Академия Западного леса

Я подняла ресницы только после того, как пропало характерное покалывание обнаженной кожи. И поняла, что стою внутри холма.

Потусторонне – жуткого и прекрасного холма-сида.

Огромный зал. Каменный. Не земляной, не травяной, не увитый разнообразными лианами, виноградом или вьющимися цветами. Не характерный для фейри.

Сплошной серый камень и свет, который пробивается сквозь линии лабиринта, вырезанного на потолке.

И больше ничего.

– Единственный полностью каменный сид в Академии, – тихо сказал Аламбер, дождавшись, пока я встану рядом с ним. – Тысячи лет назад именно по границе Западного леса проходила линия обороны от фоморов. Это – один из сохранившихся форпостов. Мы оставили его практически в неизменном виде… чтобы помнить.

– Академия же не военное заведение. Почему здесь?..

– Потому что не стоит недооценивать пользу исследований и новых открытий. Ход той войны переломили именно маги этой Академии. Ты же знаешь историю, дочь Лирнестин?

И снова эта ирония в янтарных глазах, но на этот раз к ней примешивалось… разочарование. Острое как молодая осока, горькое как полынное зелье.

На краткий миг стало обидно. Настолько, что даже не хотелось хоть что-то ему отвечать.

– Да.

Практически любая моя фраза сейчас выставит меня не в самом лучшем свете, покажет, что я оправдываюсь! И конечно, что я могу знать по сравнению с высшим лордом или хотя бы такими же, как я, молоденькими фейри.

У них больше времени было.

Потому я в прямом смысле ушла от разговора.

В центре зала возвышались несколько колонн, которые подпирали свод древнего холма. Свет падал на гладкую хрустальную поверхность, превращая ее в подобие льда.

Не удержавшись, я коснулась колонны и вздрогнула, потому что хрусталь был… обжигающе горячим. Подула на пальцы и отступила, едва на налетев на Алама. Он положил руки на мои плечи и развернул к себе. С задумчивой улыбкой коснулся моего лба, чуть выше линии волос, и вкрадчиво осведомился:

– Ула, а можно интимный вопрос?

Ох уж эти его смены тем! Притом настолько полярных друг другу, что можно состариться, пока идешь от одной к другой. А он ничего… р-р-раз – и там.

Вот она, гибкая психика волшебного народа. Только что мысленно наверняка сокрушался о паршивом образовании молодежи, а в следующий момент задает этой самой молодежи скользкие вопросики!

– А если нельзя?

– То все равно спрошу, – белозубо усмехнулся фейри и, наклонившись, выдохнул прямо в мое уже острое и очень чувствительное ухо: – А у тебя рога уже растут?

– Что?!

– Ну хотя бы чешутся? – с пугающим интересом в необычных глазах уточнил мой будущий декан, чтоб его. Хотя, может, и не мой. Вдруг повезет? – Очень любопытно! Ты, по идее, глейстига, а вот рожки сразу не появились, это значит – они что? Ну же!

– Они что? – послушно, но очень мрачно спросила я.

– Они вырастут!

Гений логического мышления.

– Да не может быть! – тем не менее послушно восхитилась я.

Алам, судя по искрам смеха в глазах, иронию уловил, но заострять на этом внимание не стал. Лишь подхватил под локоть и увлек за собой к стене.

Я ожидала очередного прохода сквозь камень, но перед нами проявились очертания высоченных дверных створок. И двери призывно распахнулись.

Вглубь холма.

* * *

Поскольку я опоздала с поступлением на два с лишним месяца, в Академии со мной обошлись без пафоса и положенных в любой школе торжественных речей.

Аламбер проводил меня до кабинета ректора.

Зайдя в неожиданно уютное помещение, я недоуменно моргнула, разглядывая сидящую в массивном кресле худую до прозрачности деву.

Туате-де-Данан. Одна из тех, что вступили на земли Волшебной страны в настолько древние времена, что даже для дивного народа это было давно.

Альварин Тьма воды, леди Сумеречья.

– Здравствуй, – тихо поздоровалась она, и на бумаги перед фейри с тихим шелестом упало золотистое перо. – Глейстига Ула, дочь Лирнестин.

– Добрый день, – чуть дрогнувшим голосом ответила я.

Она поднялась, грациозно придерживая наряд.

На прекрасной деве было свободное белое одеяние, по которому шелком струились волосы. Она вся словно была соткана из света, рассыпающего искры в глубине водной глади. А под тонкой, серебристой пленкой поверхности скрывались неведомые, темные глубины. И такие же глубины таились на дне антрацитово-черных глаз девы. Казалось, что в них можно потеряться, заплутать, как на незнакомых тропах между холмами. И не выйти…

Пока я, не в силах справиться с собой, млела с открытым ртом, созерцая прекрасную до обморока деву, она окинула меня пристальным взглядом и резюмировала:

– Это будет интересно.

– Что именно?

– Наблюдать за тобой. – Тонких, бледных губ фейри коснулась едва заметная улыбка. – Знаешь, почему появилась Академия? Из-за моего любопытства. А потом и не только моего. Мы стоим в стороне от политики и дипломатии, нам интересна лишь наука и нечто новое. Мир фейри застыл как муха в столь любимом Аламбером янтаре. Новое – это хорошо. А что может быть более уникально, чем смертная, что обрела магический дар?

Угу.

А вот и прямой ответ на незаданный вопрос «Чем же я так отличилась, что меня позвали сюда учиться».

Просто кому-то стало любопытно.

– Как понимаю, за мое зачисление можно поблагодарить господина Янтарного?

– Да, за тебя просил декан факультета Дальних Путей. Потому я поздравляю тебя! Здесь неважно, кто ты. Глейстига, сильфа или кельпи… Важно то, что твой дар – это уникальная драгоценность. И с нашей помощью его можно огранить. Именно в АЗЛ все действительно зависит от тебя. Возможно, впервые в этой жизни. Возможно, в последний раз.

Больше она ничего не говорила. Лишь жестом подозвала к столу и показала, где нужно расписаться в документах о зачислении, а после корректно сообщила, что аудиенция закончена.