Оккультные миражи

– Вам не приходилось с ним сталкиваться?

– После последней ходки на зону, на него не было зацепок, так мелочевка всякая. Хотя и приглядывали за ним плотно. И, что с ним?

– Кровоизлияние в мозг, – лаконично ответил Захаров, глядя на плотную фигуру собеседника, влитую в коричневый свитер.

– Кто бы мог подумать! Осторожный гад был, а загнулся как собака. И чего его нелегкая за город понесла?

– А, если предположить, что его убрали?

– Да, вы, что? В нашем то городе? – искренне удивился тот, – У них же тут все прихвачено, начиная от киосков, кончая банями.

– О! – воскликнул майор, замерев перед стареньким трюмо. – А, чем же они промышляли в банях?

– Да, начиная от пива с воблой, до подачи девочек в номера.

– А, не нашел ли Андрейченко здесь, что-то интересное? Ведь в бане тоже в халатах ходят?

– Не могу утверждать, но в салоне «Аленушка» нет бани, да и вход там только для женщин. А, уж о пиве с воблой и речи то нет.

– Ладно, разберемся, труп Андрейченко не видели? – Захаров внимательно посмотрел в голубые глаза оперативника.

– Нет, после ЧП, даже на этаж никого не пустили… Говорили, что когда его нашли, то на лице у него застыла маска ужаса. А закоченевшие руки, говорили за то, что он кого-то, или чего-то испугался. Одним словом, словно он хотел руками от кого-то защититься.

– Смерть, ни кого не красит, – заметил задумчиво Захаров.

– Да, да конечно. Но понимаете, тут что-то другое. Словно он перед смертью увидел, что-то такое, что выходило за рамки понимания.

– Может быть, Андрейченко начал стрелять из-за того, что увидел что-то в зеркале? – предположил Игорь.

– Я что-то не пойму, – растерянно, пробормотал оперативник. – А, что можно увидеть в зеркале, если ты один в кабинете? Наверное, свое отражение.

Было видно, что он совсем запутался и с нескрываемым непониманием уставился на собеседника.

– Хорошо, давай Игорь Леонидович, на сегодня прервемся, мне нужно быть в морге у судмедэксперта. На досуге подумай по всем пунктам нашего разговора, а как появятся какие-то соображения, то звони в любое время дня и ночи, вот мои телефоны. Да, и обязательно бумаги Андрейченко нужно найти.

– Все понял, засуетился тот. – Бумаги постараюсь отыскать, ну и подробности гибели Андрейченко вам сообщу.

Ну, вот и договорились, – проговорил майор, протягивая руку.

Оставшись один в квартире, Игорь подошел к зеркалу, висевшему в коридоре и, упершись руками в стену, стал рассматривать свое отражение. Седые волосы, волевое лицо с большим открытым лбом, изрезанными морщинами. «– Что можно увидеть в зеркале? – подумал он, поправляя галстук. Видимо не все так просто. Неспроста по древним учениям, существует временная и пространственная зависимость между созвездиями, планетами, человеком, растениями, животными и минералами. Все окружающие нас предметы и сами люди постоянно излучают из себя образы. Да, кажется именно так, образы. Они находятся в окружающем нас пространстве, имеют определенную продолжительность жизни. Это своеобразные энергетические сгустки. Радио и телевидение имеют специальные резонаторы, настраивающиеся на нужную длину волны, и тянут информационную энергию в виде потока. Радио образы накладываются друг на друга, усиливаются и проявляются.

Живые существа устроены подобным образом. На любом участке пространства есть невидимая информация. Хотя с другой стороны, чертовщина какая-то, надо на досуге будет подумать». – Захаров зажмурился и, тряхнув головой, вновь уставился в зеркало.

– Тебе, дядя, надо поспать, – проговорил он, глядя на себя в зеркало.

Закрыв за собой двери, Игорь неторопливо спустился во двор. Еще несколько минут и ничем не привлекательный гражданин, в потасканной кожаной куртке, на такой же непривлекательной, сильно потрепанной машине вывернул из двора и растворился в потоке идущих машин. Путь, к городскому моргу, пролегал через центр города, так было гораздо ближе. И по его прикидкам, занял бы от силы, минут двадцать. Но череда событий раскручивалась последовательно, повинуясь каким – то своим, особым законам. Не успел он проехать и нескольких кварталов, как отработанный до автоматизма прием, позволил, быстро выхватить из автомобильного потока «ручеек». Сомнений быть не могло, «БМВ» синего цвета, аккуратно, на некотором удалении, повторяла все его маневры.

– Что за на хер? – пробурчал он, мгновенно собравшись. Доставая из пачки зубами сигарету.

Ошибка была исключена, «БМВ» с тонированными стеклами не спеша, катила следом, стараясь держать перед собой, несколько машин. Чиркнув зажигалкой, Захаров закурил и, сделав несколько нехитрых маневров, оказался рядом с преследователями в соседнем ряду. Скосив глаза и запомнив номер, Игорь, как ни в чем не бывало доехал до первого перекрестка и, дождавшись запрещающего сигнала светофора, резко развернул машину двинулся в обратную сторону, мимо безнадежно застрявших в образовавшейся пробке преследователей.

– Любители, – презрительно фыркнул он, увеличивая скорость.

Учебные корпуса медицинскою института, среди которых находилось двухэтажное здание городского морга, располагались в сосновом бору. Поэтому величавый, размеренный шум, а главное чудесный воздух, пьянящий своей чистотой, всегда положительно действовали на него. Припарковав машину у въездных ворот, он с удовольствием прошелся по одной из аллей ведущих к небольшому зданию из красного кирпича.

Хозяином печального заведения, где оказываются на временном хранении, бренные людские тела, являлся Рафик Нишанович. Человеком он был по складу характера, общительным и веселым. Даже многолетняя работа в морге, где горе и слезы, должны по своей сути изменить характер любого, на него не влияли. Лишь бисер седины, кучерявой шевелюры, да изрезанное глубокими морщинами лицо с мешками под глазами говорили о том, что людская смерть и страдания оставляют свои отметины, даже на таких 45 летних великанах.

Многолетнее сотрудничество между ним и Захаровым, вылилось в особое отношение, замешенных на дружественных чувствах, вперемешку со служебными обязанностями. И хотя они ни когда не дружили семьями, редко вместе выбирались на рыбалку или охоту, но добрые отношения выстроились таким образом, что один из них мог рассчитывать на помощь другого…

Захаров не по наслышке знал как опыт и интуиция Рафика не единожды оказывала неоценимую помощь во многих путаных делах. На которых можно было махнуть рукой и считать их «глухарями».

– Ва-а-а! – протянул Рафик. – Какие люди посетили наши апартаменты. А почему, без охраны?

– Я, все еще мелко плаваю, – сокрушенно вздохнув, проговорил Игорь, пожимая руку!

– Значит, и не зазнался еще – это же хорошо. Проходи, рассказывай, как жизнь, что к нам привело?

За его не принужденным приветствием, чувствовалась какая-то внутренняя усталость, а большие черные глаза, тем не менее, сверлили гостя озорными искорками. Рафик знал, что Захарова всегда угнетал запах формалина, хлорки, мертвых тел и прочих атрибутов, присутствовавших в подобных заведениях.

Игорю вспомнилась история, из-за которой Рафику прилепилась кличка «Большой Раф».

Именно так прозвали его студенты, из медицинского института, пришедшие к нему на практические занятия, много лет назад. Когда он, чтобы как-то скоротать время, кормил их холодной кашей в своем кабинете, из-за затянувшихся мероприятий по подготовке к вскрытию очередного покойника.

Когда же несколько студентов пришедших на занятие закончили трапезу, а один из них поблагодарив за обед, посетовал на то, что каша была холодная, то Рафик абсолютно спокойно заметил, что труп старика очень долго лежал в холодильнике. Эта фраза произвела эффект разорвавшейся бомбы, так как гостей стало мутить, а одного из них, тщедушного, невысокого роста, вдруг покинуло сознание и Рафику с его могучей комплекцией пришлось подхватывать незадачливого практиканта под мышки и нести в коридор, с последующем оказанием помощи.

С тех пор его и стали величать за глаза «Большой Раф».

– Да, я то живу, хлеб свой ментовской жую, а к тебе судьба закинула по поводу одного суконца. Попросил меня Морозов по старой памяти подмогнуть.

– Кто именно? – кряхтя и тяжело дыша, уточнил врач. Занимая место, за своим столом.

– Да, некто Архипкин Сергей Сергеевич.

– А-а-а-а, – разочарованно протянул тот. – Был такой у нас дохляк. Я его сам резал.

– Меня не интересует официальная хроника, – поморщившись выдохнул гость, – меня интересует твое особое мнение.

– Особое мнение, – задумчиво проговорил Рафик. – Давай, я тебя кофеем напою, со сливками. Да и пирожки есть с капустой, еще горячие, – хохотнул Рафик. Зная особое отношение своего гостя, к приему пищи в его заведении.

– Спасибо, – пробормотал Захаров, судорожно глотнув. Оглядывая светлый кабинет с казенной мебелью. – Я лучше в другой раз.

– Понятно. Тогда грамульку спирта? Ну, для согрева.

– Да, я за рулем, – отмахнулся Игорь. Разглядывая собранный в полный рост скелет человека, из настоящих костей.

– Да, все мы за рулем, – бормотал тот, позвякивая мензурками. – Это же спирт! Напиток богов! И потом, в течение часа после употребления, никакого запаха. Давай по грамулечке, закусывай пирожками.

– Чего пирожки такие маленькие? – спросил Игорь, опрокинув мензурку.