Осквернитель

Второй любовник, обработав ягодицы, ввёл свой член в анус первого и начал свои ритмичные движения, стараясь не нарушить работу девушек.

Любовники сплелись в поцелуе, а девушки всё изощрённей ласкали член.

Темп движений нарастал и вот уже до ушей Лео долетели первые страстные стоны.

Густая сперма брызнула на грудь смуглой и потянуло волной щекочущего ноздри, пряного запаха.

Молочно-белая, плотно обхватив член алым ртом, жадно высасывала семя.

В это время кончил и второй любовник – и четыре стона слились воедино.

Лео всё стоял и стоял недвижно, подобно жене Лота обратившись в соляной столп.

Любовники до времени не обращали на него ни малейшего внимания, словно он был туалетным призраком, бесплотным и прозрачным.

И только на исходе акта любви смуглая повернула к нему лицо, покрытое бусинками быстро сохнущих капель, страстно облизала губы и… улыбнулась ему, задорно и поддразнивающе.

Лео попятился и, заскочив в первую попавшуюся кабинку, быстро закрыл дверь за собой, тут её заперев.

С минуту он стоял, не делая ни единого движения и не производя ни малейшего шума.

Наконец неподвижность утомила его и он, собравшись с духом, занялся тем, за чем и пришёл.

Он задумчиво рисовал мочой фигурки в унитазе, стараясь не задевать края фаянсовой чаши.

Застегнул брюки и, приоткрыв дверь, осторожно выглянул.

Честно говоря, он даже самому себе не мог объяснить, почему ведёт себя с такой чрезмерной оглядкой и на что вообще оглядывается.

Туалетным любовникам он точно был не нужен и не интересен (возможно, лишь смуглую немного заинтересовал… хотя это было, конечно, всего лишь кокетливое поддразнивание).

В свои игры они бы его точно не вовлекли…

Хотя вот тут, на этом месте рассуждений, где-то в самой глубине души Лео почувствовал, что был бы, пожалуй, не против, если бы и вовлекли.

В общем, предосторожности были совершенно излишни, однако Лео почему-то их предпринимал.

Возможно, долги мытарства под мостом сделали его чрезмерно подозрительным.

Впрочем, с первого мгновения стало ясно, что никакие предосторожности, даже излишние, вовсе не нужны.

Взгляду Лео предстал всё тот ряд красных писсуаров, но возле них никого уже не было.

Любовники исчезли буквально за те две или три минуты, что Лео находился внутри кабинки.

Исчезли бесследно и беззвучно (едва ли журчание мочи могло скрыть шум шагов).

Исчезли, не забыв прихватить ремень с пола.

Лео, поражённый, подошёл ближе к красному ряду и с минуту бесцельно водил взглядом по пляшущим оранжевым огонькам стен.

«Нет, ну сквозь стену-то они не прошли»

В туалет вошла дама в длинном, до пола, белом шёлковом платье.

Она встала напротив Лео, положила ладонь на плечо, и, щёлкнув застёжкой, сбросила свою торжественную одежду, представ перед незнакомцем совершенно обнажённой.

«Ресторан для семейного отдыха» пронеслось в голове у Лео.

«Впрочем, что считать семьёй?»

– Простите, сударыня, – сипловато и с придыханием прошептал Лео, – меня дама заждалась.

И бросился на выход, по пути не забыв деликатно, бочком обойти обнажённую,

Едва дверь захлопнулась, Лео повернул голову и посмотрел на изображённый на ней символ.

Символ был правильный, треугольник вершиной вниз.

Но, подойдя к соседней туалетной двери, Лео увидел… всё тот символ, всё той же вершиной вниз.

– Вы не удивляйтесь, – пояснила ему стоявшая возле двери темнокожая девочка.

И забавно тряхнула косичками.

– Здесь все смотрят вниз. Наверху для них нет ничего интересного.

Лео понимающе кивнул в ответ, хотя из этого объяснения ровным счётом ничего не понял.

Эмма дожидалась его с видом сдержанно-недовольным, поскольку, судя по всему, начинала уже вступать в прав постоянной спутницы.

– Я уже начала скучать, – то ли пожаловалась она, то ли слегка отчитала виновато улыбающегося сотрапезника.

– Почему так долго? Уже и стол успели сервировать…

На столе и впрямь было тесно от тарелок. Официанты почему-то вместе с закусками принесли и горячее.

Правда, тарелки с горячими блюдами были предусмотрительно выставлены на подносики с подогревом, так что кондиции яств вряд ли ухудшились от ожидания гостя, но подобная манера подачи Лео слегка удивила.

«Но в „Обероне“, похоже, лучше ничему не удивляться, иначе так и будешь всё время ходить с открытым ртом…»

На слове «открытым» Лео вспомнил сцену в туалете и облизал губы.

– Да так, одна история произошла…

– Забавная? – уточнила спутница.

«Господи, зачем я это ляпнул? Теперь она точно попросит рассказать!»