Казаки. Осознание себя. Этническое возрождение. Казачьи основы

когда они забывают свою историю

    Умозаключение автора статьи

Теперь мы поговорим о сарматах, кои сменили на исторической сцене своих предшественников – киммеро-скифов. А поскольку сарматы были столь же близкородственны скифам, как те – киммерийцам, мы вправе сарматов именовать и скифо-сарматами. Иначе говоря, сегодня мы будем говорить не об особом народе, добавившемся со стороны в число казачьих предков, а лишь о другой ступени всё той же скифской первоосновы Казачьего Народа. Итак, сосредоточимся.

Этноним «сарматы» до известной степени условен. Савроматы (позднее сарматы) включали в себя сираков, языгов, роксаланов, аорсов и другие менее известные большие и малые племенные объединения. Все они говорили практически на одном языке, вели сходный образ жизни, первоначально образовывали один территориальный массив и, кроме того, были очень близки друг к другу в культурном отношении.

Около 600 года до Р.Х. савроматы расширили свою сферу влияния на западе, выйдя к Дону. Дон стал восточной границей скифского царства. Савроматы шли из Южного Приуралья и с земель к северу от Арала к Дону «по следам скифов». Здесь, в волго-донских степях и сложилась за несколько столетий их цивилизация, родственная скифской. Не только различий собственно в этническом смысле не было, но и культуры их обнаруживают большое сходство. Отличалась только социально-политическая организация. Что же заставило савроматов начать движение из прежних мест обитания на запад? Перенаселённость в условиях ведения экстенсивного кочевого скотоводства, требующего периодических передвижений на значительные расстояния, а также колебания в степени увлажнения Великой Степи вынуждали савроматов к освоению новых земель.

В 5 – 4 веках до Р.Х. савроматы ещё были мирными соседями Скифии. Скифские купцы, направляясь в восточные страны, свободно проходили через сарматские земли. Но примерно с 400 года до Р.Х. в степях началась «сарматская эпоха», хотя ослабевшее от натиска савроматов скифское государство ещё два века продержалось в Причерноморье и ещё несколько столетий – в Крыму. Агрессивная воинственность молодого савроматского союза совпала по времени с ослаблением Скифского царства. В 3 веке до Р.Х. дружественные отношения савроматов и скифов сменились враждой и военным наступлением на Скифию. Савроматы двинулись из-за Дона в Северное Причерноморье.

Как раз в это время зарождаются племенные образования восточного славянства, формируется население, говорившее уже по-славянски, а не на общем балто-славянском языке. Славянские земли так же, как и скифские, подверглись натиску врагов. С востока, из-за Дона, сюда продвинулись кочевые орды савроматов. Поскольку у савроматов во главе племён нередко стояли женщины-вожди, в древних славянских сказаниях часто говорится о борьбе народных богатырей с Бабой-Ягой, возглавлявшей степное воинство. Савроматы проникли вглубь северной лесостепной зоны. Археологи обнаружили здесь следы военного разгрома ряда славянских поселений и городищ-крепостей.

Согласно Геродоту, савроматы произошли от брака скифских юношей с амазонками, причём разговаривали на скифском же языке, но «слегка испорченном». Это значит, что скифы и савроматы были, в сущности, одним и тем же народом, различаясь лишь территориально-политическими объединениями. Вскоре савроматы становятся сарматами. Это произошло то ли от простого переименования, то ли от превалирования в савроматском племенном союзе племени с названием сарматы.

С 3 века до Р.Х. этническое название «сарматы» становится широко известным античному миру. Миграция сарматов на запад в 3 – 1 веках до Р.Х. была наиболее крупной и связанной с политической активностью племенных союзов во главе с языгами, роксаланами и аорсами. К рубежу нашей эры эта миграция завершается установлением полного господства сарматов в Северном Причерноморье, которое из Скифии римскими писателями переименовывается в Сарматию.

Сарматы – это воинственные кочевники, которые, по меткой характеристике Тацита (1 век н.э.), «живут на повозке и на коне» и которых более поздний (5 век н.э.) историк Эннодий упоминает как извечных номадов, «переселяющихся с места на место». Следует признать, что характеристика Тацита и Эннодия, приложимая к позднесарматским-раннеаланским племенам, исторически вполне реальна. Кочевое хозяйство требовало частого (сезонного) передвижения с места на место для использования лучших пастбищ для скота. Поэтому племена сарматов (а позднее аланов) находились в постоянном движении в пространстве степей от Урала до Дуная. Нетрудно представить себе движущуюся по бескрайней равнине кочевую сарматскую вольницу: окутанные тучами пыли стада, охраняющие их дозорами конные воины с длинными мечами и тяжёлыми копьями в руках, женщины и дети с их нехитрым скарбом в покрытых шкурами и войлоком повозках на скрипучих деревянных колёсах…

Сосланный императором Августом на северо-западный берег Чёрного моря в город Томи в 8 году н.э. знаменитый римский поэт Овидий Насон с тоской и страхом описывает в своих «Печальных песнях» сарматов под городом: «враг, сильный конём и далеко летящей стрелою, разоряет […] соседнюю землю». «Савроматский волопас уже не гонит скрипучих повозок», – в другом месте пишет Овидий. «Отец географии» Страбон (1 век н.э.) рисует ещё более колоритную картину жизни сарматов: «Их войлочные палатки прикреплены к кибиткам, в которых они живут. Вокруг палаток пасётся скот, молоком, сыром и мясом которого они питаются. Они следуют за пастбищами, всегда по очереди выбирая богатые травой места, зимой – на болотах около Меотиды, а летом – на равнинах». Так же характеризует быт сарматов Помпоний Мела.

По Диодору Сицилийскому (1 век до Р.Х.) савроматы были колонией, когда-то выведенной скифскими царями из Мидии на Танаис (Дон). Савроматы оказались отделены от основной массы скифов довольно рано: ещё в священной книге зороастрийцев Авесте савроматы упоминаются под именем «сайрима» и называются кочевниками, «которые не знают власти верховных правителей». Действительно, савроматы отставали от соседних скифов в общественном развитии, у них к началу передвижения на запад ещё не было государства. Во главе савроматских племён стояли вожди, опиравшиеся на дружины из военной знати.

Римский географ 1 века Помпоний Мела сообщал о сарматах, что они «племя воинственное, свободное, непокорное и до того жестокое и свирепое, что даже женщины участвовали в войне наравне с мужчинами. […] Сарматы не живут в городах и даже не имеют постоянных мест жительства. Они вечно живут лагерем, перевозя имущество и богатство туда, куда привлекают их лучшие пастбища или принуждают отступающие или преследующие враги». Помпоний Мела также добавляет, что сарматы – народ, весьма близкий к парфянам и по наружности, и по вооружению, но суровее их как по нравам, так и по климату занимаемой ими страны. Во время перекочёвок сарматы перевозили своих детей, стариков, женщин и имущество в кибитках. Жилищем сарматам служили шатры и всё те же кибитки.

Сарматы были настолько воинственны, что через все Средние века в Польше просуществовало предание о завоевании и покорении местных славянских племён сарматами, которые и положили начало привилегированному сословию польских воеводств – шляхте. В период Речи Посполитой даже писались исторические труды о сожительстве в государстве двух разных по происхождению народностей, что потом было успешно использовано Российской империей, подстрекавшей белорусское и украинское население на национальное освобождение от «чужеземной сарматской шляхты». А сама Польша в средневековых трактатах и на географических картах нередко именовалась Сарматией. Скорее всего, за такой уверенностью стояло нечто большее, чем просто выдумка.

* * *

Основой социальной организации савроматов являлись родоплеменные отношения. В их жизни особую роль играли женщины. Они могли быть вождями, жрицами и даже воинами. Это позволяет говорить о сохранении материнского счёта родства.

Все границы не были стабильными и нередко нарушались соседями, что приводило к вооружённым стычкам и межплеменным войнам. Не удивительно, что у савроматов все мужчины были вооружены. Вооружёнными были и многие женщины. В савроматский период истории сарматов погребения женщин-воительниц с оружием встречаются наиболее часто и, по подсчётам специалистов, составляют до 20% от всех женских захоронений. Повторимся ещё раз: племя савроматов имело со скифами очень схожее происхождение. Они вели почти одинаковый образ жизни, но только савроматские женщины ездили верхом, охотились и воевали вместе со своими сородичами-мужчинами, в то время как скифские женщины вели очень уединённую жизнь и не принимали никакого участия в мужских делах. У археологов нет сомнения в том, что женщины савроматов активно участвовали в бранных делах и были наездницами. Воинственность савромато-сарматских женщин поражала греческих колонистов Северного Причерноморья, непосредственно наблюдавших жизнь и быт окружающих варваров. Может быть, именно из-за этого скифы называли этих девушек «повелительницами мужчин».

По одной из весьма правдоподобных версий, именно савроматские женщины в древнегреческом фольклоре и историографии получили название амазонок. Эта литературная традиция была воспринята Средневековьем, а на Кавказе продержалась до XVII века. В частности, согласно Гиппократу, «их (савроматов) женщины ездят верхом, стреляют из луков и метают дротики, сидя на конях, и сражаются с врагами, пока они в девушках; а замуж они не выходят, пока не убьют трёх неприятелей, и поселяются на жительство с мужьями не прежде, чем совершат жертвоприношения. Та, которая выйдет замуж, перестаёт ездить верхом, пока не явится необходимость поголовно выступать в поход. У них нет правой груди, ибо ещё в раннем детстве матери их, раскалив приготовленный именно с этой целью медный инструмент, прикладывают его к груди и выжигают, так что она теряет способность расти, а вся сила и изобилие соков переходят в правое плечо и руку». Эта характеристика воинственных сарматок вполне соответствует литературно-фольклорным данным об амазонках.

У многих древних кочевых народов, находившихся в стадии классообразования, военная организация сводилась к организации народа-войска, где каждый способный носить оружие был воином. Такая организация имелась у скифов и савроматов; благодаря ей последние были способны выставлять десятки тысяч бойцов. Подобные традиции жили в казачьей среде ещё в XIX веке. И женщины-казачки, при нападении врага на их поселения в то время, когда мужчины находились где-то в походе, сами умело организовывали оборону домашнего очага, беря в руки оружие. Сегодня мы может видеть нечто подобное организации народа-войска в армии Израиля, где призыву на военную службу подлежат все граждане еврейского государства, независимо от их пола.

Савроматские традиции были живучи, и оружие часто встречается в женских погребениях 4 – 2 веков до Р. Х. В более позднее время – у аланов – женские погребения с оружием уже не встречаются, поскольку аланские женщины в войнах не участвовали. Но в отдельных случаях сармато-аланские женщины, тем не менее, выступали как бойцы. Так, сарматская царица Амага совершила блестящий подвиг, победив царя крымских скифов (Полиен, 2 век н.э.), а по свидетельству Флавия Сиракузского, восхваляющего деяния римского императора Аврелиана (215 – 275 г.г.), среди взятых римлянами пленных «были введены также десять женщин, которых он взял в плен, когда они в мужском убранстве сражались среди готов, причём многие другие были перебиты; надпись гласила, что они происходят из рода амазонок».

Если скифы в поздний период своего владычества постоянно подвергались натиску со стороны эллинистического Средиземноморья, то сарматам удалось этот натиск не только отбить, но и сдержать на своих западных рубежах сильного врага в лице Римской империи.

К середине или к концу 3 века до Р.Х. территория Скифии подверглась значительному сокращению. Античные авторы сообщают о постоянных войнах крымских скифов с Херсонесом, Ольвией, Боспором, в которых скифы в конце концов терпят поражение. И где-то в 190 – 180 годах до Р. Х. Великой Скифии не стало. В 175 году до Р.Х. сарматский царь Гатал установил полный контроль над всем Причерноморьем, сокрушив скифское царство (так что коллизия «скифы-киммерийцы» полностью повторилась). После завоевания значительной части Европейской Скифии (но завоеватели не стали до конца уничтожать родственников-скифов) сарматы приобрели славу одного из наиболее могущественных народов древнего мира. Но, как и в случае скифо-киммерийского конфликта, уничтожены были только верхние, загнившие элитарные структуры. «Простой скифский народ», скажем так, вошёл в состав нового общества.

О мощи нового скифского (теперь уже в виде сарматского) этнического старта можно судить хотя бы по таким фактам: около 165 года до Р.Х. асы (самоназвание скифо-сарматов) нанесли поражение кочевой державе гуннов, перед мощью которой трепетали даже всесильные китайские императоры. Около 130 года до Р.Х. под их ударами пали Согд и Хорезм. Следом была завоёвана «златообильная» Греко-Бактрия. Асы-сарматы вышли к Каспию и могучие государства древности стали буквально валиться под копыта их боевых коней.

* * *

Источники сохранили названия многих сарматских племён – аорсы, сираки, языги, роксаланы, массагеты, асии и так далее. Древнегреческий географ и историк Страбон свидетельствует, что аорсы и сираки «простираются на юг до Кавказских гор; они частью кочевники, частью живут в шатрах и занимаются земледелием». Далее Страбон дополняет эти сведения: «Эти аорсы и сираки являются, видимо, изгнанниками племён, живущих выше, а аорсы обитают севернее сираков. Абеак, царь сираков, выставил 20.000 всадников, Спадин же, царь аорсов, даже 200.000; однако верхние аорсы выставили ещё больше, так как они занимают более обширную область, владея почти что большей частью побережья Каспийского моря. Поэтому они вели караванную торговлю на верблюдах индийскими и вавилонскими товарами, получая их в обмен от армян и индийцев; вследствие своего благосостояния они носили золотые украшения. Аорсы, впрочем, живут по течению Танаиса, а сираки – по течению Ахардея…».

Сведения Страбона достаточно достоверны и очень важны. Как видим, племя аорсов он помещает у реки Танаис – Дона, где ранее размещались упоминавшиеся Псевдо-Гиппократом и Псевдо-Скилаком савроматы. Итак, на рубеже нашей эры аорсы делились на верхних, и нижних. Верхние аорсы, жившие в междуречье Волги и Дона, Северном Прикаспии и Южном Приуралье, ведшие караванную торговлю, были богаче и многочисленнее. Нижние аорсы размещались южнее верхних и занимали большую часть равнинного Предкавказья восточнее сираков, включая Ставропольскую возвышенность, Северо-Восточный Кавказ и достигали предгорий Кавказского хребта. Если земли верхних аорсов в значительной части представляли сухие аридные степи (Заволжье, Северный Прикаспий), то земли нижних аорсов были благоприятнее и в изобилии давали корм для скота.

Аммиан Марцеллин описывал некоторые военные обычаи сарматов. С самого рождения кочевники учатся верховой езде, постоянно тренируются, поклоняются мечу. У них считается счастливым тот, кто испускает дух в сражении. Также Марцеллин даёт описание обычая скальпирования врагов, и украшения этими скальпами сарматских лошадей.

Сарматы редко появлялись перед врагами пешими. Они всегда были на конях. Корнелий Тацит писал: «Замечательно, что вся доблесть сарматов лежит как бы вне их самих. Они крайне трусливы в пешем бою; но, когда появляются конными отрядами, вряд ли какой строй может им противиться».

Сарматы были очень ловкими воинами, у них было больше сноровки для разбоя, нежели для открытой войны. Сарматы проезжали огромные пространства, когда преследовали неприятеля или когда отступали сами, сидя на быстрых и послушных конях, и каждый вёл с собой ещё одну лошадь или две. Они пересаживались с лошади на лошадь для того, чтобы давать им отдых. Довольно часто античные авторы упоминают в своих работах об использовании сарматами аркана. Его использовали либо для захвата пленных, либо для сбрасывания всадника с коня.

Сарматы-аорсы Южного Приуралья и Нижнего Поволжья были конными воинами, вооружёнными луками и стрелами с бронзовыми и железными наконечниками, а также железными мечами. Оружие дальнего боя – стрелы – они держали в плоских или цилиндрических колчанах, сделанных из дерева и кожи; число стрел в одном колчане доходило до 185. Следовательно, аорсский воин мог на скаку сделать почти 200 выстрелов из лука. Учитывая профессиональную тренированность и меткость, присущую всем степным воинам древности, мы поймём, какой грозной силой были эти подвижные и неуловимые конные массы сарматов, засыпавших врага тучей разящих стрел, а затем бросавшихся врукопашную и поражавших неприятеля длинными мечами и копьями.

Так же, как и до них скифам, сарматским воинам суждено было достичь полного успеха в своём предприятии и по причине их нового вооружения. Сарматы изобрели металлические стремена, что способствовало появлению в их армии подразделений тяжёлой кавалерии. На заре новой эры успехи металлургии и стремена позволили сарматским всадникам освоить новый тип вооружения, включавший тяжёлые и длинные обоюдоострые мечи, копья и шлемы. Греки называли этих всадников катафрактариями (именно из них впоследствии «выросли» средневековые европейские рыцари). Вооружение катафрактариев превосходило все современные аналоги, включая военное снаряжение римских легионеров. А об оборонительных доспехах катафрактариев, ранних видах пластрона (кожаного нагрудника), римские историки писали особо.

Сарматы-воины были вооружены длинными пиками, носили панцири из нарезанных и выглаженных кусочков рога, нашитых наподобие перьев на льняные одежды. Главным оружием тяжеловооружённых всадников был контос («рогатина») – огромное копьё, достигавшее у сарматов длины, вероятно, 4 – 4,5 метра. Об этом копье пишет, например, Плутарх: «Ведь вся сила этой броненосной конницы – в копьях, у неё нет никаких других средств защитить себя или нанести вред врагу, так как она словно замурована в свою тяжёлую негнущуюся броню». Удары такого оружия были страшными: древние авторы сообщают, что эти копья могли пронзить насквозь сразу двух человек. В бою контосом сарматы действовали, вероятно, двумя руками.

Особенности вооружения катафрактариев определяли их тактику, приёмы боя и боевые порядки. Такая конница атаковала врага на лёгкой рыси сомкнутым строем. Именно в особенностях тактики и заключается основное отличие катафрактариев от других видов тяжёлой конницы. Защищённые доспехами от стрел, дротиков и других снарядов, катафрактарии представляли собой грозную силу и часто, опрокидывая врага длинными копьями, прорывали его боевые порядки.

Имея неоспоримое преимущество в виде тяжёлой бронированной конницы, вооружённой ужасными копьями, крепившимися к лошадиной сбруе цепями, сарматы стали грозной силой тогдашнего мира. С помощью совершенного наступательного и оборонительного оружия, а также благодаря новой тактике боя, сарматы установили контроль чуть ли не над всей Евразией. Выражаясь языком нашего времени, скифам нанесла поражение более современная армия, которая просто смела с поля боя своих противников. Нечто подобное мы видели совсем недавно в Сирии, когда американские самолёты и беспилотники просто искрошили крупную механизированную колонну российских наёмников из ЧВК Вагнера, даже не вступая с ней в контактное столкновение. Такая же серьёзная проблема дисбаланса военно-технического характера возникла и у римлян, противостоявших сарматам. Политические объединения сарматских племён заставили считаться с собой ближних и дальних соседей от империи Поднебесной до империи Римской.

В 3 веке до Р. Х. Северный Кавказ пережил мощное нашествие кочевых сарматских орд, двигавшихся на запад и юг. Сарматские передвижения, в отличие от предшествовавших им скифских походов через Кавказ, не были простыми набегами. Теперь целые племенные союзы кочевников навечно осваивали степи Предкавказья, избрав их постоянным местом своего проживания. Античные историки сохранили названия племенных групп сарматов, захвативших равнинные районы Предкавказья, которые они именуют «Сарматией» и «Сарматскими равнинами». В состав Сарматии (по Птолемею) вошли даже некоторые части будущих Пруссии и Польши, вся Украина, Европейская Россия, значительная часть Кавказа. Главное население Сарматии составляли кочевники.

Ведущие племена Сарматского государства делились на три крупные родо-территориальные объединения: роксаланы (Причерноморье), аорсы (Приазовье – Нижний Дон) и сираки (восточное Приазовье, Кубань), в составе которых были более дробные союзы, в том числе и ставшие в будущем громко известными русы. Да-да, те самые русы, по имени которых затем была названа Киевская Русь и имя которых сегодня носят те, кто нередко отказывает в праве казакам считаться особым народом, отличающимся изначальным происхождением от нынешних «русских»!

Со всеми этими небольшими сарматскими союзами поддерживало связь ещё одно крупное объединение, нижневолжское, которое и было исходным центром формирования сарматской государственности. Поволжские сарматы носили имя аланов и были генетически связаны со всеми остальными сарматами. К западносарматским племенам относятся также языги (иначе яциги).

Страбон называет владения сираков, бывших одно время самым представительным племенем сарматов, Сиракеной, а реку, которая протекает через Сиракену, Мермодом (это нынешний Терек). Археологические изыскания на территории Сиракены свидетельствуют о прекращении жизни большого количества поселений, ранее расположенных по берегам Терека, Сунжи и их притоков, с конца 4 – начала 3 веков до Р. Х. Это значит, что сарматы либо уничтожили прежнее местное население, либо послужили причиной его ухода в более труднодоступные места, в горы и ущелья. Вытесненные с удобных мест проживания, прежние жители вынуждены были осваивать новые территории, приспосабливаясь к иным условиям. По свидетельству лингвистов, в языке вайнахов (иначе нохчи или дзурдзуки), из которых произошли нынешние чеченцы и ингуши, сохранилось слово «цIаьармат» в значении «страшный, косматый, чуждый человек». Его фонетическая близость с этническим названием «сармат» отражает отношение горцев к пришельцам-степнякам.

Восточные сарматские союзы аорсов и сираков, известные китайцам во 2 веке до Р.Х., населяли пространства нынешнего Западного Казахстана и между Азовским и Каспийским морями, на юге их земли простирались до Кавказских гор. Сираки занимали приазовские степи и северокавказскую равнину к северу от Кубани. Предгорные и равнинные районы Центрального Предкавказья тоже принадлежали сиракам, но на рубеже новой эры их потеснили аорсы. По словам Страбона, аорсы и сираки «частью кочевники, частью живут в шатрах и занимаются земледелием».

Наиболее высоким уровнем общественного развития отличались сираки, которые подчинили на Северо-Западном Кавказе земледельцев-меотов и создали своё государство. Одной из резиденций сиракских царей был город Успа, находившийся недалеко от восточного побережья Азовского моря.

Аорсы кочевали в степях от Дона до Каспия, в Нижнем Поволжье и Восточном Предкавказье. За Волгой их кочевья доходили до Южного Приуралья и степей Средней Азии. Аорсов, которые жили в степях Прикаспия и Предкавказья, называли «верхними аорсами». Они господствовали над западным и северным побережьем Каспийского моря и контролировали торговые пути, шедшие через Кавказ и Среднюю Азию. Могущество и богатство аорсов уже в древности объясняли их участием в международной торговле. Страна аорсов называлась у китайцев «Яньцай» – через неё шёл путь, соединявший Китай и Среднюю Азию с Восточной Европой, а также соединял с морскими торговыми маршрутами по Чёрному и Средиземному морям.

Западные сарматские племена – роксаланы (роксаланы – это «светлые аланы», а вовсе не «росс-аланы», как некоторые полагают) и языги занимали степи Северного Причерноморья. Около 125 года до Р.Х. они создали мощную, хотя и не очень прочную федерацию, возникновение которой объясняют необходимостью противостоять давлению восточных сарматских племён. Похоже, племенной союз русов входил в состав этой федерации или, иначе, крупного племенного образования роксаланов. Это было типичное для кочевников раннее государство во главе с племенем царских сарматов. Однако повторить государственный опыт скифов западным сарматам не удалось.

В первой половине 1 века н.э. западные сарматы-языги, жившие между Днепром и Дунаем, продвинулись на Среднедунайскую низменность, где заняли междуречье Дуная и Тисы. Вслед за языгами к границе Римской империи подошли роксаланы, большая часть которых поселилась в нижнем течении Дуная. Западные сарматы были беспокойными соседями Рима, они выступали то его союзниками, то противниками, и не упускали случая вмешаться в междоусобную борьбу внутри империи. Как и подобает в эпоху военной демократии, сарматы рассматривали Рим как источник богатой добычи. Способы её приобретения были разными: грабительские набеги, получение дани, военное наёмничество.

О взаимоотношениях сираков с аорсами известно мало. В середине 1 века до Р.Х. они были ещё союзниками и совместно оказывали военную помощь боспорскому царю Фарнаку. Но, видимо, между ними, несмотря на близость, существовали трения. О вспыхнувшей войне между этими сарматами рассказал историк Гай Корнелий Тацит.

Правивший на Боспоре царь Митридат VIII около середины 1 века н.э. решил отложиться от Рима. Но долго вынашиваемые планы Митридата были выданы императору Клавдию братом Митридата Котисом. Тогда римляне низложили Митридата, царём Боспора объявили Котиса, а на Боспор направили легионы под командованием Дидия Галла и Гая Аквилы. Митридат бежал на «азиатскую сторону» Боспора – на Северный Кавказ, к дружественным ему сиракам во главе с царём Зорсином. Римляне переправиться на Северный Кавказ не решились: очевидно, соотношение сил было не в их пользу.

Когда основные римские войска были уведены из Пантикапея, Митридат и Зорсин начали активные военные действия. Положение римлян и их ставленника Котиса стало критическим. И тут в борьбу на стороне Рима вступили аорсы.

Как сообщает Тацит, «было условлено, что [царь аорсов] Эвнон будет действовать конницей, а римляне возьмут на себя осаду городов». Объединённое войско римлян и аорсов ведёт контрнаступление, отбивает город дандариев Созу (в Нижнем Прикубанье) и затем осаждает столицу сираков город Успу, «расположенный на возвышенности и укреплённый стенами и рвами». Но укрепления Успы были слабыми – стены её были не каменными, а из плетней и прутьев с насыпанной между ними землёй (точно такими же укреплениями впоследствии, в XV – XVII веках, ограждали свои городки казаки Подонья); следовательно, они не были прочны и высоки. Успа пала. Царь сираков Зорсин «решил предпочесть благо своего народа», сложил оружие и дал римлянам заложников. Потерявший же всякие шансы на дальнейшее сопротивления Митридат, не желая попасть в руки римлян, явился к царю аорсов Эвнону со словами: «Митридат, которого римляне столько лет ищут на суше и на море, является к тебе добровольно. Поступай, как тебе угодно, с потомком великого Ахемена; это одно, чего не отняли у меня враги».

Эвнон, «тронутый его знаменитостью» и превратностями судьбы, похвалил Митридата за то, что «именно народ аорсов и его, Эвнона, руку избрал он для испрошения себе милости». В Рим, к императору Клавдию, немедля были посланы гонцы аорсов с личным письмом Эвнона, в котором он просил прощения для Митридата. Любопытна реакция Клавдия, описанная тем же Тацитом: император был склонен потребовать выдачи мятежного Митридата оружием, но передумал – «войну пришлось бы вести в местностях бездорожных, на море – без гаваней; к тому же цари там воинственны, народы кочевые, почва бесплодна […], не велика будет слава в случае победы, но велик позор в случае неудачи». Клавдий не решился на войну с аорсами, Митридат был в качестве пленника привезён в Рим.

Описанные события относятся к 49 году н. э. Военно-политическая сила аорсов здесь вырисовывается весьма отчётливо: вступление их в войну определило её исход в пользу Рима. В 1 и 2 веках нашей эры восточноевропейские сарматы – сираки – понесли значительные людские потери в войнах с аорсами, римлянами и боспорцами. Но дело не только в этом. Важным результатом войны 49 года было и то, что побеждённые сираки с этих пор больше никогда не упоминаются в письменных источниках и фактически сходят с исторической сцены, что, конечно, отнюдь не означает их физического исчезновения. Просто подчинившись победителям, сираки вошли в аорсский союз и с этих пор оказались скрытыми для глаз историков античного мира. Большая часть оставшихся в живых сираков подверглась эллинизации в Боспорском царстве, а далее они вместе с аорсами участвовали в формировании этноса аланов, меньшая же часть сираков была ассимилирована меотами. Сходные исторические события могли происходить и на востоке страны аорсов. Здесь аорсы соприкасались с родственным по языку и крови сако-массагетским этническим массивом.

На западе сарматского мира шло постоянное противостояние с Римом. Тацит сообщает об опустошительном набеге роксаланов на дунайскую провинцию Римской империи Мезию в 68 году н.э., где они «изрубили две когорты» римских легионеров.