Пакт Молотова–Риббентропа – детонатор мировой войны или шаг к Победе 1945 г.?

7 марта 1918 г., то есть в разгар гражданской войны, глава финского правительства Свинхувуд заявил, что Финляндия готова пойти на мир с Советской Россией на «умеренных условиях», то есть если к Финляндии отойдут Восточная Карелия, часть Мурманской железной дороги и весь Кольский полуостров.

15 марта генерал Маннергейм подписал приказ о выступлении на завоевание Восточной Карелии трех финских групп вторжения. Маннергейм утвердил «план Валлениуса»[32 - Курт Мартти Валлениус (1893–1968) – политик и военный, в 1918–1921 гг. начальник пограничной службы в Лапландии, с 1930 г. генерал-майор, профессор географии Северных стран в университете Хельсинки (в 1952–1956 гг.).], то есть план захвата русской территории по линии Петсамо – Кольский полуостров – Белое море – Онежское озеро – река Свирь – Ладожское озеро.

Маннергейм выдвинул также в связи с началом боевых действий финских вооруженных сил против Советской России план ликвидации Петрограда как столицы России и превращения города и прилегающей территории городов-спутников (Царское Село, Гатчина, Петергоф и др.) в «свободный город-республику» наподобие Данцига.

18 марта в поселке Ухта, занятом финскими войсками, собрался Временный комитет по Восточной Карелии, принявший постановление о присоединении Восточной Карелии к Финляндии.

Целями финского вторжения в Карелию и на Кольский полуостров были не только территориальные приобретения. В Мурманске скопилось огромное количество оружия, продовольствия и различного ценного оборудования. Все это было морем доставлено союзниками в 1915–1918 гг. До революции царская администрация не сумела наладить вывоз всего этого, ну а в годы революции вывоз и вовсе был прекращен.

В конце апреля 1918 г. крупный отряд белофиннов на лыжах двинулся к порту Печенга. По просьбе Мурманского Совета рабочих и солдатских депутатов английский адмирал Кемп приказал посадить отряд русских красногвардейцев на крейсер «Кохране» («Cochrane», водоизмещение 13 550 т, вооружение: 6 – 234-мм, 4 – 190-мм и 24 – 47-мм орудия).

3 мая «Кохране» прибыл в Печенгу, где высадил красногвардейцев. В помощь им капитан крейсера Фарм направил отряд английских матросов под командованием капитана 2-го ранга Скотта.

Первое нападение на Печенгу было произведено финнами 10 мая. Основные же силы финнов атаковали союзников 12 мая. Однако совместными усилиями английским матросам и красногвардейцам (в большинстве своем матросам с крейсера «Аскольд») удалось рассеять и отогнать финнов.

В начале апреля союзное командование послало французский крейсер «Amiral Aube» в Кандалакшу для помощи советским силам в отражении предполагаемого набега финнов. Но крейсер не смог пройти через лед в горле Белого моря. Тогда в Кандалакшу по железной дороге выслали 150 британских морских пехотинцев. Финны решили не связываться с англичанами, и нападение на Кандалакшу было отменено. Таким образом, местным русским властям с помощью англичан и французов удалось отстоять от финнов Кольский полуостров.

15 мая Ставка Маннергейма опубликовала «решение правительства Финляндии объявить войну Советской России».

22 мая, обосновывая решение руководства Финляндии начать войну против Советской России на заседании сейма, депутат и один из руководителей финского Министерства иностранных дел (позднее, в 1921–1922 гг., вице-премьер) профессор Рафаэль Вольдемар Эрих заявил: «Финляндией будет предъявлен иск России за убытки, причиненные войной [имеется в виду гражданская война в Финляндии]. Размер этих убытков может быть покрыт только присоединением к Финляндии Восточной Карелии и Мурманского побережья (Кольского полуострова)».

Но тут вмешалась Германия. Ее правительство здраво рассудило, что захват финнами Петрограда вызовет взрыв патриотических чувств населения России. А прямым следствием этого могло стать падение большевистского правительства и установление власти патриотов, сторонников «единой и неделимой России», которые неизбежно объявят войну Германии. Еще 8 марта 1918 г. император Вильгельм II официально заявил, что Германия не будет вести войну за финские интересы с советским правительством, подписавшим Брестский мир, и не будет поддерживать военные действия Финляндии, если та перенесет их за пределы своих границ.

В конце мая – начале июня германское правительство в ультимативной форме предложило Финляндии отказаться от нападения на Петроград. Финскому правительству пришлось смириться, а чересчур ретивого «ястреба» барона Маннергейма 31 мая отправили в отставку.

Как писал финский историк Вейо Мери: «Немцы помешали Маннергейму осуществить его главный замысел – захватить Петербург»[33 - Мери В. Карл Густав Маннергейм – маршал Финляндии. С. 117.].

13 сентября 1918 г. представитель Министерства иностранных дел Германии заявил финскому послу в Берлине, что Германия решительно предостерегает Финляндию от нападения на РСФСР, которая занята борьбой с войсками Антанты.

Несколько слов стоит сказать и о государственном устройстве Финляндии. 18 августа 1918 г. парламент, из которого были исключены все левые депутаты, провозгласил Финляндию королевством. А 9 октября парламент избрал королем гессенского принца Фридриха Карла (1868–1940), шурина кайзера Вильгельма, а регентом – Пера Эвинда Свинхувуда, бывшего председателя финского сената.

Однако в октябре 1918 г. положение Германии становится критическим. Воспользовавшись этим, Финляндия 15 октября оккупирует Ребольскую область в Карелии, принадлежащую СССР.

После Компьенского перемирия белые финны осознали, что поставили не на ту лошадку, и решением парламента от 4 декабря 1918 г. король Фридрих Карл был низложен.

Сразу после капитуляции Германии финские власти сделали поворот на 180 градусов во внешней политике и стали просить покровительства у «тетушки Антанты». 12 ноября 1918 г. Маннергейм прибыл в Англию, где провел неофициальные переговоры с британскими министрами. В частности, Маннергейм попросил Лондон прислать эскадру на Балтику, и желательно побольше.

Белофинны начали новую войну с Советской Россией. В свое время, определяя границы с Финляндией, Ленин был уверен в победе красных финнов. Война же с белофиннами показала чрезвычайную уязвимость единственной базы красного флота на Балтике – Кронштадта, и второй столицы России – Петрограда, где тогда было сосредоточено до 70 % оборонных предприятий страны. От финской территории до Кронштадта было около 16 километров, то есть радиус действия корпусной артиллерии, а до Зимнего дворца – около 30 километров. Таким образом, дальнобойная артиллерия могла с территории соседнего государства простреливать всю Северную Пальмиру.

В 40 километрах от Петрограда в полуразрушенной базе бывшего Российского императорского яхтклуба была создана секретная стоянка английских торпедных катеров.

В июне 1919 г. английские торпедные катера совершили 13 походов в Петроград Северным фарватером мимо северных фортов Кронштадтской крепости. Английские торпедные катера заходили в дельту Невы и высаживали диверсантов прямо в черте города. В ночь с 17 на 18 августа английские торпедные катера атаковали корабли Балтийского флота в Кронштадтской гавани. Чтобы добраться до Кронштадта, им потребовалось всего около 30 минут. Итогом нападения стало повреждение линкора «Андрей Первозванный» и потопление разоруженного старого крейсера «Память Азова». В свою очередь, три английских катера были потоплены огнем эсминца «Гавриил».

Маннергейм заявил, что «не вложит меч в ножны, пока вся Карелия не будет включена в состав Финляндии». В итоге война в Карелии закончилась лишь в 1922 г. изгнанием финских войск. Общий ущерб Карелии от оккупации составил 5,61 млн рублей золотом.

После изгнания финнов Карельская Трудовая Коммуна была преобразована 25 июля 1923 г. в Карельскую АССР в составе РСФСР.

Итак, в 1922 г. закончилась первая война Финляндии и России. Начали ее националисты (белофинны) с нападений на русские гарнизоны, на законных основаниях находившиеся на территории Финляндии. Ссылки на то, что-де русские гарнизоны могли представить какую-либо угрозу финскому населению, попросту смешны. К началу 1918 г. русская армия полностью разложилась, и солдаты были одержимы лишь одним стремлением – домой! Замечу, что такая же картина была на всех фронтах. Солдаты захватывали эшелоны и через несколько дней оказывались во внутренних губерниях России. Если бы вожди националистов хоть немного думали об интересах собственного населения, то они бы могли предоставить русским «золотой мост», и через пару-тройку недель русских вообще бы ветром сдуло с «незалежной» Финляндии.

Но националистам было плевать на интересы своих граждан, у них сработал грабительский инстинкт захватить как можно больше оружия и другого имущества бывшей Российской империи и теперь принадлежавшего его правопреемнику – Советской России.

Россия, связанная путами Брестского мира, действовала крайне нерешительно. Советское правительство фактически предало красных финнов и ограничивалось пассивным сопротивлением финской агрессии. Возможно, кому-то из интеллигентов-образованцев сочетание слов «агрессия» и «Финляндия» будет резать ухо. Но, увы, еще в 1918 г. Маннергейма и Ко вовсе не устраивали границы Великого княжества Финляндского, и уже тогда сформировалась доктрина Великой Финляндии. Как мы уже знаем, Маннергейм послал свои войска в Эстонию и Карелию, а от нападения на Петроград его с трудом удержали вначале немцы, а потом Антанта.

Финские историки, естественно, не желают писать правды о войне 1918–1922 гг. и вместо нее создали красивый миф об «освободительной войне». Любопытно, что они начали ее в 1918 г., а как закончить, шулера от истории не знают: одни считают, что освободительная война закончилась в 1918 г., другие – в 1919 г. и т. д.

Ну что ж, если считать первую русско-финскую войну освободительной, то в ходе нее финское население освободилось лишь от тихой и спокойной жизни, которую оно имело в течение 110 лет, находясь под защитой Российской империи и практически ничего не давая взамен. За первую войну Финляндия заплатила многими десятками тысяч убитых, но главное было в другом – мирная патриархальная Финляндия превратилась в милитаристическое государство, навязавшее длительный конфликт своему великому соседу.

Согласно Тартускому миру, обе стороны могли иметь на Ладожском озере и впадающих в него реках и каналах военные суда водоизмещением не более 100 тонн, и с артиллерией, не превышающей калибр 47 мм. Финским торговым судам с мирным грузом давалось право свободного прохода по Неве в Ладожское озеро из Финского залива и обратно.

Ну а о близости финской границы к Кронштадту и Ленинграду уже говорилось. Риторический вопрос: какое большое государство могло пойти на такие унизительные условия мира? Вспомним, что британские политики три века утверждали, что «Антверпен – это пистолет, направленный в сердце Англии», и готовы были воевать за него. А где Антверпен и где Лондон?

В середине 1980-х годов я постоянно рылся в архивах Артиллерийского музея в Ленинграде. И вдруг я нашел дело 1926 г. об отправке 57-мм береговых пушек Норденфельда для «противокатерной обороны Волховстроя». Я поначалу не мог понять, зачем где-то на берегах Волхова, в глубине России, возводить береговые батареи для защиты гидроэлектростанции. А потом меня как током ударило – насколько беззащитна была тогда наша страна! Действительно, с территории Финляндии через Вуокскую водную систему могли скрытно пройти на Ладогу не только быстроходные катера, но даже эсминцы и канонерки. Ну а далее – прорваться вверх по Волхову и разрушить электростанцию, снабжавшую электроэнергией Ленинград и область. Кстати, в 1942 г. на Ладожском озере появились итальянские торпедные катера MAS.

Возникает еще один вопрос: могла ли Советская Россия силой нормализовать свои отношения с Финляндией? Безусловно, да. Конечно, Красная армия в 1922-м или 1924 годах была несравнимо слабее, чем в 1939 г. Но в начале 1920-х годов еще не было линии Маннергейма на Карельском перешейке, и около половины населения Финляндии сочувствовало большевикам. Через двадцать лет вырастет новое, оболваненное националистической пропагандой поколение, да и пожилые люди оказались подвержены постоянному промыванию мозгов. Наиболее же убежденные красные финны умрут в концлагерях.

Глава 8. Прибалтийские лимитрофы

После Второй мировой войны лимитрофы стали советскими республиками или членами Варшавского договора, и Хрущев велел забыть это слово. В «Большой советской энциклопедии», изданной в 1950-х годах, оно уже отсутствует.

В Прибалтике события развивались по финляндской схеме. В 1917 г. – начале 1918 г. пришли германские войска. По инициативе германских оккупационных властей 8 марта 1918 г. в Митаве был собран Курляндский ландтаг из 80 делегатов, большинство которых составляли германские дворяне и богатые бюргеры. Ландтаг принял решение о провозглашении под скипетром германского императора и прусского короля Курляндского герцогства.

15 марта Вильгельм II подписал акт о признании Курляндского герцогства самостоятельным государством. 12 апреля в Риге на объединенном ландесрате Лифляндии, Эстляндии, города Рига и острова Эзель (так называемый совет прибалтийских земель; 58 делегатов, как и в ландтаге, представляли те же социальные слои) было объявлено о создании Балтийского герцогства (в его состав вошло и Курляндское герцогство), об отделении Эстонии и Латвии от России, установлении персональной унии Балтийского герцогства с Пруссией.

Правителем Балтийского герцогства стал Генрих Гогенцоллерн, брат Вильгельма II. Решение ландесрата вызвало противодействие населения и правительства РСФСР. Полномочный представитель РСФСР в Германии в ноте от 26 мая заявил о непризнании Советским правительством решения маленькой группы лиц за волеизъявление всего народа.

На территории Балтийского герцогства были запрещены все партии, профсоюзы и общественные организации, закрыты газеты и журналы. Единственным государственным языком для делопроизводства и обучения в школах стал немецкий. Дерптский университет в Эстонии был объявлен немецким. Немцы вывозили из Прибалтики все хоть сколько-нибудь ценное, вплоть до древесины и чернозема.

27 августа 1918 г. в Берлине Советская Россия и Германия подписали добавочный договор к Брестскому мирному договору. Согласно статьям этого договора, для облегчения русских торговых сношений через Эстляндию, Лифляндию, Курляндию и Литву с Балтикой устанавливались:

1. Свободный транзитный провоз товаров через них в обе стороны.

2. Низкие железнодорожные и фрахтовые тарифы.

3. Свободное судоходство по Западной Двине (Даугаве), за исключением ряда жандармских правил и постановлений.

4. России должны быть предоставлены в портах Ревеля, Риги и Виндавы (Таллина, Риги и Вентспилса) отдельные свободные гавани (причальные стенки) и складские помещения.

Как видим, и Брестский мир, и Добавочный договор, которые были подписаны Россией, фактически не имевшей армии, под угрозой германского вторжения, были нам намного выгодней, чем позорная капитуляция Горбачева и Ельцина перед прибалтийскими националистами в 1991 г.

Сразу же после революции в Германии в Прибалтике лопнуло марионеточное герцогство, и образовались национальные буржуазные правительства. 9 ноября 1918 г. Литовский совет (тариба) сформировал правительство во главе с А. Вольдемаросом.

17 ноября в Риге собрались представители восьми буржуазных партий центристского толка; ни левых, ни правых там не было. Серьезной роли эти партии не играли, в каждую входило лишь по нескольку десятков функционеров. Тем не менее это собрание объявило себя Народным советом – «единственным высшим носителем власти в Латвийском государстве».

На следующий день в Рижском драматическом театре председатель Народного совета объявил о создании Латвийского государства и правительства. «Президентом министров» (так в документе) там же в театре объявили Карла Ульманиса. Он заявил: «Все граждане, невзирая на национальность, призываются на помощь, ибо в Латвии будут обеспечены права всех народов. Это будет государство справедливости, в котором не может быть ни ущемления, ни несправедливости»[34 - Кениньш И. История Латвии. ХХ век. Рига: Vaigzne ABC, 1999. С. 75.].

11 ноября в Ревеле было создано правительство из представителей центристских партий Союза аграриев, Эстонской трудовой партии и правых социал-демократов. Премьером стал Константин Пятс, заместителем премьера и министром иностранных дел – Я. Постка. Последние два еще пару лет назад работали адвокатами, Пяст был присяжным поверенным в конторе Постки.

Обратим внимание, что если Советы выбирала хоть какая-то часть населения – рабочие крупных заводов, воинские части, команды кораблей и т. д., то ни одно из этих правительств не избиралось. Все происходило по простейшей схеме: в годы войны или чуть раньше собирались группы людей, от силы несколько десятков. Затем это объединение назвалось партией. Пока Вильгельм II был у власти, эти господа вели себя тихо и богобоязненно, а затем быстро смекнули, что тевтонцам скоро придется собирать чемоданы. Далее представители этих партий заявлялись в германскую комендатуру: вот мы хотим быть правительством «белым и пушистым». Германские офицеры презирали эту публику, но в сложившейся обстановке вынуждены были терпеть.