Два Дневника – Два Лейтенанта

Здесь вмешался капитан Завялов.

– Товарищ полковник, он кандидат в члены партии, пришел ко мне и сам попросился на эту должность.

– Даже так!? Ну-ну, ты еще пожалеешь… Ты, Федор, пожалеешь, но будет поздно, – уже по отечески заговорил командир.

– Ладно, Виктор Иванович, если что, будешь сам отвечать за этого. – и кивнул на растерянного лейтенанта. – Мы не должны здесь ошибиться. Назначай этого лейтенанта на должность секретаря с испытательным сроком.

Лейтенант вышел. В кабинете воцарилась неожиданно долгая пауза, которую нарушил командир.

– Ну, что теперь с тобой делать-то? Я уж и не знаю, какую тебе должность предлагать. Душа у него не лежит…

– Товарищ полковник, раз нет должности, отправьте меня обратно в Морскую авиацию, – выпалил окончательно осмелевший Рудаков.

– Куда-куда!? Обратно? Да, какая еще Авиация? – уже не на шутку возмутился командир. И если бы что-то было у него под рукой, то наверное запустил бы в Рудакова.

– Морская, морская… В морскую Авиацию, – тихо подсказывал командиру совсем освоившийся Федор.

– Сегодня же, отправьте его за штат, – строго сказал командир капитану Завялову, как к стене припечатал и раздраженно добавил, – потом посмотрим.

Завялов кивнул Рудакову на выход, от греха подальше.

НЕ ВАЛЯЙ ДУРАКА, МОРСКАЯ АВИАЦИЯ

Глава 1

Ошалевший от всего, от этой чехарды с должностями Рудаков вышел из кабинета и побрел, не зная куда. Может, действительно, сглупил? Может, нужно было согласиться? А как же тогда его любимая радиотехника? Он же мечтал поступить в радиотехнический институт. Какой институт, ведь уже Служба Началась!!! Служба!

Да, неудачное начало. Мысли прервались. Из гостиницы вышли офицеры и направились в столовую.

– Ну что, куда тебя назначили? – чуть ли не хором встретили они Рудакова.

– Пока никуда, выведен за штат.

Фёдор переоделся в гражданку и побрел в Кибартай, в кинотеатр. Фильм шел уже минут пять, назывался «Лес богов», литовский с русскими титрами перевода.

– Да, что они все, сговорились что ли? И тут про лес… – с досадой подумал Фёдор и вышел из кинотеатра. Был уже вечер. Идти больше некуда. Часть была недалеко, перейди мост – и ты в части. По пути он зашел на железнодорожный вокзал. По суматошному движению сделал вывод, что должен подойти поезд. Литовские женщины стояли с ведрами, торговали яблоками.

– Сколько стоит?

– Рублис, -ответила дородная моложавая литовка.

– Одно яблоко? -удивился Федор.

– Почему одно? Все ведро, целиком. Ведро руб-лис, – объясняла она нараспев с литовским акцентом.

– Мне ведро яблок не нужно, мне одно яблоко нужно. Одно, од-ноо, – как немой, махал руками Федор, показывая указательный палец.

– Одно у нас бесплатно.

Федор смутился, но яблоко взял, поблагодарил добродушную женщину. Она выбрала ему самое большое и красивое яблоко.

В офицерском кубрике стоял шум, гам. Лейтенанты во главе с Ароном Темкиным вернулись со службы. С порога Арон зашумел:

– Здрасьте, наше вам с кисточкой! Ракетные войска изнывают от нехватки кадров, а ему по барабану. В Кибартае на танцах прохлаждается! Капитанскими должностями разбрасывается…

– Да ладно вам. Уже доложили!? – оправдывался Рудаков.

– В нашей технической батарее есть вакантная должность старшего техника борта, как раз для тебя. Соглашайся.

Темкин разделся, взял туалетные принадлежности, полотенце и шаркая тапочками, попрыгал мыться. Только что сказанное Темкиным заставило Рудакова задуматься.

– Что за должность? – поинтересовался Фёдор.

– Да, лучшего места не найдешь. Уже все разобрали, а она вот осталась. Специально тебя ждет! Наша батарея всегда работает в тепле, потому что она тех-нии-ческая! Так что соглашайся, я тебе рекомендую теплое местечко.

– Да не о теплом месте идет речь. – ответил на приколы Рудаков.

– А, ты такой идейный, в Островского хочешь сыграть!? Ну давай-давай. Смотри, чтобы потом не пожалел. Одну должность ты уже прошляпил…

Остаток вечера и всю ночь Рудаков не мог успокоиться. Всё соображал, какое решение принять. Утром, когда Темкин собирался на службу, Рудаков все же решил:

– Скажи своему командиру, что есть специалист, согласный на эту должность.

– Яволь, ваше величество… – ответил Темкин и одобрительно похлопал всё еще сомневающегося лейтенанта Рудакова по плечу.

Ребята уехали на службу, а Рудаков остался скучать. Один, в совершенно пустом кубрике, находясь по-прежнему за штатом. Полистал книжку, которую начал читать еще в поезде и закимарил. Поспать не дали. Около десяти часов в дверь с грохотом постучали и вошел бравый, усатый старший лейтенант, похожий на гусара.

– Старший лейтенант Мороков. Ищу лейтенанта Рудакова.

– Это я.

– Собирайся, поехали! Меня комбат прислал за тобой.

Рудаков в миг собрался и через двадцать минут они уже мчались на «Ковровце» по дороге, уложенной брусчаткой веером. От офицерского городка Ракетный комплекс находился километрах в семидесяти. В глухой лесной чащобе, недалеко от польской границы. Чуть меньше часа Эдуард, так звали старшего лейтенанта, домчал на мотоцикле до части.

Около шлагбаума, при въезде на комплекс, Мороков спросил солдата, открывавшего шлагбаум, где находится майор Луценко. Солдат что-то буркнул, но было не понятно. Проехав от шлагбаума к поляне, Мороков остановился и показал Рудакову палатку, куда нужно идти, а сам развернулся и уехал. По узкой тропинке Рудаков пошел к указанной палатке.

Глава 2

Дежурство у лейтенанта Соловьева шло как обычно. Инструктаж, проверка обязанностей у суточного наряда и караула, проверка несения службы, поддержание порядка и воинской дисциплины во вверенном гарнизоне.

В полдень с дальнего КПП позвонил дежурный ефрейтор Курбанов. Доложил, что лейтенант Мороков привез на мотоцикле морского летчика, лейтенанта Рудакова. Соловьев дал команду пропустить морского летчика на территорию гарнизона и пошел встречать.

Навстречу лейтенанту Рудакову двигалась непонятная фигура. В полевой армейской форме и наброшенной наспех флотской шинели, с повязкой «Дежурный по части». В этом смешении войск Федор с трудом определил, что это, скорее всего, вахтенный офицер.

Они шли навстречу друг другу. Два лейтенанта, два морских офицера…

Они шли и даже не подозревали, что их мечты о море, о морской авиации все глубже и глубже уходят в лесную чащу.