоидам[36 - Там же, с. 13.]. Каким – пусть выясняют специалисты. Новейшие исследования на территории современного Китая подтверждают факт «десанта» европеоидов, относящегося примерно ко времени распада ностратической общности, что не исключает одновременного попадания кавкасионцев как на Кавказ, так и на Дальний Восток.

Однако нет сомнений в том, что монголоиды, не имея с европеоидами общего предка, изначально обладали самобытным языком (ведь язык как таковой всегда появляется вместе с расой как таковой).

1.4. ОБЪЕКТИВНОСТЬ РАСЫ

Виды пришли в соприкосновение только после того,

как они приобрели свои экологические различия.

    А. Кейн

Большие расы – монголоидов, негроидов, европеоидов —

такая же реальность для верхнего палеолита

и неолита, как и для наших дней.

    Академик В. П. Алексеев

Недавно отечественными учеными Е.В. и О. П. Балановскими с позиций генетической науки был в очередной раз решительно и блистательно вдребезги разбит «миф о несостоятельности рас»[37 - Е. В. Балановская, О. П. Балановский. Русский генофонд на Русской равнине. – М., ООО «Луч», 2007. – 416 с., карты, илл.].

Балановские подчеркивают, что «примерно 15% генетической изменчивости соответствует различиям между всеми популяциями мира, а примерно 85% – приходится на на различия между организмами». Но в отличие от тех, кто пытается утверждать на этом основании незначительность расового фактора (Р. Левонтин и др.), они указывают, что «это соотношение… не имеет никакого отношения к вопросу о расе, а является видовой характеристикой человечества»[38 - Е. В. Балановская, О. П. Балановский. Указ. соч. – С. 43.]. И с беспощадной иронией, но аргументированно высмеивают фальсификаторов (к примеру, группу Дж. Вильсона), в чьих трудах «научные работы, в которых все основные результаты доказывают генетическую реальность существования рас, используются для обоснования идеологической позиции отсутствия рас»[39 - Е. В. Балановская, О. П. Балановский. Указ. соч. – С. 44.].

Вывод ученых: «Критика генетических основ расы вызвана простым невежеством в антропологии… Широко распространившееся мнение о том, что генетика (и особенно молекулярная генетика) дала важные аргументы против расовых классификаций, является не более чем мифом»[40 - Е. В. Балановская, О. П. Балановский. Указ. соч. – С. 46.].

Их вывод однозначен: «Расы генетически значимы даже при анализе индивидуального геномного разнообразия»[41 - Е. В. Балановская, О. П. Балановский. Указ. соч. – С. 46.].

Хотелось бы, чтобы эти страницы прочли наши доморощенные гонители расовой идеи, такие как Валерий Тишков, Виктор Шнирельман, Александр Брод, Алла Гербер, Евгений Прошечкин и другие любители беспокоить прокуроров своими фантазиями по данному поводу.

Однако многочисленные и сильные противники расового мышления в своей пропаганде применяют любые аргументы, способные посеять сомнения в объективности феномена расы. Ловко используют противоречия и путаницу, которые долгое время возникали (и возникают) в расологии, чей путь в истории науки еще слишком недолог, а новые открытия постоянно заставляют пересматривать еще вчера казавшиеся незыблемыми постулаты. В предыдущей главке пришлось рассеять недоразумения, внесенные – из лучших побуждений, разумеется – в обсуждаемый вопрос лингвистами. В приложении к книге дается настоящий бой так называемым конструктивистам – псевдоученым, полагающим, что раса есть выдумка, абстракция, лишенная признаков объективности. Однако до конца книги еще неблизко, поэтому некоторые доводы необходимо привести уже сейчас, чтобы развеять отдельные сомнения, если они появились по ходу изложения.

Частым аргументом против наличия рас является тезис о том, что за десятки тысяч лет на Земли все перемешались со всеми, метисация зашла слишком далеко, поэтому-де никаких «чистых», однородных рас якобы не сохранилось и говорить не о чем. Но и этот тезис опровергается Балановскими. Они положительно утверждают:

«Большие расы имеют глубокий генетический фундамент», который по данным молекулярной генетики, оказался «даже в два раза более обширным и глубоким, чем предполагалось по данным классической генетики. Т.о. можно констатировать, что изучение и классических, и ДНК маркеров в населении мира подтвердило основательность генетического фундамента рас»[42 - Е. В. Балановская, О. П. Балановский. Указ. соч. – С. 41.].

Вместе с тем, на первый взгляд, наличие значительного количества метисов и даже вторичных рас, возникших путем метисации с древнейших времен, может привести неспециалиста к идее исчезновения основных рас, их безнадежного «загрязнения», «порчи», утраты аутентичности. Следует разбить этот ложный тезис, выделив в нем два аспекта: однородность больших изначальных рас и проблему ядра и периферии.

Однородность рас; ядро и периферия

Вопрос об однородности рас (так же, как и вопрос об однородности этносов) требует разъяснения проблемы расового ядра и расовой периферии.

Изменчивость живой природы и разнообразие пород всех видов живого поражает воображение. Особенно в тех случаях, когда к этой изменчивости сознательно и целенаправленно приложил руку человек. Разве не странно, что пекинес, такса и карликовый пинчер по своей собачьей сути есть то же самое, что кавказская овчарка, дог, колли или мастиф[43 - Чарльз Дарвин был когда-то настолько озадачен таким разнообразием, что взялся очень всерьез за этот феномен: «Рассмотрев домашних собак всего земного шара и тщательно собрав все, что о них известно, я пришел к заключению, что приручено было несколько диких видов Canidae и что их кровь, в некоторых случаях смешанная, течет в жилах наших домашних пород» (Дарвин Ч. Происхождение видов. – М.-Л., 1937. – С. 49).]? Или что вуалехвост, телескоп и золотая рыбка есть потомки простого карася?!

Вместе с тем, разве мы можем сказать, что наличие периферии в виде, допустим, вуалехвоста, отрицает наличие ядра, каковым является карась? Ни в коем случае. Карась (carassius carassius) был и навсегда пребудет не только генетической основой и предком вуалехвоста и ему подобных, но и основным представителем семейства карасевых на планете – как в количественном отношении, так и в отношении набора классических карасевых свойств (маркеров).

Выведение новых пород от старых, уже зарекомендовавших себя с той или иной стороны, – занятие древнее и почтенное (взять, например, создание графом Орловым породы «орловских рысаков» от выводного арабского жеребца Сметанки и датской матки или создание рыбьей породы «бестер» скрещиванием белуги и стерляди). Оно нисколько не порочит исходные породы и не роняет на них тень «неполноценности». Но и не снимает проблему ядра и периферии породы (вида, рода, расы и т.д.), которая давно осознана всеми биологами как нечто само собой разумеющееся.

По поводу данной проблемы академик В. П. Алексеев очень точно писал, опираясь на теорию геногеографии Н. И. Вавилова: «Вид – это не тип, не образец, тем более не отдельная особь, вид – это совокупность, сложная система вариаций по всей области своего распространения». Алексеев особенно подчеркивал: «Наибольшее разнообразие вариаций проявляется в центральных участках области распространения вида – они же, как правило, и центр происхождения вида… Те формы, которые постоянно нарождаются в центре видового ареала – доминантны, рецессивные формы вытесняются на периферию»[44 - Алексеев В. П. Указ. соч. – С. 193.].

Поскольку тысячелетние миграции и метисации есть общепризнанный факт, представители ядра и периферии могут иметь, а могут и не иметь географических соответствий, могут жить вперемежку, находиться среди нас дисперсно или компактно.

Понятно, что особи, сохранившие в наличии наибольшее количество расодиагностических маркеров одной расы (этноса), будут относиться к ядру этой расы (этноса), а наименьшее – к периферии. Если у последних численно, пусть даже незримо, возобладали маркеры другой расы – то, соответственно, к периферии этой другой расы они и должны быть отнесены.

К примеру: всей (полной) совокупностью признаков (маркеров) монголоидной расы, как признано сегодня, обладают три этноса: монголы, буряты, тувинцы. Эти эталонные монголоиды и есть ее ядро. На определенном биологическом расстоянии от которого – кто больше, кто меньше – находятся остальные этносы моноголоидной группы. Вплоть до бушменов и готтентотов, относимых по основному набору маркеров, вообще-то, к расе негроидов. А точнее – представляющих собой периферию обеих рас.

Расовая периферия может быть представлена как индивидами, так и целыми этносами и даже субрасами и вторичными расами (например, латиносы-метисы).

Периферия человеческих рас и этносов по определению не может всецело принадлежать одной расе или одному этносу. Она неустойчива и, непрерывно расщепляясь, подпитывает в большей или меньшей степени несколько рас (этносов). Так, например, полукровки Дальнего Востока и Крайнего Севера, еще недавно гордившиеся русской составляющей своей крови и идентифицировавшиеся как анкетные русские, в условиях наметившейся с 1991 года этнократизации во множестве переидентифицировались в якутов, чукчей, эвенков, алеутов и проч. Именно потому, что в расовом отношении они представляют собой европеоидно-монголоидный микст, они в любой момент могут переопределиться и, расставшись с периферией европеоидной расы и русского этноса, перейти в периферию монголоидной расы и, допустим, якутского этноса. Или наоборот. Но это не принесет ни серьезного ущерба, ни серьезного прибытка ни одной из рас, ни одному из этносов. Периферия есть всего лишь периферия.

Наличие ядра европеоидной расы не подлежит никакому сомнению. К примеру, Г. Л. Хить и Н. А. Долинова в своей «Расовой дифференциации человечества» резюмируют: «Из всех европеоидов европейцы наиболее своеобразны». Иными словами, Европа была и есть эпицентр расогенеза европеоидов, хранящий эталонный набор расодиагностических маркеров. А на периферии расы (к примеру, в обеих Америках или на Урале, Алтае) этот набор может меняться, истощаться, заменяться другим.

Владимир Авдеев совершенно правильно интерпретирует этот научный факт: «Это подразумевает, что чистокровный европеец всегда будет идентифицирован на фоне сходных в расовом отношении европеоидов. Именно этот же тезис вновь отлично подтверждает концепцию „расового ядра“, у представителей которого неповторимые расовые признаки выражены со всей очевидностью»[45 - Там же, с. 287.].

Запомним для дальнейшего этот важный вывод. Ведь сказанное касается не только европеоидов: свои расовые центры, хранящие и воспроизводящие эталонный набор маркеров, есть и у всех других рас.

Однородность больших изначальных рас

Понятно: если расы утратят однородность и перестанут отличаться друг от друга, исчезнет самый предмет обсуждения. Раса существует до тех пор, пока сохраняет однородность. Само собой разумеется, что степень однородности у расовой периферии по отдельным признакам ниже, чем у расового ядра, где она более или менее абсолютна. А в силу того, что с доисторических времен расы уже не действуют как нечто целое, а проявляются в истории через этносы, то и получается, что именно этносам, по мере их взаимодействия и смешения (или несмешения) приходится играть роль то ядра, то периферии расы. В ряде случаев расовая периферия, обособившись, сама стала выступать в роли новой расы второго, так сказать, порядка (евреи[46 - О том, что евреи представляют собой, с расовой точки зрения, результат древнейшей метисации европеоидов и негроидов, писали в том числе и еврейские расовые теоретики Г. Герц (1832—1894), И. Цольшан (1877—1948) и С. Рейнах (1858—1933). Классик расологии Ганс Гюнтер указывал, что евреи «представляют собой расовую смесь» (Расология еврейского народа. – М., 2010, с. 14). Сегодня ученые склонны к более решительным утверждениям. Как сообщила 15.11.2008 г. израильская газета Haaretz, исследователи из Тель-Авивского университета пришли к выводу, что древние жители Иудейского и Израильского царств по внешности напоминали африканцев. К таким выводам пришел антрополог Яир Бен-Давид после реконструкции лиц древних жителей Израиля по черепам, найденным в районе Мертвого моря. Исследование было проведено при участии российских специалистов, его результаты опубликованы в специализированном научном издании Anthropoligischer Anzeiger.], эфиопы, латиносы-метисы и т.п.).

Однако наличие периферии не изменяет главного факта: глубокие биометрические различия остаются и однородность больших изначальных рас остается таковой. Как указывает В. П. Алексеев в программной статье «Проблема расы в современной антропологии»[47 - См. сб.: Современные проблемы и методы в антропологии. – Л., 1980.]: «Некоторые признаки повторяются практически у всех без исключения представителей больших рас». Об этом говорит, например, как затылочно-теменной указатель сам по себе, так и его корреляция с высотно-продольным указателем[48 - Беневоленская Ю. Д. Мировое распределение затылочно-теменного указателя. – Там же.]. А также папиллярные узоры на руках[49 - Хить Г. Л. К таксонометрической оценке уровней дифференциации по признакам дерматоглифики. – Там же.], размер мозга[50 - Пестряков А. П. Дифференциация большой монголоидной расы по данным генерализованных тотальных размеров черепной коробки. – В сб.: Историческая динамика расовой и этнической дифференциации населения Азии. – М., 1987.] и многое другое.

А. П. Пестряков, например, пришел к выводу, что из всех больших рас наиболее однородной является европеоидная, наименее – монголоидная, вплоть до возможной неоднородности (к подобным же выводам приходят и другие специалисты по расодиагностической маркировке).

К выводу о «наибольшей по сравнению с другими расами консолидированности европеоидов» пришла также краниолог Беневоленская[51 - Беневоленская Ю. Д. Расовая дифференциация на территории Азии (по строению лобного отдела черепа). – Там же.]. В статье «Расовые вариации признаков черепного свода» она же указывает: «Европеоиды – наиболее консолидированная раса… Наибольшие различия лобно-сагиттальный индекс вскрывает в пределах монголоидной расы»[52 - См. в сб.: Проблемы эволюционной морфологии человека и его рас. – М., 1986.].

Другой краниолог, Ю. К. Чистов в статье «Расовые различия в строении медианно-сагиттального контура черепа человека»[53 - Там же.] указывает: «Меньше всего различаются между собой по сумме линейных характеристик контура черепа европеоидные серии, больше всего – экваториальные группы» (что лишний раз подтверждает тезис о тропическом поясе как зоне многотысячелетней активной расовой оппозиции и вместе с тем – метисации).

Можно сослаться также на книгу А. Г. Козинцева «Этническая краниология. Расовая изменчивость швов черепа современного человека» (Л., 1988), где автор, увлеченный разработкой расоразграничительных индексов, указывает пять признаков, чья совокупность «чрезвычайно эффективно» разделяет европеоидов и монголоидов.

О том, что строение черепа негроидов, с их гипертрофией надбровных дуг, низким лбом и другими отличиями явно восходит к неандертальцу и резко дифференцирует с черепом европеоидов, написаны тома еще с XIX века. Выше уже приводились данные и о других признаках, объединяющих ту или иную расу, придающих ей однородность и отграничивающих от других рас: строение волос, топографическое положение глазного яблока и другие характеристики глаза, минерализация костных тканей и многое другое.

Одним из важнейших доказательств/последствий существования отдельных однородных рас является факт неприменимости ряда одних и тех же врачебных методов к разным расам. Ибо принадлежность разных рас к разным биологическим видам сказывается решительным (иногда и трагическим) образом в медицине и фармакологии, не говоря уж о культуре и науке. Например, трансплантологи столкнулись с тем, что почки белых людей не подходят для пересадки чернокожим. В майском номере Scand. J. Gastroenterol за 2003 г. приведены данные об особенностях язвенной болезни у японцев и шведов. Управление по контролю качества пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) в июле 2004 г. одобрило первое «расовое лекарство» для лечения сердечной недостаточности у представителей негроидной расы – препарат BiDil. И вообще, как выяснилось, многие лекарства по-разному воздействуют на представителей разных рас, чего нельзя не учитывать при назначении курса лечения. Ибо конкретный препарат, подходящий для одной расы, скорее всего, окажется недостаточно эффективным или даже опасным для другой[54 - Подробнее об этом пишет доктор биологических наук Сергей Пашутин. – Вести от ПРОТЭК. Ежемесячная специализированная газета, №9 (85), сентябрь 2006.].