Профессиональный инстинкт

Полина. А еще я режиссер фильма, над сценарием которого вам предлагают поработать.

Северин. Ага… И зачем бедный отставной прокурор понадобился девушке с таким экстерьером и возможностями?

Полина. Меня не устраивает готовый сценарий.

Северин. Ага…

Полина. Он и спонсорам не нравится.

Северин. Чем же это он не нравится господам спонсорам?

Полина. Какой – то он невкусный.

Северин. Даже под пиво не потянет?

Полина (не обращая внимания). Поэтому они… вернее, мы…

Северин. Так они или ты?

Полина. Мы. Мы решили переделать сценарий.

Северин. Ну и флаг вам в руки. Я-то вам на кой понадобился?

Полина. Слушай, Северин!..

Северин. Мы уже на ты?

Полина. Сам начал.

Северин. Даяне против.

Полина. Так вот, в основе сценария – дело, к которому ты руку приложил. Дело об убийстве генерала и депутата Лоскутова. По приговору его убила жена, но в это никто не верит…

Северин (сокрушенно). Не верят… Не верят гады!

Полина. А почему не верят?

Северин. Хороший вопрос, девочка. Я и сам думал – почему?

Полина. Так почему?

Северин. Сказал же – гады.

Полина. А если серьезно?

Северин. Потому что одни не хотят верить. А другим такая правда не нужна. Им нужна другая правда.

Полина. А разве бывает другая правда.

Северин. Еще как! Правда – это то, во что ты веришь.

Полина. Интересный ход мысли для прокурора.

Северин. Я уже не прокурор.

Полина. Слушай, но это же клево!

Северин. Клево? Что именно?

Полина. Ну, такой поворот сюжета!.. Прокурор знает правду, а ему никто не верит!

Северин. Клево, конечно. И не просто клево, а офигительно клево! Так клево, что повеситься можно.

Полина. Северин, я уже вижу – ты тот, кто мне нужен…

Северин. Ого! Это, конечно, звучит завлекательно…

Полина (увлеченно). Ты знаешь, что там было на самом деле, а чего не было! Мы не хотим делать фильм по известным материалам, которые и так знает вся страна…

Северин. Бедная страна! Лучше бы ей этого не знать…

Полина. Мы хотим, чтобы в основе фильма были факты и версии, которые никому не известны, которыми владел только прокурор Северин. Ты же вел это дело?

Северин (устало). Увы… Но истина установлена, приговор вынесен.

Полина. «Истину нельзя познать. К ней можно только приблизиться». Аристотель.

Северин. Это кликуха что ли такая?

Полина. Шутки у тебя… Кстати, а как прокуроры узнают правду? Если к ней можно только приблизиться…

Северин. Нюхом. Исключительно нюхом. Некоторые говорят – чутьем. Но я этого слова не люблю.

Полина. Ну, значит, про твой нюх кино снимать и будем. Мне хочется, чтобы это была прокурорская притча: убийств – побольше, соплей – поменьше. И философия преступления присутствовала. Как в фильме Акиры Куросавы «Рассемон».

Северин. «Рассемон», говоришь. Это нас сближает. Философию преступления, значит, вам подавай… А если ее нет? Если просто так, по пьянке, ничего не соображая… Не устраивает?

Полина. Там видно будет. Так ты подписываешься?

Северин. А ты знаешь, что копаться в старом белье иногда опасно. Там можно и заряженный пистолет найти.

Полина. Ты же его не нашел.

Северин. Кого?

Полина. Пистолет, из которого убили генерала Лоскутова… Вот мы вместе и поищем.

Северин. Вместе с тобой – готов.