Даже если монета встанет на гурт

Даже если монета встанет на гурт
Александр Николаевич Лекомцев

Пусть мистическая, но в немалой степени и трагическая судьба у могучих лесных духов Пантелея Мохового и Лилии Луговой. Далеко не добрые, не конструктивно мыслящие, господа и дамы, думающие только о собственном благополучии, запросто лишили их возможности оберегать природу и, вместе с ней, неразумное человечество. Смешно и дико существовать ради сиюминутных благ для небольшой части населения Земли. Их непомерные аппетиты и эгоцентрические стремления сегодня ставят планету и всё живое на ней на грань уничтожения. Так получается, что одна трагедия порождает множество других и зачастую неотвратимых. Зловещая цепная реакция, которой не может быть оправдания.

Александр Лекомцев

Даже если монета встанет на гурт

В начале неведомого пути

По огромному многокилометровому таёжному участку, где вместо кедров и сосен остались пеньки, через бурелом, высохшие ручьи, по увядшим травам и мхам брели два симпатичных человекообразных существа, молодые мужчина и женщина. Самые настоящие дети природы уходили прочь от загубленных, уничтоженных людьми мест. Шли, не ведая куда. Да и не одни они, но и сотни и даже тысячи подобных существ, не всегда видимых человеческим глазом.

Во многих местах израненной планеты происходило подобное. Истинные хозяева Земли старались спастись от глобальной беды, но немногим это удавалось. Люди давно, не ведая того, делают всё для того, чтобы уничтожить планету, её незримых жителей: хранителей Земли, духов, существ, которые живут во всём и всюду, должны жить. Без них человеческое существование невозможно. Вырубаются леса, осушаются болота, строятся на реках гидроэлектростанции, хищническим способом добываются полезные ископаемые… Работают фабрики и заводы, отравляющие атмосферу, постоянно ведутся войны. Зачем?

Не надо тут долго думать. Всё это и многое другое делается во многом для того, чтобы определённая мерзкая куча господ и дам планеты, живущая за счёт других людей, продолжала накапливать безмерные богатства. Если сказать, что такое стремление наглость и тупость, то не сказать ничего. Может быть, разбойники, барыги, эксплуататоры трудового народа, чиновники, представители разного рода «элит» и «богем», созданных с помощью родственных связей и круговой поруки, полагают, что им удастся совершить невозможное.

Не зря же они ежедневно планируют часть недвижимости, которая им, по сути, не принадлежит, и дорогих «побрякушек» прихватить с собой, на тот свет. Не получится. Тем более, те миры, в какие им предстоит отправляться, не ждут их с духовыми оркестрами, ковровыми дорожками и подовыми пирогами. Ведь за содеянное следует отвечать. Других вариантов нет.

Ни при каких обстоятельствах такого чуда не произойдёт. Даже если в полёте где-нибудь и когда-нибудь подброшенная вверх монета прекратит своё движении, зависнет в воздухе или при падении встанет на гурт, то есть на ребро, то и пару рогожных кулей, набитых американскими долларами, мироеды и тунеядцы не будут иметь возможности прихватить с собой. Конечно, магия, например, являясь серьёзной практической наукой, может если не всё, то многое. Но только настоящим творцам необычных явлений, справедливым чародеям врагов своих и всего человечества возлюбить не дано.

Величайший грех ляжет на плечи тех «сложных» субъектов, которые строят личное благополучие на крови и костях «простых», доверчивых и обманутых людей. Высшие Силы не позволят искажать даже великим мастерам-магам мирозданческое пространство на отдельных его участках. К тому же, оно давно не идеально и требует уже не реконструкции, а репродуктивного вмешательства со стороны, по настоящему, великих и справедливых существ.

Так случилось, что те, ещё живые земные, пространства оказались переселены духами и продуктивными существами, в отсутствии которых Земля с её океанами, озерами и реками превращается в огромную свалку. Стремительно протекает цепная реакция, которая уничтожает всё то, что мешает планете существовать. Она вынуждена постоянно держать оборону… Но клан особенных, считающих себя «золотым миллиардом», никак не может насытится. Право, свиньи у кормушек ведут себя гораздо сдержанней и скромней, чем эта… двуногая бесовщина.

Прочь бежали от недавнего организованного «чёрными лесорубами» лесного пожара Моховой Пантелей и Луговая Лилия. Далеко не новая процедура обогащения для особенных, «сложных» господ и дам. После таких вот стихийных бедствий «горельником» можно объявить не десятки, а сотни тысяч нормального строевого, качественного леса, сбыть его по дешёвой, почти бросовой цене, и «левые» доходы положить на карман, но чаще всего, как обычно, пристроить в закордонных оффшорах.

Две любящие души уходили от неминуемо опасности прочь. Но не знали они и не ведали, куда направляться, где можно спасти себя. Правда, им было доподлинно известно, что с их погибелью, точнее с переходом в другую обитель, уйдут в иные миры многие сотни людей, животных и растений. Незримая связь, обязательная и неразрывная связь.

Кудрявый, с цветистой копной волос на голове, кареглазый смуглый красавец, похожий на парня двадцати двух лет или чуть больше Пантелей потому и назывался Моховым, что ведал огромным лесным хозяйствам, защищал его от бед и невзгод, как мог. Это были самые разные мхи, которые выгорели напрочь. Они – его, можно сказать, потерянная жизнь и судьба. Одежда на Пантелее, куртка, штаны, туфли, широкая шляпа – замысловато сплетены из разноцветных мхов. За руку он держал свою единственную и неповторимую, любимую девушку Луговую Лилию.

От лесных полян, которыми она владела, опекала их, осталась только чёрная зола. Длинное платье её, платок и босоножки самой природой были сшиты из ярких трав и цветов. Красивая особа, точнее, существо, лесная девушка, на вид лет девятнадцати. Не больше. Глаза у Лилии – изумруды, густые зелёные волосы на голове, такого же цвета кожа.

– Мне страшно, Лилия, прямо сейчас уйти в иной мир, – с нескрываемой печалью он смотрел в её глаза. – Причина проста, и она единственная. Я не хочу нигде и никогда расставаться с тобой.

– Я верю в то, Пантелей, что везде и всюду мы будем вместе, – она прильнула к нему всем телом. – Я люблю тебя.

– Доброе слияние – мхи и луга, – заметил синебородый старик, в коричневых одеждах, похожих на щербатую еловую кору, лесной маг Егот Завтрашний. – Но вы сейчас на Земле такие не одни. Гибнет планета по воле алчных и неразумных людей – Сотни тысяч добрых духов везде и всюду гибнут потому, что не могут найти себе пристанище. Невозможно поселиться там, где очень тесно. И в этих местах почти нет жизни.

– Но ты же, Егот Завтрашний, можешь всё, – Луговая встала перед ним на колени. – Спаси нас!

– Поднимись с колен, Лилия! – Моховой поставил её на ноги. – Ничего он не может или не желает нам помочь.

– Почему же? – возразил маг. – Я смогу сделать так, что вы станете людьми. Гарантирую вам, по крайней мере, внешнее сходство с ними, и вы будете видимыми. Но почти никого из духов подобные перемены не спасали от бед или не радовали их. Внешне они изменились, а внутренне остались такими же.

– Так сделай же так, Егот! – сказал Моховой. – За это мы будем славить твоё имя повсюду.

– Мне не нужна слава, – пояснил маг и колдун. – Тем более, я не нуждаюсь в ней, когда совсем скоро завершится и мой земной путь. Больно и страшно смотреть на всё происходящее. Но вы будете людьми. Пусть не сразу, но вы станете ими. Я надеюсь на это, хочу в это верить.

– А что нам делать сейчас, Егот Завтрашний? – спросила у лесного мага Лилия. – Что?

– Просто идите, – ответил он, – и куда-нибудь придёте.

Махнув рукой, синебородый старик, растворился в таёжном пространстве.

Вновь, взявшись за руки, они продолжили свой путь. Теперь идти было легче, можно было даже и лететь. Ведь Егот Завтрашний подарил им надежду. Они были молоды и не желали терять друг друга в дикой и жуткой земной суете. Страшная потеря.

– Я немного устала, Пантелей, – сообщила она своему любимому. – Уже и не понимаю, где мы и куда идём.

– Это не усталость, Лилия, – ответил он. – Нам не дано уставать. Мы просто оба в растерянности и смятении. Не до конца верим, что станем внешне похожими на людей. Да и сможем ли обрести счастье с новой судьбой? Егот Завтрашний – такое же слабое и беззащитное существо, как и мы. Впрочем, нет. Я не прав. Он уверен в себе и в своих силах и возможностях.

– Кроме того, он не боится ничего.

– Да, не боится. Наверное, ты права Лилия. Но он тоже заблудился.

– Люди превратили нас в ничто, Пантелей, да и его почти тоже, а мы стремимся стать своими среди них.

– Нет, Егот по-прежнему могучий маг и чародей, Лилия. Так он утверждает, но так и есть. Я это вижу и чувствую.

– Он старается нам помочь, как и другим духам. Надо идти к людям, становится похожими на них, Пантелей. У нас другого выхода нет. Ведь мы живём ради нашей любви.

– Только в ней и я вижу смысл своего существования. Но сейчас мы в дебрях чужих и бескрайних. Здесь неуютно даже и нам, лесным жителям.

– Мы можем немного отдохнуть, точнее, просто осмотреться.

Моховой и Луговая присели прямо на бугор, заросший травой.

Вдруг перед ними возник не мираж, а нечто явное. Довольно большое селение с многоэтажными дворцами, замками и теремами. Они раньше и представить себе не могли, что в такой роскоши живут люди. Но если всё так, то разве это нормально? Ведь любое существо должно довольствоваться самым необходимым, без чего невозможно или трудно прожить. Моховому и Луговой невозможно будет адаптироваться среди здешних обитателей. Если это рай, то от него веет, а воняет мерзким адом.

Мимо них пробегали и пролетали самые разные духи, потерявшие надежду на жизнь. Но никто из этих несчастных и потерянных существ не делали даже робких попыток, чтобы приблизиться к странному селению. Наверное, многие из них понимали самое главное. Для того, чтобы стать среди этих каменных строений, с фонтанами и садами, настоящими, истинными людьми, надо сразу же, в знак протеста, умереть на пороге любого из этих дворцов.

– Правильно рассуждаете, – раздался голос незримого Егота Завтрашнего. – Здесь обитают не люди, а нечистая сила, бесы в человеческом обличье. Все они, по земным меркам, уже мертвы. А людям обитать среди ходячих трупов даже в качестве прислуги, нельзя.

– Мы и не спорим с тобой, Егот, – согласился с ним Моховой. – Странных существ, обитающих здесь и в других подобных местах, понять невозможно.

– Не так давно считала, что подобного, вообще, не может происходить, – сказала Луговая. – Но теперь я кое-что поняла.

– Именно, эта нечисть и является причиной всех бед для человечества и для нас с вами, – заметил Егот. – Если не будет нас, то и людям не жить на Земле. Мы – хранители природы, а значит, всего живого. Пока не спешите. Вы обретёте то, к чему стремитесь. Но не ведаю того, устроят ли вас такие перемены или нет.

Больше ничего Завтрашний не сказал.

Сейчас Пантелею и Лилии казалось, что пока для них в земном мире не существует ничего живого. А если кто-то и существует в этом таёжном мире, то им не разглядеть их лиц. Понятно, что духи, элементалы и другие существа, подобные им, бежали прочь от опасных и смертоносных мест. Но уже не то, что бы лица невозможно было их разглядеть, но даже и теней, затаившихся вокруг и бегущих прочь, пока ещё живых существ. Да и плачи, стенания и громкие крики беженцев не были отчётливо слышны. Возможно, в раздумьях своих Моховой и Луговая слишком глубоко ушли в себя.

– Ты со мной, Лилия, – нарушил тягостное молчание Моховой. – И это значит, что всё будет нормально.

– Я хочу в это верить, Пантелей, – прошептала Луговая. – Но иногда мне кажется, что путь, по которому мы сейчас идём, не наш. Чужая и странная дорога.

– Если люди привыкают ко всему, то и мы способны выжить там, где похожим на нас существам до конца дней многое будет непонятным.

– Мы и без помощи Егота сможем устроить свою жизнь Сейчас в России множество опустевших посёлков и селений, где уже никто не сеет и не пашет. Да и городов таких не так уж и мало, где стоят предприятия, как после страшной катастрофы. Погибают люди, погибает всё… просто так.