Николай II. Расстрелянная корона. Книга 2

Во время поездки Столыпин поднял вопрос о том, что в стране сложилась ненормальная ситуация. По одну сторону Урала действовал закон, отменивший общину, а по другую – оставляющий прежние порядки в неприкосновенности. Возвратившись в Петербург, председатель Совета министров доложил об этом императору.

Но Петру Аркадьевичу не суждено было довести до конца дело введения частной собственности в Сибири. Третья Государственная дума не успела рассмотреть соответствующие законопроекты. Потом в связи с начавшейся войной вопрос был отложен.

Пока же, возвращаясь в столицу, Столыпин был полон решимости устранить существенный пробел в законе от 9 ноября 1906 года.

В целом для государства наступило долгожданное успокоение. Кровавая террористическая смута практически прекратилась.

Столыпин чувствовал себя спокойно. Никаких данных о покушениях, готовящихся на него, в полицию не поступало. Но это, к сожалению, не означало, что революционеры-террористы, которые ненавидели Столыпина, оставили свои изуверские планы.

21 сентября 1910 года, во время праздника воздухоплавания, на квартиру семьи Клевиных приехал известный в Петербурге пилот, капитан корпуса корабельных инженеров Лев Мациевич. Он и Эдуард Николаевич Клевин познакомились на собрании местной организации партии социалистов-революционеров. Не сказать чтобы они дружили, но отношения поддерживали, тем более что пилоту очень нравилась жена Клевина, Надежда Сергеевна, которая была не прочь принимать от него знаки повышенного внимания.

Его собственная семейная жизнь оказалась непростой. В городе поговаривали, что супруга известного пилота Александра Анатольевна погуливает. В результате чего скандалы в семье не были редкостью, хотя никаких доказательств измены жены Мациевич не имел.

Он одновременно и ревновал собственную супругу, и пытался ухаживать за Надеждой, которая была моложе мужа на двадцать лет. Ей, как и Мациевичу, исполнилось тридцать пять.

Капитана встретил Клевин.

– Добрый вечер, Лев Макарович! Благодарю, что не оставили без внимания мое приглашение. Проходите, пожалуйста.

Офицер держал за спиной букет. Когда появилась супруга Клевина, он преподнес ей цветы.

Надежда немного смутилась, но приняла презент и проворковала:

– Спасибо, Лев Макарович.

Капитан повернулся к Клевину:

– Надеюсь, вы не имеете ничего против подобного знака внимания вашей супруге?

– Нет, Лев Макарович, но лучше в дальнейшем обойтись без них.

– Вы консервативны.

– Я ревнив точно так же, как и вы. Поверьте, когда вам исполнится пятьдесят пять лет, вы поймете, что жизнь далеко не закончена и самое прекрасное еще впереди. Так устроен человек, и ничего с этим не поделаешь.

Клевин попросил супругу оставить их. Надежда с букетом цветов ушла в свою комнату. Клевин же проводил Мациевича в гостиную, где они устроились в удобных креслах.

– С чем связано ваше приглашение, Эдуард Николаевич?

– А вы что же, не рады ему? По-моему, напротив. По-вашему, я не замечаю, как вы смотрите на мою супругу?

– Эдуард Николаевич, это пошло, в конце концов.

– Согласен. Давайте сменим тему. Я пригласил вас к себе не потому, что мне лично этого очень хотелось. Владимир Семенович попросил меня поговорить с вами.

– Владимир Семенович? – удивился Мациевич.

– Да.

Капитан знал, что загадочный Владимир Семенович возглавлял местное отделения партии эсеров и входил в ее высшее руководство, но никогда его не видел. Даже фамилия Владимира Семеновича была ему неизвестна. Впрочем, имя и отчество наверняка являлись псевдонимом.

– И о чем вас просил переговорить со мной уважаемый Владимир Семенович?

– Для начала несколько вопросов.

– Слушаю.

– Места пилота и пассажира в аэроплане оборудованы ремнями безопасности?

– Нет.

– Вопрос следующий: аэроплан может в полете сделать крен в какую-либо сторону?

– Конечно, при развороте например. Кроме того, на нем можно делать различные фигуры, которые также вызывают крены. Но для чего это вам?

– У нас проходит праздник воздухоплавания, и вы принимаете в нем участие.

– Ну и что?

– Праздник намерен посетить председатель Совета министров. Наверняка он будет осматривать аэропланы. Вам следует предложить господину Столыпину совершить полет вместе с вами.

Мациевич удивленно посмотрел на Клевина:

– Предложить главе правительства подняться в воздух?

– Именно. Владимир Семенович не сомневается, что Столыпин не откажется.

– Допустим. Но зачем Владимиру Семеновичу надо, чтобы я поднял в воздух Столыпина?

– А вы еще не поняли?

– Нет.

– Я же напрямую задавал вам вопросы.

– Подождите!.. Во время полета, если он, конечно, состоится, мне предлагается сбросить председателя Совета министров на землю, не так ли?

– Точно так, Лев Макарович. В этом не будет ничего странного. Произойдет несчастный случай. В какой-то момент аэроплан накренится так, что пассажир выпадет из него.

– Но это же убийство!

Лицо Клевина приняло жестокое выражение. Глаза его смотрели на пилота с холодом.

– Это приказ партии. У нас появилась возможность избавить государство от Столыпина, и мы не имеем права не воспользоваться ею. Хочу сразу предупредить вас, Лев Макарович, отказ не принимается.

– Даже так? А если я все-таки откажусь?

Клевин перешел на зловещий шепот: