Бескостный. Книга 1. Путь свободы

Этот вонючий лабиринт, похожий на сплетение муравьиных ходов, станет его могилой.

Усилием воли бывший гладиатор взял себя в руки. На арене тоже порой приходилось сражаться не только с куда более сильным врагом, но и со своими страхами. Эта битва зачастую оказывалась тяжелее. Шейл ни разу не встречал тех, кто ничего не боялся. Таких людей не существовало, а даже если бы они были – вряд ли смогли бы пережить весь тот ад, который испытал он. Страх – истинная сила человека, дающая шанс на победу. Страх подстегивает разум, заставляет искать пути и решения, делать выбор, двигаться, не желая быть съеденным или убитым.

В умелых руках страх может быть могучим оружием.

Поэтому юноша заставил себя перестать трястись и обратиться в слух и внимание. Инстинкты, спасавшие его на арене, были обострены, как никогда. Он, казалось, готов отразить любую атаку с любого направления, пусть даже без оружия.

И Шейл был первым, кто заметил вынырнувшую из темноты тварь. Её рывок оказался настолько стремительным, что дуновение ветра затушило факел. Вскрикнула испуганно Змейка, обернулась – и едва не рухнула в жижу, когда Шейл оттолкнул её в сторону. Там, где только что стояла девчонка, в каменном бортике торчал костяной шип. Шагах в десяти, стоя в вонючей подземной реке, недовольно заворчало существо, напомнившее смесь раздутого волка со свалявшейся шерстью и ежа – из спины твари топорщились те самые шипы. Узкая зубастая морда чуть наклонилась вперёд, мелкие злобные глазки блеснули алым. Такой же отсвет показался на спине, под шипами.

– Сейчас снова выстрелит! – рявкнул Шейл и прыгнул вперёд. Он едва успел – костяной снаряд пролетел буквально в половине пальца от затылка, юноша даже ощутил чиркнувшую по волосам кость. Обернувшись, он увидел, как Пёс, выхвативший клинок, метнулся к существу. Двигался смуглый убийца очень быстро, Шейл так бы не смог – силуэт мужчины то появлялся, то исчезал в пространстве, словно размываясь. Впрочем, тварь без особых проблем видела все движения Пса, поскольку, заверещав, разорвала дистанцию. Убийца фыркнул и, взметнув в воздух брызги вонючей жижи, подскочил к существу. Удар – и на боку твари расцвела глубокая царапина. Ещё один, и существо закричало от боли, когда рана разошлась, выпустив наружу внутренности, не удерживаемые более мышцами и костями.

Клинок Пса оказался невероятно острым.

Тварь рухнула, дергаясь в конвульсиях, а убийца, невозмутимо вытерев лезвие тряпицей, вернулся на тропу.

– Идём дальше, и побыстрее. Эта мерзость – не единственный обитатель тоннелей, – раздраженно бросил он.

Змейка снова запалила факел. Руки у неё немного подрагивали, как отметил Шейл. Похоже, девчонка впервые оказалась в такой ситуации. Он и сам, признаться, испытал липкий страх, увидев существо. Ни с чем подобным юноше раньше не приходилось сталкиваться – на арене он дрался только с людьми. Те, сколь бы умелыми ни были, не превращались в уродливые создания.

По крайней мере, внешне.

Дальше они шли чуть быстрее, останавливаясь лишь когда слышали сильный всплеск в стороне. Но больше шипастые твари на маленький отряд не нападали. Пару раз Шейл различал далеко в темноте знакомые силуэты, но существа будто опасались атаковать. Странно, он предположил бы, что у них отсутствует даже примитивный разум, слишком уж уродливая внешность. Но, похоже, твари способны реагировать на угрозу, как хищники, скрываясь и выжидая удобный момент. Вполне возможно, они нападут тогда, когда жертва расслабится, перестанет выказывать готовность к отражению атаки.

Каменная тропа в виде бортика петляла, то шла прямо, то вдруг вырисовывала зигзаги, уходя за угол, то влево, то вправо. Шейл сбился со счёта и начал осознавать, что если вдруг потеряет спутников, то ни за что на свете не выберется из этого проклятого лабиринта.

Но, похоже, Змейка прекрасно тут ориентировалась. Спустя какое-то время, завернув за угол, девчонка торжествующе рассмеялась. Шейл шагнул следом – и замер. Перед ними, преграждая путь, высилась массивная каменная плита. Близ четырех её концов виднелись странные символы, похожие на рисунки каких-то человечков. По центру была пустая ниша, которая буквально требовала чем-то себя заполнить.

И, вероятно, у людей из Братства такой предмет был.

Змейка сняла с плеча сумку, вытащила оттуда нечто продолговатое, с фигурным вырезом на конце, наподобие ключа. Приблизилась было к плите, но её остановил Пёс:

– Погоди.

Девчонка обернулась, выжидающе зыркнула на старшего товарища. Смуглый убийца подошел к плите, внимательно повёл носом, почти как зверь, тихонько дотронулся ладонью до поверхности. И едва слышно выругался.

– Здесь есть магия, – прошипел он в ответ на удивленные взгляды ребят. – И развеять её у нас не получится.

– Что-то вроде сторожевого заклинания? – предположил Шейл. Пёс мрачно кивнул.

– Скорее всего. В любом случае, жрецы – или то, что они держат под своим храмом, будут в курсе нашего прибытия. Это осложняет задачу.

– Разве у нас есть выбор? – проворчала Змейка и вставила ключ в нишу. Раздался громкий скрежет и треск, а затем, дрогнув, плита поползла вниз. И, вместе с тем, Шейл буквально кожей почувствовал грядущую опасность. Что-то ожидало их впереди.

Что-то более смертоносное, чем встреченное существо.

Юноша до боли закусил губу и последовал за девчонкой в открывшийся проход. Стоило Псу шагнуть за ними, как плита медленно поднялась наверх, закрывая путь к отступлению. Юноша беззвучно выругался.

Теперь назад дороги нет. Остается лишь идти навстречу нарастающему чувству опасности.

Он сжал пальцы в кулак и поспешил догнать Змейку.

Глава 6. Храм

Коридоры лабиринта за каменной плитой были куда приличнее. Здесь отсутствовала дикая вонь, хотя жижа по левую руку от тропы выглядела всё так же отвратно. Кроме того, изредка в стенных нишах попадались кости. Некоторые принадлежали мелким животным, но большинство, похоже, были человеческими. И, судя по трещинам, лежали здесь веками.

Змейка выглядела безрадостной, да и Пёс, нет-нет, озирался, будто ожидая нападения. Шейл также чувствовал тревогу, которая разрасталась с каждым шагом. Порой казалось, что из-за угла выскочит тварь с костяными иглами или кто-то похуже, но ничего не происходило. Гнетущая тишина действовала удручающе, заставляла всё время быть в напряжении.

– Часто вы оказываетесь в таких местах? – тихо спросил юноша, чтобы хоть ненадолго прервать молчание.

– Нет, – неохотно буркнул Пёс. – Но бывало и хуже. В мире встречается много… всякого. Просто помни, что в этих подземельях, возможно, веками не было людей. И, раз они защищены магией, то есть и защитник. Кто-то вроде страховки, на случай если незваный гость проберется за каменную плиту.

Шейл кивнул. Он предполагал то же самое, еще с тех пор, как ощутил впереди опасность. Выходит, где-то среди этих коридоров бродит некто, столетиями успешно охраняющий это место. Подобное соседство заставляло искать на поясе оружие – но убийцы всё ещё не вернули ему клинок. Нет даже ножа, и, если вдруг защитник храма изберет его в качестве жертвы, много времени на убийство Шейла ему не потребуется.

Вскоре привычная уже кладка лабиринта канализации изменилась: кирпичи стали куда крупнее, монолитнее, и кое-где на них были нацарапаны затейливые узоры. Порой они изображали танцующих человечков, а иногда, казалось, представляли собой лишь набор закорючек.

– Что это такое? – спросил Шейл у Пса. Убийца бросил взгляд на узоры, пожал плечами.

– Храму много столетий. Мало ли кто это нацарапал. Лучше не отвлекайся.

Юноша перестал глазеть на причудливые рисунки, но взгляд сам, нет-нет да и скользил в ту сторону. Ему стало казаться, будто в закорючках есть некая система, общий сюжет, ведущий к чему-то ужасному. Шейл напрягся, пытаясь вспомнить, осознать…

– Пришли, – голос Змейки ушатом ледяной воды прогнал задумчивость, заставил встрепенуться. Шейл понял, что они добрались до лестницы, ведущей наверх: древней, с выщербленными и сколотыми ступенями, затертыми сотнями ног. Они спиралью тянулись ввысь, теряясь где-то во тьме. Ни перил, ни поручней, за которые можно было бы ухватиться, юноша не заметил.

– Будьте осторожны, – наказал им Пес, все так же прикрывая тыл. Змейка вздохнула так, что старший убийца вряд ли ее услышал, и первой направилась вверх по лестнице. Шейл незамедлительно последовал за девчонкой.

Чем выше они поднимались, тем гуще казалась ему оставшаяся внизу темнота. Она словно бы клубилась под ногами, намереваясь лизнуть сапоги авантюристов, ухватить за лодыжку – и утащить в глубины древнего лабиринта. Тревога, которая чудилась легким перезвоном колоколов там, внизу, теперь переменилась в гул боевых барабанов. Шейл даже взмок, весь в напряжении, пытаясь определить, откуда на них нападут.

Лестница вдруг закончилась массивной дверью. Змейка тотчас присела у замочной скважины, вытащила из-за уха шпильку, сунула в щель. Пес стоял позади ребят, озираясь. На его лице Шейл разглядел озадаченное выражение.

– Враг? – уточнил юноша. Убийца сдвинул брови.

– Сам не пойму. Чувствуется что-то… скверное в этом месте. Но где и откуда – неясно.

– Думаешь, в храме безопасно? На нас до сих пор не напали. Что, если защитное заклинание испортилось с годами?

Пес скривился, дернул плечом.

– Не пори чушь, парень. Я чуял магию в той двери, а значит, заклинание сработало. Но вот где встречающие – хороший вопрос. Что-то здесь не так.

– Готово, – сказала Змейка вместе с щелчком замка. Потянув за ручку, девчонка открыла дверь. Пес шагнул вперед, придержал напарницу.

– Теперь я пойду первым. Ты молодец.

Она тихо фыркнула, но по румянцу на щеках Шейл понял, что похвала оказалась приятна. А еще он вдруг осознал, что для Змейки, возможно, это задание – нечто вроде большого испытания, чтобы проверить навыки и способности. И Пес, вероятно, не напарник вовсе, а учитель.

Смуглый убийца первым шагнул через порог, спустя пару мгновений в проеме показалась его рука, поманившая ребят. Они прошмыгнули следом, и Шейл, теперь оказавшийся в роли замыкающего, аккуратно притворил дверь. По ту сторону обнаружился простой коридор, ведущий куда-то в неизвестность. Факелы на стенах были потухшие, поэтому Пес забрал у Змейки её, бесшумно направился прямо по коридору. По обеим сторонам плясали безудержные тени, принимая порой жуткие формы. Шейл снова ощутил себя мальчишкой, сбежавшим из дома ради приключений. Только на этот раз его не найдет старый земледелец, не приведет к матери всего в ссадинах и ушибах, но живого.

Теперь можно рассчитывать только на себя.