Дефибриллятор. Весенние стихи

Дефибриллятор. Весенние стихи
Александра Барвицкая

«Дефибриллятор» – книга возвращения сердца из стадии глубокой заморозки.В эту книгу вошли все стихи, написанные в 2011 году во время «Гольяновской Весны» – первого года добровольного девятилетнего затворничества автора.Читать «Дефибриллятор» рекомендуется вместе с другими произведениями 2011 года – трактатом «Реконструкция Мозга» и циклом крупных поэтических форм «ЭРАтическая эРОДикА».ПАР-ЛИТЕРА. Литературный Дом Эры Пара.

Дефибриллятор

Весенние стихи

Александра Барвицкая

© Александра Барвицкая, 2020

ISBN 978-5-0050-5348-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

О книге

Книга стихотворений 2011 года с прологом из 2010-го.

«Дефибриллятор» – книга возвращения сердца из стадии глубокой заморозки.

В эту книгу вошли все стихи, написанные в 2011 году во время «Гольяновской весны» – первого года добровольного девятилетнего затворничества автора.

«Дефибриллятор» выстроен в той же последовательности, в которой таяние сердца отдавало Слово.

И для видения более полной картины «Гольяновской весны» читать «Дефибриллятор» рекомендуется вместе с другими произведениями 2011 года – трактатом «Реконструкция Мозга» и циклом крупных поэтических форм «ЭРАтическая эРОДикА».

Моя «Гольяновская Весна»

От автора

Эти стихи писались в первый год затворничества.

Тогда я ещё жила в Гольяново на востоке Москвы, в маленькой квартирке, окна которой выходили на МКАД.

Тогда я ещё не знала, что уйдя в добровольную темницу, отказавшись от всего мирского ради Любви, Слова и Высоты, заперев себя в четырёх стенах дома, через год останусь уже и без дома, и продолжу затворничество в многолетнем плавании внутри себя.

Тогда я ещё не знала, что моё затворничество продлится девять лет. Тогда я ещё была уверена, что написав все льющиеся стихи – выйду к ветру и солнцу – на волю, за дверь, за пределы квартиры, в жизнь… Тогда я ещё не знала, что мой выход к ветру и солнцу будет совсем другим, и что вслед за стихами сразу польётся «Первое Солнце Шестой Воды». Тогда я ещё не ведала, какие Двери раскроют Пределы после. И какая она – настоящая Жизнь.

Это был первый год глубокой аскезы и тотальной тишины.

Это был год, когда для всех умных я окончательно «сошла с ума». Когда люди, потерявши меня в миру, похоронили в своих мыслях. Когда друзья, испугавшись за меня, рвались помочь, но не могли пробиться через наглухо закрытую дверь квартиры, почты и телефона. А совсем ещё юные дети приняли со мной все трудности, и, разделив бытовые тяготы, встали моим защитным кругом.

Это был год, когда лампочки в моей комнате начали взрываться так часто, что их не осталось, и я писала при свете, который излучали стихи. Когда стучавшееся внутри Слово не останавливалось, не позволяя спать; а сердце не выдерживало нагрузок и, пытаясь заглохнуть, валило высохшее тело – навзничь.

Это был бесконечный год внешнего ужаса и внутреннего блаженства – заставивший жить без еды, воды и кислорода, но позволивший обрести лёгкость, научивши летать не во сне, а наяву…

Это был год, когда я всё добавляла и добавляла себе испытаний, сжимая физику добела…

Это был год, который всегда будет внутри.

Это был год, который стоил целой жизни.

И если бы мне предложили вернуться в тот год, чтобы что-то исправить, я вновь прожила бы его только так.

Это был год размораживания Сердца.

Это был год Пробуждения…

Это был год Платы…

Это был год, который впечатан в историю под именем «Гольяновская весна».

    Александра Барвицкая
    8 октября 2019 г.
    http://a-barvitskaya.ru (http://a-barvitskaya.ru/)

ПРОЛОГ

1. АНАМНЕЗ

дВЕРЬ

я хотела открыть дверь,
и выйти из панциря.
но панцирь давит.
и дверь я себе придумала.
и всё, что за дверью, – иллюзия.
не иллюзорно только одно —
желание открыть дверь.

    28 июля 2010 г.
    Москва, Гольяново

2. ОЖИВИТЕЛЬ. ЗИГОТА

третий глаз

Просыпайся, младенец-венец,
Вести за собою рать!
Будет воином твой отец,
И ведуньею будет мать.

Мир обезлюдел весь. —
Оду войне поют.
Всполохом – шерсти взвесь. —
Стал озверевшим люд.