Тунгусский Робинзон

– Мой мозг покрыт мхом тупости, – пробубнил, себе под нос связист.

– Нашим командованием поставлена задача, встретить караван с оружием и уничтожить группу. Главарей банды приказано доставить живыми для придания их суду. На чем мы теперь должны выполнять поставленную задачу? У нас нет транспорта. У нас нет связи, и мы не можем даже вызвать поддержку. Я не буду вам напоминать, что нас ждет за невыполнение поставленной задачи. Какие будут предложения?

– Командир, почти все абреки, которые ползают по горам, имеют спутниковые телефоны. Мы выполним задачу и добудем средства связи.

– Так, салаги, что мы имеем? – спросил он, размышляя вслух: – Мы имеем хорошо вооруженного противника, который ушел в неизвестном направлении. Раз бандиты не производили зачистку, выходит, что по их соображениям они, или куда-то торопились, или были уверены, что мы все погибли. Отделению – пятнадцать минут на прием пищи, отправление естественных надобностей и перекур. С ранеными остается Новиков, – сказал старший лейтенант.

От сказанного лейтенантом засмеялся даже раненый майор, который во время падения вертушки умудрился вывихнуть ногу. Обколотый, он не чувствовал боли, несмотря на то, что колено опухло. Никто не знал и не ведал, что творится в душе командира. Пусть даже за его плоскими шутками скрывался воистину глубокий смысл. Он изо всех сил старался поднять бойцам боевой дух. Сергею не хотелось погибать в этих скалах, не выполнив приказ командования, чтобы не прослыть неудачником. В эти минуты многое зависело от того, сколько злости и ненависти появится в душах его бойцов, которым он верил и на которых мог положиться. Ему было жаль первого пилота который погиб и простого русского парня, который принял на себя поток раскаленного масла, прикрывая своих друзей и командира. Жалко было всех, но на войне, как на войне и теперь только разум, да профессионализм могли противостоять смерти.

– Так, «двухсотых» спрятать, «трехсотому» наложить шину и тоже спрятать. Семен, ты у нас за медбрата? Сделай майору шину, да положи ее аккуратней, этот парень еще должен летать, чтобы отомстить за наших ребят. У кого сухпаи есть!? – спросил лейтенант.– Оставить майору! Кто не может идти, шаг вперед, марш! – скомандовал Лютый, ожидая, что хоть кто— то останется.

Из строя никто не вышел. Сергей, уставившись на своих подчиненных, подошел к каждому и посмотрел прямо в глаза. В эту минуту он был похож не на командира взвода, а на Черчилля, который осматривает роту почетного караула. Лютый старался понять загадочный дух русского солдата— десантника. Сейчас, как никогда ему не хотелось обмануться, ведь ставка была высока. Сергей старался понять и хоть в ком— то увидеть малейшие сомнения в успехе операции, чтобы оставить прикрытие для летчика.

Десантники держались очень достойно. Они подобно боевым слонам рвались в бой с чеченцами, желая только одного – выполнения приказа: Сейчас, как никогда было видно, что, несмотря на полученные при падении травмы и ожоги, они пойдут за ним и если надо, то уничтожат врага в его логове.

– Так, задача для всех, кто может держать оружие! Через пару часов мы выходим в рейд по следу банды. Задача у нас такая – мы должны выйти на место их постоянной дислокации или базирования. Силами взвода произвести захват средств радиосвязи и полевых командиров данного бандформирования. Работаем тихо с применением ПБС. Скорее всего, бандиты считают, что наша группа погибла в результате падения борта. Это облегчает выполнение задачи. Рядовой Новиков, – обратился Лютый к радисту.– Ты, Новиков, будешь дышать мне в спину, чтобы в момент операции не потерять голову, как потерял радиостанцию. После захвата радиостанции выведешь на место базирования банды фронтовую авиацию. С раненым останется….

Сергей задумался и, посмотрев на своих солдат, взглядом оценил каждого бойца. В эту минуту нельзя было ошибиться. Подобная ошибка может стоить жизни многим его подчиненным. Задумчиво глядя в глаза каждому, он старался хоть каким— то чувством определить, того, кому будет труднее всего.

– Никитин! – громко сказал Лютый.

– Я! – ответил солдат чуть слышно.

– Головка от патефона, останешься с майором, поможешь ему. И смотри мне, никакой самодеятельности. Оборудуешь схрон и будешь ждать, когда мы вернемся.

Никитин вытянулся в струнку и прошипел, словно удав:

– Есть, есть, товарищ лейтенант, – еле выдавил он из себя, стараясь сквозь боль улыбнуться, чтобы показать силу духа.

Солнце близилось к закату. Длинные тени от скал, словно стрелы, пронизывали пространство кавказских гор. Там у подножья хребта виднелись густые леса, где могла укрываться банда контрабандистов. Лютый еще раз взглянул на бойцов.

– Приказываю, осмотреть и переобуть обувь. Полчаса на подготовку и выходим. Время пошло! Курить по команде, – сказал Сергей и, усевшись на камень, достал планшет. Развернув карту, он положил на нее компас и принялся подробно изучать.

Один его глаз постоянно следил за действиями каждого бойца и фиксировал малейшие отклонения от намеченного плана. В голове проворачивались всякие комбинации, которые должны были помочь ему и его ребятам найти это террористическое гнездо. Определив на карте место падения борта, Лютый старался предугадать, куда ушел караван. Ровно через тридцать минут он встал и четко сказал:

– Так, время вышло, становись, равняйсь, смирно! Десантники, слушай боевой приказ. Приказываю силами взвода обнаружить и уничтожить гнездо коварного и изворотливого врага, который посягнул на жизни наших граждан, братьев по оружию. Враг лишил нас транспортного средства и за это он должен ответить. Приказываю взять живым руководство данной преступной группировки, чтобы они, суки, предстали перед судом! Я, лейтенант Лютый и рядовой Новиков, выступаем в авангарде колонны, замыкающий – пулеметчик сержант Тинов.

– Я рядовой, товарищ лейтенант, – сказал аварец, намекая командиру на его ошибку.

Но Лютый, сурово взглянув ему в глаза, четко и ясно вновь повторил:

– Сержант Алисултан Тинов замыкающий, вам понятно, сержант, или еще раз повторить?

Дагестанец, услышав, что за сегодняшний день из рядового превратился в сержанта, широко расправив аварскую грудь для обещанного ордена «Мужества», четко по— военному ответил:

– Есть!!!

Сергей медлить не стал, а взял с места довольно приличный темп. Он двинулся в том направлении, откуда велся обстрел борта, в надежде обнаружить кровь раненых и убитых, как это предписывали формуляры по диверсионно— подрывному делу. Ведь он своими глазами видел, как пулеметчик— дагестанец со словами «Аллах Акбар», разрезал очередью из ПК нескольких радикалов. Поднявшись на то место, откуда стрелял из гранатомета дух, Сергей обнаружил зеленую пробку от выстрела РПГ. Осмотревшись, он сориентировался на местности и, разбив десантников в шеренгу, заставил прочесать каменное плато близ ледника, с которого велся огонь по борту. Не пройдя и двухсот метров, один бойцов крикнул:

– Есть, товарищ лейтенант – есть!

Словно футбольный судья он поднял свою руку. Следом за ним поднял руку и радист Новиков.

Третье место Лютый нашел сам, и стал внимательно изучать направление, поставив на камень американский навигатор. Мысленно он представил себе траекторию полета вертушки, и что— то, покрутив руками в воздухе, промычал себе под нос. Сергей встал, взял в руки навигатор и, развернувшись на 180 градусов, четко указал направление на Юго— восток.

– Ориентир – скала в виде медведя. Бегом марш!

Пробежав несколько сотен метров, Сергей в лучах заходящего солнца обнаружил на плато десятка два стреляных гильз от пулемета «УТЕС». Покрутившись вокруг этого места, он уже абсолютно точно указал воинам направление движения. Лютый тут же по каплям крови определил путь бандитов и отметил это место на навигаторе. По направлению примятых кустиков серебристой травы, которая в изобилии росла в расщелинах между камнями, он повел группу дальше.

– Направление Юго— восток, господа десантники, идем в сторону Грузии! Мы им покомандуем парадом! – сказал он и прибавил ход.

Через два часа преследования Сергей вывел группу к аулу, расположенному в самых дальних уголках Аргунского ущелья. Укрывшись в складках горной местности и зарослях леса, домики, сложенные из дикого камня, прятались за таким же каменным забором. Сергей, достав из вещевого мешка тепловизор «Скорпион» израильской армии и, прильнув к окуляру, принялся осматривать окрестности аула, чтобы определиться с целями. Десантники, словно мыши скользнули под защиту деревьев и замерли в ожидании команды.

Глядя в тепловизор, лейтенант заметил, что на склонах некоторых гор расположились сторожевые секреты духов. По всей вероятности, это было боевое охранение лагеря. Пробраться в их тыл, чтобы решить вопрос с охраной, было практически невозможно.

К выставленным караулам от аула шла тропа, а с другой стороны прикрывались отвесными скалами. Охранение в таком положении было практически неуязвимо. Отсутствие других вариантов было тоже вариантом, и решение пришло мгновенно. За время службы в разведке Сергей научился воевать с бандитами и знал теперь многие тонкости, которые всегда выручали его в переделках, подобной этой.

– Тинов, ты ведь дагестанец, мусульманин, наверное, Коран знаешь и можешь на чеченском языке немного говорить? – спросил Сергей пулеметчика.

– Да, так, командир, самую малость, – шепотом ответил он.

– Слушай, а может идти прямо на них – нагло. Самое главное, нужно только тебе где— то бороду найти. Пойдешь прямо к часовому, пусть он думает, что это смена.

– У меня, товарищ лейтенант, мочалка из черной лески есть, – сказал связист Новиков и, скинув мешок, стал выкладывать из него жалкие солдатские пожитки.

– А на хрена она тебе, боец в рейде? – спросил лейтенант, видя, что радист приготовился к бане.

– Виноват, товарищ лейтенант. В горах все пригодится. Взял с собой – так на всякий случай, может баня будет и пиво с раками? Чем тогда мылиться? – прошипел Новиков.

– Молодец воин, давай действуй! Тинов, давай цепляй на морду мочалку, ты теперь будешь полевым командиром по имени Али-султан-оглы, – сказал Сергей и захихикал.

– Подойдешь, как можно ближе и отработаешь – тихо с «Вала». Но только вали его, боец, наверняка, чтобы он даже квакнуть не успел!

– Я, командир, его сделаю, только что будем с собаками делать? Собаки каждый шорох чуют и знают всех своих, – сказал пулеметчик.

– Да, насчет собак я не подумал, – задумался Лютый.

Тронув микрофон радиостанции, Сергей привлек внимание десантников, которые рассредоточились у стены каменного забора.

– Алло, на связи «лютик». Бойцы, ставлю задачу, убираем шавок. Они будут мешать выполнению приказа. Свистов, Лунев работаем по собакам.

– Есть работать по собакам, – сказал Саша Свистов, и Лютый услышал, как бойцы перемахнули через забор.

Сергей, прислонившись спиной к нагретому за день камню, замер в ожидании доклада о выполнении поставленной задачи. Кровь стучала в висках и этот стук, словно стук маятника часов поступал под корку мозга. Взглянув на небо, Лютый увидел алмазную россыпь звезд, которая отражала бесконечно далекий млечный путь. И тут до слуха лейтенанта донесся лай собаки, к которому присоединился другой. Сергей взглянул в тепловизор и увидел, как два здоровых кобеля лают, глядя в сторону сарая. Тихие хлопки и лязганье затворов в одну секунду прекратили собачий лай, который мог в любую секунду выдать группу разведчиков. В тепловизор Лютый отчетливо видел, как две горячие пули, прочертив пунктиром расстояние от сарая до собак, выбили из них последний мозги. Что— то по цвету теплое на фоне холодной земли и камней отделилось от их голов и тела животных неподвижно замерли посреди двора, слегка подергиваясь в агонии.

– Молодцы парни, хорошо поработали, нужно поощрить, – сказал сам себе Сергей.

Было тихо, только где— то далеко прокричала какая— то странная ночная птица. Через несколько секунд Сергей заметил, как два ярких силуэта вышли из— за угла каменного сарая, который своей стеной выходил к кустам боярышника, где пряталась основная группа десантников. Щелчок в наушнике переключил зрение на слух и лейтенант услышал.