Ликвидатор. Тени прошлого

– Простите, э-э… Шпала. Вы сказали: зона? Какая зона? В смысле тюрьма или вы что-то другое имели в виду?

«Сталкеры» переглянулись. Потом Шпала вскинул винтовку, подошёл ко мне и резко, без замаха, врезал прикладом по лбу.

Когда я пришёл в себя, то понял, что нахожусь где-то глубоко в лесу, на небольшой поляне. Ветер плотным потоком гнал низко нависшие над землёй свинцовые облака. Столпившиеся на краю прогалины деревья громко шелестели мелкой, будто покрытой бронзовой краской листвой. В паре метров от меня потрескивал костёр, над ним, уцепившись почерневшим от копоти крюком за самодельную треногу, висел старый котелок. В нём что-то булькало, исходя паром, – судя по запаху – чай.

В разрыве между набрякших туч на краткий миг появилось солнце. «Ещё не в зените, но уже близко к тому. – Я пытался осмыслить положение, в котором оказался. – Что ж, хотя бы со временем определился. Получается, я провалялся без сознания почти семь часов. Хорошо меня приложили: как бы после такого удара сотрясения мозга не было».

Я скосил глаза в сторону, пытаясь разглядеть похитителей. А что? Всё надо называть своими именами. Кто они такие после этого? Хорошо хоть не убийцы. Современная история знает немало случаев, когда, наигравшись до одури и не сумев отличить реал от вирта, сопливые подростки брали в руки оружие и выходили на улицы стрелять в ни в чём не повинных граждан, приняв их за зомбяков, пришельцев или порождения ада, коими кишат разнообразные шутеры.

«Чёрт! Ничего не видно! Не мог этот куст папоротника вырасти в другом месте? – злился я. – Весь вид закрывает. Ладно, попробую чуть приподнять голову».

На этот раз попытка увенчалась успехом. Почти на самом краю полянки сидел на берёзовом пеньке Байкер и что-то искал в потрёпанном рюкзаке. Его напарник, присев на корточки в полуметре от приятеля, копался в моём планшете, что-то бормоча себе под нос. Слов разобрать не удалось, но, похоже, их и не было: одни междометия и редкие восклицания.

Байкер вынул из рюкзака узкий металлический контейнер: сантиметров пятнадцать в длину, с застёжками по бокам и двумя овальными проволочными петлями под ремень на длинной стороне короба. Щёлкнул замками, приоткрыл крышку. В образовавшейся щели появилось слабое свечение, как будто в ящике притаилось множество светлячков. Бородатый открыл жестяную коробочку полностью. Выплеснувшийся оттуда свет отбросил резкие тени на его смуглое лицо, глаза потемнели и словно ввалились, щёки осунулись, а борода словно стала ещё длиннее и гуще.

Старший – для себя я решил, что главным и по возрасту, и по званию, если они у них есть, в этой компании был Байкер – сунул руку в ящик и вытащил на свет предмет, очень похожий на свернувшегося в клубок ежа. От колючего шара исходило ровное зеленоватое свечение.

Я слегка приподнялся, чтобы лучше разглядеть невиданную штуковину и случайно надавил локтем на так некстати подвернувшийся сучок.

Хрустнуло.

Бородатый сразу спрятал таинственную вещицу в ящик, громко при этом хлопнув крышкой.

– Эй, Шпала, наш гость очнулся.

Тощий резво поднялся на ноги и в два счёта оказался рядом со мной.

– Откуда у тебя это? – Он сунул планшет мне под нос.

Я свёл глаза к переносице, пытаясь разглядеть выведенную на экран картинку. Получалось не очень: глаза слезились, поэтому изображение расплылось в бесформенное цветное пятно. Я немного отодвинулся назад – стало чуть лучше.

– Слушай, отодвинь планшет подальше, я вроде не слепой, нормально вижу на расстоянии.

– А я почём знаю: слепой ты или нет, – злобно рыкнул Шпала, но гаджет всё-таки отодвинул.

– Ну вот, – буркнул я, – другое де… – Я не закончил фразу, поскольку чуть не откусил себе язык.

На экране серела громада саркофага четвёртого реактора ЧАЭС. Над пробоиной в куполе, откуда вырывались рыжие языки пламени, словно выставленный в неприличном жесте палец застыла красно-белая труба. Строительный кран, удерживаемый растяжками тросов, замер навеки возле бетонной коробки энергоблока. Неподалеку от него ржавел ещё один – поменьше. Чуть в стороне, в окружении островков чахлой травы, разбитыми фарами пялился на мир бульдозер с пятнами оранжевой краски на покорёженном металле. Рядом с ним гнили два облезлых строительных вагончика на колёсах с рваными пробоинами пулевых отверстий. Резина давно уже превратилась в лохмотья, а сами колёса наполовину вросли в землю. На переднем плане, у самого края экрана, высился обгоревший остов вертолёта (осколки остекления кокпита торчат угрожающим оскалом, лопасти погнуты, в турбине зияет огромная дыра). Унылости картине добавляли мёртвые деревья, промозглое небо цвета сырого асфальта и нити холодного дождя, что исступлённо лупили по молчаливым памятникам техногенной катастрофы и рисовали аккуратные круги в больших и маленьких лужах.

На пробоину указывала нарисованная от руки белая стрелка с корявой надписью над ней «Монумент». А ещё некоторые места крыши и стен саркофага и технического здания четвёртого энергоблока были несколько раз жирно обведены красным. Рядом с этими пометками стояли цифры и буквенные обозначения.

– Я ещё раз спрашиваю: где ты взял это? – тряхнул планшетом Шпала. – Ну ладно, я догадываюсь, где ты мог разжиться картами. – Говоря это, он водил пальцем по экрану, листая скриншоты с локациями игры. – Хотя уж больно подробно они составлены: с указанием сталкерских нычек, форпостов «Борга», лагерей «Воли» и других группировок, даже координаты торговцев указаны. Но где ты взял фотографию Саркофага? Насколько я знаю, туда никто из вольных и клановцев не доходил.

– А как же Семецкий, Болотный Лекарь, Краплёный, наконец? – подал голос подтянувшийся ближе Байкер. Он заглянул через плечо приятеля и, сосредоточенно сопя, рассматривал картинки.

Шпала сморщился, будто откусил лимон:

– Ты веришь в байки бродяг? Слушай их больше, они тебе ещё не такое наплетут. Нет Монумента, нет Разрушителя мозгов, ничего нет! – крикнул он и нервно задышал носом.

– Ага! – усмехнулся коренастый. – А как же толпы зомби в окрестностях «Дуги»? Или это сталкеры от радиации с ума посходили?

Шпала сдавленно крякнул.

Я обалдело переводил взгляд с одного придурка на другого и не знал: восхищаться их самоотверженной погружённостью в игру или же просто пожалеть недоумков и не обращать внимания на столь явный сдвиг по фазе. Я, конечно, встречал откровенно повёрнутых на чём-то и почти полностью безбашенных людей, но даже у них бывали моменты просветления. А у этих, похоже, совсем мозги перегорели на любви к «Сталкеру». Что ж, флаг им в руки, лишь бы другим жить не мешали. Мне, например.

– Ты, ваще, кто такой будешь? – спросил Шпала. Открыв рот, он ковырнул грязным пальцем в носу, придирчиво глянул на извлечённое оттуда содержимое и щелчком отправил его в скрежещущий жёсткими, будто вырезанными из жести, листьями низкорослый кустарник.

– Так я ж говорю: журналист. Специально сюда приехал…

На руке Байкера пискнул какой-то прибор. Он поддёрнул рукав плаща, глянул на дисплей устройства.

– Эй, Шпала, сообщение с Кладбища машин пришло: там Кореец реальным пацанам бока помял и скрылся. Кабан пишет: Йога в этот раз Корейца в поле аномалий загнал, пять раз в него выстрелил, а тому хоть бы хны – ушёл через цепь «разрядников», мимо «вороньей круговерти» и «гравиконцентрата». И ничего этого перца не берёт: ни пули, ни аномалии, ни радиация. Говорят, он сердце альфа-пса сожрал, когда этой твари башку голыми руками свернул – вот с тех пор и стал неуязвимым.

– Тьфу ты, – плюнул под ноги Шпала. – Тебе не надоело хрень всякую нести? Наслушается бредней одиночек, а потом и мне мозг этой галиматьёй выносит. Иди, вон, лучше чаем займись! – прикрикнул он на спутника.

Бородатый опустил обшлаг рукава и поплёлся к костру.

«Ого! Оказывается, я был не прав. Это Шпала здесь всем заправляет…»

– Чардаш написал: гон мутантов начался, не иначе выброс будет, – буркнул Байкер, снимая котёл с треноги. – Надеюсь, это ты хренью не назовешь?

Шпала скорчил злобную физиономию, но быстро взял себя в руки.

– Чай будешь? – спросил он меня почти дружелюбным тоном. Видимо, решил включить добрячка, чтобы выяснить, откуда у меня снимки реактора и столь подробные «карты» местности.

Я согласился. Давно уже ничего путного не ел. Чай, конечно, не еда, но уж лучше горячий напиток, чем вообще ничего.

Но всё оказалось гораздо лучше. У Байкера в рюкзаке, помимо странного контейнера, завалялся холщовый мешок с буханкой чёрного хлеба и банкой мясных консервов. Шустро орудуя ножом, он вскрыл жестянку с тушёнкой (воздух сразу наполнился умопомрачительным запахом, на что мой желудок ответил долгим урчанием), накромсал толстыми ломтями хлебный кирпич. Цепляя кончиком лезвия расползающиеся на волокна крупные куски мяса, Байкер наделал бутерброды, по два на каждого, обтёр клинок о штанину, сунул его в притороченные к разгрузке самодельные ножны из грубой кожи.

«Не иначе из шкуры мутанта сделал. – Я криво усмехнулся своим мыслям. – Быстро же я принял условия чужой игры. А что здесь такого? Как пел известный бард: «Пить так пить, гулять так гулять!» Хотя в моём случае правильнее будет: играть так играть».

Пока Байкер возился с обедом, Шпала спросил меня тихим шёпотом:

– Слышь, Журналист, а ты реально дошёл до ЧАЭС и видел там Монумент или это всё байки?

Я подумал: «Пацанам, по ходу, надоело просто так по полям бегать, захотелось немного скучный сценарий разнообразить. Ладно, пока это в моих интересах, помогу, ну а потом уж не обессудьте, господа хорошие, – разойдутся наши пути-дороженьки – уйду по-английски, не попрощавшись, и ничего вы со мной не сделаете».

– Дошёл, но не видел, – в том же духе ответил я. – В прошлый раз не получилось: фанатики да монстры помешали, еле ноги унёс. Теперь вот думаю снова туда отправиться. Если хочешь, айда со мной.

Шпала потёр переносицу, наморщив лоб, поскрёб грязными пальцами щетину на подбородке.

– Я бы не прочь, да вот снаряга у меня… – Он тяжко вздохнул, мотая головой (до чего натурально в роль вжился, паршивец, как будто всамделишный сталкер, а не любитель подвижных игр на свежем воздухе). – КПК уже вторую неделю херовничает, гевер вот на ладан дышит, – кивок в сторону приставленного к ноге оружия, – да и броника нет, а без него нормальному пацану в центре Зоны делать нечего.

Мы помолчали, слушая, как Байкер стучит ложкой, помешивая чай в кружках.

– А может, ты в этих штуках разбираешься, а? – Шпала поддёрнул рукав потёртого кожаного плаща, оголяя треснувший и потемневший в правом нижнем углу экран наладонника.

Я чуть не присвистнул, увидев гаджет на запястье длинного: «Ничё так ребята подготовились, серьёзно к делу подошли: проги специальные для маршрутизаторов написали. Здесь тебе и датчик жизненных форм, и счётчик Гейгера потрескивает, и карты “Зоны” имеются, и диктофон, и рация, чтоб со своими при случае поговорить. Молодцы!»