Лунные дети-1

Он, по-прежнему с каким-то непонятным испугом, воззрился на меня, потом быстро закивал.

Никита открыл дверь сразу же, будто стоял перед входом и ждал, кто сейчас придёт. Он был в толстом сером свитере, в одной руке держал раскрытую книгу, в другой – недоеденный бутерброд.

– Соседа тебе привела, – отрапортовала я. – Знакомься!

– Жаль, – вздохнул мальчик, – умеешь же ты настроение портить, Наська! Ладно, заходи! – Пропустил он в комнату моего найдёныша. – Если ты в компах не шаришь, значит подружимся. Если шаришь – извини. Двум художникам вместе не ужиться…

Последнюю фразу я расслышала уже из-за закрытой двери. Мог бы, кстати, и спокойной ночи пожелать!

– Укомплектовались! – обрадовала я Полину. – Последний пришёл.

– Наконец-то! Кто такой? – Вскинулась моя новая подруга, приготовившись печатать. Клавиатуру она вытащила почему-то из-под подушки.

– Мы не успели познакомиться. Да это и не важно, завтра разберёмся.

– Полный бардак начинается с таких вот мелочей, – сообщила Полина. Она подпрыгивала, сидя на кровати, словно проверяла крепость пружин.

– Тоже из фольклора твоего папы?

Полина склонила голову, словно размышляла, издеваюсь я или нет. Наконец, ответила:

– Ага.

И с интересом стала ожидать комментариев.

Я ничего не ответила и принялась устраивать на столе большую пластиковую вазу.

– Завтра цветы какие-нибудь соберу. Клумб тут много. Надеюсь, нам за это ничего не будет?

Всё-таки психология – не мой конёк; перевести разговор на другую тему у меня не получилось.

– Если решили сегодня всех переписать, то не нужно откладывать на завтра, – произнесла Полина нудным и монотонным голосом, не обращая никакого внимания на мои уловки. Так, наверное, в бюрократические времена зачитывали доклады, которые никому не были нужны, в том числе самим докладчикам. Потом, видя, что я отношусь к её словам более чем прохладно, безнадёжно махнула рукой. – Да ну тебя. Для вас же стараешься!

Неожиданно дверь распахнулась.

Я уронила вазу, благо, та не разбилась. Полина взвизгнула и прикрылась одеялом, хотя была полностью одета. В дверях стоял Никита.

– Вы кого мне привели? – Голос у него дрожал от возмущения.

– Во-первых… – сбивчиво принялась объяснять я, не совсем представляя, что именно буду говорить.

Полина, которая уже успела опомниться, выручила меня.

– Во-первых, сядь и успокойся, – твёрдым голосом приказала она. – Настюх, дай ему стул. Во-вторых, – теперь моя подруга заговорила сладко-сладко, – если ты считаешь, что мы не понимаем, почему ты взялся помогать нам с расселением, то глубоко ошибаешься, это невооружённым глазом видно. Комнат двадцать, нас – тридцать девять. Ты решил поселиться один. Если бы ты не выкаблучивался, то сам бы выбрал соседа. А теперь у тебя выбора нет, живи с тем, кого Бог послал.

Только потом я поняла, что чем более сладким голосом вещает Полина, тем быстрее и дальше нужно от неё убегать. А самые жуткие гадости она вообще говорит таким тоном, словно малышам в детском садике сказку на ночь рассказывает.

– Интересно, – произнесла я в глубокой задумчивости, – что это такое он тебе сказал, что ты через минуту примчался сюда?

– Неважно, – буркнул Никита и отвернулся.

– Ещё как важно! – Так же сладко мурлыкнула Полина. – Никиточка, колись!

– Пойду я лучше!

И он ушёл.

Когда за ним закрылась дверь, мы переглянулись и расхохотались.

– Ты чего в одеяло закуталась?

– А… это? – Удивилась Полина с удивлением оглядывая себя. – Рефлекс такой. Если сидишь на кровати и кто-то врывается в комнату, то обязательно нужно прикрыться. А ты, что, по-другому бы сделала?