«Паралитики власти» и «эпилептики революции»

«Паралитики власти» и «эпилептики революции»
Александр Григорьевич Звягинцев

Острые грани истории
Очередной том исторических расследований Александра Звягинцева переносит нас во времена Российской Империи: читатель окажется свидетелем возникновения и становления отечественной системы власти и управления при Петре Первом, деятельности Павла Ягужинского и Гавриила Державина и кризиса монархии во времена Петра Столыпина и Ивана Щегловитова, чьи слова о «неохотной борьбе паралитиков власти с эпилептиками революции» оказались для своей эпохи ключевым, но проигнорированным предостережением.

Как и во всех книгах серии, материал отличается максимальной полнотой и объективностью, а портреты исторических личностей, будь то представители власти или оппозиционеры (такие как Иван Каляев и Вера Засулич), представлены во всей их сложности и противоречивости…

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Александр Григорьевич Звягинцев

«Паралитики власти» и «эпилептики революции»

© Звягинцев А. Г., текст, 2022

© Издание, оформление.

ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2022

От издательства

В этой книге представлены только избранные исторические исследование и другие публицистические произведения А. Г. Звягинцева. Их, конечно, было великое множество. Некоторые тексты, представленные в этом издании, печатаются впервые, но есть и те, которые выходили в газетах многомиллионными тиражами, другие публиковались в популярных журналах. Очерки, зарисовки, статьи и размышления – разной была по форме подача материалов, однако все они были востребованы временем и имели большой общественный резонанс. И нет сомнений: их абсолютное большинство никогда не устареет, потому что они интересны, ведь после их прочтения всегда узнаешь что-то новое. Они эмоционально выразительны и увлекательны, абсолютно достоверны и все так же продолжают волновать людей и отвечать на запросы общества, а не служить, как писал великий Бальзак, сладким десертом, без которого можно и обойтись.

В пользу этого аргумента говорит и тот факт, что острый ум писателя сумел не только талантливо проанализировать и изложить увиденное и услышанное, но и задержать уходящие мгновения, приоткрыв завесу нашумевших событий и политических тайн. Тени недавнего прошлого – с его правителями, кумирами, добрыми и злыми гениями, «серыми кардиналами» предстанут перед читателем. А некоторые интриги давно минувших лет о которых рассказывается под обложкой этой книги, оказались настолько значительными, что их отголоски ощущаются и в наши дни…

От автора

Veritas premitur, non opprimitar…

Правду притесняют, но нe уничтожают…

Писатель обычно переосмысливает истории, которые ему приходится слышать, добавляет в них что-то свое. Бывает, правда, что через призму своих писательских дум он ясно видит, как один герой не в меру превозносится своим временем, а другой, наоборот, недооценивается. И тогда писатель берет «игру на себя» и сам расставляет акценты. Но бывают сюжеты и встречи, к которым и добавлять ничего не надо, потому что самое главное в них – правда о времени и людях.

И тогда самое важное – эту правду сохранить. Итак, разные люди, разные истории, разные судьбы…

Государево око. Первый после императора

В правление Петра I самодержавная монархия приобрела характер абсолютной. Император Всероссийский стал не просто монархом «абсолютным», но и «неограниченным, и повиноваться ему не только за страх, но и за совесть» теперь «сам Бог повелевал». Ломался привычный, устоявшийся веками образ жизни; претерпевали коренные изменения все основные государственные структуры, начиная от местных и кончая высшими.

Без дрожи в руках Пётр Великий насаждал новые, непривычные для Российского государства порядки, создавал органы, которые день ото дня укреплялись и набирали силу. Формируются регулярная армия и полиция, преобразовывалось местное управление. Приказы, сохранявшиеся частично, уступали место так называемым коллегиям. Боярскую думу сменил Правительствующий сенат. С организацией Святейшего Синода император добился полного подчинения церкви своей власти. Существенно обновлялось и российское законодательство. Последовательная и решительная деятельность Петра дала России законы, покоившиеся на монолитном государственном начале.

Пётр I принял от своих предшественников российскую провинцию в малоприспособленном для его грандиозных планов виде. Государство делилось на уезды, весьма неравноценные по территории, во главе которых стояли воеводы, и волости. Управление уездами из центра было громоздким и неуклюжим. Недостатки уездного правления особенно остро сказывались при добывании денег на содержание армии и для других общегосударственных нужд. Поэтому неслучайно Пётр I решил реорганизовать местное управление, учредив губернии.

Восемнадцатого декабря 1708 года появился короткий, но значительный по своей сущности указ, в соответствии с которым в Российской империи были учреждены восемь губерний: Московская с 39 уездами, Ингерманландская (с 29 уездами); с городами – Киевская (с 56), Смоленская (с 17), Архангелогородская (с 20), Казанская (с 71), Азовская (с 77) и Сибирская (с 30 уездами). Позднее император учредил еще три губернии: Рижскую, Астраханскую и Нижегородскую, но ликвидировал Смоленскую, поделив ее территорию между Московской и Рижской губерниями. Таким образом, общее число губерний стало 10. Губернаторами были поставлены, как правило, военные люди, которые командовали расположенными в губерниях войсками.

В первые годы царствования Петра I во главе управления государством стояла Боярская дума, хотя и основательно им «причесанная». Туда входили уже не только представители знатных родов, которые ранее окружали трон, но другие, выслужившиеся при царе люди. Изменилась и роль Боярской думы, хотя она все еще собиралась на так называемые «совещания». Пётр I, уезжая за границу, имел обыкновение поручать управление не Боярской думе, а отдельным, приближенным к нему вельможам. Так продолжалось до 1711 года.

Покидая пределы России по случаю войны с Турцией, 22 февраля 1711 года царь издал указ «Об учреждении Правительствующего сената и бытии при оном розрядному столу вместо розрядного приказа, и по два комиссара из губерний».

Вскоре, 2 марта 1711 года, для всеобщего сведения было объявлено, что для «всегдашних» отлучек «определен управительный сенат, которому всяк и его указам будет послушен так, как нам самому, под жестоким наказанием или смертью, по вине смотря».

Прошло совсем немного времени и учрежденный лишь «для отлучек» государя Правительствующий сенат становится постоянно действующим и в его присутствии, то есть становится высшим правительствующим учреждением государства. Тогда же ему были приданы и высшие судебные функции.

В Правительствующий сенат вначале входили девять высших сановников России: граф И. А. Мусин-Пушкин, князь П. А. Голицын, князь М. В. Долгорукий, Т. Н. Стрешнев, Г. Племянников, князь Г. И. Волконский, М. М. Самарин, В. А. Апухтин и Мельницкий. В следующем году к ним присоединился и князь Я. Ф. Долгорукий.

Конечно, не все шло гладко. И не сразу в полную силу заработал сенат – инерция и ностальгия по прошлому еще у многих были слишком велики. И многие члены коллегий и сенаторы не являлись исключением. Но доверие императора к своему детищу – к созданному коллегиальному органу – было большое, и надежды на него он возлагал немалые. Однако, судя по всему, столь же большое было и недоверие царя к самим сенаторам, ведь недаром законодательство того времени переполнено нормами, которые постоянно напоминают членам сената об их обязанностях.

Выдающаяся заслуга Петра I заключалась в том, что он впервые в России создал органы, специально предназначенные для контроля и надзора за соблюдением законов. Вначале это был институт фискалов, затем – прокуратура.

Фискалитет, безусловно, на одном из этапов своего развития, сыграл положительную роль в обеспечении единообразного применения законов и даже в борьбе с преступностью. Однако признать, что он был старшим, да еще и кровным братом прокуратуры, было бы слишком смело. В то же время было бы глупо отрицать, что институт фискалов стал той предтечей, которая подготовила императора к мысли об учреждении в России прокуратуры. Хотя со всей уверенностью можно утверждать, что для принятия такого решения у государя были и другие резоны.

Должности фискалов были учреждены указами от 2 и 5 марта 1711 года. Обер-фискал состоял при Правительствующем сенате, но назначался непосредственно государем. Фискалы образовывались при всех центральных и местных органах: коллегиях, канцеляриях, судах и др. В их основную обязанность входило «тайно проведывать, доносить и обличать» обо всех нарушениях закона, злоупотреблениях, воровстве и всем прочем, что «во вред государственному интересу может быть». С этой целью они принимали «доносы» от частных лиц, имели право посещать все присутственные места, требовать для просмотра дела и документы. Довольно скоро оказалось, что в деятельности самой фискальной службы имеется множество недостатков. Обер-фискал имел право в случае обнаружения злоупотреблений со стороны сенаторов вызывать их в суд. Однако воспользоваться этим правом он фактически не мог – ведь он подчинялся тому же сенату. К тому же, кроме того, пользуясь весьма широкими полномочиями и не чувствуя должной ответственности, многие фискалы не прочь были поживиться за счет тех мест, при которых они состояли, сами таким образом погрязнув в лихоимстве и злоупотреблениях. Их стали почти открыто ненавидеть, и само слово «фискал» приобрело такое же значение, как «ябедник», «доносчик».

Мало помог и указ Петра I «О должности фискалов», изданный в 1714 году, в котором прямо прописывалась ответственность фискалов за ложные доносы. Кроме того, оставался без контроля и присмотра высший государственный орган – Правительствующий сенат. Правда, иногда государь поручал контролировать сенатскую деятельность наиболее доверенным лицам, таким как генерал-ревизор Зотов и обер-секретарь сената Щукин, и даже отдельным офицерам гвардии. Но эти функции они выполняли временно, эпизодически.

Пётр I, принявший в 1721 году титул императора, понимал, что нужно создать новый институт общества, стоящий как бы над Правительствующим сенатом и над всеми другими государственными учреждениями, который бы ревностно следил, как принятые им законы выполняются, – ведь практически отовсюду выглядывала дореформенная Россия, одетая в новый европейский кафтан, который ей везде жал и дисциплинировал, чем создавал большое неудобство. Таким органом стала прокуратура. Указ о ней состоялся 12 января 1722 года. Вслед за этим были учреждены прокуроры и при надворных судах.

И если точкой отсчета учреждения органов прокуратуры мы вполне справедливо считаем 1722 год, то историю развития института власти прокурора смело можно отслеживать с более давних лет – с середины XVII века. Именно в те времена, как показывает анализ законодательства, начинают вполне зримо складываться предпосылки к возникновению прокуратуры в нашем Отечестве. Чуть более 70 лет потребовалось России, чтобы утвердиться в необходимости создания прокуратуры. Срок для матери истории более чем скромный.

Двенадцатого января 1722 года Пётр I создал прокуратуру государства Российского и уже 18 января на должность первого генерал-прокурора России назначил своего ближайшего советника и сподвижника Павла Ивановича Ягужинского, которому бесконечно доверял.

Представляя сенаторам генерал-прокурора, император Пётр I сказал: «Вот мое око, коим я буду все видеть. Он знает мои намерения и желания; что он заблагорассудит, то вы делайте; а хотя бы вам показалось, что он поступает противно моим и государственным выгодам, вы, однако ж, то выполняйте и, уведомив меня о том, ожидайте моего повеления».

ЯГУЖИНСКИЙ Павел Иванович (1683–1736)

Ягужинский родился в семье бедного литовского органиста. Не имея почти никакого образования, с юных лет начал службу при фельдмаршале Головине. В 1701 году Пётр I, завороженный умом, выдающимися способностями и образной красивой речью юноши, зачислил его в Преображенский полк, а затем «пожаловал» в денщики (так назывались тогда флигель-адъютанты). С этого времени начинается стремительная и блестящая карьера Ягужинского, ставшего одним из любимцев русского царя. В 27 лет он уже камер-юнкер и капитан Преображенского полка, затем генерал-адъютант, генерал-майор и, наконец, генерал-лейтенант. Прекрасно владевший несколькими иностранными языками, умный и ловкий, он неоднократно выполнял важные дипломатические миссии: вел переговоры с королями Дании и Пруссии, участвовал в работе ряда международных конгрессов, часто сопровождал царя в заграничных поездках.

Восемнадцатого января 1722 император назначил Ягужинского первым генерал-прокурором Правительствующего сената.

П. И. Ягужинский довольно быстро занял ключевые позиции в государственных делах, играя, по существу, роль второго лица в империи после Петра I. По выражению русского историка В. О. Ключевского, генерал-прокурор становился маховым колесом всего управления. Императора вполне удовлетворяла активная деятельность Ягужинского, и он во всем поддерживал его. Пётр не раз говорил своим приближенным: «Что осмотрит Павел, так верно, как будто я сам видел».

При преемниках Петра I П. И. Ягужинский в полной мере познал как взлеты, так и падения. Во время заговора «верховников» был обвинен в измене и арестован, но после кратковременного заточения вышел еще более могущественным. Он продолжал удерживать за собой пост генерал-прокурора, хотя теперь уже редко исполнял прокурорские обязанности.

Павел Иванович Ягужинский имел чин действительного тайного советника, был сенатором и обер-шталмейстером. При императрице Анне Иоанновне стал графом и ее кабинет-министром. Имел многие российские ордена, включая орден Св. Андрея Первозванного.

* * *

Положение первого генерал-прокурора было сложным и довольно неопределенным. Император, человек исключительно деятельный и активный, зачастую сам выполнял обязанности своего генерал-прокурора, ездил в Правительствующий сенат и строго следил за решениями последнего, поэтому Ягужинский вначале играл роль как бы посредника между Петром I и сенатом, постоянно получая от государя конкретные поручения.

ПИСЬМО ИМПЕРАТОРА ПЕТРА I ГЕНЕРАЛ-ПРОКУРОРУ П. И. ЯГУЖИНСКОМУ ОТ 20 МАЯ 1724 ГОДА

Г. генерал-прокурор, которые прокуроры от коллегий здесь, в Москве, прикажи им, чтоб они свои конторы здесь гораздо посмотрели, так ли делается, как надобно, и ежели что не так, чтоб тебе рапортовали, и оных бы, сыскав и освидетельствовав, наказать понеже за глазами, чаю, много диковинок есть.

История Правительствующего сената

за 200 лет. СПб., 1911. Т. 1. С. 220.

Постепенно П. И. Ягужинский усилил свой авторитет. Даже иностранцы отмечали, что генерал-прокурор по своей силе и влиянию стал вторым лицом в государстве.