Взлетная полоса

– Я, честное слово, ничего не знаю! – поклялся Кольцов.

– А я тем более.

Кольцов снова заглянул в предписание. Срок возвращения в свою часть в нем не был указан.

– Меня что, насовсем переводят? – снова задал вопрос Кольцов.

Лыков поджал губы, внимательно посмотрел на Кольцова, словно собирался уточнить, насколько искренен с ним капитан, и, не говоря ни слова, положил перед ним на стол телеграмму. Кольцов прочитал текст: «Откомандировать в распоряжение командира в. ч. …» И никаких подробностей, никаких разъяснений. «Странно, однако, все это…» – подумал он. Лыкову словно передались его мысли.

– На месте все станет ясно, – успокоил он Кольцова. – А пока передайте роту Аверочкину и не задерживайтесь с отъездом.

Кольцов пожал подполковнику руку, вернулся в роту. Собрал офицеров и объявил о скором отъезде. Все его подчиненные сразу заметно сникли. Вопросов ему не задавали. Только Чекан, не обращаясь ни к кому, заметил:

– Все правильно. Хорошо не может быть долго. Так же не бывает!

Но поскольку многое в этой ситуации так и осталось неясным, уже накануне самого отъезда Борисов неожиданно посоветовал Кольцову позвонить Юле. Кольцов вначале наотрез отказался. Однако подумал и согласился. Борисов же подсказал ему и номер Юлиного телефона, который Юля в свое время оставила жене Борисова – Лизе. Кольцов звонил из дому. Москву дали быстро. Трубку на том конце провода сняла какая-то женщина.

– Пожалуйста, Руденко, – попросил Кольцов.

– Его или ее? – спросили в ответ.

– Ее, Юлию Александровну, – смутился Кольцов.

– Пожалуйста. Ю-ля! – И почти тотчас же несколько измененный, но такой знакомый Юлин голос:

– Я слушаю.

Юля не удивилась этому звонку. Она словно его ждала. И сразу перешла на деловой тон:

– Выезжаете сегодня? А где вы остановитесь? Думаете, в гостинице? Хорошо. Я вас встречу.

Поезд подходил к Москве. День выдался погожим. Здесь было значительно теплее, чем там, откуда Кольцов приехал. Он стоял в коридоре вагона, смотрел в окно на мелькавшие за дорожными посадками дачные домики и курил. Сердце его билось томительно и взволнованно. Не верилось, что через несколько минут он снова увидит Юлю. И почему-то именно это больше всего волновало душу.

Народу на перроне было, как обычно, много. И не столько встречающих, сколько тех, кто спешил на электрички. Кольцов пристально вглядывался в мелькавшую перед его взором толпу и чувствовал, что волнуется еще больше. «Попробуй найти в такой толчее», – думал он о Юле и вдруг увидел ее. Юля стояла несколько в стороне от движущегося живого потока и смотрела на хвостовые вагоны прибывшего экспресса. Рядом с ней была высокая миловидная девушка. «Это еще кто? Это еще зачем? – недовольно подумал Кольцов, лишь мельком взглянув на незнакомку. – Нарочно ведь, наверное, привела. Ну и характерец!»

Лязгнули буфера, Кольцов ступил на асфальт. К Юле и ее спутнице подошел размашистым шагом, стараясь не выдать своего волнения. Юля заметила его, тепло улыбнулась и протянула руку.

– Вот и вы, – сказала она и представила свою спутницу, молоденькую кареглазую девушку с ямочками на щеках: – А это наша Ирочка. Мы вместе с ней работаем.

– Сергей, – сдержанно назвался Кольцов. – Наверное, я с вами разговаривал по телефону?

– Со мной, – подтвердила девушка.

– В таком случае будем считать, что мы уже давно знакомы, – предложил Кольцов и снова обратился к Юле: – Пойдемте к такси.

– Мы на машине, – ответила Юля.

– Даже так? Тогда прямо в гостиницу.

– В какую?

– А в какую полегче устроиться, где-нибудь в центре.

– Наверное, во все трудно.

– Не на улице же мне оставаться…

– Тогда в ЦДСА.

– Ой! – как от зубной боли скривился Кольцов. – Жил я в ней в прошлом году. Удивительный архаизм. Давайте все же попытаем счастья в «России».

На автомобильную стоянку пришлось идти к Ленинградскому вокзалу. Здесь Юля открыла дверцу новенькой, цвета «белой ночи», машины марки «Жигули», села за руль.

– И давно водите? – не без удивления спросил Кольцов.

– Восемь лет, – с гордостью ответила Юля.

– А как же тогда в танке?.. – припомнил было Кольцов.

– Сами виноваты. Надо было посадить меня за рычаги.

– Мама родная! – вспомнил любимую поговорку Чекана Кольцов. – А вы справились бы с ними?

– Конечно нет, – засмеялась Юля.

– А вы не знаете, кто меня вызывает? – спросил Кольцов.

– Я не могла объяснить по телефону. Но мне все ясно. Вас вызвал Ачкасов, – сказала она.

– Зачем я ему понадобился? – удивился Кольцов.

– Не знаю. Могу только предполагать: что-нибудь связанное с вашими записями.

– А как ему стало о них известно?

– Я показала.

– С какой стати?

– Вы же отдали их в полное мое распоряжение…

Кольцов задумался: «А может, она права? Может, именно так и надо было?» – и впервые за время, пока они мчались по улицам, с любопытством посмотрел на город.

Москва, как всегда, была людной, по-осеннему немного мрачноватой, старательно вымытой частыми дождями. В глубине площади Тургенева Кольцов увидел тополя бульвара. Его поразило обилие на них зеленой листвы. «Наши давно уже все облетели», – вспомнил он и снова спросил Юлю:

– Долго я тут пробуду?

– Это мне неизвестно.