Дочки-матери

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Что значит – я хочу считать? Давай считать так, как есть на самом деле.

ОЛЬГА. Если хотите, давайте считать так.

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Опять если хочу… Расскажи хотя бы, кто тебе дал это письмо.

ОЛЬГА. У меня уже год это письмо. Как только получила паспорт, сразу же пошла в детский дом и попросила сведения. Правда, там все работают уже новые, но письмо мое дали. Я уже год назад собиралась приехать. Но все откладывала. Я решила: сначала куда-нибудь устроюсь, начну зарабатывать деньги, потом можно ехать. Потому что тогда я уже никому не буду в тягость, а, наоборот, сама сумею помогать ей материально.

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Да, это можно понять, это я тебя понимаю. Куда же ты теперь?

ОЛЬГА. Посмотрю Москву, поживу пару дней. Раз уж сюда попала… Если разрешите, я к вам, может быть, еще зайду. А то у меня здесь и знакомых-то нет.

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Заходи, конечно. Жаль, что так неудачно…

ОЛЬГА. Почему неудачно?

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Ты же к матери ехала.

ОЛЬГА. Просто хотела на нее посмотреть. А так я от нее ни в чем не нуждаюсь. Учусь в ПТУ, живу в общежитии. Стипендия тридцать три рубля. Кроме того, я работаю, кормлю подопытных животных в мединституте, мышей. Зарплата семьдесят рублей.

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Это хорошо. Но все-таки. Только посмотреть на мать? А дальше что?

ОЛЬГА. Дальше было бы видно.

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Но если она столько лет даже не пыталась узнать про тебя! И вдруг ты являешься. Ты уверена, что она бы тебе обрадовалась?

ОЛЬГА. Все правильно. Тогда я просто уезжаю: льготный билет, почему не воспользоваться.

В комнату снова заглянул муж.

ОЛЬГА (встала). До свиданья.

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Что же, всего доброго.

Она вышла в прихожую, сняла с вешалки пальто. Муж и жена смотрели, как она одевается.

Ольга ушла.

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Совершенно дурацкая история. Ты знаешь, что это за девочка? Считает, что она моя дочь. И показала какое-то дикое письмо. От своей матери. Причем обратный адрес наш. И фамилия – Е.А. Васильева.

ВАДИМ АНТОНОВИЧ. Может быть, это недоразумение, но может быть, и шантаж. Покажи письмо.

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Какое письмо, я его отдала.

ВАДИМ АНТОНОВИЧ. Ну вот. Откуда ты знаешь, что это за письмо, куда она его понесет?

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Это не мое письмо.

ВАДИМ АНТОНОВИЧ. Жизни она хлебнула всякой. От нее можно ждать чего угодно. А потом ходи оправдывайся.

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Оставь, девочка учится в ПТУ, приехала увидеть свою мать, которая когда-то бросила ее и скрылась. А она все равно хочет ее найти, привезла подарки – торт, косынку… Черт возьми, она же все оставила здесь, забыла забрать!

Вошли дочки. Принесли поднос с чашками и нарезанный торт. Одна по-деревенски повязалась косынкой.

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Кто вам разрешил! Вы спросили у меня?

АНЯ. Мы думали, это подарок.

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Ну и что. Это же не вам подарок!

ВАДИМ АНТОНОВИЧ. Нет, что за привычка хватать все, что попадется под руку!

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Что делать, что делать… (Сняла с дочери косынку.) Где пакет?

АНЯ. Мы его выбросили.

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Куда?

ГАЛЯ. Мама, все равно поздно. Нельзя же отдавать половину торта.

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Торт можно купить.

ВАДИМ АНТОНОВИЧ Где купить? Свердловский торт, свердловская коробка!

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Ну, Вадим, в конце концов, ничего страшного.

ВАДИМ АНТОНОВИЧ. А ты знаешь, что это значит? Ты приняла подарок!

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Ну и что? Ну и приняла.

ВАДИМ АНТОНОВИЧ. От кого ты приняла подарок? Соображаешь? Почему ты сочла себя вправе принять этот подарок?

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Ах ты мой хороший! Садись, ешь торт.

Родители сели за стол и некоторое время молча пили чай.

Дочкам было любопытно разобраться, что происходит, но они надеялись, что скоро все выяснится само собой. Они погодки, но не похожи друг на друга: Галя повеселей, Аня посерьезней.

ВАДИМ АНТОНОВИЧ. Где она остановилась?

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Говорит в комнате отдыха на вокзале.

ВАДИМ АНТОНОВИЧ. Надо ее найти.

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Зачем?

ВАДИМ АНТОНОВИЧ. Я хочу прочитать письмо.

ЕЛЕНА АЛЕКСЕЕВНА. Если она из Свердловска, значит, на Казанском. Только давай договоримся, никакого расследования. Пожалей девочку.