Воспоминание об Эдеме. Тыдымский дневник. Опыт метанойи

Дал ответы на три вопроса, которые – вероятно – будут размещены в одном из выпусков челябинской вкладки газеты «Аргументы недели». Поскольку Интернет-версия этой вкладки отсутствует – размещу ответы неправленые здесь на память. Себе.

1. Саша, среди поэтов УПШ ты самый земной – в самом прямом смысле этого слова. Живешь на земле, в доме, который сам строишь, занимаешься огородом, ездишь в лес, выращиваешь розы и картофель… Как говорят про таких, «мужик с корнями». А какие корни у тебя?

Ну было бы общим местом повторить сказку о диоклетиановой капусте, хотя именно эта история пару десятков лет задала основное, скажем так, жизненное направление. А корни, конечно, в маме и папе. Точнее, вероятно в родителях бабушки по линии матери (по семейным рассказам – они из вологодских раскулаченных крестьян.

Вообще же сейчас, можно прекрасно жить там, где (и как) ты желаешь, не выбывая из общего цивилизационного кода, более того активно принимая участие в его разворачивании. То есть получается правильная «экономичность» жизни. Мы же находимся здесь очень недолгое время и расходовать его на такие странные и примитивные вещи, как доехать до работы, до сада, выехать за город «подышать воздухом» – слишком расточительно и неблагодарно в отношении удачи родиться здесь. Вот, пожалуй, это самое ощущение нашей «внезапной смертности» по Булгакову и определяет сейчас ритм моей жизни. То есть – жизнь нам всем даётся, как киноплёнка с одинаково ограниченным количеством кадров и каждый сам решает на что он истратит эти кадры: можно заполнить их суетой, случайными лицами, тусовками (в моем случае – литературными), а можно – показать, как растёт вместе с тобой дерево под окном, твои дети (их у меня пятеро), как дом, в котором предки твоей жены жили 180 лет – из стандартной избушки расширяется-отстраивается-вырастает, становится семейным храмом, в котором ты уже незаметно становишься патриархом рода. Патриархальность, именно в библейском смысле, для меня крайне важна. Ну а отсюда следует и правильный патриотизм.

Опять же, как я вижу эту «правильность» – человек это яблоко. Вот я, как я – это косточка в этом яблоке. Я, как семья – это мякоть яблока. Я, как земля, как нация, как страна – это кожура моего яблока. А висит это яблоко на дереве, которое Бог, который произрастает из моей смерти. Ну то есть, когда я упаду и наполню собой гумно, то из него произрастут новые деревья, новые сады. Не уверен, что выражаюсь слишком внятно в данном случае, но суть в том, что это метафизическое яблочко, это «всё» – и есть я, а себя надо любить и возделывать, что значит оберегать и тратить всего себя на свой правильный, гармоничный (без нервных срывов) рост. А в моём понимании я – это и есть всё, что я вижу и не вижу. И самому себе ты не сможешь (не должен) солгать, нанести обиду и так далее и тому подобное. А вот не забыть эту простую, по крайней мере для меня, правду и помогает жизнь на земле или в ней – а то поэтам свойственно забывать, что они такое, отрываться ото всего и самоощущать себя отдельными, а Бог этого не терпит и учит многих из нас, причем всё чаще «гаечным ключом, да по голове».

2. От «корней» жизненных пора перейти к корням литературным. Из чьих текстов черпаешь вдохновение, кого читаешь, кого рекомендуешь прочесть другим?

Поскольку я довольно таки давно в литературе, то вдохновение я черпаю не от литературы, а от земли и семьи, от того, что проснулся утром – солнышко светит или дождик идёт и уже хорошо, уже есть повод, чтобы что-то сказать или промолчать. А если мы про чтение, то есть у меня некоторый свой личный рекомендационный список. Это Андрей Санников, поэты-метареалисты (Иван Жданов, Алексей Парщиков, Илья Кутик), Андрей Тавров, из наших местных – можно было бы назвать Виталия Кальпиди (в тех его стихах, где любовь превозмогает боль и рассудочность – таких у него немного, но есть. Например «Посвящение Вере Киселевой»:

…Истерзанная ангелами, ты,

молитву щебеча непроизвольно,

по лестнице своей Караганды

так катишься, что и ступеням больно»)

Очень много в моем списке для чтения тех, кто уже с той стороны ожидают меня.

Это Леонид Аронзон, питерский поэт ушедший крайне рано, но в моей иерархии он занимает место много выше своего ровесника Иосифа Бродского. Это Роман Тягунов из Екатеринбурга, это Евгений Туренко и Дмитрий Кондрашов, которых я считаю своими педагогами в литературе. Педагогами – не в нынешнем «учительском» смысле, а в древнегреческом – там понятия учитель и педагог несли разные смыслы.

Молодых и ровесников, пожалуй, не буду перечислять – их много, но здесь скорее не корни, а – «щебетание в ветвях», пересвист. Более всего пересвистываемся с Дмитрием Машарыгиным и Русланом Комадеем.

Единственное, что стоит также заметить: я говорю не о всё творчестве названных поэтов, а про отдельные тексты всех этих поэтов. Было бы идиотизмом говорить, что их творчество мне нравится полностью и равноценно. Это то же самое, что говорить, что всё одинаково не нравится.

Если же говорить о непоэтическом круге моего чтения – то это Игорь Брянчанинов, Феофан Затворник, Григорий Нисский и другие из этого же ряда, и еще – труды по истории отечественные и нет (главное, чтобы мало ангажированные – насколько это вообще возможно в истории), труды Николая Трубецкого (одного из основоположников правильного евразийства). Всё это помогает увидеть сад, в котором я живу не только, как географическое явление, но и хронологическое и понять и принять, насколько – мелко, но не ничтожно наше существование вообще, насколько невозможны мы вне сада, и сад без нас. Это и правда, крайне, замечательное ощущение, которое я рад обрести.

3. Саша, ты живешь в Кыштыме, но все твои друзья знают, что есть еще некий Тыдым. Что это за место? И как тебе живется в этих городах?

Про Тыдым, я обычно отвечаю так: есть Кыштым – город работящих и славных людей, а у него есть еще и обратная сторона, даже не обратная, а просто его восьмое измерение – место счастья или персональный рай. Так бывает с людьми – вот живут они, суетятся и прочее, и прочее – но вдруг в неопределенном месте, где проходили тысячи раз, испытывают невероятное и беспричинное, даровое счастье – вот это ощущение и есть то самое восьмое измерение, оно и есть Тыдым. То есть – понятно, что мне здесь живётся очень и очень хорошо. Иногда возникает желание поделиться своим счастьем – по крайней мере один раз (в финальные выходные июля) я устраиваю такие неформальные поэтические «Тыдымские чтения» (в следующем году они будут проходить в девятый раз). На чтения специально никого не приглашаю – просто люди знают и едут, если в этом есть необходимость. Но тут надо понимать, что во время чтений – Тыдым обнажает человека и то, что в нём есть – потому одни приносят внутреннюю радость и спокойствие, вторые – внутреннюю тревожность, третьи – своё самолюбие или даже правильнее сказать самовлюбленность. И всё это на чтениях проявляется (или просто заметнее) с утроенной силой. Но, пройдя через подобный катарсис, человек становится чище, прозрачнее что-ли. А осознав эти изменения – приезжает читать стихи и ощущать радость своего бытия снова и снова. То есть, как я однажды написал (православные меня сейчас поймут): «прекрасное здесь место умирать». Когда слово смерть прочитывается, как рождение.

16/09/2015

Выполнил наконец-то обещание и выслал краткий обзор стихирного конкурса ЛФР от меня (черновик). Сохраню здесь для себя.

Прежде всего – отчего задержка? От того, что сколько я не перечитывал Лонг – смог отобрать только 4 стихотворения, которые более или менее смогли удовлетворить мой (весьма специфичный) вкус, то есть если бы я умел не судить о стихах по гамбургскому счету – то набрать и пять, и десять было бы легко. Но, увы – судил по «Гамбургу». Иначе, видимо, уже не умею и не хочу уметь.

Основные претензии к стихотворениям.

1) ДЕКОРАТИВНОСТЬ и ОРНАМЕНТАЛЬНОСТЬ (не по Айги) – начинаешь читать стих и возникает желание пригнуться и ничего не трогать в тексте – поскольку понимаешь тронешь вот этот камень = и всё обрушится, но пресловутый камень раздражает и ты чувствуешь, что он здесь случаен и вообще это не камень, а пластиковая бутылка, которую строители гастербайтеры, обмазав цементом впаяли в общую стенку. В таких стихотворениях, как правило, много сносок и иноязычных выражений. Не буду обозначать их цитатами. Пройдитесь по Лонгу (это была рекламная пауза!) и найдите сами.

2) НЕВЫСТРОЕННОСТЬ (ДВОИЧНОСТЬ) АРХИТЕКТУРЫ – то есть, когда слова выложены так, что возможно вполне комичное прочтение. Например:

…но, по высоцкому, опять

из-за флажков сбегают волки.

При озвучивании вполне можно прочитать, что волки бегут по Высоцкому. Это не означает, что я не понимаю, что имел автор ввиду, но комичность тем не менее мне приметна.

3) НАРУШЕНИЕ ХРОНОТОПА СТИХОТВОРЕНИЯ – то есть нечувствительность автора к необходимой продолжительности стихотворения. Ощущать временность своей речи прямая обязанность местного демиурга.

4) БЕСЧУВСТВЕННОСТЬ ЦИТАТ ИЛИ СЛОВ – например:

«…я гремучей тоски смаковал абсент» – вряд ли автор этой строки мог предположить, что у меня его строка будет соревноваться и неизбежно проигрывать строке «за гремучую доблесть грядущих веков». Но автор должен преполагать как можно более широкий культурный контекст, который даже супротив авторской воли будет сложен читателем вокруг авторского кирпичика. Сколько раз наблюдал, что умный читатель часто расширяет авторский замысел и во времени и в пространстве до самого Иерусалима. Это безусловно имеет смысл учитывать – и понимать свою глупость перед читателем.

5) ПРЕСЛОВУТЫЙ ФОРМАТ А4 – полагаю написание стихотворений в этом формате леностью (а не изыском автора). Не столь продолжительно существование русской поэзии, чтобы переходить к западному формату (я не беру сейчас в расчет такие стили, как верлибр) – но насколько легче в таком формате спрятать грехи своей речи. В данном случае я предвзят и все, что отсюда следует.

6) АКТУАЛЬНОСТЬ СТИХОТВОРЕНИЯ – для меня скорее недостаток, поскольку отрицает факт возможности продления стихотворения во времени. Очень мало кому удаётся сделать так, чтобы стихотворение написанное по неким «болящим» событиям, стало общевременным. Это я про стихотворение о Украине. Пожалуйста, пока воздержитесь.

Есть и еще ряд претензий к моему чтению ваших стихотворений, но я пока их оставлю для себя, поскольку не уверен, что они не сиюминутны – Те же шесть, что я перечислил выше – это уже отстоявшиеся до меры. И последнее – стихотворения, которые мной были выбраны тоже не полностью соответствую моим требованиям к стихам, но недостатков очевидных (в смысле – непоправимых) я в них не вижу и буду готов прочитать еще раз, а возможно, что и слямзить тот или иной персонаж, пейзаж и т. д. – а это уже показатель хорошей мебели. Спасибо всем за терпение.

18/09/2015

Продолжая разговор о природе поэзии. Во время ответов на один из комментариев в ФБ получилось несколько фраз, которые мне показалось необоходимым расширить или объяснить (прежде всего для себя).

Тезис из комментария – ПОЭЗИЯ АНТИГУМАНИСТИЧНА.

Вероятно, что такое определение поэзии для меня исходит из того, что я воспринимаю поэзию прежде всего, как религиозное явление. Причем авраамическое, причем христианское. А христианство подразумевает, в самой своей сути, становление человека тем, чем он был замыслен, а не тем каким он стал в результате неких своих действий. То есть предполагает умирание земного человека для становления человеком небесным. Именно потому то, что большинством из нас будет сочтено смертью – для православного есть факт истинного его рождения. То же самое со стихотворениями – лучшие (на мой частный взгляд) стихотворения непереводимы на «человеческий» язык, смысл их затемнён для большинства читателей и воспринимаем на «за-сознательном» уровне (только помимо ментальных штампов поэзия и существует – и вот эта иррациональность – признак сродства поэзии и веры). Неучитывание поэтическим текстом самого факта существования автора, который пытается преодолеть иррациональность своей речи, и читателя, который пытается принять/низвести «чужую-птичью» речь до своей плоской земли и есть факт высшего насилия над «слишком земным», над «слишком человечным», над гуманизмом. То есть поэзия сушествует в мире, где человек отрицаем и как автор, и как читатель.

Ну и напоследок ответ на предыдущий вопрос, который не всем заметен в ленте из-за особенностей настроек исходного поста.

Вопрос был О ЧТЕНИИ СТИХОТВОРЕНИЙ НА ПУБЛИКЕ НАИЗУСТЬ

О рабстве перед стихами – выскажу только свое мнение. Знание/чтение стихов наизусть притормаживает возможность дальнейшего текста (а все мы пишем единый текст, который складывается, как мозаика только в завершении нашей жизни). И вот тут есть важный момент – поэты воспринимают свое стихотворение, как конечное, завершенное явление, полагают это стихотворение, как целеполагание. Но у некоторых (у меня, например) – стихотворение – это не цель, а часть пути во взаимоузнавании текста и меня, меня и текста, а это процесс непрерывной – авторское запоминание стихотворения и, главное – чтение его наизусть, это, как бесконечная прелюдия с последующим текстом без перехода к собственно сексу и конечному удовлетворению. Постоянный дубль-кадр, который заслоняет последующие кадры, то есть заучивание их – приводит к тому, что мы повторяем фрагменты их (на том или ином уровне) в последующем – прививает нам один угол зрения и не даёт возможности хотя бы немного сместиться с точки наблюдения/осознавания этого мира. Что такое репостинг и републикация? (говори по русски Таким образом, на мой взгляд, чтение стихов не по памяти – это не более чем инструментарий во взаимоотношении со своим общим текстом, способ достижения некой дальнобежности своего языка. Причем всё это сугубо индивидуально. И вполне вероятно приемлемо только для меня.

23/09/2015

Из фестивальных впечатлений («Горящая гора-Уфа»). Первое место, куда попал. Круглый стол, на котором литераторы и люди причастные выясняли – почему «настоящая литература», которую они представляют, не является доходной и что делать с читателем писателям? Возник у меня тогда такой вопрос – где они живут или где жили? и кто сказал, что то, что они пишут это и есть настоящая литература, с которой что-то надо делать? И вот несколько мыслей по этой тематике, что возникли у меня тогда, а записаны по прошествии 3 дней. Первое – надо формировать своего читателя – это нормально (лет еще 10 назад у меня читателей было меньше, чем сейчас – сейчас немного, но есть мне хватает, самое главное, что меня удовлетворяет качество моего читателя. всем мил не будешь). Второе – литература, как я понимаю, не может приносить постоянный доход в настоящем времени, поскольку её настоящесть м.б. проявлена только, как будущее качество (это утверждение мб сомнительным, но пока что оно мне нравится) 3) не фиг плакаться о своей судьбе – это недостойно и показывает только нашу слабость и страх перед одним из возможных вариантов будущего. 4) смысл круглых столов с такой тематикой мне не понятен, поскольку всё это нами обсуждалось не по разу уже, но литература, к счастью смотрит и развивается, так как надо, а не так, как нам хочется.

30/09/2015

Иногда, не слишком часто, мне попадаются стихи о которых я сожалею, что они написаны не мной. Вот этот стих из таких. Антон Бахарев

О, наших изб вторые этажи

Теперь по небу ходят, как чалдонки,

Где грозовые высятся ряжи,

Но топляки не обрывают шпонки.

Тугих кедров морёные верха

Качают свет, оббитые винтами.