Оценить:
 Рейтинг: 0

Николай Пржевальский – военный разведчик в Большой азиатской игре

Год написания книги
2023
Теги
<< 1 2 3 4 >>
На страницу:
3 из 4
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
В том же 1656 г. возле Албазина (Якс) возник ряд заимок и деревень, где разрослась слобода, жители которой занимались земледелием, торговлей и промыслами. Нерчинский острог был основан отрядом казаков во главе с М. Урасовым, но был сожжен войсками князя Гантимура. А весной 1658 г. казаки Афанасия Филипповича Пашкова заготовили и связали в плоты «двести сажен острогу» и 8 башен, которые сплавили по рекам Ингоде и Шилке до устья реки Нерча, где возвели Верхний Шилской острог, как его назвал А.Ф. Пашков [90 - Указом от 20 июня 1654 г. Пашков был назначен воеводой «на Амур-реку в Китайской и Даурской землях». Наказ Афанасию Филипповичу Пашкову на воеводство в Даурской земле 1655 // РИБ. Т. 15. СПб., 1894. С. 5] в отписке 1658 г., который позже стали именовать Нерчинским [91 - Русско-китайские отношения в XVII веке. Т. 1. С. 235].

В это же время цинские власти попытались угнать местные племена, населявшие Приамурье «от греха подальше», во внутренние районы Маньчжурии. Это вызвало их сопротивление. Некоторые из них, как например, род эвенкийского князя Гантимура, перекочевали из Маньчжурии под защиту русских острогов и приняли русское подданство [92 - См. ЦГАДА, ф. Сибирский приказ, стлб. 508, т. 342.]. Вслед за ним ушли вожди Туйдохунь, Баодай и Веньду, имеющий такой же статус.

В 1661 году произошло важное событие, сыгравшее большую роль для Сибири, состоялась закладка ключевого города Восточной Сибири на полноводной Ангаре – Иркутска. В 1662–1667 гг. на должности Даурского воеводы находился Ларион Борисов Толбузин, а в 1668 г. Толбузина сменил тобольский сын боярский Даниил Данилович Аршинский, прославившийся на этой должности «развитием международных связей». В декабре 1669 г. и в апреле 1670 г. он принимал гонцов с посланиями императора Канси, требовавшего выдать цинским властям князя Гантимура. В ответ на это Аршинский послал к императору дипломатическую миссию из шести человек по главе с казачьим десятником Игнатием Миловановым, который следующий после Байкова посетил столицу Китая в 1670 г[93 - ДАИ. Т. 6. С. 41–45; Русско-китайские отношения в XVII веке. Т. 1. С. 270–271.]. К этому времени обстановка на Амуре обострилась. Но русский представитель был принят в Пекине исключительно пышно, где жил при дворе под охраной целый месяц, дипломатично не допуская обострения сложившейся ситуации. Император удостоил их аудиенции. Через некоторое время Милованов был отпущен из Пекина.

До самого Нерчинска его сопровождал цинский чиновник Сонготу, привезший Аршинскому грамоту для русского царя от имени правителя. В ней Цинский император предлагал установить мир в пограничных областях, чтобы казаки «впредь бы наших украинных земель людей не воевали и худа б никакого не чинили. А что на этом слове положено, станем жить в миру и в радосте» [94 - В. П. Васильев. //Записки о Нингуте, – «Записки ИРГО», кн. XII, СПб., 1857, докN136,139]. На деле же маньчжуры усиливали военные приготовления для укрепления своего влияния в регионе. Не успел Милованов вернуться из Пекина, как цинские войска осадили Албазин. Для доклада и передачи ноты Милованов двинулся в Москву, куда прибыл в августе 1671 г [95 - И.П.Магидович. В.И.Магидович. // Указ. Соч. Т.3 С.274].

Хотя отношения Русского государства с Китаем и на этот раз до конца не были до конца урегулированы, основным результатом поездки Милованова в Китай стали привезённые им сведения, подтверждавшие выгодность торговли с этой страной. Попутно он обследовал также южную часть Амурско-Зейского плато. С того времени город Нерчинск становится русским административным центром – воротами торговли с Китаем.

Весной 1672 г. чиновник Сонготу вновь прибыл под Нерчинск, но на сей раз не с дипломатической миссией, а в сопровождении военного отряда.

«И тот де богдойской воевода, – писал Д. Д. Аршинский, – ис под Нерчинского острогу государевых ясачных людей иноземцов отзывал к себе и угрожал, будет де они, ясачные иноземцы, к ним добром не пойдут, и они де под Нерчинский острог сево лета по траве придут большим войском и Нерчинской де острог разорят, а их де ясачных иноземцов, возьмут к себе неволею. И мунгальские де люди угрожают же войною» [96 - В. П. Васильев. Указ. сочинен. док N 151].

Единственным способом передвижения на большие расстояния в то время были караваны, – надежный «коридор» между Москвой, Санкт-Петербургом и Пекином. По ним привозили новых членов Русской духовной миссии и увозили отслуживших свой срок священников, учеников Академии наук и Славяно-греко-латинской академии. Через них осуществлялась торговля, научная переписка российских ученых с католическими иезуитами, переправлялись деньги для различных категорий русских людей, проживавших в Китае и выполнявших государственную службу, а также секретные задания [97 - Березницкий С.В.// Караванная торговля России с Китаем и отечественная наука XVIII века. – СПб.: МАЭ РАН, 2017.].

Карта реки Амур с впадающими в нее реками, по которой живут с вершин мунгалы, а потом дауры, солоны, а к устью маньчжуры была в то время скопирована топографами каравана Еремеем Владыкиным, Михаилом Башмаковым и М.Жуковым из китайских материалов императорской библиотеки, на что ушло из казны 1500 руб. серебром. На карте, привезённой директором каравана А.М. Владыкиным, было изображено: часть Сибири, Дальнего Востока, Амурский бассейн, о. Сахалин, часть Китая, Корея, часть японских островов и схема российско-китайской границы.

И вот тут русское правительство совершило свою первую ошибку, поверив сообщению директора каравана А.М. Владыкина и свидетельству русской миссии в Пекине. Китайские чиновники лукаво представили информацию последним, что по Амуру живёт много китайского населения, а в устьях его постоянно содержится флотилия с четырёхтысячным экипажем. В доказательство они показывали свою карту. Все это было ловкой выдумкой и дезинформацией. На самом же деле низовья Амура до тех пор находились в состоянии первобытной дикости и по-прежнему не играли никакой роли ни в экономике, ни в политической жизни Китая[98 - Там же.].

В бой идут иезуиты

Подоплёка сотрудничества церковнослужителей

Ни от кого не секрет, что в те времена служители церкви Европы проводили свои разведывательные мероприятия в русском государстве. Политическая, военная, экономическая разведка Московского государства во всех её составляющих возлагалась на папских дипломатов, как приезжавших в Москву, так и польских и от Римской империи германской нации, на разведывательные и дипломатические службы союзных Риму государств, провинциалов католических орденов. Для получения сведений широко использовались проживавшие в Москве иностранцы – военные наёмники, специалисты, купцы, с 1684 г. – миссия Ордена иезуитов в Москве.

Географическая разведка Московского государства и Сибири, а также транспортных транзитных путей через Московию и Сибирь в Персию, Китай, Индию и другие страны Востока осуществлялась через дипломатов, а также силами миссионеров католических орденов, проезжавших через Московию (францисканцы, кармелиты, доминиканцы, августинцы, иезуиты); сведения по этим вопросам собирали члены миссии Ордена иезуитов в Китае[99 - В.П.Марченко. // Указанное сочинение. (С.46)].

Следующие официальные документы о дипломатических отношениях между «Поднебесной» и Русским царством в Сибири до нас дошли, благодаря деятельности в XVII веке греко-молдавского переводчика Посольского приказа[100 - Посольский приказ – центральное правительственное учреждение (приказ) в России в 1549–1720 годах, ведавшее сношениями с иностранными государствами, прообраз современного МИД.] Николая Милеску-Спафария (далее – Спафарий прим. моё). Он находился на службе у Русского царя Алексея Михайловича, по рекомендации иерусалимского патриарха Досифея и переводчика высокой Порты грека Никусия Панагиота. В своем письме патриарх рекомендует царю Спафария, как:

«человека премудраго в латинском и словенском, а наипаче в еллинском языцех и русский может скоро выучить и готов есть переводить; дивен есть добрым писанием… есть яко гронограф, в котором содержатся всякие дела вселенныя…», а поэтому может быть весьма полезным в России» [101 - Д. Т. Урсул. // «Николай Гаврилович Милеску Спафарий». Изд. «Мысль» М. 1980. Гл.2. С.18].

Спафарий, происходивший родом из Молдавии прибыл в Россию, в начале 1672 г. Он был молдавский боярин господаря Александра Ильяша. Принадлежа к турецкой партии молдавских бояр, он дал знать Порте о тайном союзе Ильяша с польским королём Михаилом Вишневецким, за это господарь подверг его позорному наказанию (отрезал ему нос) и изгнал его как изменника из отечества. Спафарии отправился к бранденбургскому курфюрсту Фридриху Вильгельму, но влияние польского короля на пруссаков не позволило ему здесь остаться, и он отправился в Россию. В Москве как человек умный и учёный, владевший молдавским, греческим, латинским и итальянским языками, он нашёл себе покровителя в лице князя В.В. Голицына и при его посредстве получил место переводчика греческого языка при Посольском приказе [102 - ЦГАДА.Ф. Сношения России с Китаем, оп.2,1685 г., стб.1, л 252].

Но, самое главное, – он был знатоком восточных обычаев и дипломатии, с которыми он познакомился во время пребывания в столице оттоманской Турции – Константинополе. Своим усердием Спафарий обратил на себя внимание царя, особенно после того, как в 1673 году посвятил ему свой перевод греческого сочинения «Хрисмологион или Даниила пророка откровение на сон Навуходоносора о четырёх монархиях» [103 - Четвёртая книга «чтений» за 1900 год. Новые данные о службе Н. Спафария в России(1671–1708 гг.) С предисловием Ю.Арсеньева С.16]. 4 февраля 1673 г. Московиты решили направить в Пекин своего полномочного представителя в посольство Цинской империи, и выбор пал на Спафария. Ему предписывалось: всемерно разведывать о водном пути из Китая в Россию через сибирские реки и всячески убеждать цинских купцов, чтобы «они ездили в Россию» со своими товарами, «обнадёжив их государевою милостью» [104 - 4 ЦГАДА, К Д, д. 3, л. 37.].

Сегодня труды Спафария можно признать за первое в России обстоятельное литературное описание Китайского государства, так, как у него обращено больше внимания на сопредельные России страны и на сухопутные дороги в Китай.

Посольство царя Алексея Михайловича, в состав которого вместе с вооружённой охраной входило 160 человек, выехало из Москвы 3 марта 1675 г. и через Тобольск, Енисейский, Селенгинский и Даурский остроги направилось в Китай. В Тобольске Спафарий встретился с ссыльным иезуитом Юрием (Георгием) Крижаничем [105 - Белокуров С. А. //Юрий Крижанич в России. М., 1901.С177]. За 8 лет до этой встречи в 1667 г., в Тобольске стольником и воеводой Петром Годуновым была изготовлена первая карта Сибири – «Чертеж всей Сибири, збиранный в Тобольске по указу царя Алексея Михайловича», карта, за которой сразу же была начата охота разведками европейских государств. Так что Спафарий ехал в Китай, заранее имея в руках полезную информацию.

Ю.Крижанич сообщил Спафарию свои сведения о Сибири и сибирских путях в Китай. Таким образом, он не только содействовал Посольству в Китай, но и при написании своего сочинения о Китае Спафарий частично использовал материалы Крижанича.

Какую же информацию преподнёс Крижанич в своей «Истории о Сибири»? Свое сочинение он начал знаменательной фразой: «Сибирь есть самая последняя, по направлению к востоку, область Скифии и Московского царства; она оканчивается у Восточного океана и граничит с царством Китайским» [106 - Крижанич Ю. История о Сибири // Титов А. Сибирь в XVII веке. М., 1890. С. 162.]. Далее он высказал мнение о возможности достижения Индии «по берегам Даурии или Никании[107 - Предполагается, что Никания была на территории между современным озером Удыль и бассейном р. Амур] мимо устьев Шингала, Абазина, Амура, Селенги и других рек, которые изливаются в Восточный океан» [108 - Крижанич Ю.// История о Сибири // Титов А. Сибирь в XVII веке. М., 1890. С. 162.].

Для конца XVII в. его сочинение представляло большую ценность. В нем были сконцентрированы самые свежие и самые важные сведения о Сибири, ее протяжённости и границах, об открытии пролива между Азией и Северной Америкой, о путях через Сибирь в Китай и другие страны Востока, о нахождении Сибири в составе Российского государства[109 - В.П.Марченко. // Указанное сочинение. С.255]. Георгий Крижанич, проведший в сибирской ссылке в Тобольске 16 лет, преподнёс написанную им книгу «История о Сибири» королю Польши Яну III Собесскому и датскому дипломату в Париже Гильдебранду фон Горну. Собранные в ней сведения производили впечатление и вселяли надежду.

Все это вместе взятое побудило Ватикан использовать благоприятно складывающуюся ситуацию в своих геополитических интересах, как для разведки Сибири, так и поиска транспортных путей через Сибирь в Китай и другие страны Востока [110 - Там же. (С.259)]. Хотелось бы отметить, что езуиты стали пользоваться известным влиянием в Китае с половины XVII века. Иезуит Лимадзеу был первым представителем этого ордена, приехавшим в Кантон в 1581 г., а в 1601 г. в Пекин; в Пекине, задарив приближенных хана, он попал к нему в большую милость[111 - Н. Бантыш-Каменский. //Дипломатическое собрание дел между Российским и Китайским государствами. С.6] Филипп Авриль – французский иезуит, дважды являлся в Россию с целью добиться разрешения на проезд в Китай и дважды ему было в этом отказано. С первого же дня пребывания Н.Г. Спафария в Пекине с ним установил непосредственный контакт, назначенный для участия в переговорах в качестве переводчика глава миссии иезуитов Фердинанд Вербист.

Переговоры с цинским правительством, длились с мая по сентябрь 1676 г. Пекинская сторона спровоцировала конфликт. Для демонстрации величия своих императоров был выдуман придворный церемониал (коу-тоу [112 - В случае приёма русских послов цинским императором от них требовали подчинения обряду тройного коленопреклонения и 9-ти кратного касания головой пола перед сидящим на троне маньчжурским владыкой, что считалось среди русских дипломатов для себя и своего государства унизительным.]). Под тем предлогом, что русский царь не соглашался выдать китайскому богдыхану перешедшего в русское подданство эвенкийского князя Гантимура, а Милеску Спафарий не выполнил придворный церемониал, цинские чиновники отказали ему в ответной грамоте китайского богдыхана русскому царю.

Была ещё одна причина, по которой не удалось наладить отношения с Китаем. Переводчик, приданный к посольству, вёл двойную игру. Этот переводчик-китаец пугал русских, что якобы на них хотят напасть маньчжуры, а маньчжуров, в свою очередь, стращал угрозой со стороны России – что посол якобы исполнял роль лазутчика и готовил атаку на Пекин. Цель таких интриг была очевидна – любым способом спровоцировать конфликт и войну между русским царством и маньчжурской империей.

«И толмач мне будто со страхом говорил, что слышал он подлинно от людей боярина китайского, что тот посылал к монгольским князьям, чтоб они собрали войска и пришли на нас внезапно, чтоб нас всех убить, оттого что по мысли богдойской мы якобы к ним пришли с обманом и будто бы мы лазутчики в их государстве, а за нами идут де войска, и хотим их государство завоевать…» – так передавал в Москву посол Спафарий рассказы своего толмача-ханьца [113 - А.Волынец. //Три китайских казака или шпион из «Никанского царства».2020. С.10].

Толмач считал, что единственным шансом на успех для антиманьчжурского восстания его соплеменников станет война России против маньчжуров. Такую войну могли гарантировать репрессии пекинских властей против нашего посольства – вот «толмач» и стал изо всех сил тайно стравливать русского посла и маньчжурские власти.

1 сентября 1677 г. Спафарий был выслан из Пекина; так это дорого стоившее русской казне Посольство окончилось неудачей. Причиной ее явилось и начало военных действий цинского правительства на Амуре. Однако, возвратившись в Москву, он подал в Посольский приказ свои научные труды: четыре рукописные «книги» и «общий сводный чертёж» – «Статейный список» (отчёт, названный автором «Китайской книгой»), «Дорожный дневник», который вёл от Тобольска до Нерчинска, и «Описание Китайского государства». Последней главой этого сочинения является «Сказание о великой реке Амуре». Два помощника посла Никифор Венюков и Иван Фаворов составили маршрутные чертежи, послужившие в дальнейшем основой для общего чертежа Сибири [114 - И.А. Захаренко. Указанное сочинение. С.2].

В итоге данное Посольство для России имело чисто разведывательные цели, так как пополнило сведения о Китае и китайском рынке[115 - Статейный список Н. Г. Спафария напечатан Ю. Арсеньевым в «Записках РГО», т. 10, вып. I,]. Сам Спафарий в ходе путешествия выполнил с помощью астролябии первые научные определения географической широты ряда пунктов в Сибири по пути следования посольства. От него требовалось ещё описать «все Китайское государство, и от Тобольска по дороге до порубежного китайского города изобразити все землицы, городы и путь на чертёж» [116 - Лебедев Д.М. //География в России Х?II в. М-Л-д., изд. – во АН СССР, 1949.С 128]. Он также описал сухопутный путь через Каспийское море в Тибет.

В своей книге «Тибет в политике царской, советской и постсоветской России», автор монументального труда А.И. Андреев указывает, что «побывавший в Пекине во главе русского посольства в 1675–1678 гг., описал в своём отчёте один из наиболее доступных «сухих путей» в Китай: из Астрахани, через бухарские города, Кабул и далее «через Барантола, где Далай-лама живёт», до города Сучжи, откуда за месяц можно добраться до Пекина» [117 - Андреев А.И. //Тибет в политике царской, советской и постсоветской России. – СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та; Изд-во А.Терентьева «Нартанг», 2006. (С.43)].

В записях Спафария, потомка византийских императоров, есть и такие слова: «Как некогда злой народ турецкий завладел греческим царством, так и ныне злой же народ богдойский завладел неправедно пребогатым Никанским царством». Речь в его докладе шла о двух территориях Китая, которые имели разные истории [118 - Алексей Волынец. //Три казака или шпион из «Никанского царства». Там же.].

Возвращаясь из Китая вместе с посольством, греками Иваном Юрьевым и Спиридоном Астафьевым был проведён опыт по выплавке серебра, который им до конца не удался [119 - Нерчинский Завод / гл. ред. К. К. Ильковский. – Чита: ЗабГУ, 2015. – С. 65]. Есть версия, что Спафарий верно указал, что Амур образуется слиянием Аргуни и Шилки, составляющие которой – Онон и Ингода; он также отметил ряд притоков Амура, в том числе главный Сунгари[120 - И.П.Магидович. В.И.Магидович//Указанное сочинение. Том 3. С.277]. Фактически дипломат провёл «доразведку на месте» и Россия получила передышку напряжённых отношений в этой части русских пограничных владений на десяток лет. Спустя 6 лет «награда нашла героев», и при царях Иоанне и Петре Алексеевичах Н.Г. Спафарию «за Китайскую посылку по указу великих государей дано: ковш весу в две гривенки, сукно аглицкое лундыш[121 - Название английского сукна, (лундского).] и камки[122 - Цветная полушёлковая, узорчатая материя.] итальянской куфтерю [123 - Шёлковая восточная ткань.] 10 аршин»[124 - Статейный список Н.Г.Спафария напечатан Ю.Арсеньевым в «Записках РГО», Т.10, вып. I, С..18].

Ознакомившись с результатами посольства Спафария, московское правительство решило продолжать строительство острогов и «объясачиванию» местных племён в Приамурье, не позволяя в то же время своим служилым и промышленным людям совершать набеги в районы правобережья, занятые маньчжурами, то есть соблюдать договорённость и порядок.

На Амуре «порохом запахло»

Первые крупные столкновения с Китаем

Русские продолжают осваивать Приамурье

По амурским документам видно, что в 1657 г. на Амур вернулась значительная часть амурских дючеров, которая в 1656 г. вынуждена была спасаться на притоках Амура и просто в тайге. Об этом свидетельствует и интереснейший труд голландского учёного Н.Витсена «Северная и восточная Татария». Карта Татарии «1687 г.» стала сразу же весьма популярной в различных странах Западной Европы. На это указывает знаменитое «Сказание о великой реке Амуре» 1678 г. Места обитания дючеров в конце XVII в. были показаны и на упоминавшейся карте Татарии Н.Витсена 1690 г. На карте несколько выше устья Уссури (Schur. fluv.) стоит надпись «Dtzoezera Populi» («народы джучера») и затем в самом низовье Амура имеется одна надпись «Sioetsari». Следовательно, и слово «Sioetsari» на карте Витсена тоже означает «дючеры». Карта Татарии Н. Витсена отражала общую ситуацию на Амуре, существовавшую до Нерчинского договора.

В 1682 году император Канси с инспекцией на Северо-Востоке, проверил боеготовность своих войск и лично побывал в Маньчжурии, на родине своих предков. Здесь он организовал боевые действия против России. Все это происходило в те годы, когда в нашем государстве были свои внутренние неурядицы, и далёкому центру было не до окраин [125 - В истории России – это год, когда после смерти царя Фёдора Алексеевича произошёл переворот на троне.28 мая 1682 года разразился Стрелецкий бунт.].

Маньчжуры исследовали водный путь, по которому можно было перебросить на Амур большую армию, приблизились к Албазину, и решили разрушить его тяжёлой артиллерией. На Сунгари Китай строил большой речной флот, который мог принять, помимо войск, разнообразное снаряжение и огромное количество китайских рабочих [126 - Никитин Д.Н., Никитин Н.И.//Покорение Сибири. Войны и походы конца XVI начала XVIII века. С.61]. На южном берегу Амура напротив устья Зеи военачальник Лантань основал первую китайскую крепость в Приамурье – Айгун, где расположилась сильная армия. 1684 год прошел в постоянных нападениях конных отрядов из Айгуна на деревни русских поселенцев.

В это время в Нерчинском уезде для наблюдения за действиями маньчжурского Китая воеводой был назначен Ф.Д.Воейков. Посланный воеводой на Амур отряд Василия Милованова представил подробное описание многих амурских владений, пригодных для обработки земли и построил новый Аргунский Острог, гарнизон которого завёл здесь пашни [127 - В.Огородников//Туземное и русское земледелие на Амуре в XVII в., С.62.]. Проезжая через Иркутск, Воейков взял с собой из партии енисейских рудознатцев Киприяна Ульянова, но из-за напряжённой политической обстановки с Китаем так и не решился на производство серебра в больших объёмах [128 - Нерчинский Завод //гл. ред. К. К. Ильковский. – Чита: ЗабГУ, 2015. – С. 66]. Правда существует и другая версия, что серебро Ульянову не удалось, вероятнее всего, из-за отсутствия у него необходимой квалификации [129 - «…а он де Кипрюшка руд никаких не знает, и не плавливал…» Дополнения к актам историческим, 1867 г. Т. 10. СПб. С. 329–330.]. Спустя время, воевода пытался организовывать Нерчинскую таможню, но был замечен в злоупотреблениях и смещён [130 - Списки Енисейской архивы (ч.3, в лист, на 391 л.) принадлежащей ИАН.]. Преемник Воейкова, воевода И.Е. Власов, продолжал развивать пашню в уезде, для чего прислали в Нерчинск 500 крестьянских семей. Воевода обосновывал, что поселение в уезде настолько укрепит здесь земледелие, что«не токмо, даурских острогов служилым людям на жалованье, хотя великие государи укажут и великие рати двигнуть на оборону Даурской земли от Китайских людей, и теми пашенными крестьяны мочно… хлеба напахать» [131 - ДАИ, т. XI, № 21, С.73–74;].

Внезапно планы изменились. 10 июня 1685 года снизу по Амуру к Албазину подошёл Маньчжурский флот. На берег высадилась 5 тыс. армия Лантаня, с огневой поддержкой в 30 пушек, и купленных у голландцев специальных стенобитных орудий. С воеводой Алексеем Толбузином против маньчжурских воинов [132 - Первый и последний воевода Албазина в 1684–1686 гг. был сын Л.Б.Толбузина Алексей Толбузин,] оборонялось всего 355 казаков, крестьян и посадских, поэтому они были вынуждены после 10-дневной упорной обороны сдать Албазин и отступить к Нерчинску.

В августе 1685 г. войско императора Канси вновь разрушило острог на Амуре. Небольшому отряду из числа оставшихся в живых защитников Албазина, оказавшемуся в плену, была суждено стать первой православной общиной в пределах Китая. Приведенных в Пекин албазинцев Канси причислил к наследственному военному сословию, включил их в свою гвардию под именем Русской сотни [133 - М.Н. Боголюбов //Православие на Дальнем Востоке. СПб,1993. С.5.].

Весной 1686 г. албазинцы засеяли более 500 десятин разного хлеба и обзавелись скотом. Новая десятимесячная осада Албазина войсками Канси, длившаяся с 7 июля 1686 г. по май 1687 г. вновь нарушила все планы. Цинские войска, на этот раз, выжгли и вытоптали русские посевы. В июле 1688 г. войска противника, опять нарушив условия перемирия, вновь подошли к Албазину, после чего ушли вниз по Амуру. Нерчинск подвергся осаде на этот раз при поддержке кораблей и артиллерии. Под таким натиском Россия вынуждена была уступить весь Амур Китаю [134 - Донесение графа Саввы Владиславича Рагузинского, по возвращении его из Китая. Секретная информация о силе и состоянии Китайского государства. ГЛАВА VI.О сухопутной Китайского империя армии.]. В то время Канси стремился военной силой расширить свою империю путём завоевания соседних территорий и в их числе русских земель на Амуре и Восточной Сибири [135 - П.Т.Яковлева, Л.Г.Бескровный// Первый Русско-Китайский договор 1689 года изд. АН СССР. Библиотека МИД СССР,1958. C.13].

Следует заметить, что у русских не было присущего западным колонизаторам презрения и вражды к местному населению, они не истребляли сибирские племена, наоборот вступали с ним в хозяйственное и культурное общение, стараясь их ассимилировать. Немец по национальности путешественник XIX века А. Мичи в этой связи писал:

«Уже давно замечено, что русские весьма хорошо умеют обращаться с азиятцами, этим объясняется, отчего они тихо и мирно проложили себе путь в Китай, между тем как англичане вторглись в него с огнём и мечом» [136 - Петров А.И. // Две династии: Становление романо-цинского взаимодействия (начальный период). А. Мичи,1868,C.72.].

Цинское правительство вступило с Россией в борьбу за Амур тогда, когда этот фактически заброшенный цинами край был несколько десятилетий в освоении и ведении Русского государства. Поэтому захват Амура китайцами явился агрессией по отношению к этой территории и проживавших на ней людей [137 - П.Т.Яковлева, Л.Г.Бескровный. Указанное сочинение, там же.]. Несмотря на это русские были заинтересованы именно в мирном разрешении конфликта, ввиду отсутствия в крае силы, соизмеримой с «поднебесной», почему и пошли на уступки для спокойной торговли с Китаем. Одной из причин упорного сопротивления маньчжур нахождению русских на Амуре было добровольное признание власти «Белого царя» со стороны множества коренных жителей и их этнических вождей [138 - П.Е.Скачков отмечает что «беглые китайцы еще до 1644 года» переходили к русским, (здесь имеют в виду эвенкийского князя Гантимура которому были подчинены эвенки Нелюнского, Нелюдского рода, жившие по Амуру и в бассейне Селенги, а также часть дауров).].

Для переговоров с цинским правительством было направлено русское посольство во главе с боярином Головиным. Кан-си не пускал миссию в Пекин и даже намеревался с помощью монгольского хана Галдана – Бошогту уничтожить русский посольский отряд [139 - Чудодеев Ю.В. //Крах монархии в Китае. Гл.2. Развитие китайских монархических структур (XVII-середина XIX в.в.)].

В переговорах с Китайской стороны участвовали в качестве переводчиков: француз Жан Франсуа Жербиньон и португалец Томас Перейра, – члены Ордена иезуитов в Китае. По некоторым данным, они прибыли в Нерчинск в составе китайской делегации для переговоров по подписанию Нерчинского соглашения, 21.07.1689 г. и убыли 30.08.1689 г. Историк Бантыш-Каменский считал, что «если бы русский посол прибыл в Нерчинск раньше маньчжуров, то у него была реальная возможность установить границу в Албазине, проведение переговоров в Нерчинске, привлекли неприятеля к этому новому пункту». В итоге русские потеряли часть земель.

В таком неприятном положении находившимся российским послам оставалось употребить посредничество езуитов, бывших с китайскими послами. «И просьбою, и дарами убедили они их склонить китайцев к снисходительнейшим мерам» [140 - Бантыш-Каменский Н.Н.// Дипломатическое собрание дел между Российским и Китайским государствами с 1619 по 1792-й год. С. 62.].

<< 1 2 3 4 >>
На страницу:
3 из 4