Война ларгов: Проклятие Этриуса

Его невероятными стараниями подготовка к полету была назначена на ближайшие дни, но с толку его сбивала досадливая помеха в лице молоденькой красотки, проживающей в Рединфорте возле лаборатории ученых, где он проводил большую часть своего времени. Девушку звали Анабель. Она была из богатой семьи и ничем другим не занималась, кроме того, что не давала проходу влюбленному юноше, намереваясь занять в его сердце место Пираньи.

– Привет, Роланд! – девушка каждодневно окликала вынужденного пробегать мимо ее дома Роланда, у которого она как бы невзначай сидела и загорала на лавочке.

– Привет! – сухо отвечал ей Роланд и следовал своей дорогой, но в этот раз ему стало неловко, так как он запыхался от жары и суеты, что ему пришлось подсесть к ней на лавочку и перевести дыхание. Приставучая девушка так надоела юноше, что он должен был с ней объясниться. Он не мог бегать от нее вечно.

– Как у тебя обстоят дела с предстоящим полетом на острова? – сладкозвучно спросила его Анабель, словно коварная сирена, завораживая его своим чарующим голосом.

– Откуда тебе известно это? – удивился Роланд.

– Я дружу со Стелой, прилетевшей на Этриус вместе с тобой с Земли.

– Тогда ты должна знать от нее и о том, что у меня есть возлюбленная, и именно ради нее я собираюсь отправиться в полет. Я хочу венчаться с ней в Рединфорте, но для этого мне необходимо доставить ее сюда. Нет ничего романтичнее, чем оказаться наедине в воздушном шаре, в предвкушении счастливого часа, когда наши с ней сердца будут скреплены должным образом. Надеюсь, ты придешь на наше венчание и будешь искренне рада за нас, – дружелюбно пояснил Роланд и намеревался уйти.

– Конечно, я желаю тебе счастья, но что такого особенного ты нашел в ней? – уточнила Анабель, положив ему руку на колено, ввергнув его в замешательство.

– Она любит меня и ждет, – сказал Роланд, осторожно убрав от себя ее руку и решительно встав с лавочки, – Найди себе того, кто будет испытывать к тебе такие же чувства, что я к своей возлюбленной, а она ко мне. Нам ни к чему неприятности.

– О, нет, я не хочу быть вам помехой! Но что, если она обманывает тебя? Я тоже девушка и кое-что понимаю в романтике, доверься мне, – поспешно добавила

Анабель, не собираясь отпускать его так быстро.

– Мне не нужны советники, извини, – Роланд не желал больше обсуждать свои любовные отношения с Пираньей с кем бы то ни было и ушел.

Больше он не подсаживался к Анабель на лавочку, как бы она его не провоцировала на это, но все же так легко от упрямой девушки ему отделаться не удалось. В день отлета на острова, когда под восторженные крики жителей Рединфорта на поле у города были перерублены канаты, удерживающие корзину воздушного шара, в нее к Роланду запрыгнула Анабель, внезапно выскочив из толпы. Они стремительно стали подниматься, и юноша растерялся, попав в западню, ловко подстроенную ею. В первые минуты ему очень хотелось вытолкнуть девушку за борт, но он должен был контролировать полет, чтобы не совершить крушение, как это произошло в прошлый раз, когда они летели вместе с ученым. Теперь юноше подсказывать было не кому, а исход полета полностью зависел от его знаний и грамотного управления воздушным шаром, поэтому он сдерживал свои эмоции, чтобы не отвлекаться на нежеланную попутчицу. Ему вовсе не хотелось изъясняться и поддерживать упорно навязываемый ему девушкой разговор, поэтому он долгое время отмалчивался и грубо отшвыривал от себя, если она мешала ему управлять полетом.

Он не обращал внимания ни на ее слезы, ни на радостные крики Анабель, которая пыталась привлечь к себе его внимание любыми возможными способами, однако его терпению вскоре пришел конец, и он вынужден был с ней заговорить. Проблема состояла еще в том, что на большой высоте их воздушный шар обдувал шквальный морозный ветер, и Роланду ничего не оставалось, как поделиться с ней своими теплыми вещами, которые он предусмотрительно захватил с собой в путь. Женские чары Анабель растрогали доброе сердце юноши, и он проникся братской заботой о ней, даже начиная чувствовать себя перед ней виновато за грубое обращение, которое проявлял к ней поначалу.

В целом, все шло довольно-таки хорошо, и волноваться было не о чем.

Единственным, что теперь беспокоило Роланда, была необходимость возвращаться в Рединфорт в компании Анабель, что окончательно испортит всю романтическую задумку влюбленного юноши, а уж как ему предстоит объяснить Пиранье, почему с ним на воздушном шаре летела городская красотка, он вовсе не представлял. Хотя и это оставалось легко поправимо, ведь ничто не мешало сказать возлюбленной Роланда, что Анабель участвовала в подготовке полета и помогала юноше в пути.

Хотелось бы верить, что все закончится хорошо, и Пиранью не рассердит присутствие на воздушном шаре кого-то кроме нее и Роланда. Все же в противном случае они имели полное право потребовать от Анабель самостоятельного возвращения с островов домой и силой ссадить ее из корзины, но тогда выяснится то, что она никакая не помощница Роланда. В общем юноше предстоит принимать решение в спешке, исходя из непредсказуемой реакции вспыльчивой Пираньи на третье лицо, конечно же, если они с Анабель доберутся до островов живыми. Как ни злорадно было бы осознавать такой вариант, но спутница влюбленного юноши могла бы просто погибнуть в пути или затеряться в городе, не показываясь на глаза Пиранье, что также спасло бы Роланда от нежелательных объяснений перед ней. Судьбы влюбленного юноши и Анабель на ближайшее будущее зависели только от их взаимопонимания и дальнейших действий.

Глава 2. Недовольство

Когда наступал вечер, и солнце склонялось за деревья, в болотном городе зажигали уличные факелы, которые позволяли жителям беспрепятственно перемещаться по деревянным и каменным дорожкам между домами. Без искусственного освещения здесь было бы очень темно и стоило кому-нибудь забыть факел или фонарь, то и дело происходили бы курьезные ситуации. В последнее время, как появились уличные факелы, происшествий не случалось.

Как-то раз Крок пришел на встречу к Шанталь, опоздав. Она прождала его в трактире около получаса и собиралась уходить, но запыхавшийся охотник выскочил у нее из-за спины, быстро поцеловал ее в щеку и уселся напротив.

– Милая, я спешил к тебе на крыльях любви, но после дождя такая слякоть, что я несколько раз хорошенько упал, что замедлило мой полет, – усмехнулся Крок и крикнул трактирщику, чтобы он принес ему кружку пива.

– Что ты несешь, милый? – нахмурилась Шанталь, подпирая голову рукой.

– Несу? А что я несу? – встревожился Крок, – Это сюрприз.

– Нет, ты несешь какую-то чепуху. Я уже собиралась уходить.

– Ну, подумаешь, подождала меня немного. Как ты? Расскажи.

– Да я то в порядке, милый. Вот во что превратил себя ты, полюбуйся на себя. У тебя в хижине есть зеркало?

– Так ты что не помнишь? Пойдем, покажу, – мило улыбнулся Крок.

– О, боги! Ты даже перестал бриться, ты даже не снял с головы капюшон, не говоря о том, что ты опоздал, – Шанталь строго смотрела ему в глаза, горделиво приподняв голову и сложив руки перед собой.

Охотник опасливо осмотрелся и опустил капюшон, открыв ей на обозрение свою щетину недельной давности и скомканные пряди волос, свисающие над глазами.

– Воровато озираешься, как загнанный волк, – мягко озвучила его поведение девушка и окрикнула трактирщика, чтобы ей он тоже принес пиво.

– Да я просто посмотрел, не приставал ли к тебе кто, – пожал плечами охотник.

– Ладно. Так почему ты опоздал, крылатый мой?

– Да это все Жабаркас. Мы с ним завалили медведя, и я учил его сдирать шкуру. Был уверен, что тебе не понравится слушать про сдирание шкуры с Жабаркасом, вот, и умолчал об этом.

– Так почему ты перестал бриться?

– Так это гоблины брали мою бритву, а купить новую я не успел.

– Голову тебе тоже Жабаркас мешает мыть?

– Да нет!… А может и он, – развел руками Крок, – В чем дело то?

– Да ни в чем, милый. Мы с тобой только недавно говорили о том, в чем дело, и ты мне обещал, что все устроишь, что «будут тебе и дворцы и золотые лошади», а я всего лишь просила тебя устроить нам безбедную жизнь в Рединфорте, потому что на болотах нет ничего, даже школы. Как мы будем тут растить малыша, если у нас он появится?

– Другие-то растят! А раз я обещал, значит, все сделаю, – заверил ее Крок и, покопавшись в кармане, достал на свет золотую цепочку с кулоном, – Вот. Это тебе. Такие вещицы есть только у девушек из Рединфорта!

Трактирщик принес две кружки пива, и неспешно поставил их перед охотником и его возлюбленной. Крок и Шанталь сделали по глотку.

– Где ты его взял? Из медведя выпотрошил? – изумленно воскликнула девушка, сдерживая себя, чтобы не хмуриться.

– Какая тебе разница. Носи, – простодушно ответил Крок, но опасливо осмотрелся по сторонам.

– Большая разница. Ты же хочешь, чтобы этот кулон носила я. И вообще, что ты снова озираешься?

– Я же не всегда могу быть рядом, а тут много проходимцем.

– Такие как твой Жабаркас и его прихвостни? Ты хоть что-нибудь знаешь о нем?

– Конечно. Детство он провел в Оазисе в Пустошах орков, потом отец взял его с собой сюда строить порт, потом он перебрался на острова и работал там в порту.

– Конечно-конечно, милый, – иронично закивала головой Шанталь, как бы соглашаясь с ним, а потом покрутила пальцем у виска, – Зачем портовому грузчику такой топор, которым не деревья рубят, а головы медведям?

– Откуда ты знаешь, что у Жабаркаса есть боевой топор?

– Твой Жабаркас ошивался возле нашего трактира неделю, не меньше, прежде чем нашел тебя, милый. Я немного расспросила о нем и мне сказали, не важно кто, что твой Жабаркас – орочий воин, а так как на Этриусе все живут мирно, воины остались не у дел. Такой топор ему достался от отца, а его отцу – от деда. С кем ты связался, Крок? Это убийцы. Они не охотники.

– Да что ты говоришь такое! Просто его отец строил порт, валили деревья, а раз есть боевой топор, что же ему лежать без дела. Им он и валил деревья, – отговорка была неплохой, и Крок осадил полкружки.