– Да-да, совершенно верно… – вальяжно пробасил президент. – Скажите, профессор, а почему ваш робот человекоподобен? Разве не удобнее было бы сделать машину на гусеничном ходу, с пушками… ну, вроде самоуправляемого танка?
– Наоборот, так гораздо удобнее! – оживился Гадюкин. – Лелик, датчики!
Ассистент сноровисто обмотал профессора какими-то проводами и реле. Гадюкин демонстративно вытянул руку в сторону – и гигантская, еще не законченная фигура робота в точности повторила жест.
– Видите, батенька? – потер руки Гадюкин – робот тоже потер громадные ладони. – Управление дистанционное. Я двигаю ногой – и робот точно так же двигает ногой. Я бью кулаком – и робот бьет кулаком. Водитель может находиться хоть за тридевять земель от места действия, а робот будет все повторять за ним. Реагирует мгновенно.
– А действовать самостоятельно он не может? – нахмурился президент.
– Очень даже может, батенька! Сейчас мы создаем для него интеллектуальную матрицу, которая позволит роботу действовать совершенно самостоятельно! Очень будет удобно: захотел – управляй роботом собственноручно, захотел – дай ему свободу действий! Как захотите, так и будет!
Президент снова милостиво кивнул и похлопал Гадюкина по плечу. Тот в ответ потыкал президента пальцем в живот.
Наконец наступил день сдачи проекта. Профессор Гадюкин стоял довольный, в своем лучшем выходном костюме и даже при галстуке. Его румяное лицо лучилось гордостью за свое творение.
Публики в сборочном цеху собралось немного. Никаких журналистов, не говоря уж о простых зеваках – только ответственные лица. Конструкторы робота, высшие военные чины, кое-кто из президентской администрации. Все смотрели на сорокаметровую металлическую фигуру, выглядящую карикатурным подобием человека.
– Броня крепка, и танки наши быстры… – промурлыкал лукаво щурящийся Гадюкин. – Что, батенька, можно начинать демонстрацию?
– Начинайте, профессор, – разрешил президент.
Гадюкин встал за пульт и с торжественным видом натянул обмотанные проводами перчатки. Профессор медленно поднял ногу – и гигантский боевой робот сошел со своей платформы.
– Он живой, он живой!.. – воодушевленно провозгласил Гадюкин. – Всегда хотел это сказать.
– Бур-га ар-га-гы, Ху-Га! – напомнил Лелик.
– А почему бы мне не сказать это еще раз? – пожал плечами Гадюкин.
Двигался гигантский боевой робот хорошо. Аккуратно переставлял ноги, поднимал и опускал руки, поворачивал голову, разглядывая все вокруг. Его круглые глаза светились желтым светом, точно огромные фонари.
– Мне это нравится! – воодушевленно произнес президент.
– Кстати, если не секрет – где вы планируете это использовать? – невзначай поинтересовался Гадюкин.
– Если робот хорошо себя покажет… – задумался президент. – Найдем применение, профессор, уж не сомневайтесь. Слышали вот – наши заграничные друзья пытались таких сделать, да не вышло…
– Не вышло? – цокнул языком Гадюкин.
– Да вот, такие дела. Не заработал он у них. А у нас зато теперь такие роботы будут… И не один, не два, а тысячи! У нас будут, а у них нет… Это открывает оч-чень интересные перспективы… – мечтательно прищурился президент.
– Тысячи, говорите? – хмыкнул Гадюкин. – Замечательно как.
– И не говорите. Кстати, мы будем продолжать демонстрацию?
– Да-да, конечно. Смотрите внимательно, теперь мы покажем… – начал Гадюкин.
Он осекся. Гигантский боевой робот неожиданно взмахнул рукой. Взмахнул резко, одним движением снося бетонную опору. Люди закричали, подались назад, на Гадюкине скрестились возмущенные взгляды.
– Что за дурацкие шутки, профессор?! – крикнул Эдуард Степанович.
Гадюкин неестественно улыбнулся. Он ничего не делал. Его творение действовало самостоятельно, никак не реагируя на сигналы с пульта управления.
Пытаясь понять, что происходит не так, Гадюкин раскрыл экран эль-планшетки и принялся разворачивать все новые окна. Он исступленно молотил по виртклаву, со скоростью света проверяя и перепроверяя программный код. Интуиция подсказывала ему, что ошибка закралась именно туда – в интеллектуальную матрицу.
Тем временем гигантская железяка словно приняла какое-то решение. Не обращая внимания на зрителей, она размашистыми шагами двинулась вперед – к бетонной стене. Промедлив какой-то миг, гигантский боевой робот отнес обе руки назад и со страшной силой выкинул их вперед.
Взметнулось белое облако, заставившее всех закашляться. А когда пыль осела, все увидели зияющий в стене пролом… и ничего больше.
Гигантский боевой робот ушел.
Эдуард Степанович покачал головой. Ему многое хотелось сказать о Гадюкине и его выкрутасах, но он сдержался. Сейчас куда важнее разобраться с проблемой, а не выяснять, кто виноват.
Хотя всем очевидно, что виноват Гадюкин. По его вине в НИИ «Пандора» уже не раз случались взрывы, пожары и нашествия хомяков. Теперь он добавил в свою коллекцию еще и взбунтовавшегося робота – ну что ж, со всяким случается.
Уже через несколько минут в воздух поднялся ЛТ-42. Огромный вертолет о девяти винтах быстро нагнал шагающего по дороге робота и завис у него над головой. Привлеченный шумом, робот посмотрел вверх и… подпрыгнул.
Пилот сдавленно матюгнулся, вытягивая штурвал до упора. Железный гигант взмахнул лапищей так, словно отбивал волейбольный мяч. Чуть-чуть выше – и вертолет получил бы удар, сравнимый с прямым попаданием ракеты.
Робот двигался в сторону городской черты. На шоссе уже началась кутерьма – встречные машины круто разворачивались и мчались обратно, спеша унести колеса от этой громадины. По счастью, робот пока что не обращал внимания на суету под ногами.
– Что вы собираетесь с этим делать, профессор? – поинтересовался Эдуард Степанович.
– Да ничего – просто подождем денька два, и у робота сядет аккумулятор.
– Денька два?.. Профессор, Москва не может ждать денька два.
– А что с ней станется-то? – пожал плечами Гадюкин. – Вооружения у робота никакого нет, боевые программы не установлены…
– Тогда что он сейчас делает? – перебил его Эдуард Степанович.
– Просто действует согласно стандартной интеллектуальной матрице. Базовые двигательные функции, поведение сообразно ситуации… представьте, что это просто гуляющий по столице провинциал. Турист.
– Турист сорока метров ростом?.. Не пойдет, профессор. Придумайте что-нибудь другое.
– А давайте запустим ракеты и взорвем его к едрене фене! – оживленно предложил Гадюкин.
– Профессор, мы не можем применять тяжелое оружие рядом с Москвой.
– Ошибаетесь, батенька, можем! Просто вы почему-то не хотите.
– Силовые методы применять нельзя, профессор. Неужели у вас нет какой-нибудь кнопки экстренного отключения или чего-нибудь в таком роде?
– Есть, конечно.
– Ну так нажмите ее!
– Первым делом нажал. Не работает она, батенька! – похвастался Гадюкин.