Чудо быть дедушкой. Рассказы о себе и самых близких

Поля долго лежала посередине круга и смотрела в небо. Небо было глубокое и синее. Редкие облака, словно раскинувшиеся сети, белели высоко в небе. Мама раскачивала качели, девочка молча качалась и думала. В другой раз она непременно в такт качелям напевала бы какую-нибудь песенку, например:

– Ой, я почему-то играю на бараба-а-а-не!

Полинка качалась и думала: «Я все равно найду крыску Лариску и назову ее по имени. Не хочу, чтобы крыска была мертвой, пускай оживет. Она же из мультика, она добрая».

Откровение

Алиса с Полиной причащаются с первых дней своей жизни. Как только покрестились, так и причащаются. Сперва мама, держа на руках, поочередно подносила их к Чаше, теперь они подросли и делают это самостоятельно. Разумеется, приезжая в гости сюда к нам в деревню, девочки причащаются и у нас в храме. К амвону они подходят чинно, одна за другой, со сложенными на груди руками. Первой, естественно, идет младшая Полинка, которая всегда и во всем непременно должна быть первой.

– Причащается раба Божия…

– Пелагия, – торжественно произносит маленькая и открывает рот.

Наступает очередь Алисы. Та узнает деда и начинает улыбаться:

– Елисавета!

Еще бы не улыбаться, если на твоем дедушке такие красивые одежды и еще большой золоченый крест. Когда дедушка сам приезжает к ним в Москву и они все втроем отправляются играть на площадку, то одевается он совсем по-другому. Алиса не в первый раз узнает в священнике, стоящем на амвоне, своего собственного дедушку и всякий раз, причащаясь, тихо радуется встрече. Это наша с ней такая маленькая тайна.

Последний раз Полина, причастившись, что-то заподозрила и, уже запив, специально вернулась, чтобы получше рассмотреть местного батюшку. Наконец признала и на весь храм закричала:

– Ой, дедушка! Это мой дедушка!

Алиса – девочка сдержанная и предпочитает не выказывать ни своих мыслей, ни чувств. Кому-то чужому разговорить ее практически невозможно, а станешь надоедать, отвернется и будет молча заниматься своими делами. В то же время она внимательна и способна видеть то, чего не замечают другие. Вечером может взять лист бумаги и в подробностях нарисовать впечатления, оставшиеся от уходящего дня. Полина – ее прямая противоположность. Озорная, подвижная, если она чем-то занимается, значит, все вокруг должны заниматься тем же самым.

Не знаю, как она в свои четыре с половиной года понимает историю о Христе. Однажды в одном из черногорских монастырей, когда девочки вместе с мамой и бабушкой выходили из храма, бабушка спросила:

– Алиса, тебе понравились фрески?

Девочка молча кивнула головой: да, понравились.

– Полина, а ты что скажешь?

Полинка вздохнула:

– Бедный Христос!

Помню, как однажды ее сверстница, возмущенная человеческой неблагодарностью, расплакалась у нас в храме, стоя возле распятия, и, глотая слезы, произнесла:

– Эх, люди! А Он их хлебом кормил!

Алиса пока еще ни разу не рисовала распятия.

Сидим вместе с Полиной и рассматриваем фотографии общегородского пасхального крестного хода. На снимках, как обычно, возглавляя крестный ход, впереди идут священники в ярко-красных праздничных облачениях. Перед ними – матушки монахини и стайка воспитанниц монастырского приюта в похожих платьях. За батюшками следует народ. Людей много, крестный ход растянулся на несколько сотен метров.

– Полина, кто это? – спрашивает дедушка.

– Это христосы, – показывает малышка на священников в облачениях. – Это (на монахинь) – поклонники. – А народ, по ее классификации, называется «паломники».

Полина сама – непременный участник всех крестных ходов, совершаемых у них на приходе. Ей нравится идти рядом с клиросом и подпевать певчим.

– Я люблю петь. Я пою так… – И она вытягивает губки. – У-у-у…

Бабушка разговаривает с внучками и рассказывает им о планируемом у нас на приходе крестном ходе.

– Приезжайте к нам, пойдем все вместе. Только заранее приезжайте, мы с вами тропарики учить будем. Когда отправимся крестным ходом, будем петь тропарики.

– Бабушка, я умею петь бабарики! – тут же кричит в ответ Полинка и начинает: – «Что такое доброта?.. А на мне большие башмаки, это – барбарики!.. Чтобы звезды достать, надо стать добрее… девочки и мальчики, сладкие, как карамельки, а на мне большие башмаки!» Вот, бабушка, я умею петь барбарики!

Бабушка смеется и поворачивается ко мне:

– А ведь по сути она права. Хочешь дотянуться до Небес, становись добрее. В тропарях об этом так и говорится.

Вернувшись домой после многодневных паломничеств по черногорским храмам и монастырям, Поля с мамой и Алисой заехали помолиться в одну из церквей недалеко от Москвы. Хорошо сохранившийся старинный храм, совсем недавно отреставрированный, с поновленными фресками. Очень красивый. Внутри никого, одна только старушка дежурит за свечным ящиком.

Все втроем они идут от иконы к иконе. Мама рассказывает детям о святых, девочки крестятся и ставят свечки на подсвечники. Уже перед тем, как им выходить, старушка, умилившись на усердно кланяющуюся маленькую Полинку, спрашивает:

– Ну что, девочка, понравилась тебе наша церковь? Правда, красивая?

– Да, – соглашается та, – только христоса у вас нет.

Не ожидавшая услышать подобного ответа, бабушка обомлела. Ничего себе! Оказывается, Христа у них в церкви нет! Ладно, если бы это сказал кто-нибудь другой. Взрослый скажет, только воздух сотряснет, а дети – нет. Через детей Сам Бог говорит! Некоторые подвижники, люди святые, когда их спрашивали, как узнать волю Божию, даже советовали: «Ты прежде помолись, потом выйди из дому да спроси у первого попавшегося тебе ребенка: „Скажи, как мне в этом случае поступать?“ Как он тебе ответит, ты так и делай».

Бабушка полдня только и делала, что молилась. И каноны вычитала, и акафисты, чего только не прочитала, кому она только не молилась! Спросила дитя, а та ей: «Христа в вашей церкви нет!» Ай-ай, что же делать?! Вот ведь беда-то.

Хорошо, Полинина мама, увидев, как сокрушается старый человек, мимо не прошла и все той объяснила:

– Матушка, не волнуйтесь! Это она так священников называет: христосы. Получается, она вам и ответила, мол, все хорошо у вас в храме, вот только батюшки она не увидела.

Как старушка обрадовалась! Взяла она Полю за ручку, подвела ее к фотографии отца настоятеля, что висела здесь же на информационном стенде, и давай объяснять:

– Вот, смотри, – показывает она на фотографию, – это батюшка. А это… – показывает в сторону иконы Спасителя, – это Христос. Батюшка не Христос, а Христос – это Бог. Поняла?

Полина подтверждает, теперь ей все понятно. И только на самом выходе кричит, обращаясь к дежурной:

– А мой дедушка тоже «Христос»!

Мама подталкивает девочек к дверям:

– Пошли, пошли.

Полина идет и машет бабушке ручкой, пока-пока, бабушка. Алиса следует молча, улыбаясь, как это умеет делать только она одна, своими от рождения мудрыми карими глазами.

Рассказики побольше все из того же дедушкиного блокнота

Баба-яга

Маленькая Маша стоит у себя в комнате на подоконнике. Девочка смотрит в окно, ей интересно, что там на пустыре делает эта прежде незнакомая ей бабушка. Маша знает всех старушек своего двора. Когда тепло, они спускаются вниз со всех девяти этажей их дома и усаживаются на скамеечках возле подъездов.