Ошибка чёрного мага

Тугая струя сонного зелья ударила в лицо парня. Микайла и понять ничего не успел. Один вдох – и все. На драгоценный дубовый паркет отрок грохнулся уже крепко спящим. Причем упал вместе с Клопомортом на плече. Но так как на черного мага сонное зелье действовало значительно слабее, чем на обычного человека, бока Клопоморта ощутили все прелести падения с высоты в полной мере.

Не пытаясь встать или делать какие-то резкие движения, Клопоморт в первую очередь утихомирил кадавра:

– Стой, Бородач! Это я, твой повелитель!

Узнав в принятом им за мешок с воровской добычей хозяина, охранный кадавр по прозвищу Бородач (хотя бороды у него в помине не было) ощерился в некоем подобии улыбки. С поклоном отступил назад. И, убрал, наконец, направленный на Клопоморта распылитель сонного зелья.

И лишь тогда, бормоча ругательства, черный маг поднялся на ноги. Особым образом единожды хлопнул в ладоши. На потолке и стенах круглого зала тут же вспыхнуло несколько тусклых магических шаров-светильников. Хлопать в ладоши дважды, чтобы включилось полное освещение зала черный маг не стал, чтобы ненароком не разбудить Микайлу. (Так-то идея включать свет от хлопка ладоней была хороша: не нужно было каждый раз искать индивидуальный для каждого зала Башни артефакт включения освещения. Однако, согласно закону Равновесия, скоро обнаружились и минусы. Старый маг долго не мог понять, почему иногда свет зажигался или гас сам собой. Но потом выяснил таки, что шары-светильники зачастую непроизвольно включаются или выключаются от громких звуков в процессе испускания кадаврами кишечных газов.)

Глянув на глупую рожу слуги, Клопоморт в который раз похвалил себя за то, что в свое время твердо решил никогда не оснащать внутрибашенных кадавров-стражей смертоносным оружием. Дело в том, что сбои в работе вживленных в тела кадавров артефактов редкостью не были. Получить еще раз дубиной по голове во время ночного вояжа к Охлаждающему Шкафу за кубком апельсинового сока, черный маг желанием не горел. И с тех пор стража внутренних покоев Башни была вооружена распылителями сонных зелий, искрящимися жезлами, арканами и ловчими сетями. Но никак не дубинами, мечами или топорами. Ибо себе дороже могло обойтись.

Черный маг не забыл наградить стража за бдительность кусочком сахара. (Сладкие подачки вырабатывали у тупых кадавров рефлекс усердного служения хозяину, и пренебрегать подкормкой было бы глупо.) И только потом Клопоморт четким, недвусмысленным приказом выпроводил стража прочь из ритуального зала.

Пока Микайла пребывал во сне, Клопоморту предстояло много чего сделать. Причем без свидетелей. Пусть кадавры и тупы, как незнамо что, но у них есть глаза и уши. И какая-никакая память. Попади даже такой безмолвный слуга в руки вражескому чародею – беды не миновать. Кадавр, конечно, не выложит все секреты хозяина как на исповеди. Но что-то непременно расскажет с помощью подсаженного на горло Жука-Ларинго. Поэтому, чтобы не тратить без нужды Огненную Воду Забвения, отведав кубок которой мертвяк забудет, что происходило с ним последние сутки, прижимистый Клопоморт выпроводил прислугу из Ритуального зала. (Вода Забвения не требовалась лишь трем слугам черного мага: кадавру-дворецкому второго уровня Бэрриму, кадавру-военачальнику третьего уровня Кутузу и кадавру-военачальнику третьего уровня Будену. Эти мертвяки заметно выделялись умом и предать хозяина не могли из-за наложенной на них старым магом Нерушимой Клятвой Вассальной Верности.)

Само собой, в ритуальный зал можно было привести какого-нибудь дурака в любое время. Но все люди разные, и то нравится одному дурню, могло бы вызвать подозрения или страх у другого. Но в этот раз старому магу повезло, что выбранный им в качестве жертвы парень был нечаянно усыплен ретивым кадавром-стражем. У Клопоморта появилась возможность внести изменения в обстановку помещения во вкусе слабоумного отрока. И тем самым намного облегчить себе задачу по добровольному препровождению жертвы на алтарь.

Незадолго до рассвета Клопоморт закончил подготовку к Ритуалу Возрождения. Оставалось дождаться пробуждения Микайлы, который до сих пор спал без задних ног на жестком дубовом паркете.

Спохватившись в последний момент, черный маг несложным заклинанием принудил шкуру полярного медведя аккуратно "поднырнуть" под спящего отрока. А сам не поленился и притащил из соседнего зала набитую мхом подушку из оленьей кожи. Некоторое время Клопоморт с удовольствием смотрел на содеянное. И радовался в душе, что успел исправиться. Ведь убедить проснувшегося на холодном полу отрока, что "господин Маркополус" само гостеприимство, было бы потом ох как непросто. А так Микайла очухается на теплой медвежьей шкуре с удобной подушкой под головой, как знатный феодал-нобльман. И, пораженный невиданным радушием хозяина, окончательно потеряет осторожность…

Тут, наконец, к великой радости Клопоморта, отрок начал просыпаться. Старый маг, прервав раздумья, хлопнул в ладоши уже два раза, чтобы включить полное освещение. После чего поспешил к гостю…

11.

Микайла поднялся на ноги и с величайшим наслаждением, до противного скрипа в суставах, потянулся. А уж зевнул при этом так, что Клопоморту показалось, будто он слышит мычание здоровенного быка. Но никак не звуки, издаваемые обычным человеком. После чего отрок, встряхнув нечесанной пшеничной гривой, невидяще уставился в одну точку на полу. А на терпеливо ожидающего окончания его утренних процедур "господина Маркополуса" не взглянул даже. Определенно, Микайла был не в себе…Возможно, припоминал зловещие события прошедшей ночи. Или силился понять как уснул на медвежьей шкуре не скинув сапог, и не почистив на ночь зубы разжеванной дубовой веточкой? Поди пойми, что у дурака на уме спросонья…

– Доброе утро, юноша! – все таки не выдержал, и первым заговорил Клопоморт, тем самым прервав попытку Микайлы засунуть указательный палец в ноздрю. (После вчерашнего замечательного, но непривычного для старческого желудка ужина, а также полученной от медведя оплеухи, черного мага немного мутило. И он не горел желанием увидеть то, что палец отрока добудет из носа.)

– И вам доброго утречка, сударь… – очнувшись от грез, ответил на приветствие отрок. И, по обычаю жителей Снежноморья уважительно поклонился старшему в пояс.

Но, как известно, благими намерениями выложена дорога к чертогам дьявола. Во время поклона из-за пазухи Микайлы выпали на пол магические часы Клопоморта.

У старого мага от ужаса чуть не остановилось сердце. Удары об пол не идут на пользу такому сложнейшему артефакту, как магические часы. А в хваленой защите механизма от поломок Клопоморт разуверился еще вчера. В тот cамый момент, когда дурень каким-то образом сумел с помощью его часов разбудить одновременно всех его вурдалаков и впридачу спящего в берлоге медведя.

– Упс! – подслушанным у заморских молодых купцов словечком повинился за допущенную оплошность Микайла. И бросился подбирать драгоценный артефакт с паркета. Но и Клопоморт не погнушался нагнуться за своей вещью. Хотя не сказать, что ему это легко далось. Просто чародею не хотелось снова нарваться на заклятие "говорящие часы" и горланить на потеху кадаврам, сколько сейчас времени в проклятой – чтоб ей загореться с четырех сторон разом – Маскови.

Лишь в последний миг Клопоморту удалось опередить Микайлу и схватить злополучные часы первым. Хотя черный маг и отрок при этом чуть не столкнулись лбами.

"Запихай меня черт в Лейденскую банку, если я не старый, выживший из ума дурак. За хлопотами по подготовке Ритуала Возрождения я совершенно забыл, что надо обыскать парня. Мало ли чего он с собой таскает. Но сейчас это, конечно, делать неуместно…", – угрюмо подумал черный маг, но виду, разумеется, не подал. Поднялся на ноги и, немного отдышавшись, елейным голосом произнес:

– Ничего страшного, юноша. Магические часы не так просто сломать… Впрочем, что это я… Вы же у меня в гостях. Однако, я вижу на вашем лице следы некоего смятения? Небось размышляете над вопросом, почему вы ни с того, ни с сего, уснули на выходе из Портала?

Микайла часто закивал. Эта несуразность, и правда, не на шутку его беспокоила.

Старый маг поспешил дать необходимые объяснения:

– Это один из моих слуг по ошибке принял нас за воров. И благополучно усыпил специальным зельем. Я же не мог остановить стража по причине бессознательного состояния… Но поняв, кто перед ним, прислужник переложил нас спящих на теплую шкуру. И даже подушку принес.

Пояснения отрока вполне удовлетворили.

Микайла уже более-менее отошел от действия сонного зелья. А посетив специальный закуток для справления нужды, он вообще воспрял духом. И теперь с нескрываемым любопытством таращился по сторонам…

Стены зала украшали мечи, щиты, алебарды и прочие образцы холодного оружия. Также на стенах во множестве висели картины (в основном – кладбищенские пейзажи) и посмертные маски поверженных Клопомортом в битвах недругов. Расположенные у стен высокие стеллажи ломились от рукописных книг, древних свитков и различного рода безделушек из глины и драгоценного фарфора. Массивные шкафы из черного дерева были забиты посудой из драгоценных металлов и всевозможными диковинами. Чего тут только не было! Россыпи самоцветных камней, что завораживающе сияли в свете магических светильников. Искусно изготовленные чучела мелких птиц и животных. Небольшая, зловещего вида коллекция отсеченных голов. Множество деревянных, тряпичных и глиняных кукол. Некоторые из этих кукол имитировали внешность злейших врагов Клопоморта и были истыканы кривыми иглами.

И много, много еще разного добра, включая дюжину раставленных там и сям по всему залу изящных стульев с мягкими сиденьями и спинками, находилось в Ритуальном зале.

Перед шкафами на резных деревянных тумбах располагались ларцы из небьющегося магического стекла. В них хранились невеликие числом артефакты давно сгинувших с лица земли древних цивилизаций. Например, приплюснутая коробочка с дырчатым колесом посередине. К коробке была привязана витым шнуром странной формы трубка с утолщениями на концах, которая удобно располагалась в специальной выемке на верху артефакта. Заметно выделялось на фоне прочего древнего хлама металлическое приспособление для пыток, представляющее собой воронку с крупным винтом (или, как говорят гномы, шнеком) внутри. Вещь в своем роде замечательная: крутишь ручку на боку – и палец врага медленно, но верно превращается в кровавое месиво. Особое внимание отрока привлек непонятного предназначения ящик с диском на верхней грани и рукояткой сбоку. В диск упиралась "луковица", оснащенная зачем-то короткой иглой. А уже от "луковицы" тянулась вверх медная труба с широким раструбом.

Особый колорит убранству зала придавали расставленные по окружности массивные напольные канделябры из бронзы. В каждом из начищенных до блеска канделябров горело по черной свече с человеческую руку толщиной. Свечи были отлиты в виде тринадцати Аль-Джебр Божков. Внутри же кольца из пылающих черных свечей располагалось кресло, сотворенное неведомым мастером из множества переплетенных между собой зачарованных змей. По бокам от оригинального кресла стояло по невзрачному колченогому столику. Тот столик, что слева, был завален кипами красочных лубков с картинками. Тот, что справа – заставлен мисками с незнакомыми Микайле холодными симпла-закусками. Разумеется, имелся на столе и запотевший жбан пива и громадная кружка рядом.

Неподалеку от кресла возвышалась обычная канцелярская конторка с лежащей на ней парой Заклинательных Скрижалей. А также прилагающийся к Скрижалям артефакт Длиннохвостая Мышь. Никаких же других предметов мебели и утвари в ограниченном кольцом из канделябров с черными свечами пространстве не имелось.

Микайла, пораженный не столько богатством хозяина, сколько наличием в зале извечно привлекательных для дурней необычных вещей, с восхищением промолвил:

– Лепота… Чтоб я так жил…

Так что не зря черный маг полночи, как проклятый, занимался убранством зала для проведения Ритуала Возрождения. Клопоморт еще вчера в таверне примерно уяснил для себя, что может понравиться скудоумному отроку. И расстарался на славу. Загонял слуг-кадавров так, что для возмещения затрат энергии пришлось приказать мертвяцкому повару-крысоиду Рэми споить им целую бадью настоянного на мухоморах перегонного вина и скормить зараз половину коровьей туши и четыре ведра сушеных кузнечиков. Не говоря уже о выданному каждому слуге по дополнительной Магической горошине с симла-апейроном. (Что ж поделать, если нежить не может существовать без магической подпитки извне.)

– Что же, юноша, я рад что вам понравилось мое скромное жилище, – радушно произнес Клопоморт. – Теперь же не откажите мне в одной просьбе. Присядьте где-нибудь на ваш выбор, и займите себя на время чем-нибудь. А я пока совершу один скучный, но весьма для меня сейчас потребный обряд, чтобы поправить здоровье. Честно сказать, мне после вчерашнего что-то не по себе. По окончании обряда я подумаю, что с вами делать…

Конечно, Микайла, не мог отказать "господину Маркополусу". И, само собой, выбрал местечко, оснащенное яствами и напитками, а не пусть даже мягкий стул в дальнем углу зала. Скинул себе под ноги заплечный мешок и с довольным видом увалился в плетеное из змей кресло.

Как и ожидал маг, приманки в виде хлеба насущного с одной стороны, и пищи духовной с другой, сделали свое дело. Что ж поделать, в некоторых вещах человек не умнее мыши, без страха заходящей в мышеловку на запах кусочка сала.

12.

Прикинув так и сяк, не лишил ли он парня каким-либо неосторожным словом свободы выбора, и не солгал ли в чем ему, Клопоморт убедился, что все диктуемые законом Равновесия условия соблюдены. И, наконец-то, приступил к долгожданному Ритуалу Возрождения.

Напоследок искоса глянув на развалившегося в кресле Микайлу, черный маг решительно взялся за мел. Начертил вокруг себя Защитный Круг, при этом внимательно следя, чтобы линия получилась одинаковой толщины и без разрывов. После чего с трепетом, будто в первый раз, нажал на артефакт запуска на боку конторки. Артефакт – полированный каплевидный опал – тут же засиял тревожным оранжевым огнем. Это означало, что Магический Вентиль сработал как должно. Из гигантских накопителей апейрона хлынула наружу мана. Но как реки принуждены течь между берегов, так и магическая энергия не рассеивается равномерно по всему пространству. А заполняет собой так называемые Эфирные Русла, образуя в чем-то подобные рекам Магические Потоки.

И вот Эфирные Русла в ритуальном зале начали с невероятной скоростью наполняться трансформированной из безобидного апейрона живой, агрессивной маной. Теперь прерывать Ритуал было чревато тяжкими последствиями. (Кто из жителей земель, прилежащих к Долине Магов или Чародейскому Архипелагу, видел хоть раз на горизонте яркую вспышку, а через некоторое время – грибообразное облако, поймет о чем речь.)

Перед тем как открыть скрепленные между собой золочеными шарнирами Заклинательные Скрижали, – недоверчивый Клопоморт еще раз на всякий случай внимательно посмотрел на Микайлу. (Хотя, как уже говорилось, прерывать Ритуал сейчас – чистой воды самоубийство.)

Отрок, не чинясь, хлебал из кружки пиво и закусывал тончайше нарезанным поджаренным картофелем. Не забывая, впрочем, о бутербродах со шпротами и прочих блюдах странной кухни местного кадавра-повара. В левой руке Микайла держал очередной лубок, повествующий о былых подвигах Повелителя Волшебной Империи. Ну, или про других героев – Металлического Лесоруба и Отважного Льва. Увлеченный разглядыванием мелких картинок, Микайла не обращал на Клопоморта ни малейшего внимания. Но, как не крути, что-то в поведении слабоумного паренька казалось магу подозрительным.

Наученный долгой жизнью видеть во всем подвох, старый маг не без оснований думал (да и вчерашнее побоище на лесной опушке тому в подтверждение), что отрок сей не так прост, каким поначалу кажется. При всем том, что дурень, Микайла, конечно, во всех отношениях примечательный.

Одно только обнадеживало мага – Ритуал запустился как должно. А значит, все необходимые условия были соблюдены. Но все же червь сомнения продолжал точить черную душу Клопоморта.

Однако в следующую минуту слабый умом отрок развеял в прах все подозрения черного мага.

Микайла деловито вытер испачканную яствами руку о собственные волосы. И, пошарив уже "чистой" рукой за пазухой куртки, выудил оттуда продолговатую костяную шкатулку…

"Табакерка? Мощи предков? Или же амулет проклятого Китоуса на мою магию насторожился?" – с замиранием сердца пытался угадать Клопоморт, что там у дурака в шкатулке припрятано такое важное. А Микайла тем временем достал из шкатулочки очки, скорее всего, потерянные по пьяни каким-нибудь крючкотвором из Гильдии Писарей. С надменным видом отрок нацепил явно чужие круглые очки на нос. И с такой донельзя умной рожей вновь принялся разглядывать лубки, что без смеха и не глянешь.

Нечего и говорить, что после такого уморительного зрелища тревожные звоночки в душе старого мага сами собой поутихли. И уже твердой рукой он раскрыл Заклинательные Скрижали…