Оккультные миражи

– Да, нет пока, – ответил Морозов. Глядя в окно на двор госпиталя, – В том то и дело, ее нельзя допрашивать пока, врачи говорят, что у нее пограничное состояние. Одним словом она только, только от шока отходит. Она кстати лежит в соседнем корпусе.

– Так, давайте я начну с ней работать! – воскликнул Захаров. – Чего мне тут прохлаждаться? А она это потенциальный носитель информации для нас. Для нас и на безрыбье рак будет рыбой!

– Так то это так, – согласился капитан, – да ты же еще сам, толком не ходишь.

– Вот именно, – поддержал начальник.

– Ничего, я постараюсь, да и правдоподобно так будет. Что вы меня со счетов списываете, в самом-то деле?

– А ты не боишься, что она от тебя шарахнется? Ведь после вашего шабаша, что вы устроили в доме Валета – это согласись нормальная реакция, – уточнил Морозов.

– А, вы думаете, она меня запомнила? Да, и потом, я же сейчас весь в бинтах.

– А, что? В этом, пожалуй, что-то есть, – согласился Морозов, разглядывая подчиненного оценивающим взглядом. – Попробуй майор! Бери ее на себя, смотри только не переусердствуй, а то я тебя знаю. Уточни, когда ее на прогулку выводят, там, среди газонов правдоподобней будет. А я дам распоряжение, что бы тебе ни мешали.

– Да, все о, кэй будет, – улыбнувшись, отозвался майор.

– Ладно, засиделись мы тут у тебя, пора и честь знать. Твоих товарищей врач пока не пускает, а мне как начальнику исключение сделал. Поправляйся быстрей, а то в этом деле знаешь как у того Балды, чем больше воду мутим, тем больше чертей вылазит на свет белый. Ну, будь.

– Я тебе под подушку пачку сигарет сунул и зажигалку, – шепнул, уходя, Титов.

Захаров еще долго смотрел после ухода гостей в распахнутое окно, любуясь мягкому весеннему солнцу, тому, как весна все смелее вступала в свои права под дружный птичий гомон.

Он осторожно лег на кровать и, уставившись в потолок, погрузился в размышления.

«Итак, – подумал он, – на сцене наконец-то, появилась фигура некоего Шамана, который, скорее всего, участвует или даже стоял у истоков индустрии разврата. И если Титов прав, то открытие массажного салона, а так же организация его работы – наверняка дело рук самого Шамана, или уж во всяком случае, с его подачи. Тут на лицо методы работы совершенно иные, нежели методы покойного Архипа. Видимо под красивой вывеской «Аленушки» действительно скрывается притон, где до миллиметров отработана система оказания интимных услуг. И хотя пока не понятно как все это происходит, но это дело времени и техники… И потом любая, даже самая отлаженная система рано или поздно дает сбой.

Содержатель массажного салона, а точнее его содержательница, возможно и сама принимает участие в любовных утехах.

Скорее всего, она нанятый человек – попугай. Интересно, если косвенные признаки, по мнению капитана, указывают на то, что это публичный дом, то, как же они регулируют запросы клиентов? Ведь лица мужского пола, там не появляются, разве, что несколько работников.

Значит можно предположить, что постоянная клиентура должна появляться куда-то за заказом… ну или скажем по какому-то телефону обращаться. А почему бы и нет? Да красиво придумано, а там иди, потом участковый разбирайся, куда это девица с твоего района бегает. И так примерная схема работы салона понятна. Вполне можно допустить, что есть еще девочки, которые сидят по своим норкам и вообще не попадают в наше поле зрения, а работают только, но телефону. Ловко, очень ловко придумано. Тогда, что же это получается? Получается, чтобы вычислить абсолютно всех кто вращается в орбите этого бизнеса практически не возможно? Получается так. Хотя, что я удивляюсь? Многолетний опыт в разных странах подтверждает не состоятельность карательных органов в борьбе с проституцией. Уж слишком велики корни этого явления, которое уже давно обросло дополнительными помощниками типа драйверов. Которые давно смекнули, что крутить баранку можно и по совместительству. Они, как правило, не ограничиваются только ролью «извозчика», а частенько и сами приторговывают спиртным, наркотой, а то и используют салон машины в качестве притона.

И как же в таких случаях обеспечить доказуемость этих деяний? Да, никак практически! Вот и мутят воду в притонах разврата, такие коммерческие деятели, как Архип или Шаман.

Шаман, Шаман! Как же на тебя выйти? Ну, не можешь ты быть невидимкой, должен ты где-то наследить, обязательно должен. Может через Дубравина получится?

Вокруг проституток всегда вьются преступные группировки, а это твои помощники, хочешь ты этого или нет. Без уголовного элемента тебе не обойтись, не организовать свою работорговлю. Значит, отсюда и будем на тебя выходить, и совсем не важно кто на тебя выведет, дружки покойного Валета, Хряка, сегодня или завтра. Но не будешь ты вечно жировать, используя для этого девиц. Что же может помочь в понимание этого твоего бизнеса? Для начала, пожалуй, нужно разобраться очень четко в иерархии. Вникнуть так, сказать в те пружины и винтики, которые приводят к его жизнеспособности. А значит? Значит нужно поразмыслить над тем, как выстраивается вертикаль грехопадения от элитной феи до падения на уличную панель.

Если предположить, что есть несколько уровней проституток. Что их всех может объединять? Пожалуй, все они образуют замкнутые группы. Объединяются по гостиницам, барам, специальным квартирам. Это, так сказать элита, а на среднем уровне, впрочем, как на низшем, – пестрое объединение с постоянными обитателями. Значит можно предположить, что Шаман занимает элитную нишу в этом бизнесе. А такие как Архип, занимаются средним и низшим ярусом, держа притоны разврата. По мере развития событий и бизнеса на сцене появился Архип, а Хряк стал отходить от дел. Видимо все хорошо шло, до тех пор, пока Архип занимал свою нишу, и его интересы не пересекались с интересами Шамана. Похоже, что так, а возможно и было какое-то джентльменское соглашение, которое Архип нарушил. И как только он его нарушил, тут же оказался за городом. Вроде логично получается. Ай да Шаман! И как же ты умудряешься творить свои фокусы?

Ладно, идем дальше, – Захаров потер руками виски и зажмурившись, продолжил свои размышления. – Все кто представляет угрозу твоему незаконному бизнесу, или мешает как-то твоей деятельности, должен по твоему разумению уйти со сцены. Хотя со мной у тебя явно что-то не заладилось, господин Шаман. Ну, что ж бывает и на старуху проруха.

Не всесилен ты, ох не всесилен, мистер Икс, закачалась почва у тебя под ногами. Не учел ты, что участники твоих дьявольских игр имеют определенную психологическую характеристику, образ мышления и поведения. Не думал ты, что вычислять тебя будут по касательным признакам…»

На этой обнадеживающей ноте Захаров незаметно погрузился в сон.

Через несколько дней ему сняли бинты с кистей рук, он стал достаточно сносно ходить, несмотря на забинтованные ступни ног.

С помощью Морозова Игорю устроили «неожиданное» знакомство с находившейся на излечении подружкой покойного Валета, Ларисой Ситниковой – именно так величали по паспорту стройную тридцатипятилетнюю женщину приятной внешности.

Учитывая, что больная до госпитализации несколько раз до этого обращалась за помощью в психоневрологический диспансер с нервными срывами. Врачи разрешили работать с ней в непринужденной обстановке, не касаясь по возможности ее темных пятен из ее личного дела, а также событий, из-за которых она оказалась в очередной раз на излечении.

Ларису Захаров увидел на одной из скамеек в аллее уютного сквера с аккуратно подстриженными газонами, декоративными кустарниками, побеленными бордюрами. Запахнувшись в цветной больничный халат, она с отрешенным видом нежилась в лучах весеннего солнца.

– Можно нарушить ваше одиночество? – спросил Игорь, садясь рядом.

– А что больше места нет? – спросила Ситникова безразлично.

– Мне показалось, что такая симпатичная женщина не должна быть в одиночестве.

– Когда кажется, креститься надо, – с легким раздражением ответила та. Бросив на него рассеянный взгляд. – Я где-то тебя видела! Да ты мент! – со злостью, воскликнула она. – Это же вы дом Валета сожгли.

– Ну вот! Почему же сразу мент?

– Морда у тебя ментовская. Чего тебе надо?

– Ага, мне вначале ручонки отдавили, – проговорил майор, вытянув пальцы с черными ногтями, – а потом к тебе подсадили, государственную тайну выведать.

– Давай, давай говори, – нерешительно проговорила Ситникова. Покосившись на руки незнакомца. – Ведь это ты с дружками, Валета завалил с охраной? Дом сожгли, я тебя на всю жизнь запомнила сучару!

– Ну, дружок твой сам палить начал как ненормальный. А кто же так гостей встречает?

– Ну, ну рассказывай! Нормальные люди через двери в гости ходят, а не по ночам под домом шастают. Есть что покурить?

– Так если дружок твой не приглашает днем в гости, – ответил Игорь, доставая сигареты. – Угощайся, только такие, рабоче-крестьянские.

– Все равно…, – она осеклась, рассмотрев опухшие пальцы с синюшными ногтями. – Кто же это тебе ручонки – то отдавил? – спросила она с сочувствием.

– Дружки твоего Валета, – равнодушно ответил Игорь, чиркнув зажигалкой.

– Он такой же мой, как и твой! – вдруг резко оборвала его собеседница. – Я ему кто жена, что ли? Так, кукла для забавы.

– Вот как? – искренне удивился майор, закуривая.

– Вот так!

– Он же кормильцем твоим был?

– Ага, вишь как на его харчах разжирела, – она со злостью распахнула халат, показав обнаженную грудь.

– А чего же тогда встречалась? Неужто любовь?

– А ты что в адвокаты набиваешься? – со злостью спросила та.

– Да нет, просто хочу понять, почему такая видная женщина, имеющая к тому же семью, прекрасное образование…

– И все то ты знаешь! – перебила Ситникова с раздражением. Не усердствуй, слезу не выдавишь. Откуда про меня все знаешь?