Сахва

Довольно быстро рука начала ослабевать и была отброшена, как страховочное крепление на американских горках. Я побежал к Лексусу, оставляя за спиной громадного человека, рушащегося наземь: попавший в вену животворный кислород сворачивал кровь, забирая у него жизнь. Пробежал мимо мужчины, подбородок которого касался кадыка: только что он наблюдал, как светловолосая женщина в красном платье забрала жизнь у двух амбалов.

Я достиг машины, передвигаясь, как пьяный или парализованный. А где ключи?! Если их нет в Луи Виттоне, то их нет при мне. Я вонзил руку в сумочку и оцарапал пустоту. Нет, их нет. Их нет… Еще одна попытка. Ключи все же нашлись где-то на дне. Я сел в машину и сразу завел мотор.

Был шанс покинуть город незамеченным: тонированные стекла, одного цвета с кузовом Лексуса, не позволяли заглянуть в салон. В то же время именно их непроницаемая чернота была приметна. Прежде чем ехать в аэропорт, нужно вернуться в камеру хранения, от которой обстоятельства в лице Организации и Федора заставили меня удалиться. Необходимо забрать драгоценности, которые я планировал оставить всего на несколько минут, пока не убью врагов. Другого имущества у меня не осталось. Только оно поможет оказаться на борту самолета.

Я незаметно проехал мимо трех слипшихся в маленькой толпе, будто мухи, нашедшие съедобную крошку, стрелков. Через два квартала увидел впереди двоих и тут же ушел в подвернувшийся поворот. Здесь были тлеющие останки трех полицейских машин. Уже четыре квартала удалось проехать незаметно. В одной из маленьких глухих улочек ликвидировал двоих: они жестами остановили Лексус и начали подходить. Выехал на дорогу, которая стала шире на одну полосу.

Слева появился черный Хаммер. Я незамедлительно открыл стрельбу по тонированным окнам, точно рассчитав расположение вражеских голов. Джип оказался полностью бронированным. Испепеляя асфальт и резину, любезно предоставленный мне автомобиль Отца Кирилла исчез за поворотом, оставляя после себя стеклянную крошку – остатки заднего стекла, уничтоженного пулей.

Лексус и Хаммер начали движение по параллельным улицам. Меня явно намеревались подрезать на повороте: из-за встречного движения я двигался медленнее. Чудом удалось избежать столкновения с несущимся на всей скорости тралом, везущим бульдозер. Также пытаясь объехать меня, с оглушающим скрежетом он рухнул набок где-то позади, развалившись по всей ширине дороги.

Путь назад был отрезан, но и тыл прикрыт. Через секунду положение изменилось: еще один черный титановый бык понесся на Лексус. Из его окон, будто рога, торчали черные стволы, туго закрепленные в трех парах мощных рук, изрыгающие смертоносную свинцовую материю. Перед лицом неминуемой смерти люди или превращаются в размазню, или проявляют невероятные способности и смекалку, чтобы выжить. Без особых трудов удалось выбрать второе.

Впереди и справа только что припарковался красный Maserati GranCabrio Sport. Человек за рулем этого кабриолета был одет как я. Разница была лишь в том, что он был настоящей женщиной. Кабриолет остановился у бордюра, который повторял форму земляного вала. Из-за этого волдыря посреди асфальта угол бордюра был как бы отсечен, походя на довольно высокий подъем под углом градусов сорок. Мой маневр имел крайне мало шансов на успех.

Я нажал на педаль газа так, будто хотел ее раздавить. Правые колеса проехали по набирающему высоту бордюру на скорости более двухсот километров в час. Когда Лексус перевернулся в воздухе, я открыл дверь, вывалился и упал прямо в кабриолет. Кейс с пальцами и Луи Виттон, крепко зажатые в правой кисти, не дали сгруппироваться. Сильный удар о рычаг коробки передач сбил дыхание. Досада быстро развеялась, когда мое лицо оказалось между коленями водителя кабриолета, глянцевых, будто вырезанных из слоновой кости и выкрашенных в телесный цвет. Под истошные вопли красотки я выправил вылетевшее из сустава плечо. Ногой вытолкнул ее из машины.

Все эти действия точно нельзя было назвать изящными. Зато мой Лексус проделал зрелищный пируэт, будто участвовал в хорошо поставленном каскадерском трюке: изобразив некое подобие «штопора», он со страшной силой влетел в Хаммер, искорежив его бронестекло и пуленепробиваемый корпус. Да простит меня Отец Кирилл.

Мое новое средство передвижения взвизгнуло шинами и ринулось вперед. Радость от успеха удвоилась после того, как Хаммер, преследовавший Лексус по параллельной улице, стал третьей машиной в этом ДТП, почему-то напоминавшем инсталляцию.

Но оставаться незаметным удалось недолго: у Мазерати, как назло, не работал складной верх. Сколько я ни жался к рулю, мою перекошенную физиономию все же заметили: в кабриолет прилетел снаряд из RPG-7. По взрыву удалось понять, что гранатомет не хартлендского образца, а заимствованный и переделанный Океанией.

Педаль газа Мазерати и спусковой крючок гранатомета были нажаты одновременно. Взрыв обдал меня и машину ударной волной сзади, но мы уцелели. Не сбавляя скорости, выдавливая все из мощного спортивного автомобиля, я мчался к месту, где оставил чемоданчик с драгоценностями. Уворачиваться от смерти становилось все сложнее: сначала были лишь препятствия из случайных машин, а потом и Организация после короткой заминки снова сосредоточилась на своей мишени.

Левая сторона кабриолета и правая – Хаммера прильнули друг к другу, будто слиплись. Им легко убить меня: они защищены броней, а в моей машине нет даже крыши. Пришлось вытолкнуть врагов на встречную полосу и как можно быстрее уничтожить, прибегнув к услугам разогнавшегося автобуса – лоб в лоб.

Всем сотрудникам Организации в этом городке теперь известно, где я. Черных Хаммеров становилось все больше на пути. Они обгоняли, неслись навстречу, травили несчастный кабриолет, как дрессированные голодные псы. Они явно хотели куда-то меня загнать. Ничего не оставалось, как способствовать их успеху.

Так вот, каков был их план! Мазерати с силой ударился колесами об асфальт. Съехав с небольшого, но крутого холмика, укрытого нестриженым газоном, я оказался на встречной полосе. Убедившись, что сзади догоняют уже надоевшие Хаммеры и выбора нет, я поехал вперед. По обеим сторонам этой дороги была непрерывная крепкая металлическая ограда. Она лишала возможности уйти с трассы. Миновав табличку с перерезанным красной полосой названием города, я понесся по плотно набитой машинами трассе. Мазерати глотало расстояние, удаляясь все дальше как от камер хранения, так и от аэропорта.

Карлос Кастанеда, вслед за своим учителем-нагвалем доном Хуаном Матусом, утверждал, что смерть располагается слева от нас на расстоянии вытянутой руки. В данном же случае смерть, будто создав своих клонов, обступила меня со всех сторон. Если принять кастанедовскую концепцию смерти, как советчика, то вокруг меня был целый совещательный зал. Смерть была впереди: я ехал по встречной полосе на скорости более двухсот километров в час, не имея возможности свернуть, развернуться или хотя бы остановиться и не понимая, как до сих пор не столкнулся с одним из автомобилей, каждое мгновение мчащихся навстречу. Смерть преследовала сзади: черные блестящие параллелепипеды на колесах, набитые убийцами, преследовали мой кабриолет с открытым верхом. Ну хотя бы я был пристегнут…

Иногда Хаммеры бились лоб в лоб о встречные авто, забирая случайные жизни. Большинству же из них удавалось уворачиваться от смерти и продолжать успешное преследование. Я знал, что ловушка, в которую меня заманивали, уже захлопнулась, взорвав горсть пыли, ибо была стара. Нет сомнения, что навстречу едет, спокойно двигаясь согласно потоку, еще один отряд Организации. Вертолет, вывалив огромную кишку пулемета, тоже в пути. Уверен.

Не каждый поверит, но я наслаждался. Ощущение момента на запредельном уровне. Туго спрессованное настоящее. Очищенный от примесей текущий момент. Ничто так не обостряет чувство жизни, как воззрившийся на нас, полный решимости лик смерти. Ветер, не встречая препятствий, бил пощечины. Его вопли аккомпанировали происходящему. Каждая секунда может ознаменовать мою гибель. Я не шел по лезвию, я выписывал на нем пируэты. Пули роем летели вслед, в соседние машины, обгоняли, устремляясь вперед.

Мой прекрасный кабриолет разорвало. Куски его сжались в пластины. Это все монстр на шестнадцати колесах, ползущий по дороге. Он занимал две полосы из четырех. Создавал пробку и, казалось, его это совсем не интересует. Гигантская зеленая околевшая гусеница. Сооружение, что возит на своем хребту ядерные ракеты Хартленда последнего поколения. Название марки этой машины походило на имя Люцифера из «Мастер и Маргарита».

Такая техника создавалась в республике, которая совсем недавно, по историческим меркам, снова стала частью Хартленда. Президент этой республики не менялся уже давно. Очень. Уверен, перед смертью его голову отделят от тела, как профессору Доуэлю

, скачают его сознание на некий носитель или каким-то иным способом продлят его правление на века. Понимаю, шутки на этот счет давно приелись.

«Морда» многотонного транспорта, под которым погиб кабриолет, была агрессивной, будто она осознавала свою мощь, свою важность. Суровое лицо предводителя племени папуасов: на решетке его радиатора, напоминающей нос, громыхали канистры, огнетушители, что-то еще. Гигантский фаллос с ураново-плутониевым семенем внутри отсутствовал, иначе вид этой машины был бы еще более свирепым.

И вот этот мутант на шестнадцати огромных колесах превращает Мазерати в лохмотья. Хаммеры затормозили. Замерли на дороге по диагонали. Ехавшие в город машины бились о них. Впереди тягача образовалась пробка, но его это не остановило. Будто и не заметив кабриолета, пережевав его огромными колесами, многотонное чудище начало движение вперед, умертвляя новые автомобили. Оно увеличивало скорость, которая на этой модели развивалась до семидесяти километров в час.