Оккультные миражи

– Абсолютно верно, – подтвердил тот, пожав плечами. Растерянно оглядывая присутствующих.

– Вот видите, Джина – это, не вина вашего мужа, что он потерял память – это его беда. Я, если помните, говорил вам про это.

– Зачем тебе этот спектакль? – срываясь на фальцет, взвизгнула женщина. Вытирая платком глаза под черной вуалью.

– А затем, что земля на кладбище дорогая, – ответил Захаров, толкая к гробу, растерянно моргающего Хряка.

– Что вы этим хотите сказать? – уточнил священник, закрывая Библию.

– А то, что, судя по очень дорогому гробу, честной народ хоронит не мистера Хомски. Не так ли, Джина? А хоронит народ забитого на смерть монаха. Ведь поэтому и крышка гроба закрыта, что труп изувечен до безобразия. Тогда возникает один маленький вопрос…

– Какой? – спросил священник ошарашено.

– Куда же пропало тело Гэса Хомски? А? Мистер Хаммер? Хотя я, пожалуй, знаю ответ. Его, наверное, закопали как собачонку, на мусорной свалке. Ну, что молчите, уважаемые? – спросил Захаров, глядя на растерянные лица.

– Это… это не совсем так. Ты не имеешь право! – закричала Джина с негодованием.

– Тогда откроем крышку гроба! Давай Хряк, – рявкнул Игорь. Толкая старого знакомого к гробу. – Давай, давай!

– Я все-таки думаю не нужно этого делать, – тихо прошептал Хаммер, играя желваками. – Вдове с детьми заплатили приличные деньги, которые им никогда не заработать за всю жизнь, и потом…

– Понятно, можете не продолжать, – проговорил Игорь, кивая. – Ну, что же сделка хорошая, что и говорить. Только почему же здесь нет братьев, этого забитого монаха? Где же эти адепты тайных учений? Не хотят мелькать перед мирянами? Чего молчишь, Хряк? Хорошо! Ради детей покойного пусть все останется как задумано.

Внезапный удар лопатой по затылку, кинул Игоря на крышку гроба, с которого он медленно сполз на землю закатив глаза.

– Несите его в автобус, – донесся до него, сквозь звенящую тишину чей-то голос.

– Может, закопаем? – осторожно предложил кто-то.

Последнее, что запомнил Игорь своим ускользающим сознанием, так это сильные руки, которые подхватили его и потащили к стоящему у ворот микроавтобусу. Двери которого бесшумно открылись и пленника приняли двое монахов, с перекошенными от ярости, бледными лицами.

Захаров не помнил сколько времени его везли. Последнее, что запомнило его постоянно ускользающее сознание – это лицо монаха. Который склонился над ним, холодными, шершавыми пальцами проверил пульс на шее и вновь куда-то пропал, недобро улыбнувшись при этом.

Очнулся Игорь, в какой-то темной каменной каморке, где было невыносимо сыро, стоял тяжелый спертый воздух. Сильно болела голова, мучила тошнота, которая то и дело подступала к горлу. С трудом сев на пахнувшую прелостью солому, пленник облокотился спиной на холодную каменную стену. Только тут он заметил тусклый, слегка подрагивающий огонек свечи, который пробивался сквозь небольшое зарешеченное окошко в металлической двери. Стиснув зубы, Захаров осторожно поднялся, держась за скользкие камни, нетвердой походкой доковылял до двери. Его взору предстал низкий свод каменного коридора, тускло освещаемый пламенем свечи, которая стояла на металлической бочке.

– Есть кто живой? – хрипло крикнул он.

– Ой, ой, ой, – отозвалось эхо.

Он еще несколько раз попытался повторить свой вопрос, а когда понял, что его никто не слышит, а металлическая дверь надежна заперта снаружи, с трудом вернулся к своей лежанке. На которую буквально рухнул совершенно обессиленным.

Удар лопатой пришелся по затылку плашмя и, хотя открытой рубленой раны не было, сознание периодически ускользало от него. То сквозь туман до него доносились голоса его конвойных, которые живо обсуждали результаты последних встреч по регби. То ему казалось, что он присутствует на чьих-то похоронах, среди усиленно молящихся, одетых во все черное людей, молитвы которых плавно переходят в хвалебное церковное песнопение. То вдруг он видел самого себя со стороны, как будто после литургии служит панихиду по нему самому.

– Неужели это ваш бесславный конец, мистер? – спросил он сам у себя. Горько усмехнувшись при этом. – Неужели все усилия напрасны? И придется подыхать здесь, в этом склепе? Где о моем бесславном конце, никто даже не узнают. Ладно тебе господин Рудник…, хватит причитать. Наверняка перед смертью придется побеседовать с гостеприимным хозяином этого склепа. Как знать, возможно перед последним шагом в вечность, где тишина и покой, мне будет позволено узнать, что-то, что отчасти удовлетворит мою любознательность.

В томительном ожидании прошло несколько часов, прежде чем до него донеслись звуки чьих-то шаркающих шагов. Захаров медленно повернул голову и подслеповато щурясь, посмотрел на чей-то темный силуэт, появившийся за решеткой.

– Ну чего пялишься? – прохрипел пленник, с негодованием. – Кто тут у вас главный? Скажи, что я хочу говорить с ним!

Послышалось бряцанье ключей, хруст открывающегося замка и скрежет открывающейся двери.

Яркий свет фонаря буквально ослепил Игоря, заставил его зажмурится и отвернуться.

– Нельзя ли по вежливей, любезный? – выдавил он.

– Ну здравствуй, мистер Захаров, – вместо ответа, раздался скрипучий голос. До боль знакомый ему в той, прошлой жизни – это был Назаров. – Вот уж не думал, что придется вновь встретиться, да еще при столь скорбных обстоятельствах.

– Никак сам Шаман пожаловал? Собственной персоной? – усмехнувшись, уточнил пленник. Пытаясь рассмотреть вошедшего. – Сколько лет так сказать, сколько зим! Проходи уважаемый, у меня правда некуда сесть, уж извини.

– Ничего, Игорь Владимирович, я вот тут на ящичек в углу присяду, если ты не возражаешь конечно, – скрипучим голосом, проговорил Назаров. Со вздохом садясь у порога. – А мне нравиться как ты держишься, майор, нет правда.

– В таких апартаментах, да при таких гостях! – хрипло воскликнул Игорь. – Гостить одно удовольствие!

– Ну, а, что? Мы же не варвары из Азии, – проскрипел в ответ Шаман. Напряженно глядя на Захарова. – В яму со змеями, да скорпионами не помещаем. А сгинуть в неизвестности, или быть замурованным в каменном склепе…, так наша профессия это предполагает. Неправда ли?

Захаров горько усмехнулся и покачав головой спросил:

– Что-то я не пойму любезный, о чем это вы говорите?

Да полно, Игорь Владимирович, у нас не так много времени, чтобы кривляться. Я кадровый разведчик, специалист по России и поверьте далеко не плохой специалист. Так что мы в некотором роде коллеги.

– Ах вот оно, что! А куда же подевался Назаров? Или этого ботаника – фигуранта, не было вовсе?

Гость тяжело вздохнул и разведя руками проговорил, своим скрипучим, надтреснутым голосом:

– Господин Назаров, нашел свое упокоение в горах Тибета. Где мы с ним когда-то познакомились, проходя обучение у одного ученого – мистика в суровом затворничестве.

– А после обучения и его смерти, вы милейший, вернулись в Россию под его именем? Ловко! Только как же вам удалось так вжиться в его образ? Как же его коллеги? Неужели ваша внешность настолько схожа, с внешностью настоящего Назарова?

– Бросьте, Игорь Владимирович! Мы действительно очень похожи и внешне и внутренне. Да и потом вам же известно, что такие как Назаров – это отличный материал, для любого разведчика – нелегала. Ведь Назаров был из детского дома. У него не было родственников, а для всех друзей-товарищей он так и остался чокнутым скитальцем. Свихнувшимся на религиозных знаниях.

– Понятно, – покачав головой, отозвался Игорь. – Как же мне обращаться к вам?

– Можете как и раньше, а можете по званию. Я самый настоящий полковник.

– Тогда можно задать вопрос, господину полковнику?

– Валяйте, – пожав плечами, прохрипел тот.

– Вы со мной так искренны, потому что отсюда я уже никогда не выйду?

– Это верное умозаключение, Игорь Владимирович, – просипел гость. – Впрочем все будет зависеть от вас и только от вас. Не скрою, что у меня есть насчет вас кое-какие соображения.

– Значит вы можете удовлетворить мое любопытство?

– Смотря какое, – после минутного молчания, отозвался полковник.

– Откуда такое знание русского языка? – пробормотал Захаров. Усаживаясь на своей лежанке поудобнее.