Преданья старины глубокой

– А вот выпусти – тогда расскажу.

– Хи-и-итрый… Нечисти верить нельзя.

– Мне – можно.

– А чем докажешь?

– Да чем хочешь. Освободи меня, Иван, а я тебе еще пригожусь!

– Побожись, что не цапнешь!

– Вот те крест! – неловко перекрестился свободной лапой волк.

Иван сразу успокоился и, к великому удивлению оборотня, действительно подошел вплотную. Молодой богатырь совершенно невозмутимо наклонился, размотал ремень, уперся ногой в одну из дуг капкана и что есть мочи потянул на себя другую. Серебряные челюсти разочарованно клацнули, но все же отпустили мохнатую лапу.

Княжич попытался было прихватить драгоценную принаду с собой, но огорченно обнаружил, что сделать это невозможно – большая часть капкана вкопана в землю и весит ого-го сколько! Тут, пожалуй, разве что Святогор управится. Стало понятным, почему оборотень не сумел сбежать вместе с капканом…

– Ой, да ты же некрещеный! – спохватился Иван, резко отпрыгивая назад и усиленно крестясь. – Чур меня, чур, нечистая сила! Никола Заступник, спаси, сохрани! Егорий Храбрый, оборони, защити!

– Да не трясись ты… – лениво ответил волколак, зализывая израненную лапу. – Ох, хорошо-то как… Теперь бы еще поесть чуток – три дня крохи во рту не было…

– Не подходи! – выхватил из-за пояса нож Иван. Длинный, обоюдоострый – с таким как раз хорошо обороняться от волка. – Врешь, нечисть, не возьмешь!

Оборотень вздохнул, а потом с трудом перекувыркнулся через голову, поднялся на задние лапы и начал превращаться. Кости явственно заскрипели, изменяя форму и становясь в новую позицию, шерсть ушла внутрь, открывая загорелую, выдубленную на ветру кожу, когти резко сократились до ногтей, лапы стали ступнями и ладонями, а волчья морда преобразилась в обычное человеческое лицо.

Все превращение заняло считаные мгновения – Иван не успел моргнуть даже двух раз, а вместо зверя уже стоит человек.

Бывший волк потянулся, расправляя затекшие суставы, усмехнулся, глядя на остолбеневшего княжича, и с сожалением коснулся левого запястья – оно по-прежнему осталось изуродованным зубьями капкана. Рука плохо гнулась и очень неловко двигалась.

– Не дрожи зря, Иван, – насмешливо улыбнулся оборотень. – Не сожру. Даже не укушу.

– Да я и не дрожу, – с деланым равнодушием пожал плечами княжич, устыдившийся минутного страха. – Это я так, шуткую… А тебя-то как зовут?

– Яромиром люди кличут. Яромир Серый Волк – не слыхал?

– Не слыхал.

– Да? – явно огорчился волколак. – Странно…

Иван засунул нож обратно за пояс, безуспешно пытаясь сделать вид, что доставал его просто так – посмотреть, не потерялся ли. Яромир с интересом проследил за его движениями.

Меряясь пристальными взглядами, княжич и волколак застыли друг против друга. Не каждый день все-таки происходят такие встречи.

Перед Яромиром стоял рослый широкоплечий парень двадцати лет. Глаза голубые, как васильки, лицо открытое, по-детски радостное, щеки румяные, так и пышущие здоровьем, волосы светлые, вьющиеся, вместо усов реденькая поросль, бороды и вовсе даже не намечается. Одет богато – свита из дорогой заморской парчи, бархатный воротник, расшитый жемчугом и драгоценными камнями, на шее золотая гривна, теплый плащ-мятель застегнут золотой фибулой, на талии золотой же пояс с пристегнутыми кошельками, коробочками и длинным охотничьим ножом. Кудри украшает бархатная шапочка, подбитая и опушенная черной лисицей, а на ногах мягкие сапожки.

Совершенно иначе выглядел тот, кто стоял перед Иваном. Ростом пониже, в плечах поуже, но так и пышет злой звериной силой. Волосы пепельно-серые, похожие на волчью шерсть, нижняя половина лица покрыта длинной лохматой щетиной, брови густые, скрещивающиеся, в необычно желтых глазах словно навеки застыла легкая усмешка, в левую скулу глубоко врезался застарелый рубец. Оборотившись в человека, волколак оказался уже одетым, хотя и очень просто. Короткая мужская рубаха без воротника и рукавов, перепоясанная простым ремешком, кожаная гача, да узкие ноговицы, не доходящие даже до голеней. Обуви нет, нет и головного убора. Какое-либо оружие также отсутствует.

– Ты меня точно есть не станешь? – подозрительно уточнил Иван.

– Это как получится… – хмыкнул Яромир. – Ладно, ладно, не тянись к ножу, это я тоже шуткую. Не тебе же одному шутковать, верно?.. Ты кем будешь-то, друг?

– Говорю же, Иваном люди кличут. Княжичем Иваном! – гордо подбоченился Иван. – Я, знаешь ли, княжеский сын!

– Какого князя?

– Берендея!

– А, это того, что в Тиборске княжил…

– Ага. Там таперича брат мой княжит старшой, Глеб. А середульний, Игорь, в Ратиче на княжении. А я вот… вот без дела покамест. Ладно, давай, рассказывай – за что тебя так… в капкан.

– А может, я случайно попался? – прищурился Яромир. – Бегал себе по лесу, никого не трогал, шишки собирал… и угодил случайно.

– Ага, ври больше. На простых волков серебряные капканы не ставят – так никакого серебра не напасешься. Вон принада какая заковыристая – я таких в жизни не видал… Да цветочки еще эти… что за цветочки такие, а?..

– А ты, дурак, не такой уж Иван… то есть, наоборот… – задумчиво посмотрел на него волколак. – Да, принаду эту расставили именно на меня…

– Кто?.. За что?..

– А тебе не один бес? – насмешливо фыркнул Яромир. – Ты ее все равно не знаешь.

– Ее?..

– Да с бабой-ягой я поссорился… – поморщился волколак. – Вот она и устроила, ведьма старая… Выведала, по каким я тропам обычно гуляю, расставила капкан хитрый, да чарами злыми опутала – чтоб не учуял каверзу… Если б не ты, подох бы с голоду… – благодарно наклонил голову оборотень.

В брюхе у него и в самом деле явственно бурчало. Да и вообще выглядел Яромир худым, отощавшим – точно обычный лесной волк в конце грудня, когда наступают голодные деньки.

– А чего не вырвался? – потрогал капкан княжич. – Отгрыз бы лапу, да всего делов…

– Простой ты человек, Иван, – хмыкнул Яромир. – Как лапоть простой. Лапу отгрыз – всего-то… Поглядел б я на тебя в моем положении. Да мне этой лапы даже не коснуться было – видишь травки? То одолень-трава, да Петров крест – они любую нечисть что огнем жгут. И оборотня особенно. Мне к этим цветочкам даже приближаться боязно, не то что зубами дотронуться. В тот же миг без зубов бы остался, вот и все.

– Ах вот оно как?.. – заинтересованно поднял растения Иван.

– Нет, теперь-то уж не страшно. Они ягой специально на меня заговорены были – больше в них силы не осталось. Совсем.

– А на суп не сгодятся? – задумался Иван, нюхая чародейские травки.

Яромир криво усмехнулся и рассеянно пробормотал:

– Было у князя Берендея три сына – двое умных, а третий дурак…

– Один умный, – поправил его Иван. – Глеб. Правда, Игорь зато самый храбрый.

– А ты что – трус?

– Я осторожный, – уклончиво ответил княжич. – Без нужды на рожон не лезу. Вот если по нужде… по нужде… да, точно!..

– Что? – прищурился Серый Волк.