Безнадзорный. Сломанный компас

Вот почему он проснулся. Вот чего он не хотел видеть.

‘Почему дети? Существует ли похожий аттракцион в реальности? Почему мне было приятно? Я и сам могу так драться? Это что, я такой? Или могу таким стать. ’

Аргент ушёл в душ и ещё раз себя осмотрел. Ничего не изменилось: на нём нет чёрной метки. Вернувшись в комнату, он посмотрел на время и дату. Был следующий день, значит всё в порядке, он не проспал, как в тот раз.

‘Чем бы таким заняться. Я до сих пор ничего не знаю про саму ферму, как по ней незаметно перемещаться, мне всё подойдёт. Из открытых источников ничего не нашлось, значит надо искать в закрытых. Хотя с паролями из дат рождений и фамилий такие себе «закрытые» источники. Может я что-то откопаю из переписок или писем. ’

Сам список работников Аргент откапал, когда посетил сайт фермы, где были даны ссылки на различных начальников того или иного отдела. Один из таких начальников – та самая женщина, которую он взломал вчера, ожидая пароль от wi-fi.

‘Взламывая начальников, при условии, что их получится взломать, можно откопать и списки обычных работников. Но таким я буду заниматься только если ничего не найду среди начальников, потому что если что-то неизвестно начальнику, то с фига ли будет известно работнику на порядок ниже?

Хотя знаешь, речь же идёт про то, что как раз стоит искать среди работников низшего уровня. Короче, всё надо смотреть. Ещё бы получилось взломать, было бы вообще прекрасно, а то под каждого человека искать индивидуальный способ можно до недели. Развелись эти двухкратные аутентификации, думай потом сиди, как докопаться.

Только чаще всего я просто забиваю и смотрю с другой стороны. Запомни: как бы ты не защитился спереди, спина у тебя осталась открытой. Да, я например не смогу взломать перебором человека, у которого двухкратная аутентификация, мне нужно будет прибегать к другим методам. Но даже если и там что-то пойдёт не так, что мало вероятно, то и фиг с ним, не надо и париться. Мне что интересно? Возьмём например переписки. Один чувак классно шифруется, а у второго пароль 12345678. Что одного взломаю, что второго – итог одинаковый, я получу одну и туже переписку. Так если первого не получается вскрыть простым способом, то я не начну использовать более тяжёлый, я попробую использовать простой на втором. ’

Аргент просидел до двенадцати часов, проверяя всё, что могло как-то помочь с фермой. Дело дошло до обычных сотрудников, потому что те начальники, которых смог вскрыть Аргент, ничего толкового не дали.

‘Судя по всему о работе с компасом известно только избранным. Ни связи с ним, ни мест, в которых производится гипотетический нелегал, им неизвестны. Не, так-то много всего полезного можно позаимствовать из той информации, которой я теперь владею. Но меня то интересуют связь с компасом и внутреннее устройство фермы, а не их счета и прочее. ’

К 15 часам Аргенту удалось выяснить, что 3/4 отделов связаны между собой служебными помещениями. Так как речь про персонал для мытья полов, то и внимания на него никто не обратит, и людей там довольно мало: максимум можно встретить какого-нибудь уборщика.

‘Это в разы упрощает задачу. Теперь у меня есть некая «save зона», как в играх, где можно чувствовать себя спокойно. Так мало того, они служат как способ перемещения по ферме. Только вот кто-нибудь из уборщиков может обратить на меня внимание, вдруг они там все дружат. На месте разберусь, идея есть для такого случая.

А, кстати, что касается вопроса с перемещением на территорию самой фермы? Такого больше нет. Также, как вчера, перепрыгну через ограждение и всё. Камеры и замки я взломаю, их мне бояться не стоит, а все ограждения, которые можно перепрыгнуть, я перепрыгну. Или перелезу, или ещё как. Благо, я теперь могу.

Также могу и без помощи тех ребят пройти на территорию леса. Хотя нет, пойду с ними. Знаешь зачем? Вдруг там будет какая-то подстава, которой я не ожидаю, и в итоге мой план провалится. А ещё, что более важно, это отличное алиби, если вдруг полиция начнёт искать. Я приехал погулять по лесу, вот вам свидетели, что я ходил почти всё время с ними. Вообще париться не буду, доеду до места встречи на такси и также уеду. И никто меня подозревать не будет в полиции, потому что кроме меня будут также и другие люди. А вот компас. Компас про меня вспомнит, да, но вряд ли они в серьёз будут рассматривать вариант, что я смог провернуть такую операцию один. Никто не знает, что я теперь могу, так что они по-прежнему считают, что пять отжиманий на коленях – мой предел. Не, они не будут меня рассматривать. ’

Аргенту оставалось дождаться, когда ему привезут купленный рабочий костюм. Он должен быть доставлен вечером. До него ещё оставалось много времени. Но долго скучать не пришлось.

Через пару минут зазвонил телефон. Это домашний телефон Тима.

– Алё, Аргент? – мягко, как-то по-доброму прозвучал женский голос.

Аргент обомлел, потому что женщина в телефоне – мать Тима. Он хорошо с ней знаком, они много раз встречались, когда он приходил к Тиму.

– Здравствуйте, Марина Александровна.

– Я отправляла тебе сообщения, но ты не отвечал. Тим уже довольно давно пропал, и полиция отказывается от дальнейших поисков. Они считают, что он… – она резко вдохнула и быстро проговорила оставшееся предложение, – Тим кое-что оставил на такой случай и просил передать это тебе.

На десять секунд повисла тишина, потом Марина продолжила.

– Ты же помнишь, где наша квартира? Мог бы ты приехать, когда тебе будет удобно. Я понимаю, что ты тоже сейчас не в лучшем состоянии…

– Можно приехать прямо сейчас?

Судя по запоздалому ответу, Марина не ожидала такого ответа.

– Да, конечно, через сколько ты будешь.

– Через сорок минут, – Аргент отвечал резко, слова звучали отрывисто, но тон весёлый. Необычное сочетание.

– Буду ждать.

Она положила трубку. Аргенту же было не сладко.

‘Я не думал, что говорить с мамой Тима будет настолько тяжело. Насколько же ей сейчас больно. Что хуже всего, она наверняка продолжает верить, что Тим жив. Он говорил, что никто не знает о его работе, поэтому они даже не догадываются, что с ним могло произойти. И эта вера в то, что он ещё жив… Она меня убивает. Ведь я то знаю правду.

Я знаю, что не виноват, мой здравый смысл это отрицает. Это лишение Тима отбеливателя началось задолго до того телефонного разговора. Компасу было плевать на тот разговор, как я и говорил. Но они решили воспользоваться Тимом, да и вообще, о чём я только недавно стал догадываться, компас взял его к себе только из-за меня, чтобы добраться до меня. Хотя это на уровне предположений, ну короче, точно понятно, что то, что случилось у той таможни, было спланировано за долго ДО, и никак не зависело от моих слов. Тим сам согласился на них работать, хоть я его и отговаривал. Вот, что говорит разум, и я с ним согласен.

Но есть ещё чувства. Обычные человеческие чувства. И они говорят, что это я убил Тима. Это уже был не он, а бешеный, и убил я, сука, бешеного, но отделаться от чувства, что бешеным был некогда Тим, я не могу. Более того, мне ведь дали выбор. Если бы я согласился работать на компас, то он бы остался жив. Но и тут меня защищает разум. Разве после такого Тим бы продолжил быть таким же послушным? Он мог повлечь много проблем, так что его проще списать со счетов, один человек для них ничто. Так что согласился бы я или нет, в обоих вариантах его бы убили, я уверен. И уже тогда я это понимал. Под «тогда» я подразумеваю тот миг, когда выбрал сохранность жизней неизвестных мне людей вместо лучшего друга.

Что он мне там оставил? Было бы не лишним наведываться к его семье. Отца его я толком не видел, но вот мать, Марина Александровна, её знаю хорошо. У него ещё есть сестра, но её я никогда не видел. Она постоянно учится в разных местах, ездит по учебным и спортивным лагерям, сам Тим о ней почти никогда не говорил, только в скользь её упоминал. Её и сейчас, скорее всего, нет дома. В общем, надо ехать. ’

Аргент взял рюкзак и отправился в дом Тима.

IX

Аргент прибыл через сорок пять минут. Он уже поднимался на лифте.

‘Мог бы приехать на минут десять пораньше, но остановился поесть в одной кафешке. Уж очень есть хотелось. ’

Аргент постучал в дверь. Послышались торопливые шаги, а после дверь открылась. За дверью стояла мать Тима.

– Здравствуйте, Марина Александровна.

– Привет Аргент, – она ответила с улыбкой. Аргент тоже улыбнулся.

‘Какая же сильная женщина. Не каждая мать, которой не наплевать на своего ребёнка, сможет улыбаться спустя меньше недели после его пропажи. А Марина Александровна любит своего сына. Я бы даже сказал – очень любит. Если она улыбается, то и я должен, чтобы она не грустила. ’

Женщина провела Аргента в гостиную, довольно широкую и уютную. С ней у него много воспоминаний. Но он ещё не догадывался, что совсем скоро воспоминания нахлынут на его ещё сильней.

Марина посадила его на диван, ушла и через пару секунд вернулась с чем-то в руках. Она передала Аргенту флешку.

– Тим просил передать тебе это в случае, если с ним что-то произойдёт. Полиция просила передать ей всё, что может как-то помочь расследованию, но Тим предупредил, что никто ни в коем случае не должен узнать про это флешку. Когда… – её голос начал дрожать, но она тут же взяла себя в руки, – Когда Тим пропал, я не сдержалась и попробовала открыть эту флешку, но компьютер её не увидел. Что-то мне подсказывает, что так и задумано, ведь Тим много раз говорил, какой ты смышлёный в компьютерах и прочем. В общем, прошу тебя – открой эту флешку. Если там может быть что-то, что поможет его найти – я буду счастлива.

Аргент открыл рюкзак, достал ноутбук и вставил флешку.

‘Действительно, через обычный проводник не открыть: он не распознает файловую систему. Зашифрована. Только вот какой пароль. Вряд Тим планировал, что я буду её взламывать, скорее всего, пароль мне известен. ’

– А Тим не говорил что-то ещё про эту флешку? Пароль.

– А, да, говорил! Господи, как я могла забыть, он сказал, что пароль ты знаешь – это какое-то ваше секретное слово.

Аргент задумался на несколько секунд, потом его лицо расплылось в улыбке.

‘«Браконьер»? Он это помнит? Сколько лет то уже прошло. Это слово мы использовали вместо «шухер» в соответствующих ситуациях. ’

Аргент ввёл пароль, и флешка открылась. Там были папки с названием по годам, кроме первой. Первая в своём названии заключала восклицательный знак, больше ничего. Он открыл вторую. Там были их фотографии с Аргентом. Фото было не мало. Аргент молча листал фотографии и видео. Марина Александровна не видела этого, она ушла на кухню.