Жаркие горы

– Выход на Дарбар возможен по трем параллельным ущельям. Восточное – Шинкутал и западное – Торатанги для тяжелой техники и машин практически непроходимы. По среднему ущелью – Ширгарм – проходит автомобильная дорога…

Офицеры сосредоточенно разглядывали карты. Каждый старался запечатлеть в памяти очертания незнакомой местности, запомнить названия кишлаков, урочищ, перевалов, горных проходов, уяснить хитросплетение троп и дорог.

– Именно здесь, – указка Бурлака опустилась в одну из складок ящика с песком, – в Ширгарме, душманы готовят бой. Основа их обороны – сплошное минирование. Подготовлено две линии. Они оборудованы огневыми точками. Пристреляны рубежи. Попытка прямого прорыва грозит тяжелыми потерями. Ясно я излагаю обстановку?

Офицеры слушали молча. Каждый прекрасно понимал, что означало прорвать оборонительный рубеж в узком ущелье, прикрытом с флангов непроходимыми горными кряжами. Узкая дорога, вившаяся над бурным потоком, не позволяла развернуть подразделения в боевой порядок, не давала возможности нанести удар танковой техникой.

Майор Полудолин сидел задумавшись. Еще утром он осмотрел рельеф района действий. Правда, когда он подошел к ящику с песком в первый раз, макет на него не произвел особого впечатления. Но ефрейтор, лепивший горы и долины, помог ему быстро соотнести масштабы изображения с действительностью. В складке, которую легко было перекрыть ладонью, солдат указкой шевельнул деревянный прямоугольник, размером со скорлупу семечка подсолнечника. «Это, – пояснил он, – боевая машина пехоты». И сразу песчаные грядки обрели для Полудолина присущие горным хребтам величественность и могущество.

Сейчас, следя за движениями указки комбата, майор думал о том, что даже на макете видно, что в операции им будет противостоять не только огневая сила душманов, но и дикая, совершенно дикая природа.

Та предварительная подготовка, которую майор получил в Среднеазиатском военном округе, позволяла ему понять главное: в бою в горах побеждает тот, у кого остается запас сил, после того как им побеждены сами горы…

– Товарищи офицеры, – сказал Бурлак, – поскольку район действий новый, действующие лица на нем нам незнакомы. Послушайте характеристики на некоторых главарей банд.

– Как тут у вас говорят по поводу таких характеристик? – спросил генерал Санин. – Ху есть кто?

– У нас в батальоне, товарищ генерал-майор, – ответил Бурлак серьезно, – в таких случаях говорят: «Кто есть ху».

Офицеры довольно хмыкнули.

– Хорошо, комбат, – сказал генерал. – Давай, кто есть ху.

Бурлак разобрал бумажки, разложил их в удобном порядке. Когда стихли шорохи, начал:

– Командует группировкой банд в районе некий Хайруллохан. Родился в 1930 году в кишлаке Уханлах. Отец землевладелец. Перед Второй мировой войной разорился, влез в долги. Сын получил начальное образование. После смерти отца вел разгульную жизнь. Еще больше отяготил семью долгами. Вступление в банду открыло возможность вернуть привилегии и прижать кредиторов…

Бурлак сделал паузу. Оглядел командиров, которые что-то сосредоточенно помечали в записных книжках.

– Теперь главное. Возьмите на особую заметку. Хайруллохан патологически жесток. В его банде повиновение поддерживается репрессиями. Труслив и крайне осторожен. Не доверяет до конца даже приближенным. В нарушение догм религии в момент намаза не оставляет оружия. Объясняет это тем, что так повелел сам пророк, который явился ему во сне. Принимая во внимание эти качества, считаю, что ожидать встречи с самим Хайруллоханом на главном направлении – в ущелье Ширгарм – не приходится. Он возьмет для себя участок второстепенный и более сложный по рельефу.

– Чтобы уйти из-под огня или как? – спросил командир роты капитан Щурков.

– Или как, – за Бурлака ответил Санин. – Хайрулло всегда заранее думает об отходе. Его банду не раз зажимали, но сам он всегда уходил. Бросал всех и бежал. По имеющимся сведениям, он оставляет район боев сразу, едва запахнет керосином.

– Понял, товарищ генерал-майор, – сказал Щурков. – Разъяснение очень убедительное.

– Ну и нахалы у тебя, Бурлак, – притворно сердясь, сказал Санин. – Да что бы я ни сказал, все должно быть для вас убедительным. А меня еще и хвалят. Ну-ну!

– Разрешите продолжать? – не откликаясь на реплику, обратился Бурлак к генералу.

Тот кивнул.

– Считаю, что на главном направлении – в Ширгарме – придется встретить банду капитана Кадыра. Полное имя Мухаммад Кадыр Мир Мухаммад Ислам. Родился в 1948 году в кишлаке Насрабад, уезд Шиндан, провинция Герат. В 1954 году пошел в школу «Фулад Хосейн Кашефи». После шестого класса, в 1960 году, поступил в военный лицей. В 1966 году окончил его и был принят в военное училище. Учился на артиллерийском факультете по специальности ПВО. В 1966 году получил звание лейтенанта и назначение на должность командира взвода в семнадцатую пехотную дивизию. Позже командовал ротой. В 1977 году произведен в чин старшего капитана…

– Бурлак, – перебил комбата генерал, – ты сам-то когда училище окончил?

– В семьдесят седьмом.

Генерал встал. Прошелся по классу. Половицы поскрипывали под его ногами. Дошел до стены с доской, развернулся на каблуках. Вернулся к столу. Положил руку на погон Бурлака. Спросил:

– Не боишься встречи со старшим капитаном? Вон ведь какой стаж у него. Стреляный волк…

– Все-таки волк, товарищ генерал.

– Верно глаголешь. Волк. Но то, что зверь хитрый, учтите все.

Генерал сел.

– Продолжайте, – сказал он негромко.

– Во время службы Кадыр вступил в подпольную группу «Шоалейте джавид» («Вечный огонь»). Это авантюристы маоистского толка. Во время контрреволюционных событий в феврале 1978 года Кадыр взял на себя руководство мятежом в дивизии. Через три дня личный состав полков, поняв, что его обманули, заставили выступить против народной власти, снова встал на сторону правительства. По приказу руководства «Шоалейте» Кадыр дезертировал. Помимо того, что он организовал мятеж, его вину отягощали кровавые расправы со сторонниками законной власти и партийными активистами. За время пребывания в душманских бандах Кадыр совершил сотни преступлений. Родственников на территории Афганистана не имеет. Семья проживает в Мешхеде, в Иране.

Генерал встал. Бурлак сразу замолчал, поглядывая на него.

– Скажу прямо, товарищи, оценивать эту фигуру надо правильно. Без шапкозакидательства. Бандит с военной подготовкой – явление опасное. Знания специалиста в сочетании с тактикой налетчика часто делают действия банды Кадыра непредсказуемыми. Опрометчиво кидаться на такого врага нельзя. Думайте, товарищи офицеры, над каждым своим шагом. Особенно часто Кадыр использует минно-взрывные средства и горную артиллерию. Решительный. Требует от банды быстроты маневра. Жесток. Предпочитает удары из-за угла и стремительные отходы. Пути отхода перекрывает засадами.

– Мрачная фигура, – заметил командир роты капитан Уханов. – Личные приметы известны?

– В плен взять хочешь? – спросил Санин. – Одобряю желание. Есть у тебя его приметы, Бурлак? Доложи.

– Высокий, худой. Прямой лоб. Большой нос с горбинкой. Усы. На левой щеке от уха до подбородка тонкий шрам. На правой руке нет мизинца.

– Угадаешь, Уханов? – спросил генерал.

– Так точно. Только бы встретить.

– Пошли дальше, – распорядился Санин.

– Особая бандгруппа. Командир Мухаммад Панах Сайд Муртазы. Родился в 1951 году в кишлаке Кокан провинции Парван. Отец – муллави Исмаил. Дед – Сайд Хосейи – был членом шайки грабителей, которую возглавлял известный в тех краях Хабибулла Джасур. К сведению, Джасур – в переводе значит «буйный, яростный». Панах окончил начальную и среднюю школы в уезде Души. В 1970 году поступил в школу «Зокур» уезда Поли-Хумри. В 1971 году примкнул к группировке Гульбеддина. С тех пор всеми средствами увеличивает свое богатство и влияние в движении, которое финансируют американские спецслужбы. При банде Панаха постоянно находятся два кинооператора-француза. Они снимают налеты банды на кишлаки, сцены расправ с населением. Фильмы передаются американцам. Те в свою очередь перепродают продукцию буржуазным средствам массовой информации. Именно Панаха Гульбеддин долгое время использовал в качестве начальника охраны своих плантаций в Пакистане, в зоне «золотого полумесяца».

– Ты поясни, что за плантации, – посоветовал Санин. – Или в справке этого нет?

– В справках, которые готовит ваш штаб, есть все, товарищ генерал.

– Ну-ну, Бурлак! – воскликнул Санин. – Надо же, как тонко похвалил! Далеко пойдешь, комбат!

Офицеры довольно заулыбались. В умении подковырнуть комбат и генерал стоили один другого.

– У Гульбеддина на территории Пакистана, в районе от Парачипара до Читрала, размещен ряд плантаций наркотического мака и конопли. Это сырье для наркотиков. Бизнес на этом зелье дает мафии душманских главарей миллионы долларов ежегодно. Службу безопасности мафии и обеспечивал Панах.

– Разреши пару слов, – скромно сообщил о своем желании генерал.

– Да, пожалуйста, – сказал Бурлак и обратился к аудитории: – Потише, товарищи офицеры.

– Чтобы вы яснее представляли размах бизнеса на наркотиках, – произнес генерал, – назову некоторые цифры.

Он полистал записную книжку, нашел нужную страницу.