Оценить:
 Рейтинг: 4.5

Рассказы из правого ботинка (сборник)

Год написания книги
2007
Теги
<< 1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 >>
На страницу:
26 из 29
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Совершенно никакого, простите. Вы не расстраивайтесь, дурацкие фамилии часто встречаются!

– Я и не расстраиваюсь.

– И хорошо! И правильно! Буду рад с вами сотрудничать, Пукнул… блл-л-л!.. извиняюсь. Буду рад с вами сотрудничать, Милый… знаете, Эдуард Степанович, давайте я вас лучше буду называть по имени-отчеству.

– Меня все так называют, – сухо ответил Эдуард Степанович.

– Да… так будет лучше… – неохотно согласился Ушкин.

Воцарилось неловкое молчание. Директор не знал, что говорить, а главбез выжидательно смотрел на него, явно не собираясь протягивать руку помощи.

Что же до Гадюкина, то он давно позабыл о своих гостях, и увлеченно играл с Леликом в шахматы.

– Грыы! – осклабился ассистент, ставя шах. – Ангын дзань!

– Все-таки мне хотелось бы знать, откуда этот Лелик взялся, – недовольно поморщился Ушкин. – Эдуард Степанович, вы не знаете?

Тот неопределенно пожал плечами. Он знал. Он отлично знал. Но он пообещал профессору никогда никому об этом не рассказывать.

– А вы по какой части будете, товарищ директор? – поинтересовался Эдуард Степанович. – По научной? Или из военных?

– Да нет, я лицо сугубо гражданское… – рассеянно ответил Ушкин. – Административная работа в основном. К руководящим постам мне не привыкать, не волнуйтесь.

– Я не волнуюсь. Мне по должности волноваться не положено. Как вам наш институт?

– Я пока мало что видел. С чего советуете начать ознакомление?

– С выхода! – крикнул Гадюкин. – Лелик, покажи Евгению Борисовичу выход!

– А-а! – поднял громадную ручищу Лелик. – Ыха ам!

– Что он сказал? – нервозно покосился на него Ушкин.

– Он сказал, что выход там, – перевел Эдуард Степанович. – Профессор, а вы чем сегодня планируете заниматься?

– Ничем… – пропел Гадюкин, покачивая в руке ладью. – Ничем, батенька… Я планирую ничем не заниматься, пока дорогой наш Евгений Борисович не покинет эти стены…

Ушкин недоверчиво посмотрел на профессора. Сначала ему показалось, что это шутка. В личном деле Гадюкина записано, что он любит шутки и розыгрыши.

Но нет. Нет, ничего подобного. На лице маститого ученого играет улыбка, но глаза совершенно серьезны. Тот и в самом деле вознамерился объявить новому директору бойкот. И совершенно очевидно, что если перед вышестоящим начальством встанет выбор между Ушкиным и Гадюкиным…

– Вы этого не сделаете, – нахмурился директор. – Вы этого не сделаете, Гадюкин.

– Еще как сделаю, батенька. Уже делаю. Обещаю, что не слезу с этого дивана, пока вы не слезете с должности. У меня персональная забастовка.

Эдуард Степанович многозначительно хмыкнул. Ему стало любопытно, как Ушкин из этого выпутается. В НИИ «Пандора» всякому известно, что уж если профессор Гадюкин уперся рогом, с места его не сдвинуть.

– Значит, вы хотите по-плохому, Гадюкин? – задумчиво произнес Ушкин. – По-хорошему у нас никак не выйдет?

– Не выйдет. Никак. Ни по-хорошему, ни по-плохому.

– Я очень разочарован в вас, Гадюкин. До этого дня я считал вас великим ученым. А вы, оказывается, довольно-таки мелочный склочник с манией величия.

– Это исключительно ваше мнение, батенька.

– Это не только мое мнение, – развернул эль-планшетку Ушкин. – Вот здесь у меня имеется мнение доктора Бейрнштейна…

Гадюкин мгновенно утратил свой барственный вид. Он дернулся так, словно его ударили током. На лице проступило обеспокоенное выражение.

– Симптомы… диагноз… – начал листать файл директор. – Неприятная вырисовывается картина, Гадюкин. Вот я гляжу, и коллеги доктора Бейрнштейна пришли к тому же выводу… доктор Хайнович… доктор Шавлакадзе… доктор Убартас… доктор Ким… доктор Ахмедов… целое созвездие светил от психиатрии. Некоторые, правда, уже покойные.

– Я бы на вашем месте не смотрел на эту дурацкую бумажку, – как-то очень суетливо произнес Гадюкин. – Этому заключению уже… сколько там?..

– Тридцать восемь лет. Но оно по-прежнему в силе. И согласно ему вы, Гадюкин, являетесь сумасшедшим.

– Чушь! – вспыхнул профессор. – Почему это я сумасшедший?!

– Гадюкин, вы же дважды пытались взорвать планету, – покачал головой Ушкин.

– Исключительно ради торжества науки!

Эдуард Степанович кашлянул в кулак, с иронией поглядывая на профессора. Тот уставился на свои пальцы, словно желая убедиться, что их по-прежнему десять.

Помолчав несколько секунд, Гадюкин неохотно признал:

– Ну может быть я в тот раз и погорячился… немного…

– Немного?..

– Немного! Самую малость! Я был молод!.. моложе, чем сейчас! Но побуждения у меня были самые что ни на есть благие! Где бы мы были, если бы не научно-технический прогресс?!

– Полагаю, там же, где и сейчас, – пожал плечами Ушкин. – Разве что в руках у меня была бы не эта компьютерная штуковина, а папка с бумагами. Или, может быть, даже пергаментный свиток.

– И кто из нас после этого ретроград, батенька? – прищурился Гадюкин. – Если бы все рассуждали так, как вы, мы бы все еще жили в каменном веке!

– А если бы все рассуждали так, как вы, мы бы давно уже перестали жить, – заметил Ушкин. – Давайте заканчивать этот балаган. У меня на руках документы, подтверждающие вашу психическую неполноценность. И если вы сейчас же не прекратите чудить, я дам им ход. У меня на то есть все полномочия.

– Грязно играете, батенька, – процедил Гадюкин.

– Вы сами меня вынудили. Поверьте, я не хотел к этому прибегать.

Гадюкин вяло поднялся с дивана, развернул эль-планшетку и включил микрофон.

– Пятое марта две тысячи сорок пятого года, – сухо произнес он. – Проект «Цирцея», стадия предварительного тестирования.

– Это означает, что ваша забастовка подошла к концу? – поинтересовался Ушкин.

– Правильно поняли, батенька. Я чем-то еще могу вам помочь?
<< 1 ... 22 23 24 25 26 27 28 29 >>
На страницу:
26 из 29