Души

– Нет. Что с ним?

– Как это не слышала? Весь город вторую неделю только о нём и говорит!

– Я современную музыку не очень люблю. Мне больше джаз…

– Какой ещё джаз? Он детей похитил! Двадцать человек по колено ростом.

– Ну да, не очень весело. И что с ним?

Даная выглядела слишком спокойно. Пусть она ведьма, но ведь речь о детях! Я перевёл взгляд на водителя. Тот меня прекрасно понимал. Округлил глаза и ждал продолжения.

– Тебе на детей плевать?

– Нет, наверное. Я с ними не знакома. Но какая кому разница, если вдруг я переживать начну? Ну, дети. Ну, маленькие. Ты про них спросить хотел? Или про упыря?

– Про упыря, – я смирился. – Он после смерти через Калинов Мост не перешёл. Тебе это о чём-то говорит?

– Вот что должно волновать всех! – Даная резко вскочила. – Не дети! Не больные и хворые. С Амиром что-то происходит. Ты мне притащил ещё три доказательства этому.

– Сядь. Успокойся. Говори медленнее, – приказал я, и она послушалась.

– Почти месяц я уже это замечаю. Думала, фляжка засвистела. Головой поехала. Но видишь, как оно получается. Люди без души. Я и не представляла, что такое возможно. Никто не представлял. Мифы оживают!

– А можно вопрос? – Тимофей приподнял руку. Школьная привычка ещё не забылась. – Вы удивляетесь людям без душ. Неужели это так важно?

– Конечно, важно! – Даная одним только взглядом заставила водителя сжаться. – Телесная оболочка – лишь первый этап жизни. Смерть только кажется страшной, потому как неясно, что будет дальше. Но люди не хотят разбираться в этом вопросе, иначе знали бы, что за смертью открывается вечность.

– А зачем? – спросил я. – То есть даже смысл жизни не совсем ясен. К чему тогда вечность?

– Это ты меня спрашиваешь? Я понятия не имею, какая у создателя задумка была. Может, он так играется.

– Откуда тогда уверенность в вечности души?

– А это не я сказала. Есть люди и поумнее. Или не люди даже.

– И как же они пришли к таким выводам?

– Такими вещами в основном на востоке занимаются. С помощью разных практик развивают сознание до такого уровня, что могут покинуть на время тело. Тогда получается заглянуть в места, не доступные живым. Даже на тот свет. К слову, они же и в преисподнюю смотрели, и про вечный огонь для грешников рассказали.

Я и не задумывался никогда, что все наши знания о потустороннем пришли с востока. Запад всегда отличался практичностью. Он препарировал и изобретал в границах зримого, осязаемого. Только границы эти – лишь низенький заборчик. Уютный дворик, называемый Амиром. Он становился всё понятнее и яснее с каждым годом, в то время как Ямир по-прежнему был тёмным неизведанным пространством. Лишь редкие странники сознания прорывались за границы и приносили крупицы сведений об этой бескрайней вселенной.

– А про рай они что говорили? – заинтересовался водитель.

– Что там светло и тепло, – пожала плечами Даная.

– И всё? Как-то скучно.

– Я никогда не интересовалась этими исследованиями. Мне в Амире интереснее. Но мы вообще о другом говорили. Душа рождается вместе с человеком и после его смерти продолжает жить. Это понятно? Хорошо. Теперь представь, что у человека вдруг пропал мозг. Или сердце. Так вот, душа – куда более важная часть, чем всякие там органы.

– Но ведь что Веркиолис, что парочка сектантов не походили на мертвецов. Я встречался с зомби и разницу бы заметил.

– Видишь теперь, почему это невозможно?

– Именно. Невозможно! Может, проблема в другом?

Мы замолчали. Так часто сегодня это случалось. Множество мыслей роились в наших головах в беспорядке, и лишь хотелось верить, что ничего плохого из этого не выйдет. Только вот предчувствие ведьмы говорило об обратном, и мне от того было не по себе.

Телефон разбил тишину вдребезги.

– Иван Петрович. На заводе, о котором вы говорили, обнаружены подозрительные личности. Станислав насчитал пятерых.

Спокойный голос Вики снова звал в бой.

– Вот как, – обрадовался я отличному поводу отвлечься от совсем уж мрачных дум. – Еду. Пришли туда остальных пальцев. Только пусть не показываются. Не хочу, чтобы эти личности приготовились.

– Так точно. Уже делаю.

Глава 6. Замок.

Пальцы ждали меня возле старой автозаправки. Они ловко затаились в предрассветной темноте, и я их заметил только после условного сигнала. Можно было надеяться, что наше появление застанет «сомнительных личностей» врасплох. Неожиданность – лучший козырь в любом деле. Железная логика.

Из нашего укрытия хорошо просматривался вход на заброшенный завод. Виднелся труп моей копейки, терпеливо ожидающий охотников на металлолом. А рядом два чёрных фургона с непроницаемыми окнами, на которых приехали упыри. Только так, спрятав под плотной тонировкой пядь ночи, они могли передвигаться днём.

До рассвета, когда первые лучи солнца прогонят с улиц всю нечисть, оставалось немногим меньше часа. В эти минуты упыри самые озлобленные. Боятся не успеть закончить свои грязные дела. Это как погружение на глубину. Вначале чувствуешь себя свободным, как ветер, но чем меньше делений остаётся на манометре, тем больше думаешь о подъёме. В голове всё сильнее пульсирует вопрос: хватит ли воздуха, не случится ли чего на обратном пути? В такие моменты с упырями надо быть осторожнее, чем со стаей голодных волков.

– Там восемь человек и ещё в машинах по двое, – доложил Станислав. –  Ищут что-то уже третий час. Может, и того дольше. Распугали всех местных орков, те даже не появлялись.

– Это к лучшему, – сказал я, и правый бок заныл от воспоминаний. – Так. Трое со мной. Двое на подхвате. Если вылезут те четверо, задержите их. Тимофей, не глуши машину. Если услышишь стрельбу, вызывай подмогу. Вопросы есть?

Вопросов не было.

Я двинулся вперёд. Слышал за собой быстрые шаги, и они крепили уверенность, что всё пройдёт нормально. Мы не собирались ни убивать, ни арестовывать. Просто поговорить. Узнать, что упыри здесь забыли. Но всё могло обернутся в самую неожиданную сторону просто по мановению ока.

Прошли через ворота. Нас уже заметили и удивлённо глядели вслед. Я слышал, как они вполголоса обсуждают между собой, что нас привело, но вражды не ощущал, и это хоть немного, но радовало.

– Добрый день, господа, – поздоровался упырь, возникший из темноты. – Чем обязаны такой приятной встречей?

Как же он походил на Веркиолиса. Такая же голова, похожая на бильярдный шар, и горящие глаза. Кожаная куртка один в один как та, которую я вдоволь растоптал. Может, будь тут посветлее, разница стала бы заметнее, но сейчас передо мной стоял тот же Веркиолис. И вместо удостоверения я едва не вытащил пистолет.

– А! Ветров Иван Петрович. Так это вы его… – упырь замолчал, давая мне слово.

– Да. Он это заслужил, – сухо ответил я.

– Конечно-конечно. Мы всё понимаем. Просто смерть любого из нас – это трагедия для всей семьи. Даже самых отпетых мерзавцев мы провожаем, как лучших из нас. Такова традиция.

– Я представился. Могу теперь узнать ваше имя и причины пребывания на месте преступления?

– Варлиоз – имя моё. А причина… Она проста. Прах нашего брата важен нам, и мы хотели собрать его, чтобы похоронить с почестями в родовом склепе.