Бой после победы

– Здорово, Коля! Вот лайбу твою пригнал, надеюсь, поможешь добраться обратно в Кантарск попуткой?

– Помогу, какой разговор, но ты и дальше мог бы использовать «УАЗ», ведь на тебе сейчас Семениха!

– Так-то оно так, но ты же никуда не собираешься больше уезжать? Канар хватило, поди.

Горшков рассмеялся:

– Ну, теперь по всему отделу Канарейкин разнесет, как я его разыграл.

– Уже разносит!

– Нет, Степа, больше я никуда отсюда не поеду. По крайней мере, не планирую!

– Вот и посмотришь заодно за порядком. А я сюда наведываться буду. С каким-нибудь нарядом, для вида. Мне надо дом тещи подремонтировать, заела вконец со своими столетними хоромами, а отпуск – зимой! Но это если ты не против.

– Мне-то чего против быть? Занимайся домом, а за порядком я посмотрю, все равно делать нечего!

– Тогда поехали в участок? Передам тебе документы, ключи, чтоб опосля не мудохаться?

– Поехали!

Лейтенант и старшина подошли к машине. Из дома вышел Иван Степанович. Позвал:

– Колян! Может, на реку сходим? Устроимся в балочке, рыбалкой побалуемся, выпьем, за жизнь погутарим?

– Не получится, отец! У меня дела по службе.

– Так ты же в отпуске?

Пришлось солгать, иначе отец не отстал бы.

– Отозвали, бать!

– А?! Вот тоже начальники. Раз в год человеку нормально отдохнуть не дадут. Ну ладно, что ж поделаешь, раз отозвали, служи!

Николай уселся на сиденье и кивнул Головко:

– Поехали, Степа!

А езды-то, объехать церковь! Остановились под навесом. Прошли в сельскую Администрацию, в кабинет участкового. Войдя в комнату, Николай сразу определил, в ней кто-то и что-то искал.

Повернулся к Головко:

– Это ты, Степа, решил разложить документы по-своему?

Старшина удивленно ответил:

– Нет! Да я здесь почти и не бывал. Заходил только в первый день. Пепельницу вытряхнул, и все, а что, что-то не так?

– Ладно! Ничего особенного.

Старшина положил на стол ключи от кабинета, КПЗ и машины:

– Это все, Коля. Протоколов не составлял, в журнале записей не вел, не о чем было.

– Понятно!

Головко напомнил:

– Так обратно в Кантарск отправишь? Мне чем раньше, тем лучше. Только прошу, если начальство звонить будет и спросит, куда это я пропал, скажи, что мотаюсь по околицам, лады?

– Лады, Степа! А попутку? Пойдем, найду я тебе тачку.

Закрыв кабинет, Горшков с Головко прошли по коридору до вахты. Здесь Николай сказал сослуживцу:

– Ты иди на улицу, покури, а я с местной властью поговорю!

Старшина пошел на выход, Николай к вахтеру, бессменному деду Потапу:

– Привет, старый, мэр наш на месте?

– На месте! Он же и сэр и хер, как говорил генерал о начальстве при путче. То ли Лукашов, то ли Балашов!

Николай напомнил:

– Макашов!

– Точно, Макашов! Такой бравый вояка. Среди тех, кто против Борьки пошел, когда их из Белого дома выводили, он один орлом держался, остальные так, как курицы мокрые. А на что тебе Коганов?

– Не знаешь, его машина на ходу?

– На ходу. Водила Санька куда-то недавно отъехал, как Женьку привез, а что?

– Ничего. Спасибо за информацию.

Дед хитро прищурился:

– Ее, эту информацию, на хлеб не намажешь!

– Ты на что, старый, намекаешь?

– Да видел я, как ты вчерась из воронка своего ящик казенной вытаскивал. Мог бы сторожу по старой памяти и накатить стаканчик!

– Глазастый ты у нас, однако ж?

– Чего надо, не пропущу!

– Тогда сдай кому-нибудь на время свой пост и дуй к отцу, с ним приложитесь. Передашь, я сказал!