Хранители. План игры

Но тот словно не слышал его воплей. Ни один мускул не дрогнул на бледном, безвольном лице. Глаза сохраняли тот же стеклянный блеск, рот остался приоткрытым.

Кастет понял, вот-вот произойдет непоправимое, изогнулся в поясе и, словно тигр в цирке, прыгнул на друга через огонь. Худя спустил курок за миг до столкновения с Кастетом, но пули опять ударили в стену. На этот раз каверны отколотой свинцом штукатурки появились чуть ниже первого ряда выбоин. Мгновение спустя он грохнулся на спину и больно ударился затылком об пол. В голове сверкнула молния, искры сыпанули из глаз, и мир исчез в ослепительно-белой вспышке.

Кастет вырвал автомат из вялых рук Худи. Хотел отшвырнуть оружие, но мысль: «Здесь что-то не так» – заставила передумать. Как выяснилось, не зря. Краем глаза он заметил движение на изменчивой границе рожденного костром светлого, нервно пульсирующего пятна и наползающей из коридора ночной тьмы.

Мозголом не ожидал такой прыти со стороны здоровяка. Непредсказуемым прыжком тот нарушил его планы. Удар головой об пол вызвал у худощавого сотрясение мозга. Тонкая красная нить, именно так псионик рисовал в воображении устойчивую телепатическую связь между ним и реципиентом, лопнула, как перетянутая струна. Тощий снова оказался предоставлен самому себе, и все надо было начинать сначала.

Суггестор попробовал восстановить внезапно прерванный контакт с сознанием Худи, но ничего не вышло. Тогда мутант решил действовать по обстоятельствам.

Кастет скосил глаза в сторону коридора. В дверном проеме стоял коренастый человек, точнее, человекоподобное существо с непропорционально большой головой, широкими трехпалыми ступнями и вытянутыми в длину кистями. Сквозь прорехи в грязных, непонятного цвета штанах проглядывали костлявые колени. Вместо рубахи – намотанные как попало на руках и груди грязно-серые бинты. Мутант низко наклонил голову, словно демонстрируя покрывающие лысину розовые коросты между шишковатых выпуклостей черепа и редких островков пепельно-серых волос.

– Ты кто еще такой? – изумился Кастет.

Вместо ответа псионик резко поднял голову. В его выпученных глазах демоническим огнем плясали языки костра, но под отраженным блеском проявлялся более глубинный, завораживающе-гипнотизирующий свет, словно внутри его черепа включился таинственный проектор.

Кастет пересекся взглядом с пси-мутантом и почувствовал нечто странное. В голове как будто заработал испорченный приемник. Какие-то голоса что-то пытались сказать ему, но хриплое шипение помех практически полностью их заглушило.

– Так это ты заставил Худю в меня стрелять, – догадался Кастет, вскинул автомат на линию огня и кончиком указательного пальца потянул за спусковой крючок. «Калаш» сухо щелкнул бойком. Кастет вспомнил о некогда извлеченном из патронника боеприпасе и сунул руку в карман.

Мозголом невероятным напряжением внутренних сил пытался взять под контроль не поддающийся его воле человеческий разум, но когда понял, что ничего не выйдет, поменял тактику. Он Выбросил вперед четырехпалую кисть с растопыренными пальцами и при помощи телекинеза обезоружил противника.

Кастет обомлел, когда неведомая сила вырвала «калаш» из его рук и отшвырнула к дальней стене комнаты.

– Ах ты мразь! Да я ж тебя голыми руками задушу! – прорычал он и разъяренным быком бросился на мозголома.

Тот попытался отбросить врага волной направленного телекинеза, но куда там – все равно что пытаться усилием мысли остановить поезд на полном ходу. Кастет даже не ощутил на себе чужеродного воздействия. Он, как борец сумо, накинулся на мутанта, сшиб с ног и, как было обещано, сжал пальцы на его шее.

Псионик опешил. За всю жизнь никто так не бился с ним. В него стреляли, кидали гранаты, однажды попробовали убить ножом (это плохо закончилось для самоуверенного смельчака, тот перерезал себе горло, подчиняясь чужеродному ментальному сигналу), но ни разу не пытались задушить его. Секундное промедление дорого обошлось человекоподобному монстру. Кастет использовал шанс на победу по максимуму. Он не просто душил врага так, словно хотел вырвать у него кадык, но и бил затылком об пол, злобно приговаривая с каждым ударом:

– Я… покажу… тебе… ублюдок… как… людям… морочить… голову…

Мозголом попробовал было выдавить глаза противнику, но лишь расцарапал тому лицо и лоб. В азарте боя Кастет не заметил ни боли, ни то, как кровь струйками течет из ран по щекам и переносице, ни то, как она капает с кончика носа и подбородка. Зато он почувствовал запах крови и увидел ее на морде суггестора. Ноздри Кастета затрепетали, алая пелена застила глаза, и он окончательно потерял контроль над собой.

Боевое безумие схлынуло. Ушло, словно волна морского отлива. И точно так же, как море «забывает» на берегу незадачливых рыбешек, медуз и моллюсков, оставило после себя неприятный привкус во рту, головную боль и предательскую дрожь в мышцах.

Кастет обнаружил подле себя труп с окровавленной дырой вместо горла. Понял, что нечто липкое в его руке не что иное, как вырванный из шеи мутанта кадык, и брезгливо отшвырнул боевую добычу в коридор. Из темноты донесся смачный шлепок.

Кастет вытер руки о штаны дохляка, встал и, подхватив мертвое тело под мышки, выволок на улицу. Потом вернулся за «слепышами», но, прежде чем вытащить их из дома, подкинул дров в костер.

Пламя жадно накинулось на свежую пищу. В комнате стало светлее. Боковым зрением Кастет заметил отблески огня на металле и посмотрел в ту сторону. Поначалу он хотел оставить оружие там, где оно лежало, но передумал. Подобрал автомат напарника, забрал свой «калаш» и только после этого вытащил трупы «слепышей» из дома. В последнюю очередь он вынес тушу мутосвиньи. Выпущенные нюхачом кишки тянулись за ней, оставляя на полу широкие красные полосы.

Глава 6. Есть контакт!

Худя открыл глаза и жадно втянул в себя воздух. Он ощущал себя так, будто рядом разорвался снаряд. В ушах звенело, сердце гулко ухало в груди, голова казалась отлитой из свинца, перед глазами плавала серая муть. Он не сразу понял, что с ним происходит и где он находится. Прошло какое-то время, прежде чем в памяти, одно за другим, всплыли события последних минут. Он вспомнил, как отбивался от жуткого чудища с похожей на раскидистую крону дерева огромной головой и непомерно длинными руками, вздрогнул и нервно посмотрел по сторонам. Расплывчатый муар все еще застилал глаза, но это не помешало понять: здесь что-то не так.

Худя снова покрутил головой.

«Раз я до сих пор жив, – подумал он, – значит, монстр не добрался до меня. Выходит, я убил его. Тогда где труп? И куда делся Кастет?»

Худя опять окинул комнату взглядом. Мир из черно-белого постепенно становился цветным. Появлялись новые, ранее не замеченные детали вроде широкой багряной полосы на полу и косой цепочки пулевых выбоин в стене.

Сознание мгновенно ухватилось за подсказку и на полную катушку включило воображение. Перед мысленным взором Худи, словно видеоряд в кинофильме, проплыла невероятно реалистичная картина. «Калаш» в его руках плюется огнем. Пули насквозь дырявят голову монстра. Из затылка твари вырываются фонтаны крови вперемешку с выбитыми мозгами, а на стене появляется строчка крохотных кратеров. Какое-то время мертвое чудище сохраняет равновесие, но вот его ноги подгибаются, и оно падает на пол по ту сторону от костра. Кастет появляется из темного угла комнаты, наверное, он там прятался, оцепенев от страха, хватает дохляка за руки и тащит прочь из дома, оставляя кровавый след на полу.

Сквозь звон в ушах пробивался равномерный стук, словно кто-то колол дрова. Худя встал на ноги, покачнулся и оперся рукой на стену. Голова кружилась пуще прежнего, звон в ушах усилился, перед глазами опять все поплыло. Он постоял так с минуту, а когда почувствовал себя лучше, побрел к окну.

Ночь окончательно вступила в права. В лунном свете отчетливо просматривалась мускулистая фигура Кастета. Тот обтесывал тонкоствольное деревце, энергично работая ножом. Из земли торчали три заготовленных подобным образом шеста.

Худя окликнул напарника.

– Очухался наконец-то, – отозвался Кастет, вытирая рукавом пот со лба. – Вроде в порядке, раз помнишь, кто я такой, и не пытаешься убить.

– Ты о чем? – удивился Худя. В голове пестрым калейдоскопом промелькнули события недавнего прошлого. Он снова увидел, как стрелял в голову странного чудища с непомерно длинными руками и ошарашенно подумал: «Неужели это мне привиделось и я на самом деле стрелял в Кастета?»

– Потом расскажу. Не мешай, дай закончить. Немного осталось.

– А ты ваще что делаешь?

– Скоро узнаешь, – пообещал здоровяк и снова застучал ножом по концу палки, слой за слоем срезая тонкие, почти прозрачные полоски древесины.

Несколько минут спустя он воткнул последний из заготовленных шестов в землю рядом с остальными, наклонился и энергично замахал рукой с зажатым в ней ножом. Теперь звук был такой, словно мясную тушу рубили на части.

Худя ничего не помнил, кроме странного монстра, которого, как выяснилось, не существовало в реальности, и терялся в догадках, кого там напарник разделывает на куски. Он недолго находился в неведении. Вскоре Кастет удовлетворил его любопытство, одну за другой нанизывая головы мутантов на заостренные колья.

– Эт что за хрен? – Худя показал пальцем на человеческую, как ему показалось, башку с бугристыми выступами на лысом черепе.

– Этот говнюк задурил твои мозги. – Кастет вытер испачканные в крови руки и клинок о траву, спрятал нож в ножны и выпрямился. – Хотел твоими руками расправиться со мной.

– Вон оно как. Понятно. А ты зачем их башки на колы нанизал?

– Чтоб другим неповадно было. Пусть знают, что их тут ждет, – пояснил Кастет и зашагал к дому.

Худя дождался, когда напарник появится в комнате, забрал у него свой автомат и насел с расспросами. Тощий выпал из реальности на время боя и хотел восстановить недавние события до мельчайших подробностей. Особенно его мучил вопрос, как приятелю удалось сохранить разум при атаке псионика.

Кастет как будто стеснялся столь пристального внимания к его персоне. Отвечал неохотно, и Худе пришлось чуть ли не по капле выцеживать из него нужные сведения. Наконец он составил более-менее правдоподобную картину произошедшего, цыкнул зубом и с задумчивым видом проговорил:

– Вот уж действительно – не было бы счастья, да несчастье помогло. Ты не представляешь, как нам повезло. А знаешь почему? – Кастет помотал головой. Словно не ожидая от него другой реакции, Худя криво усмехнулся и покивал. – Потому что иногда быть тупым качком жизненно необходимо. Не будь у тебя пластины в башке, неизвестно, чем бы все для нас закончилось. – «Получается, я тебе жизнью обязан», – подумал он, но вслух сказал совершенно другое: – Ты давай ложись спать, отдыхай, назавтра сил набирайся, а я покараулю.

Кастет начал было протестовать, дескать, он не устал и вполне может часика два-три подежурить, но Худя остался непреклонным.

– Ты и так неплохо поработал сегодня, – сказал он, подбрасывая дровишки в огонь. – Не переживай, я, когда спать захочу, в два счета тебя растолкаю.

На том и порешили. Кастет улегся спиной к костру и вскоре захрапел.

Худя разбудил его через четыре часа. Все это время он просидел лицом к окнам с автоматом в руках, напряженно вслушиваясь в долетающие снаружи звуки. Шелест листвы не успокаивал. Напротив, он будил воображение. Временами Худе мерещилось, что за окном кто-то ходит, фыркает, охает и вздыхает. В такие минуты он подкидывал топливо в костер, полагая, что запах дыма и заметные сквозь оконные проемы красные всполохи отпугнут незваных гостей.

Он уже не считал их задание относительно легкой прогулкой по пусть и заброшенному, но все же парку развлечений. Еще не так давно ему казалось, что ничего страшного с ними не произойдет, ведь им не раз приходилось сталкиваться с мутантами на территории «Чернобыль Лэнда». Правда, тогда эти твари могли всего лишь напугать внезапным появлением и имитацией атаки, а сейчас все резко переменилось. Они пытались их убить, и где гарантия, что никто из мутняков не попробует сделать это снова.

Если бы Худя с самого начала знал, что часть встреченных ими ранее мутантов были биомеханическими копиями реально существующих тварей с ухудшенными относительно прототипов характеристиками, а на остальных подавляюще действовало отсутствие аномального излучения Зоны, из-за чего они были не так активны и предпочитали скрываться бегством, а не нападать на вооруженных людей, он бы не был сейчас так обескуражен. Устоявшаяся за последние годы картина мира с треском рушилась у него на глазах. Он знал, как убивать, умел и любил это делать, но применительно к новым реалиям его знания ничего не стоили. Одно дело убить человека, чаще всего и так запуганного до смерти, а потому лишенного воли к сопротивлению, а другое – на равных противостоять хитрым и коварным врагам. С одним из них им довелось сегодня встретиться, и только чудо уберегло от верной гибели. Но как долго продлится такое везение? Что, если другие монстры захотят попробовать их на зубок?