Ярость on-line

Курт нервно взглянул на часы. «Клиенты» запаздывали. Никто не говорил, что рассчитать «час X» удастся минута в минуту, но и заставлять себя ждать было невежливо.

Пользуясь непредвиденной отсрочкой, Волк в сотый раз оглядел позиции – казалось, все в полном порядке. Обнаружить «черепов» было крайне непросто. Боевики притаились в тени, за оконными проемами, на проржавевших крышах. Курт чувствовал запахи живых, горячих тел, прилетавшие из тьмы через многие метры. Но, чтобы засечь местонахождение гангстеров, требовалось хорошенько приглядеться. Кроме того, «человечий дух» перекрывали прочие, более сильные запахи – к примеру, мусорных контейнеров, находившихся прямо под позицией Страйкера.

В рации трещал деловитый радиообмен. Кое-кто обменивался новостями, имевшими к текущей операции весьма посредственное отношение. Волк закрывал на это глаза. Не следует проявлять в работе излишнее рвение, подчиненным это не нравится.

Курт ничуть не удивился, когда глава Ордена объявил его старшим. Кто, в самом деле, мог являть неподдельную преданность, как не тот, чья жизнь постоянно висит на волоске? Кому Череп мог верить больше, нежели своему личному охраннику, чья жизнь окончится тем же днем, когда умрет глава Ордена?.. Кому, в сущности, можно верить БОЛЬШЕ? Решение гангстера стало весьма предсказуемым. А потому не встретило ни малейшей критики. Никто в банде не питал к метаморфу ни ревности, ни неприязни, ни чувства конкуренции. По причинам, изложенным выше.

Как бы там ни было, Волк отнесся к делу со всей серьезностью. Это помогало развеяться, отвлечься от невеселых мыслей о своем положении. Даже Таран не доверял ему ничего серьезнее чьего-то убийства на арене. Страйкер невольно проникся ответственностью, хотя и сознавал, что это чувство крайне опасно. Да, он твердо намеревался довести операцию до конца. Думать в том ключе, что это ему интересно и НУЖНО, гораздо легче и приятнее. Череп, конечно, не мог не знать таких вещей.

Вздохнув, Курт постарался сфокусировать мысли на текущих задачах. Так, позиции… Трое – на крыше, сразу за перекрестком. Четверо – на третьем этаже, напротив. Двое в «Хаммере». Еще один – за контейнерами с гниющим мусором. Сам Волк стоял на балконе второго этажа. Дома здесь, преимущественно, пустовали. Немногочисленных и нелегальных жильцов, облюбовавших две-три квартиры, гангстеры спешно выселили. Это были не трущобы, нет. Напротив, район находился в обитаемом Гетто, и целиком предназначался под снос. Через какие-то пару лет здесь мог громоздиться какой-нибудь фешенебельный гостиничный комплекс. А пока эта территория формально считалась вотчиной Всадников. То обстоятельство, что вооруженный отряд «черепов» перешел границу, не смог бы никого удивить.

Впрочем, операция проводилась под завесой строгой секретности. Целью означалась поимка какой-то высокопоставленной персоны из вражеской шайки. Этот субъект, как Череп рассчитывал, поможет Ордену наконец-то добраться до «сморщенной задницы», неоднократно упоминавшейся выше. Откуда Черепу об этом стало известно, он не рассказывал, а Волк – не спрашивал. В сущности, ему плевать.

Главное, это не женщина, не старик и не ребенок. Курту было достаточно сунуть лапу в карман, где лежала фотография, чтобы убедиться в том, что это не означенные категории граждан. «Мишень» предстала в обличье безволосого, отталкивающего одним своим видом – рыхлая физиономия с тройным подбородком, обвисшими, как у бульдога, щеками, и маленькими черными глазками, в которых устало тлело пресыщение. Страйкер, пожалуй, прикончил бы его задаром – в свободную минуту. Во имя того, чтобы вернуть к жизни златовласую красотку. Но жизнь отчего-то не предусматривала подобный обмен. К тому же, ликвидация не входила в планы.

Рыхлого гангстера предстояло взять живым. В противном случае, зачем он нужен?..

Волк единолично разработал схему операции, представил Черепу и получил безоговорочное одобрение. Затем, прибыв на место, расставил бандитов по означенным в плане позициям. «Оперативники» не спорили и не возражали, но в общении друг с другом огрызались, точно цепные псы. Дисциплина в Ордене, хромая, уже давно каталась в инвалидной коляске. Команды Курта, тем не менее, воспринимались спокойно – то ли гангстеры боялись попасть под волчью лапу, то ли это была «служебная» форма ксенофобии /как, к примеру, чернокожие не воспринимают всерьез белого начальника/. Страйкеру хватало того, что никому не приходилось повторять.

Вдали раздался нараставший шум моторов. Судя по тому, что бандиты без передыху болтали в эфире, прислушиваться ко всему остальному им было недосуг.

– Тишина! Они рядом, – бросил Курт в рацию.

Эфир мгновенно обезлюдел. На грани слышимости потрескивала статика помех. «Черепа» пользовались дорогими шифраторами, но странная активность насторожила бы кого угодно. В особенности тех, у кого с собой мог оказаться не просто приемник, а мощный сканер с пеленгатором местонахождения. Главное, – думал Волк, отчаянно вцепившись в перила, – чтобы они НЕ СВЕРНУЛИ… В противном случае все пропало, – операция откладывалась, и вряд ли состоится в скором будущем.

Череп велел устроить засаду на этом самом перекрестке. Стало быть, главе Ордена было известно, что Всадники проедут не где-нибудь, а ИМЕННО здесь. Все верно, маршруты разрабатывались заблаговременно. Но откуда Череп знал?! Объяснений возникало множество. Но, как водится, навряд ли истинное заключалось в чем-то грандиозном. Вероятно, кто-то из боевиков связался со штабом, и, сославшись на страшную диарею, доложил, что ИМЕННО СЕГОДНЯ никак не сможет выехать в кортеже.

Он, вероятно, еще не догадывался, что Череп ненавидит предателей. Кого бы Орден ни взял в заложники – жену, родителей, сестру, двоюродную бабушку с отцовской стороны – они наверняка мертвы. А предателю не останется ничего иного, как пустить себе пулю… Таков бизнес, где не выживает не только слабак, но и вообще НИКТО.

Моторы приближались.

Какие-то мгновения спустя Волк мог разглядеть черные, лоснящиеся туши о четырех колесах. Три штуки. Массивные внедорожники «Nissan». На мрачной, тесной улочке (единственный целый фонарь горел в отдалении дымной свечой) они развили большую скорость, чем позволял здравый смысл. Курт, однако, это не осуждал.

«Черепа» спрятались, слились с окружающим ландшафтом. Сам Страйкер нагнулся, выглядывая в узкую щель. Сейчас все решится – остался единственный поворот.

Если свернут…

Внедорожники промчались мимо.

Блестящие туши стремительно росли. Моторы рокотали меж старых стен, далеко разнося весть о своем приближении. Гладкие корпуса рассекали затхлый, застоявшийся воздух. Широкие шины вдребезги разбивали зеркальца луж (пробитый водопровод, не иначе – под Куполом дожди стали мифом), проносились над канавками и выбоинами. Такие броненосцы не ведали усталости, готовые во что…

Сейчас, – подумал Курт.

Из-за мусорных контейнеров скользнула знакомая фигура. Боевик держал короткую, тупоносую штуку с непропорционально широким стволом. Водитель первого «Ниссана», конечно, сразу же понял, ЧТО ЭТО такое. Резко взвизгнули тормоза.

«Череп» нажал на гашетку. Гранатомет выплюнул струю желтого пламени; отдача опрокинула бандита на асфальт. Что-то округлое, начиненное изрядным объемом взрывчатки, устремилось к лоснящейся туше. Мгновением позже грохнул взрыв. Переднюю часть внедорожника окутало пламя. Двигатель вылетел из радиатора и помчался раскаленным болидом. Лопасти вентилятора продолжали вращаться. «Nissan», будто запнувшись о столб желтого пламени, перевернулся в воздухе. Неуклюжее сальто и дикий грохот, с которым автомобиль опустился на крышу.

Осталось два. В этом, собственно, и заключалась загвоздка. Череп не знал, в котором «Ниссане» находилась «мишень». Волк на свой риск решил, что никак не в первом. Значит, второй либо замыкающий. Вероятно, второй. Но это также не являлось истиной в последней инстанции. Впрочем, менять что-либо теперь, когда дело наполовину сделано, не представлялось возможным. Курт поднял голову.

Второй «Ниссан» прибавил газу. Третий, напротив, притормозил. Оба все еще оставались в зоне поражения. Из окон и со старой крыши на них обрушился раскаленный, бронебойный град. Автоматы грохотали отбойными молотками – уверенно и методично.

Это, вероятно, была классическая засада из секретного учебника (которого Волк не читал, но прошел ускоренный курс у лучших профессионалов Ордена) по диверсионной деятельности. Благодаря тому, что позиции снайперов располагались НАД целями, они не смогли бы подстрелить друг друга даже случайно. Стрельба, вместе с тем, не носила хаотичный порядок. Каждый в точности знал, где его цель. Лишь трое использовали дешевые боевые патроны, предназначенные для среднего в колонне «Ниссана». Через считанные секунды его покрышки превратились в жалкие резиновые лохмотья. Четверо «оперативников» палили в замыкающего – стволы изрыгали тугие огненные выхлопы, более мощные, чем у коллег.

Ничего удивительно, потому как патроны были бронебойными. («Убийца полицейских» – так называли этот редкий и очень дорогой боезапас, когда легавые еще забредали в Гетто). Пули с тефлоновым покрытием изрешетили крышу машины, а также, по всей вероятности, все то, что находилось под нею. «Nissan» круто вильнул и врезался в стену. Из-под неоднократно продырявленного капота струился пар.

Последний еще подавал признаки жизни, хотя и сбавил прыть. Хромированный «кенгурятник» с лязгом впечатался во что-то обгорелое и покореженное, что мгновения назад являлось роскошным автомобилем. «Nissan», перевернутый взрывом, лежал на спине, будто беспомощная черепаха. Инерция удара заставила его провернуться вокруг оси, пока оставшийся близнец пробивал себе дорогу к спасению.

Страйкер щелкнул рацией:

– «Hammer» – вперед!

Мгновение спустя за углом взревел мощный мотор. Покрышки сцепились с асфальтом, бросая бронированное тело вперед. «Hammer» с визгом вылетел на перекресток, – массивный, грозный хищник. Черный корпус вручную измалеван скалящимися черепами (бескомпромиссно выдающими принадлежность броневика) и жарким пламенем.

«Nissan» тем временем ковылял наперерез. Безнадежно изувеченные диски высекали из асфальта снопы жирных искр. Автомобиль выехал на перекресток – встреча была неизбежна.

…И она произошла.

«Hammer» ударил сбоку, коварно и внезапно. Выглядело это столь внушительно, точно здоровенный бык, татуированный черепами и объятый пламенем, врезался в противника, поддел на рога и отшвырнул к стене. Под днищем «Ниссана» пульсировали фонтаны искр, – казалось, там работала бригада сварщиков-трудоголиков.

Автомобиль оказался зажат между «Хаммером» и стеной какого-то ветхого здания. Взревев в агонии, мотор «Ниссана» заглох. Боковое окно приспустилось, показался ствол. Раздалась очередь – пули отскакивали от бронированного быка и увязали в стекле.

Следом раздался одинокий хлопок. Это сказала свое веское слово пневматическая пушка, расположенная на крыше «Хаммера». Стальная «кошка» разбила окно и прыгнула внутрь. Трос тут же натянулся, крючья надежно впились в край двери.

В наступившей тишине натужно проскрежетало сцепление. Черный бык с усилием сдал назад. Из-под широких покрышек летели куски асфальта, выдранные дисками «Ниссана». Бронированная махина прибавила газу. Трос натянулся, как струна; «кошка» кромсала металл. Если кого-то прищемило острыми крючьями, Волк ему не завидовал. Наконец «Хаммер» дрогнул. Дверца вылетела вон из проема, будто пробка из бутылки шампанского. Бык, объятый языками пламени, замер на месте.

Дело сделано.

Страйкер спрыгнул с балкона. Крышка контейнера с мусором прогнулась, принимая на себя весь нешуточный вес. В следующую секунду Волк уже бежал к «Ниссану». Дверь, выдранная «с мясом» и валяющаяся неподалеку, обнажила всю изнанку салона. Свет не горел, кто-то шевелился во тьме. Курт прекрасно понимал, что «кто-то» были вооружены и опасны. Поэтому боевики получили приказ оставаться на своих позициях, пока Волк лично не изучит обстановку. На самом деле, не доверяя остолопам-«черепам», Курт намеревался обезвредить Всадников сам. Бритоголовые придурки могли, чего доброго, угодить под пулю, или ПРИСТРЕЛИТЬ «мишень».

С каждым прыжком Страйкер приближался к цели. Автомат тем временем бранился, выстреливая в темноту смертоносные проклятия. Волк без труда избегал жужжавших мимо металлических шершней. Стрелок был всего один. К тому же, мастерство его оставляло желать лучшего. (В противном случае Курт избегал бы ранений С ТРУДОМ.) Обогнув автомобиль по широкой дуге, Волк перестал скакать, как мартовский заяц, и помчался вдоль ветхой кирпичной стены. Сквозь лобовое стекло на него уставились водитель и другой безволосый – выпученные глаза, открытые рты.

Один прыжок, и Курт обрушился на крышу «Ниссана». Ботинки оставили две овальные вмятины. Неизвестный стрелок никак не хотел угомониться. Ствол автомата, словно привязанный, потянулся за Волком. Вместо того, чтобы просто вырвать оружие из руки, Страйкер схватил запястье безволосого и с усилием потянул. Это, как предполагалось, должно вызвать растяжение, либо вывих сустава. [Помимо, конечно, утраты оружия]. То, что произошло в действительности, потрясало до глубины души.

В самом деле, трудно остаться безучастным, когда, применяя незамысловатый болевой прием, замечаешь, что конечность противника в буквальном смысле отделилась от тела. Кожа Всадника СНЯЛАСЬ С РУКИ, будто перчатка. Глаза Курта, совершившего это открытие, полезли на лоб. В состоянии сильнейшего шока он уставился на ТО, что держал в руке – бледно-розовая кожа, перстень на безымянном пальце, татуировка на предплечье (свернувшийся кольцами дракон)…

Но, не успел Волк отшвырнуть мерзкую штуковину, как мечущийся взгляд наткнулся на кое-что иное. Казалось бы, под сорванной кожей /параноидальная ситуация, однако…/ обнаружатся артерии, хрящи, сухожилия и мышцы. Вместо этого Страйкер увидел холод металла, безумный блеск стали – острый скальпель в руке Джека Потрошителя. «Суставы» согнулись. Металлические пальцы звонко щелкнули.

Этот звук привел Волка в чувство. Размышлять над увиденным можно было и позже.

Отбросив кожу безволосого в сторону, Курт сосредоточился на насущных задачах. Одна лапа залезла под куртку и нашарила в патронташе искомый предмет. Когтистый палец второй выдернул чеку. Граната испустила тихое шипение, предшествующее извержению. Нагнувшись, Страйкер что есть силы зашвырнул ее в салон.

Звякнуло, стукнуло, кто-то вскрикнул. Шипение нарастало. Крики звучали непрерывно. Подождав еще немного, Волк спрыгнул с крыши «Ниссана». Салон заполнял густой дым – топор впору вешать. Безволосые метались внутри, точно крысы.

Курт вытащил рацию:

– Готовы, голубчики. Выходите.

Распахнулись, хлопнули двери. «Hammer» опустел. К Волку приближалась тяжелая поступь армейских ботинок. За перекрестком посыпалась старая кладка, жуткая брань всколыхнула тишину. «Оперативники» оставляли позиции. Страйкер сморщился.